Глава 28. Три орудия волшебника.

 

Виктору почему‑то было почти не больно дышать. Затянув шарф потуже, Гадатель поспешил вперед, туда, куда вели его ноги, а не в какое‑то конкретное место.

‑Мы куда‑то торопимся? ‑ догнала его Грейс.

‑Нет, я просто прогуливаюсь, ‑ Виктор скосил на нее взгляд и едва заметно улыбнулся, залюбовавшись тающей на бледной щеке снежинкой. Он смахнул холодную капельку и сунул руки в карманы, ‑ На чем мы остановились?

‑Кажется, мы собирались поговорить о твоем отце.

‑Точно, ‑ Виктор помялся, ‑ Он исчез месяца да назад, то есть, почти сразу же после появления здесь Джека. И я даже готов связать его исчезновение с Крысоловом, учитывая то, что в какой‑то момент Учитель захотел остановить свое расследование и абстрагироваться от существования Крысолова вообще...

‑С чего ты взял? ‑ Иероним случайно слегка толкнул Виктора в плечо, и тут же сделал шаг в сторону.

‑Он однажды пришел к Анне и признался, что он бессилен. Не то, чтобы это похоже на отца, но мне это говорит лишь о том, что Джек рассказал ему о чем‑то, что по‑настоящему напугало Учителя. Ненадолго.

‑Он продолжил поиски? Тот кабинет, что мы нашли... ‑ альбинос замолчал и поджал губы. Виктор пнул какой‑то камушек и, сощурившись, проследил за его полетом.

‑Да нет, это больше похоже на подготовку. Согласись, для поисков он слишком плохо продвинулся. Скорее всего, он собирался сам уйти в мир Юноны, учил их историю и легенды, готовился. Он даже с Юноной общался, но потом стер все воспоминания о себе... ‑ Гадатель поймал себя на том, что одно упоминание Юноны вызывает у него странные, теплые чувства, ‑ Ему нужно было создать себе легенду ‑ он ведь не мог явиться туда и придумать ее на ходу, вот и... ‑ он пожал плечами. ‑ Рисунки колеса, адреса ‑ это уже больше похоже на какие‑то его ежедневные заботы. Может, здесь есть очередная "мутная" достопримечательность ‑ Колесо? Просто Анна забыла?

‑Лучше спросить ее, ‑ Грейс задумчиво прикусила губу и помолчала. В отличие от Виктора, все еще с любопытством рассматривавшего каждый двор, Грейс смотрела только себе под ноги, все больше погружаясь в собственные размышления. ‑ И что ты планируешь делать дальше?

‑Пойду искать ту подсказку, о которой пытался сказать Одиссей. Хотя подозреваю, что речь о колесе. Нужно будет поговорить об этом с Анной...

‑Сегодня? И снова к Юноне? ‑ протянул Иероним. Гадатель обернулся и увидел на лице альбиноса гримасу разочарования и беспокойства ‑ именно то, что сейчас раздражало молодого Мага больше всего.

Виктор ощутил, как Грейс касается его руки, берет за рукав и нервно теребит.

‑Я что, похож на розового зайчика из рекламы батареек? ‑ Виктор выдавил улыбку и легонько толкнул девушку плечом. ‑ Мне наоборот нужно отдохнуть хорошенько перед визитом к Юноне, а походы по Ботаническим садам явно не способствуют энергосбережению.

‑Это радует, ‑ выдохнул Иероним.

‑К тому же, прежде чем убедиться в верности моих предположений, наверное, все же стоит изучить местную... культуру, ‑ Гадатель ухмыльнулся и остановился, ‑ Расскажи мне, белый волк, какая дорога отсюда самая долгая до Анны?

‑Лучше спросить у прохожего, ‑ отозвался Иероним, ‑ По крайней мере, они, в отличие от меня, местные и более‑менее знают город.

Виктор кивнул. Облизнул губы и проследил взглядом за бывшим Чистильщиком, когда тот направился к кому‑то из прохожих.

Ему совершенно не хотелось садиться в душное такси, где воздух кажется навеки испорченным ароматом паленой резины, пота и бензина, так что Гадатель готов был терпеть холод, только бы дышать свежестью.

Вернувшись домой, он обязательно поговорит с Анной. Не только об истории колеса, но и о том, почему девушка не сказала ему ни слова о нем. Ведь это наверняка было важно, и Учитель, скорее всего, проводил там очень много времени.

Анна могла не знать этого, когда Виктор только приехал, но теперь, спустя время после того, как он снял какой‑то блок с ее разума, она должна была вспомнить о колесе сразу.

И наверняка так и было, Гадатель был почти уверен в этом.

Но почему‑то Анна все‑таки промолчала.

