Дела, в которых суд справедливо, законно и обоснованно отказал истцу в удовлетворении его иска.

1. “Дело о цепных псах.

Лиза не спеша шла по переулку, как вдруг ее не на шутку перепугала пара цепных собак, громко залаявших и бросившихся на забор, за которым они находились. Застигнутая врасплох девушка выскочила на проезжую часть и попала под проезжающую машину.

Дальше Лиза сама решила нанести удар. Она привлекла к суду владельца машины. Она подала в суд на владельцев "бешеных" собак. На всякий случай она попыталась даже возбудить дело против соседа владельцев собак за то, что он не подстриг, как следует, кусты вдоль переулка, из-за чего пешеходам "загораживался обзор близлежащей местности".

К тому времени, как дело достигло апелляционного суда, шофер и сосед уже были оправданы, однако Лиза все еще пыталась отыграться на владельцах собак. "Простите, - сказал судья, - но даже если собаки бросались на забор, это для них вполне естественно. А мысль о том, что собак следует держать вдали от людских глаз и ушей, "противоречит здравому смыслу"”[446].

2. “Дело о случае с секретаршей.

В те времена, когда Стефани работала секретарем в офисе врача, все работники обожали пончики. Однажды, наевшись их вдоволь, она вдруг почувствовала тошноту.

Коллега поинтересовался, не хочет ли она прилечь или отправиться домой, но Стефани решила попробовать другой способ, который раньше всегда помогал ей освободить желудок. Она отправилась в комнату отдыха и засунула себе в рот ручку, чтобы вызвать рвотный рефлекс.

Однако в тот день метод не сработал, поскольку ручку Стефани проглотила. Она вызвала скорую помощь, пережила две операции, и не могла выйти на работу в течение трех недель. Зато потом она потребовала компенсации и со своих коллег, и со страховой компании. Этого они проглотить не смогли.

"Да, происшествие случилось во время рабочего дня, но оно не было связано с самой работой", - сказали защитники ответчиков. Однако судья был иного мнения на этот счет и выдал постановление о выплате Стефани компенсации. Апелляционный же суд аннулировал решение на том основании, что "не полагается пытаться с помощью ручки вызвать рвотный рефлекс на рабочем месте, особенно если работаешь в офисе врача"”[447].

3. “Дело о дантистке-евангелистке.

Увидите по телевизору проповедника - можете переключить канал. Встретите его на улице - можете перейти на другую сторону. Но если проповедник подкараулил Вас в кресле дантиста - вас ждет настоящая пытка.

У Лоретты, зубного врача, было два смысла жизни - ее работа и ее религия, но проблема была в том, что она пыталась их совместить.

Каждый раз, когда к ней приходил пациент и широко открывал рот, наполненный инструментами, Лоретта пускалась в рассуждениях о своих религиозных представлениях.

Бернард, начальник Лоретты, не раз предупреждал ее о том, что такую практику следует прекратить. В конце концов, пациенты стали обходить Лоретту стороной, и Бернард лишился по крайней мере шести постоянных клиентов.

Ему ничего не оставалось делать, как уволить свою подчиненную, а когда она попыталась получить страховку по безработице, ее ждал отказ. Лоретта заявила, что она всего лишь пользовалась правом на свободу слова.

Однако молитвы Лоретты не были услышаны в суде. Судья заявил, что она вела себя далеко "не в интересах своего босса", а посему он имел полное право ее уволить, и добавил: "Дантист не должен доставлять пациенту еще больших неприятностей"”[448].

4. “Дело об угнанном такси.

Когда Рэй и Рой в темной аллее наставили дуло пистолета на Оливера, он отдал им все деньги, но когда грабители пустились в бегство с добычей, он бросился за ними в погоню. Оливер был уже совсем близко от Роя, когда тот приметил такси, стоящее на углу, и прыгнул в него.

"Поехали!", - крикнул он Джорджу, водителю такси, и ткнул его стволом пистолета. Джордж послушно завел мотор, однако не проехал и пяти метров, как, бросив взгляд в зеркало заднего вида, заметил преследующего его по пятам Оливера. "Стой! Вор!", - кричал Оливер. Его крики собрали толпу зевак, которые окружили машину и мешали ей ехать.

