В. Трансформация агрессии и изменение общества

Известно, что этнические конфликты способствуют изме­нению общества, будь оно ранжированным, неранжирован-ным или смешанным по этому признаку. Ясно также, что эт­нические конфликты вызывают агрессию, которая, согласно нашим гипотезам, может трансформироваться из одной фор­мы в другую.

Возникает вопрос: каким образом межэтническая и внутри-этническая агрессии, а также процессы их трансформации, способствуют изменению общества? Ответ, конечно, зависит от того, какое общество имеется в виду. Здесь полезно еще р тз и более компактно выделить четыре типа обществ: J) моноэ ш-

От межэтнической агрессии к внутриэтнической

377

 

ческое общество или национальное государство; 2) ранжиро­ванное многоэтническое государство; 3) неранжированное многоэтническое государство; 4) смешанный тип многоэтниче­ского государства.

Когда речь идет о ранжированном обществе, то оно может вследствие этнических конфликтов (выступлений угнетенных народов) измениться в одном из следующих четырех направле­ний: а) подчиненные группы могут стремиться заменить собой доминирующие группы, то есть самим стать доминирующими; б) они могут стараться уничтожить этническое разделение об­щества вообще; в) они могут, не отрицая легитимность иерар­хии, повысить свой статус; г) они могут привести общество из ранжированного состояния в состояние неранжированности¹.

Роль агрессии во всех этих изменениях пока что не исследо­вана. Только Д. Горовиц интересовался тем случаем, когда в многоэтническом обществе смешанного типа существуют две системы: ранжированная и неранжированная (параллельная), которые взаимодействуют. В такой ситуации ранжированные подчиненные этносы нередко переносят свою агрессию на не-ранжированные параллельные группы². Известно, что ради со­хранения существующей этнической стратификации, домини­рующие этносы нередко применяют насилие. Эта агрессия по­рождает процесс переноса насилия фрустрированного этноса на параллельные этнические или социальные группы. Есть оп­ределенное сходство между отношениями двух параллельных этносов многоэтнического государства, с одной стороны, и между двумя моноэтническими независимыми государствами, с другой.

Г. Перемещение межэтнической агрессии в "горизонтальном"

направлении

Одним из этапов превращения межэтнической агрессии мо­жет стать перемещение не на свой, а на другой и более доступ­ный этнос. Этот процесс может иметь место тогда, когда обще­ство многоэтническое. Возникает конфликт между двумя этни­ческими (национальными) государствами А и Б, стороны пере-

' Horowitz D. L., Ethnic Groups in Conflict, p. 34.

² Horowitz D. L. Op. cit, p. 36; Его же: "Direct, Displaced and Cumulative Ethnic Aggression".

 

378_______________________________________ Альберт Налчаджян

живают сильные эмоции враждебности и совершают акты на­силия, и если их агрессивность не разряжается полностью, по­является потребность ее разрядки на других объектах. Первы­ми такими мишенями обычно становятся этнические мень­шинства этих государств.

Другим часто встречающимся случаем является следующее: все процессы происходят внутри одного государства. Домини­рующая этническая группа подавляет и эксплуатирует, унижа­ет этнические меньшинства, а те, вместо того, чтобы направить свое недовольство против главного фрустратора, направляют его друг на друга. Иногда агрессия направляется на ближайше­го соседа: под удар попадает тот, кто находится "под рукой". И если этот соседний этнос - тоже фрустратор или союзник ос­новного фрустратора, тогда агрессивные действия становятся еще более интенсивными.

Исторических примеров описанного явления очень много. Приведем один из них. Когда в 1949 году в южноафриканском городе Дурбан чернокожие подняли восстание, то, как ни странно, они в основном выступали не против своих белых по­работителей, а против эмигрантов из Индии и других групп на­циональных меньшинств, которые занимали в обществе сред­ний статус: они занимались торговлей и другими профессио­нальными сферами обслуживания'. Именно с ними ежедневно общались африканцы для решения повседневных задач. Эти группы для них были непосредственными "эксплуататорами". Исходя из подобных фактов, исследователи считают также, что образование социальных страт (стратификация общества) не­посредственно связано с хозяйственной жизнью, с теми отно­шениями, которые создаются в процессе производства средств существован ия².

