Межэтническая агрессия и борьба за власть

Агрессия между социальными и этническими группами воз­никает в ходе соперничества и конфликтов ради различных ценностей, например, за обладание определенной территорией. Но здесь нас интересует следующая проблема: к каким измене­ниям внутри группы, в том числе этнической, приводят такие конфликты и превращение межэтнической агрессии во внутри-

386 Альберт Налчаджян

этническую. Данный вопрос в более широкой постановке мы уже рассмотрели. Теперь поставим вопрос более специфично и посмотрим, как эти процессы влияют на борьбу за власть вну­три этнической общности.

Исходя из анализа некоторых фактов, мы предлагаем следу­ющую гипотезу: при острых межэтнических конфликтах и аг­рессивности во внутренней среде конфликтующих групп про­исходят многие социально—психологические изменения, од­ним из которых является усиление внутригрупповой агрессив­ности, а последняя выражается в усилении иерархичности общности и доминантности в ней определенных лиц и групп. Иначе говоря, внутригрупповая агрессия в значительной мере (но не полностью) превращается в доминантность и усиление определенных видов власти. В первую очередь речь идет о на­сильственной власти, поскольку эта разновидность агрессии вообще только в незначительной степени сублимируется.

Вследствие этих динамических процессов в обществе усили­вается борьба за власть, за высокие статусы. Это чисто агрес­сивное стремление к власти и доминированию часто оправды­вается проекциями и атрибуциями и маскируется различными рационализациями. Например, с целью придания борьбе за власть видимости легитимности и возвышенности эксплуати­руются идеи патриотизма, идея необходимости беспощадной борьбы с внешним врагом и т.п. В дни, когда пишутся эти строки, в Азербайджане развернулась острая предвыборная борьба за кресло президента, и кандидаты рационализируют свое властолюбие националистическими лозунгами. Особенно часто эксплуатируется лозунг "освобождения Карабаха" от "ар­мянских агрессоров". Политики знают, что такая ложь может способствовать вербовке сторонников.

В то же время борьба против внутренних политических про­тивников так усиливается, доходит до такого ожесточения, что для дискредитации противника некоторые идут на неординар­ные аморальные шаги, которые можно квалифицировать как предательство. Так, для обеспечения своей победы или удержа­ния уже захваченной власти, одна из конфликтующих сторон (а иногда - обе стороны) могут призвать на помощь внешние силы, даже такие, которые враждебно относятся к своему на­роду. Например, когда конфликт между Л. Тер-Петросяном и

От межэтнической агрессии к внутриэтническоп_______________ 387

его кликой, с одной стороны, и партией Дашнакцутюн, с дру­гой, достиг высокого накала, президент Л. Тер-Петросян пуб­лично обвинил Дашнакцутюн в международном терроризме и других преступлениях. Если иметь в виду отношение междуна­родного сообщества к терроризму, то такое обвинение факти­чески прозвучало как обращение к иностранным государствам (в том числе к "потомственному" врагу Армении — Турции) за помощью в борьбе против самой патриотичной политической партии Армении и армянской диаспоры.

Таким образом, межэтническая агрессия, трансформируясь во внутриэтническую, в значительной своей части направляет­ся на других членов своего этноса, а именно на тех, кто вос­принимается в качестве политических противников. Тем са­мым обоюдно усиливается мотив борьбы за власть. Данное яв­ление характерно для целого ряда стран Закавказья, для Рос­сии, государств, возникших на территории бывшей Югославии, ряда африканских стран и т.п. Политическая борьба может це­ликом поглощать этническую агрессию, поскольку эта борьба не менее эмоциональна и жестока, чем межэтническое сопер­ничество.

Иными словами, во время межэтнических конфликтов, ког­да возникающая интенсивная враждебность не получает удов­летворительной разрядки на подлинном фрустраторе, она при­водит к усилению вертикальной структурированности власти, авторитаризма и авторитарной агрессии. С этой разновиднос­тью агрессии мы уже знакомы из предыдущих глав. Здесь счи­таем уместным лишь напомнить, что принято считать автори­тарной такую агрессию людей, которая санкционирована орга­нами власти, вышестоящими в иерархии властных структур¹. Но мы уже предложили и здесь повторяем свое предложение (оно представляется нам очень важным), различать две разно­видности авторитарной агрессии: а) авторитарная агрессия са­мих субъектов власти, авторитетных руководителей и лидеров, власть которых считается законной; б) авторитарная агрессия подчиненных, действующих по требованию вышестоящих. Между этими подтипами есть существенные различия.

¹ Adorno Т. W. а. о., Op. cit.; Altemeyer В., Enemies of the Freedom. Jessey-Bass Publishers, San Francisco, London, 1988.

388

Альберт Налчадмсян

Приведем примеры, чтобы наша идея стала более понятной. Так, на кого ориентировался Сталин, совершая авторитар­но—агрессивные действия? Если для него и существовали такие референтные личности, то их, по—видимому, надо искать сре­ди покойных королей, полководцев и других знаменитостей прошлого. Но любопытный факт: чаще всего для Сталина ре­ферентным лицом был он сам. Известно, что о себе он неред­ко говорил в третьем лице, например так: "Что думает об этом Сталин?" или "Нельзя выступить против товарища Сталина" и другую подобную, на первый взгляд, ахинею. Он как бы отде­лил свою роль ("я — вождь") от своей личности, и превратил в нечто, существующее отдельно. Здесь, по—видимому, есть симптомы расщепления личности, если даже Сталин использо­вал такую форму выражения как хитрый ход человека, стремя­щегося стать кумиром народа.

Теперь возьмем случай человека, который совершает авто­ритарную агрессию по приказу другого. Кто же является его ре­ферентной личностью? Можно предположить, что санкции свои он получает от реальных референтных лиц с более высо­кими социальными статусами.

Вполне понятно, что в случае лидера и подчиненных мы имеем психологически значительно различающиеся разновид­ности авторитарной агрессии.

Точно так же мы должны раскрыть различия между агрес­сивностью демократов и либералов, в зависимости от того, ка­кие статусы они занимают и каковы их референтные группы и значимые личности.

Исследование взаимосвязи между преобразованиями межэт­нической агрессии и внутриэтнической борьбы за власть име­ет не только познавательное, но и практическое значение. Вы­двинутые выше идеи позволяют лучше понять истоки деструк­тивное™ политиков и других активных членов общества, и, следовательно, найти методы их предотвращения. К сожале­нию, психологические знания плохо используются.

От межэтнической агрессии к внутриэтнической

389

§9.17. Межэтническая агрессия и катарсис