"Делай, как я говорю, иначе я вышибу тебе мозги!", - вопил Рой. Но у Джорджа возникла лучшая идея: отпустив руль, он дернул за ручной тормоз, чтобы Рой потерял равновесие, тогда Джордж вывалился из машины и бросился бежать. Только через квартал, он оглянулся назад.

Его взору предстала следующая картина: такси, уже брошенное Роем, свернуло в переулок, где наехало на Глэдис с ее двумя детьми. Они, однако, отделались легким испугом, а Рой, спрятавшийся было в подвале больницы неподалеку, был найден и арестован.

Джордж решил, что на этом его беды закончились, пока не получил повестку в суд от адвоката Глэдис. "Как Вам не стыдно! Как Вы могли оставить фургон без управления! Мы подаем на вас в суд за небрежность!", - заявила она.

К счастью для Джорджа, у судьи были свои представления о небрежности, поэтому он отклонил иск на том основании, что "когда на человека направлен пистолет, он думает только об одном: как спасти собственную шкуру"”[449].

5. “Дело о скользком седле.

Во время каникул на ранчо Рокинг Зэд Нэнси упала с лошади. Она поднялась на ноги, отряхнулась и подала в суд на владельцев ранчо за то, что они "обеспечили ее некачественной и опасной продукцией".

Владельцы признали, что у лошади была странная привычка "надуваться", когда на нее надевали седло, из-за которой оно "делалось неустойчивым". Однако, настаивали они, животное совсем неопасно. Капризное - да, но не опасное.

Судья согласился с этим. Он также пресек попытку Нэнси потребовать специального судебного разбирательства. "Лошадь и седло вовсе не являются "продукцией", - написал он. - Ясно, что ни один человек не создавал, не собирал и не производил (за исключением греков в Трое) ни одну лошадь"”[450].

6. “Дело об обзоре "мерзкой ресторанной еды".

"Это вовсе не креольская, не французская и не американская кухня - это БЕЗОБРАЗИЕ!" Так Фриц, ресторанный критик, начал статью о новом ресторане "Мэйсон де Марвин".

В своей газетной колонке Фриц "растекался мысью по древу" о том, как же ему не понравился этот ресторан. Устрицы "по-Бьенвильски" оказались отвратительной стряпней, мясо "а ля Марвин" -"претенциозной гадостью, оставляющей невыносимый вкус во рту", а "пашот из форели под так называемым "морским соусом", - писал он, - я бы назвал пашотом а ля "бубонная чума"".

По поводу жареной утки было сказано: "Возьмите желтый мучной соус, полейте им утку, подожгите для красоты и подайте с каким-нибудь жутким второсортным рисом и засохшими фруктами - вот, перед вами - неплохо приготовленная утка с кошмарным соусом, который на вкус слишком сладок и настолько противен, что единственным желанием становится соскоблить всю эту дрянь и съесть только утку". Позже Фриц назвал сие блюдо "Желтая смерть на утке".

"Это насмешка над настоящей кухней... и я считаю ее убийственной, - подытожил Фриц. - Только владелец сего заведения может дать ответ на вопрос, чей вкус учитывался при составлении меню. Если его собственный, то создание этого ресторана - непоправимая ошибка".

Увидев, что его ресторан обозвали "непоправимой ошибкой", его владелец Марвин решил, что это слишком, и подал на обидчика в суд, потребовав 2 миллиона долларов компенсации. "Вы нанесли вред моей профессиональной репутации, разрушили мой бизнес и нанесли мне личное оскорбление!" - заявил он Фрицу и его газете.

"Очерк не был преувеличением, - заметил Фриц. - Это лишь правдивый комментарий". Когда окружной суд согласился с этим, Марвин подал апелляцию, но безрезультатно. Хотя один судья и назвал обзор "низкой, лживой и провокационной нападкой", суд постановил, что люди "со здравым смыслом" отнесутся к статье как к "выражению автором собственного мнения"”[451].

7. “Дело о модном детском горшке.

Все знали Норма, сантехника, по его прозвищу - Ритц (Модник - Прим. пер.). Когда он изобрел "самый легкий в мире детский горшок", то назвал его не иначе, как в честь себя "Ритц-Зет".

