Болотов Евгений Александрович (1918-1921)

В 1892 г. окончил физико-математический факультет Казанского университета.

В 1896 г. стал приват-доцентом Московского университета по кафедре прикладной математики. В 1907 г. после защиты диссертации был утвержден в степени магистра прикладной математики. В 1914 г. назначен на должность ординарного профессора по кафедре механики в Казанский университет. В 1917 г. утвержден проректором Казанского университета.

19 октября 1918 г. избран, 12 ноября утвержден в должности ректора.

Выбыл из состава профессоров 1 января 1919 г., сложив с себя полномочия ректора. 15-17 февраля избран профессором по кафедре механики на физико-математическом факультете. 22 февраля 1919 г. вновь избран на должность ректора университета. 22 января 1921 г. вышел в отставку с этой должности.

15 декабря 1921 г. избран профессором по кафедре теоретической механики Московского высшего технического училища.

Уделял особое внимание пополнению педагогических кадров, реформе университетского образования. Соединил высшие женские курсы с историко-филологическим факультетом.

 

Наука КУ в начале XX века.

Ученые Казанского университета достаточно активно участвовали в развитии как теоретических, так и практических отраслей знаний. Например, обсерватория университета, кроме обслуживания нужд преподавания и ведения научно-исследовательской работы, проводила непрерывные метеорологические, магнитные и другие геофизические наблюдения. В обсерватории находилась метеорологическая сеть востока России, содержавшаяся на средства Казанского и Уфимского земств, в ведение которых она была передана в 1909 году. В 1903-1907 годах обсерватория участвовала в международных исследованиях верхних слоев атмосферы.

Именно к этому времени относится и перенос магнитного отделения обсерватории за город, где в новых условиях с 1915 года профессор В.А. Ульянин разрабатывал и проверял новые электрические способы определения элементов земного магнетизма.

Ученые геологической кафедры занимались проблемами геологии и палеонтологии восточной полосы Европейской России, в частности, обширной области Западного Приуралья, Прикамья и Среднего Поволжья. Кроме того они являлись консультантами по вопросам водоснабжения, железнодорожного и других видов строительства.

Большое научное и прикладное значение имела деятельность сотрудников кафедры минералогии.

Широкую известность в мире приобрела кафедра чистой математики. На Казанский университет были возложены обязанности культуры геометрии, в особенности неэвклидовой.

Активно действовал ботанический кабинет, который изучал растительность Казанской губернии и ее связи с почвенным покровом и другими факторами, разрабатывая при этом новые методики исследования.

Настоящей научной школой морфологии беспозвоночных животных стал зоотомический кабинет. Интересные исследования по различным вопросам зоологии проводились учеными зоологического кабинета, особенно профессором А.А. Остроумовым.

Одним из мировых центров развития химической мысли являлась лаборатория органической химии. Здесь в начале ХХ века очень плодотворно работал ученик А.М. Бутлерова А.М. Зайцев, в трудах которого получила дальнейшее развитие теория химического строения веществ.

Лаборатория неорганической химии занималась серьезными исследованиями, в частности в области соляных гидрантов.

На кафедре технологии и технической химии проводились классические исследования в области изучения оптических свойств органических соединений.

Большая работа по исследованию почв и удобрений велась на кафедре агрономии и агрономической химии.

В начале ХХ века активно формировалась коллекция этнографического музея.

Энгельгардтовская астрономическая лаборатория занималась исследованиями по меридианной астрономии, по наблюдению малых планет, комет и двойных звезд и по изучению вращательного движения Луны.

Большой вклад в развитие отечественной медицинской науки внесла факультетская терапевтическая клиника. В 1901- 1914 годах ее возглавлял профессор А.Н. Казем-Бек. Практически все клиники и кафедры медицинского факультета разрабатывали в начале ХХ века актуальнейшие вопросы медицины и здравоохранения. По сути, не было ни одной области медицины того времени, оставшейся вне поля зрения ученых университета, тесно связывающих теорию с практикой.

 

15. Казанский университет в период в период революции 1917 года и годы гражданской войны,

. Летом 1917 г. добровольно ушел в отставку последний ректор, избранный в царской России, профессор Г. Ф. Дормидонтов. С августа 1917 по октябрь 1918 г. ректоры, исполняющие эту должность временно, менялись в среднем каждые два месяца. Среди них был и профессор-медик Н. А. Миславский.

Преобладающая часть профессоров и преподавателей Казанского университета отрицательно восприняла приход к власти большевиков. Совет университета 9 декабря 1917 г. заявил, что власть в стране захватила «группа фанатиков и дельцов... с помощью обманутой ими вооружен-ной толпы». Большинство казанской профессуры также приветствовало взятие Казани в августе 1918 г. войсками Народной армии Самарского комитета членов Учредительного собрания (Ко-муч). В резолюции совета университета, принятой 16 августа 1918 г. по предложению профессора анатомии Н. Д. Бушмакина, говорилось: «Совет университета приветствует образовавшееся новое правительство в лице Комитета членов Учредительного собрания и заявляет, что он готов принести все силы, средства и самую жизнь своих членов на пользу строительства нашей истер-занной родины».

