Дорожный патруль: совершенно верно. Во многих отношениях автомобиль и есть водитель.

ДЖИНН‑ИКС: Я прекрасно помню свою первую машину – «кролик» семьдесят седьмого года. Не особо мощная, но поездил я на ней изрядно. Экономный расход бензина, легко парковалась. Я и сейчас еще узнаю такие за милю.

ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: У меня был «шевроле‑малибу» выпуска 1965 года. Двухдверная модель, черный. Шестицилиндровый движок, трехскоростная трансмиссия.

ДЖИНН‑ИКС: Неплохо. Я такого в жизни не мог себе позволить.

ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Модель автомобиля не имеет значения. Вопрос в том, как ты себя ведешь, сев за руль.

ДЖИНН‑ИКС: Ну да, врубаюсь... Хотя для людей нашего круга модель играет роль, да еще какую. Не столько для меня или тебя, ведь мы обычно убиваем на месте... а что делать, скажем, Гурману? Ему ведь нужно доставить свой обед на кухню.

ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Полагаю, ты прав. Но разве ему не подойдет любая модель с кузовом?

ДЖИНН‑ИКС: Не обязательно. Всякий раз, когда засовываешь кого‑то в кузов, тебя могут увидеть. Лучше дать жертве войти самостоятельно, тогда ты сможешь контролировать ситуацию. Даже свободного пространства нужно не так уж много: Тед Банди вообще проворачивал свои убийства в «жуке». Лично я предпочел бы что‑нибудь повместительнее – у меня есть старый фургончик белого цвета, который я купил по дешевке. В любом городе эти фургоны – точно призраки, мужик: их там столько, что их вообще перестают замечать. Полно места внутри, легко отмыть с помощью садового шланга.

ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Понимаю, что ты имеешь в виду. Я и сам езжу на белом автомобиле недавней модели (на «таурусе», короче говоря) именно потому, что он неприметен. Известно ли тебе, что, по статистике, белый цвет кузова превалирует у автомобилей среднего размера, сошедших с конвейера от 5 до 10 лет назад?

ДЖИНН‑ИКС: Ясно. И впрямь такое ощущение, что они повсюду, куда ни плюнь. Но большинство людей вообще не понимают, на что они глядят своими долбаными гляделками, верно? То есть когда я выбираю очередную овечку, то хорошенько за нею присматриваю, а они меня вообще никогда не замечают. Я ведь просто очередной долбаный курьер на велике, зашел в офис то ли забрать бумажки, то ли подбросить еще работенки. Их это не касается. Я с таким же успехом вообще мог бы не существовать.

ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Нет. Ты для них невидим. Это совершенно другое – это дает тебе власть над ними. Это позволяет тебе ходить среди них, оставаясь незамеченным.

ДЖИНН‑ИКС: Точняк.

ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Неужели ты сам не видишь, какой силой это тебя наделяет? Как возвышает над ними? Ты, я, все члены Стаи – мы другая порода. Правда состоит в том, что остальные – сотрудники, женщины, наши семьи – не видят нас такими, какие мы есть, но это оттого, что мы стоим выше них, не ниже. Мы делаем то, о чем они только мечтают.

ДЖИНН‑ИКС: Черт, но не можем же мы рассказать им. Мужик, порой мне до одури хочется заорать в первое же пустое лицо, которое попадется навстречу: «Я могу пришить тебя, даже глазом не моргнув, козел несчастный!» Как ты справляешься?

ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Мне помогают определенные ритуалы. Я забираю у своей жертвы какой‑нибудь маленький предмет, что‑то безобидное, но личное, скажем цепочку для ключей, – и ношу в кармане. Когда мне грозит стресс, я просто засовываю руку в карман. Это соединяет меня с прошлым, напоминает мне, что на самом деле я – вовсе не тот, кем меня считают окружающие.

ДЖИНН‑ИКС: Да, но просто подергать в кармане трофей – это, не принесет мне облегчения, парень. Совсем наоборот. Я, скорее, захочу прикончить подонка на этом самом месте, а вовсе не успокоюсь.

ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Ты должен научиться фокусироваться на чем‑то. Удерживать гнев в себе и направлять его в нужное русло. Убивай их в своем сознании – там это обойдется без последствий.

ДЖИНН‑ИКС: Тебе это и вправду помогает?

ДОРОЖНЫЙ ПАТРУЛЬ: Позволь, я расскажу тебе одну историю. В последний раз, когда я убил, мне пришлось опоздать на работу. Я поехал в офис прямо из дома убитого; у меня на руках наверняка еще оставались следы пороха.

Начальник сделал мне замечание. Он – зацикленный на своей карьере государственный служащий и думает не о работе, а только о том, как бы поскорее выйти на заслуженную пенсию. Несмотря на это, он решил, что имеет полное право при всех отругать меня. Я все еще был на нервах после недавнего убийства; мне очень хотелось выдернуть из кармана пистолет и пристрелить мерзавца на месте. Но я этого не сделал. Вместо этого я заставил его молить меня о пощаде. Я провел его по всему офису – до самой приемной, и он во всеуслышание, в присутствии посетителей повторял, что не достоин гордого звания человека. И только тогда я вышиб из него мозги.

Но лишь в воображении.

ДЖИНН‑ИКС: Хорошо. Если ты способен на такой самоконтроль сразу после убийства, тогда я тоже смогу. Наверное. Спасибо за откровенность.