Однако когда это название появилось на прошении о получении патента на изобретение, один въедливый адвокат обратил на него внимание. Норм сразу получил категорический отказ от самого неожиданного источника - знаменитого Парижского отеля "Ритц".

Президент "Ритц", прилетевший в Соединенные Штаты для дачи показаний, заявил, что Норм не имеет права использовать это имя. "Наш отель в Париже является символом уединенности, безупречности и высокого класса, - сказал он. - Поэтому даже сама мысль о том, что детский горшок может быть как-то связан с "Ритц", является смехотворной и абсурдной".

Норм, однако, стоял на своем: "Ритцем звали каждого мужчину в нашей семье на протяжении многих поколений", а его адвокат добавил, что бизнес Норма настолько отличается от дел "Ритц", что вряд ли кто-то будет способен "перепутать отель с детским горшком".

Судья согласился, и дело было закрыто”[452].

8. “Дело о слишком многих Тадж-Махалах.

(…) Дональд не привык быть ответчиком в суде, а ведь именно эту роль ему пришлось исполнять, когда Виктор решил, что больше не потерпит "на рынке никаких "Тадж-Махалов"".

Виктор был владельцем индийского ресторана "Тадж-Махал", который находился на первом этаже в торговой зоне "даун-тауна", в меню - блюда с карри, цены - не выше 12.25 $.

Дональд же собрался открыть отель-казино под названием "Трамп Тадж-Махал" - небоскреб на берегу моря. Здание стоимостью не в один миллион долларов вмещало десять ресторанов (причем ни один из них не был индийским), четыре бара, 120 000 квадратных метров под комнаты и 1250 номеров, самые дорогие - по 10 тысяч долларов в день.

Вряд ли кто-то мог перепутать эти два заведения, однако Виктор совсем не был в этом уверен. Он подал жалобу в суд за использование его торговой марки и "нечестную конкуренцию".

"Виктор, но ведь само название "Тадж-Махал" принадлежит не Вам, - сказал судья истцу. - В США по крайней мере 24 ресторана и семьдесят торговых центров с таким названием. Пока вы не докажете, что ваши заведения возможно перепутать, дело открыть невозможно".

"Но некоторых из моих друзей уже смутило такое сходство, я насчитал, по крайней мере, восемь. Одни спрашивают меня о связях с "Трамп Тадж-Махал", другие требуют от меня скидок".

"Простите, - сказал судья, - ни один из этих людей в действительности не попадал в "Трамп Тадж-Махал" по ошибке или из-за того, что находил в этом связь с рестораном Виктора". Что же касается "нечестной конкуренции", то тут уж победит тот, у кого больше "козырей". "Так что, - подытожил судья, - нет никаких доказательств, что Дональд давал название своему казино, чтобы испортить коммерческую репутацию Виктора"”[453].

9. “Дело о пострадавшем болельщике.

Бенджамин, учитель и тренер, был большим фанатом тенниса, но совсем не был фанатом Джона Маккенроя. И он дал это понять в один из августовских дней, когда ему посчастливилось сидеть в первом ряду на предварительном турнире открытого чемпионата США.

Бенджамин не только открыто поддерживал противника Маккенроя, но и радостно кричал каждый раз, когда Маккенрой делал ошибку. "Ты что, не можешь придумать ничего лучше, чем подбадривать моего противника на протяжении всего матча?" - вскричала звезда большого тенниса. "Не могу!" - сказал Бенджамин, на что получил резкий ответ.

Перепалка продолжалась до тех пор, пока, наконец, Маккенрой не подскочил вплотную к Бенджамину и, разразившись ругательствами, не швырнул свою ракетку в воздух. Затем, подняв ее, он вернулся на свое место и возобновил игру, выиграв матч со счетом 3:2.

Неделю спустя он получил иск на шесть миллионов долларов.

Бенжамин заявил, что "мучительно страдал физически и морально". Но это, по мнению судьи, было слишком сильно сказано. Да, Маккенрой вел себя "недостойно" и "по-детски", но несносным его назвать нельзя. К тому же единственное, от чего "пострадал" Бенджамин, это пыль от канифоли. Таким образом, судья отклонил иск”[454].