Указанный подход применим и при анализе взаимоотноше­ний турок, армян и курдов на территории Западной Армении в XIX и в начале XX века. Для армян курды чаще всего выступа­ли в роли беспощадных поработителей: они всегда были рядом и были опаснее турок. А последние хитро использовали воз­никшую ситуацию и натравливали курдов на армян. Курды в

' Shibutani and Kwan, Op. cit., Horowitz D. L. Op. cit.

- См.: Смелзер Н. Социология. М, "Феникс", 1994, гл. 9.

От межэтнической агрессии к внутриэтнической

379

целом охотно грабили мирное армянское население, которое было лишено права ношения оружия, и надеялись в конце кон­цов стать полноправными владельцами их земель и имущества. Именно политическая незрелость довела их до того трагичес­кого состояния, в котором они сейчас находятся. Став игруш­кой в руках турецких правителей и способствуя и активно уча­ствуя в геноциде армян, курды теперь уже сами в роли жертв. Завершая ликвидацию армянского населения на своей террито­рии, на последнем этапе — уже с помощью большевиков¹, тур­ки теперь осуществляют политику полного уничтожения и ас­симиляции и по отношению к курдам. А последние, ведя во­оруженную борьбу против турков, все еще не освободились от своих антиармянских настроений и, создавая карту своего бу­дущего независимого государства, включают в его состав чуть ли не всю территорию исторической Армении.

Итак, агрессивность, меняя свое направление, перено­сится от одного объекта (этноса) на другой, более слабый. Поэтому наблюдается рост количества конфликтов на од­ном статусном уровне ("горизонтальные" конфликты). Но нередко агрессия направляется "вниз" — на этнические группы с более низким статусом. Тут, конечно, возникает целый ряд новых вопросов. Вот некоторые из них. а) Вся ли агрессивность фрустрированной этнической группы разряжается таким путем? б) Что же происходит тогда, ког­да в обществе больше нет другой этнической группы с рав­ным или более низким статусом? Что же происходит с аг­рессивностью? - ведь группа фрустрирована и имеет оста­точную агрессивность!

Можно предложить ряд предположений: а) часть этой агрессивности сублимируется в различных формах деятель­ности; б) часть ее выражается в таких формах поведения, которые мы назвали антисублимационными; в) часть же превращается во внутриэтническую агрессивность, вслед­ствие чего наблюдается рост числа внутриэтнических кон­фликтов.

См.: Киракосян Дж. Младотурки перед судом истории. Ереван, "Айастан", 1986.

380_______________________________________ Альберт Налчаджян

§ 9.14. Месть: этнические различия

Проблема этнокультурных различий по интенсивности, формам и длительности мести (отмщения, мстительной дест-руктивности) имеет важное значение для этнической психоло­гии вообще, а в частности — для нашей проблемы превращения межэтнической агрессии во внутриэтническую и обратно.

Когда во время межэтнического конфликта возникает агрес­сия, она принимает формы мстительной разрушительности. Та­ков импульс человека и группы, которые вовлечены в кон­фликт. Но во многих случаях человек не имеет возможности удовлетворить свою потребность в мести, так как враг непри­ступен, нет средств для достижения цели и т.п. Акты мщения откладываются на будущее, иногда — неопределенно долго. Но ведь агрессивность у человека не исчезает совсем! Его психика перенапряжена и требует разрядки.

Одним из путей разрядки межэтнической агрессии, соглас­но нашей гипотезе, является ее трансформация во внутриэтни­ческую. Но это общая идея. В реальной жизни мы имеем дело с разными видами агрессивности и агрессии. Поэтому дальней­шее более конкретное исследование следует осуществить уже дифференцированно, так как мы должны проследить за транс­формациями каждого отдельного вида агрессии, возникшего в межэтническом контексте, во внутриэтническую свою разно­видность (или противоположность).