 

Когда Виктор вернулся, Анна, молча, сидела в кресле, то ли подремывая, то ли рассуждая о чем‑то. Она выглядела такой спокойной, что Гадателю было неудобно нарушать ее уединение. Сейчас вокруг нее, казалось, даже воздух стал плотнее, а время текло невероятно медленно. Виктор склонил голову, рассматривая девушку, поддаваясь ее уютному обаянию. Выбившаяся из пучка прядь, упавшая на плечо, почти исчезнувший желтоватый синяк на щиколотке, сползший теплый носок из собачьей шерсти и запачканная молоком теплая кофта создавали ощущение гармоничности, идеальности, и пробуждали мысли, что это место ‑ самое подходящее для того, чтобы стать чьим‑то домом. Сейчас, не произнося ни слова, Анна уже не казалась такой сильной, какой хотела бы, скорее наоборот, выглядела хрупкой и беззащитной. Она была из тех девушек, за которых выходят замуж, вместо того, чтобы писать стихи, и Виктор никак не мог понять, как мог уйти от нее отец ее будущих детей.

Гадатель прислонился плечом к дверному косяку и тихо вдохнул. Он готов был едва ли не позавидовать ее будущему избраннику.

Он тихо кашлянул, все еще сожалея, что нарушает ее покой.

Анна вздрогнула и обернулась, сонно моргая. Она выглядела как человек, все еще не до конца различающий, спит ли, или уже проснулся.

‑А, Виктор. Добрый день. Простите, я немного устала и решила чуть‑чуть... вздремнуть, ‑ она улыбнулась и потерла лицо рукой, а потом и вовсе потянулась, изящно и по‑кошачьи.

‑Вы рано сегодня, я думала, как всегда придете поздно, ‑ девушка откинулась в кресле и закуталась в пушистую серую шаль, ‑ Что‑то случилось?

‑Не совсем, ‑ Виктор прошел в комнату и сел в кресло напротив. Только сейчас он заметил, какое оно мягкое, будто затягивающее. Гадатель оперся локтями в колени и сцепил руки в замок прежде, чем снова заговорил, ‑ Я нашел записную книгу отца, в которой он говорит о каком‑то колесе. Не расскажешь, что это?

‑Колесо, ‑ Анна устало подперла кулаком щеку и печально посмотрела на Виктора, ‑ Никто точно не знает, что это такое, но зато у нашего города есть целая легенда о нём и ворота.

‑Расскажешь? ‑ Гадатель облизнул губы. Анна нехотя кивнула и сделала глубокий вдох, собираясь с силами.

Виктор закрыл глаза и позволил ее бархатному голосу унести его в чужую историю и неизвестные ему сказки.

‑Когда этот город был еще крохотной деревушкой, здесь жил один старик. Он был очень мудрым, с золотыми руками и невероятно добрым сердцем. Только одно с ним было не так ‑ глаза темнее любой ночи, да говорят, он обращался в ворона каждую ночь. Однажды он почувствовал приближающуюся смерть и сказал, что его народ думает, будто он спит вечным сном, не зная, что он всего лишь смертный старик. Он лежал в своей кровати, в ожидании смерти и последнего видения будущего. Он узрел, что переродится однажды, тогда, когда его людям понадобится помощь, и он должен будет вернуться. Тогда старик подозвал свою помощницу и рассказал ей, что пришел не только из другой страны, но и из другого мира, потому что не нужен был там. Но теперь, запертый в смертном и дряхлом теле старика, он вот‑вот должен был умереть, и сил вернуться ему не хватило бы. Значит, переродиться он должен был тоже здесь, а потом искать свой народ. Все, на что хватало сил у старика ‑ это создать несколько артефактов, о чем он тут же и сказал своей ученице.

Первыми он создал карты. Книгу, помогающую заглянуть в другой мир, чтобы его будущая сущность могла следить за ним и прийти на помощь сразу же, как это понадобится.

Вторыми он создал ворота в загробный мир. Он носил несколько шестеренок в кармане, чтобы они не работали, и наказал ученице снова забрать их, как только он уйдет к мертвым.

Эти предметы ослабили его, но старый волшебник старался сохранять себя, потому что знал, сколь многим ему придется пожертвовать, чтобы создать последний инструмент.

И третьим он создал Колесо. Но Колесо не стало порталом в другой мир, Колесо не давало такой возможности, потому что старик был слишком слаб. Однако он подарил этому механизму всю свою память, все свои знания, чтобы однажды его преемник, будущий он сам, только много моложе и сильнее, пришел, запустил механизм и раскрыл себя для всех его знаний. И только тогда он сможет сделать то, ради чего Колесо создавалось изначально ‑ сотворить из него врата, портал, дверь в другой мир. Не смертных, а его родной. Туда, где его народ нуждается в нем. И никто, кроме настоящего преемника старика, не смог бы даже прикоснуться к Колесу, ведь тяжесть его знаний была бы слишком велика.

Анна какое‑то время помолчала, а после тихо добавила:

‑Всегда думала, что это детские сказки.

‑Ну, у меня есть, видимо, Карты этого старика. Ворота и вправду ведут в загробный мир для колдунов, а вот Колесо... ‑ Гадатель потер переносицу и замолк. Ему в голову пришел образ, который он давным‑давно видел в одной из книг, объясняющей магическую иерархию. Тогда он искал, по просьбе Тристаны, способ изменения статуса в Колоде, и в одной из книжек наткнулся на целый параграф о Колесе.