При оставлении белыми в сентябре 1918 г. Казани город покинули многие профессора и пре-подаватели, большинство студентов университета. Как пишет историк Казанского универси-тета В. С. Королев, «начался великий исход образованной публики на восток. Движение фрон-тов гражданской войны определяло и вектор перемещения старой интеллигенции. Что касается врачей, то в условиях непрестанной военной мясорубки их просто мобилизовывали в любую из противоборствующих армий, и они, послушные гиппократову долгу, должны были работать, спасая людей. Казанских докторов много было в те годы в Омске, Томске, Иркутске, вплоть до Хабаровска».

Новая советская власть поставила задачу, с одной стороны, демократизировать высшее обра-зование, открыть доступ к нему беднейших слоев населения, а с другой — перестроить учебный процесс в духе болыпевицкой идеологии. В этих целях 2 августа 1918 г. Совет Народных Комис-саров принял постановление «О приеме в высшие учебные заведения РСФСР». В нем говорилось, что «на первое место, безусловно, должны быть приняты лица из среды пролета-риата и беднейшего крестьянства, которым будут предоставлены в широком размере стипен-дии». В новых правилах приема предусматривался свободный прием, когда все граждане, до-стигшие 16 лет, могли стать студентами, не подвергаясь экзаменам и не представляя дипломов о получении среднего образования.

Однако добиться быстрой пролетаризации студенчества не удалось: из-за плохой подготовки пролетарская молодежь шла в университет неохотно и в большем количестве отсеивалась на первых курсах. Чтобы исправить положение, в сентябре 1919 г. Совнарком РСФСР принял дек-рет об открытии рабочих факультетов (рабфаков), после подготовки на которых в объеме сред-ней школы молодые люди поступали в вуз. На рабфаки принимались лица из рабочих и крестьян, занятые физическим трудом, направляемые с производства профсоюзными, партий-ными и советскими организациями. Срок обучения на дневном отделении рабфака составлял три года, а на вечернем — четыре.

Декретом Совета Народных Комиссаров «О некоторых изменениях в составе и устройстве госу-дарственных, ученых и общественных заведений РСФСР» (1918 г.) были отменены ученые степени, звания экстра- и ординарных, заслуженных профессоров, вводилось одно звание профессора. Упразднялись также испытания на степени и звания, объявлялся открытый конкурс на кафедры после выслуги профессором 10 лет.

4 марта 1921 г. Наркомпросом было принято «Положение об управлении вузами», которое ли-шило университеты автономии. Управлять вузами стал коллегиальный орган — правление, члены которого назначались Наркомпросом. Один из 3—5 членов правления обязательно дол-жен был представлять студентов. Совет университета стал состоять не только из профессоров, но и из представителей общественных организаций и органов образования, студентов.

Советская власть ликвидировала юридический и историко-филологический факультеты рос-сийских университетов, считая их рассадниками «религиозно-монархического» мировоззрения. К 1927 г. в Казанском университете осталось два факультета — медицинский и физико-математический.

На протяжении 1918—1921 гг. казанская профессура активно сопротивлялась уничтожению старой высшей школы, многочисленным, зачастую необдуманным новациям советской власти в сфере высшего образования.

Активизации сопротивления способствовали невыносимые условия жизни — голод, холод, эпи-демии инфекционных заболеваний. На одном из заседаний совета отмечалось: «Служащие в университете, профессора и другие лица, голодают, истощаются от недостатка питания и разных тифов». Крайне неудовлетворительным стало материальное положение преподавателей. Так, зарплата профессоров составляла всего 20—25 % дореволюционной, была в 3—4 раза меньше, чем у дворника, и выплачивалась весьма нерегулярно. Из-за плохого отопления температура в аудиториях нередко опускалась ниже нуля.

Доведенная до отчаяния условиями жизни в январе 1922 г. забастовала московская профессура. Преподаватели Казанского университета поддержали почин своих московских коллег, решив занятия после зимних каникул не начинать. Лидером сопротивления стал ректор Казанского университета профессор статистики А. А. Овчинников. Чтобы предотвратить уничтожение университета, совет избрал специальную комиссию.

Одним из наиболее деятельных и бескомпромиссных деятелей этой комиссии был профессор Г. Я. Трошин, избранный вскоре деканом медицинского факультета. Так, в своей публичной лекции по вопросу о заболеваемости в связи с людоедством он заявил о том, что «советская власть зиждется на апатии масс», а в лекции студентам утверждал, что только в Советской России могут быть сумасшедшие, ибо этому способствуют социальные факторы. На похоронах профессора-офтальмолога А. Г. Агабабова 11 июня 1922 г. Г. Я. Трошин сказал: «Мы клянемся оберегать твою могилу от посягательств граждан социалистической республики, чтобы они не сняли с тебя последний сюртук».

Однако новая власть безжалостно репрессировала непокорных, лидеры сопротивления — ректор А. А. Овчинников, профессора И. А. Строганов и декан медфака Г. Я. Трошин — были изгнаны из страны.

С лета 1922 г. университетская профессура уже открыто не выступает против распоряжений большевицких властей. Возобладала идея разумного компромисса. Проводником его стал М. Н. Чебоксаров, профессор кафедры факультетской терапии, назначенный в августе ректором КГУ. Как пишет биограф ученого, именно М. Н. Чебоксаров «располагал большим тактом и умением в налаживании необходимых связей между оставшейся старой профессурой и пришедшим в ее сре-ду новым пополнением». Авторитет клинициста и экспериментатора, большая эрудиция, репутация человека, прошедшего хорошую подготовку, деликатность в обращении с людьми — все это было залогом того, что он пользовался всеобщим уважением на посту ректора.