Так, можно задать себе вопрос: во что превращается межэт­ническая мстительная разрушительность, когда она направля­ется на представителей своего этноса? Кого выбирает человек в качестве объектов своей агрессии? Как действуют механизмы проекции, атрибуции и другие, участие которых в этих процес­сах мы уже доказали?

Зависть является разновидностью разрушительной агрессив­ности. Она очень часто возникает между этносами. Каким об­разом межэтническая зависть превращается во внутриэтничес­кую? Кого выбирает завидующий в качестве мишеней своей аг­рессии? Как используются механизмы проекции, атрибуции, рационализации и другие в данном конкретном случае? Чем от­личается зависть от мстительности? Как они сочетаются и ког­да сочетаются? Ведь одно дело, когда другой человек нанес нам

IP

От межэтнической агрессии к внутриэтнической

381

вред и мы хотим отомстить обидчику, и в значительной мере ситуация иная, когда другой человек добивается успехов без нанесения мне вреда, но я ему завидую и решаю мстить. За что мстят люди в подобных случаях? Как тут обстоит дело с про­блемой справедливости: с принципом справедливости, с "чув­ством" ее наличия или отсутствия? Сохраняется ли зависть че­ловека к другой нации за ее успехи после того, как эта разно­видность агрессии преобразовалась во внутриэтническую? Трансформируется ли она полностью или частично? Может ли зависть после своих преобразований вернуться полностью в свое прежнее состояние и опять стать межэтнической агрессив­ностью? Если это возможно, то какие условия для ее реализа­ции нужны? Все эти вопросы требуют (и достойны) тщатель­ного исследования, если, конечно, мы хотим развития цело­го ряда аспектов этнопсихологии и теории человеческой аг­рессивности.

Приведем конкретньгй и весьма актуальный пример: в на­стоящее время (1997—2000 гг.) западные страны и Россия при­ступили к транспортировке нефти из Азербайджана. Есть пла­ны построения новых магистралей нефтепроводов и т.п. Идет соперничество между разными странами и компаниями. Речь идет о миллиардных прибылях, которые может получить эта прикаспийская страна. Автор этих строк, как гражданин Арме­нии, страны, которая не располагает такими богатствами, зави­дует этой ветви турецкого этноса и считает, что она недостой­на такой судьбы, и т.п. Но я четко осознаю, что пока об этих моих мыслях и чувствах я могу только писать, а этого недоста­точно: это не является для меня полнокровным мщением, ко­торое приносило бы мне удовлетворение. Моя агрессивность не уменьшается и все время беспокоит меня. Я мысленно ищу способы компенсации бедности почвы той части родины, ко­торую мы сумели отстоять. Одновременно не исчезает желание мести. Но за что? За их более счастливую судьбу, но также за все те преступления, которые они совершили против моего на­рода. Здесь положение вещей, как мы видим, сложное: другой этнос вызывает зависть своими успехами, но одновременно я переживаю агрессивность к нему как к фрустратору.

Но если мы возьмем тот случай, когда этнос Б не делал ни­чего плохого этносу А, но представители А завидуют предста-

382 Альберт Напчаджян

вителям Б, то возникает вопрос: за что А собирается ото­мстить? Здесь надо использовать идеи о социальном сравнении и относительной депривации: А, сравнивая себя с Б, переживает чувство относительной депривации, т.е. разновидность фруст­рации, вследствие чего у него возникает агрессивность. Как правило, эта агрессивность принимает комплексную форму за­висти и мстительности. Если есть психологическая основа для мести - одно дело, если же нет - ситуация иная. В этих двух случаях, как мы полагаем, трансформированные формы агрес­сивности личности и групп будут различными. Общим итогом является ухудшение внутриэтнических отношений, возникно­вение конфликтов и агрессии, поиск "козлов отпущения" и т.п. Но в указанных двух случаях должны наблюдаться также дифференцированные результаты. Именно они и подлежат специальному исследованию.