Именно тогда он впервые понял, что если цыганка продолжит пытаться что‑то изменить, она погибнет. Информация о Колесе была подана сухо, но достаточно четко, чтобы понять: исключений из нее не бывает.

Колесо действовало весьма двояко. Дернув определенный рычаг и закрывшись в специальной комнатке в Колесе, человек открывал свой разум вселенским знаниям и позволял им себя переполнить. Мог ли выдержать это кто‑то, кроме Богов? Конечно, нет. Гадатель был уверен, что даже он бы просто "сгорел", что уж говорить о Тристане. Даже впитав эти знания в себя, она бы наверняка рехнулась от невозможности их применить.

Единственный абзац, который покоробил тогда Виктора, говорил о том, что человек, пришедший за знаниями и погибший, превращается в жертву Колесу. Но что давала эта жертва, в тексте не уточнялось. Рассказ будто намеренно обрывался, заканчивался на самом важном месте.

У Гадателя нервно дернулись уголки губ, когда он исподлобья взглянул на уставшую и взволнованную Анну. Он не должен был пугать ее еще больше и, наверное, именно поэтому, промолчал, не сказал ни слова о том, что знает.

История напомнила ему о Принце‑Вороне, о котором говорила Юнона. Гадатель понимал, что в сочетании со словами девушки эта история приводит именно к нему, так или иначе, создавая иллюзию, что этот старик ‑ его собственное прошлое.

Но почему Учитель ушел туда? Как он открыл врата? Быть может, Юнона ошибалась, и на самом деле все это время она ждала Грега?

Тогда зачем Грег оставил карты именно Виктору? Неужели только из‑за Юноны? Но если Учитель и есть Принц Ворон, то он, наверняка, должен обладать способностью провести Юнону через Колесо, как прошел и сам.

‑А где... где Учитель нашел эти карты? ‑ спросил Виктор.

‑Может в библиотеке... ‑ Анна неуверенно пожала плечами и ущипнула себя за губу, ‑ Я не уверена...

‑Почему ты раньше мне не рассказывала эту историю? Я ведь спрашивал, просил рассказать мне все, что было ему интересно...

‑Но ему не было это интересно, ‑ у Анны дрожали губы, будто она нервничала, и Виктора насторожило это.

Мог ли его отец узнать о Колесе в библиотеке? Но почему тогда сам Гадатель ничего не нашел?

‑Мне нужно поехать к нему. Посмотреть на Колесо, ‑ Гадатель боялся того, что могло бы случиться, до дрожи в пальцах и зубовного скрежета, но понимал, что должен быть решителен.

‑Но, Виктор, это очень опасно.

‑Это портал в мир, куда ушел отец. Видимо, открытый. Я должен попытаться... ‑ Гадатель покачал головой, ‑ Завтра я расскажу Юноне о нем, попрошу ее помочь мне с адаптацией, когда все же перейду к ним, ‑ он поднялся и отряхнулся. Теперь не страх, а волнение заставляло его дрожать и нервно кусать губы, ‑ А послезавтра утром ты отведешь меня к Колесу, я попробую понять, что к чему.

‑Виктор, я не стану этого делать, ‑ начала Анна, поднимаясь в кресле, ‑ Что, если это навредит Вам?

‑Это не будет тебя касаться и точно будет не твоей проблемой, ‑ Виктор фыркнул, ‑ Хватит носиться со мной, как с ребенком, Анна, иначе я начну думать, что ты хочешь выйти за меня замуж и оставить здесь.

‑Ну, может Вам и стоило бы остаться, ‑ Анна тепло улыбнулась. Виктор улыбнулся в ответ и встал.

‑У меня уже есть дама сердца, уж извини, ‑ он направился к двери, ‑ Хочу выспаться перед завтрашним днем. Добрых снов, Анна.

‑Подождите, ‑ Анна заправила выбившуюся из прически прядь за ухо, обхватила себя руками и неуверенно выдохнула, ‑ Когда она приедет?

‑Наверное, завтра вечером. А может, и нет. Скоро увидим, ‑ Виктор несколько мгновений любовался утонченной беззащитностью девушки, а после все же скрылся за дверью.

От волнения у него подкашивались ноги, сердце готово было вот‑вот выскочить из груди, его мутило, и он почти задыхался, но все это не могло остановить его. Он отгонял сомнения и все доводы против, с каждой секундой все больше уверяя себя, что должен перешагнуть к Юноне. Ему нужно было только решить проблемы с Джеком, а к этому он был еще ближе, чем к разгадке тайны собственного отца...

Он знал заранее, что будет наказан за решение заняться чужим делом, но он не мог просто так остановиться. Он должен был вернуть отца, или хотя бы с ним попрощаться.

С этими мыслями он упал на перьевой матрас и завернулся в одеяло ‑ тяжелое и удушающее. Даже холод сейчас не имел никакого значения. Виктору было в кои‑то веки тепло, и не от того, что он пьет горячее, вдыхая обжигающий пар, а лишь от осознания, что разгадка безумно близка.

Он уснул почти моментально, и спал крепким‑крепким сном. Ведь каждая клеточка его сущности понимала, что ему предстоит.