Фридрих Энгельс, «Происхождение семьи», 1943, с. 79

Даже самая высокая бдительность не дает полной гарантии, что мужчина действительно отец своего сына.

Ужель мужчине без участья женщин

Нельзя родиться? Да, мы все ублюдки… ¹

Когда существует собственность, которую нужно наследовать, и легитимность, которую нужно соблюдать, чрезвычайно важно окружить женщин стражей; держать их в одном месте, подавляя их естественное любопытство, и сохраняя их желание к движению и самовыражению в настолько недоразвитом виде, насколько возможно. Пояса верности, которые бароны-воины застегивали на своих женах, уходя на войну, были внешним символом бесплодной борьбы, попыткой создать препятствие животу. В наши дни женщины требуют доверия, но взамен предоставляют бесплатную гарантию отцовства, выполняя заключенный контракт: быть под защитой, получать кров и еду взамен на обеспечение бессмертия через законного наследника.

Семья, берущая начало с момента, когда молодой мужчина помещает свою невесту в автономное жилище, на самом деле не так уж и хорошо подходит для обеспечения отцовства. Жена остается на большую часть дня без сопровождения: уровень требуемого доверия пропорционально больше. Современное домохозяйство не имеет ни слуг, ни родственников, чтобы охранять интерес мужа, но это кажется естественным и правильным, как логическое следствие всех остальных предшествующих патриархальных форм. На самом деле, семья из одной пары, которую антропологи и социологи называют нуклеарной семьей, возможно, является семейной системой с самым коротким сроком существования из всех. Во времена феодалов семья представляла из себя тип, который называется многопоколенной семьей: главой семейства был самый старший мужчина, он управлял сыновьями, их женами и детьми. Работа по хозяйству разделялась согласно статусу упомянутых женщин: незамужние дочери стирали, убирались, пряли и ткали; жены детородного возраста рожали детей; старшие жены ухаживали за детьми и воспитывали их, а также занимались приготовлением пищи; самая старшая из жен обеспечивала всю их слаженную работу. Изоляции, делающей хозяйство виллы–из–красных–кирпичей таким нейротичным, не существовало. Было напряжение, но у него не было шансов превратиться в напряженное замкнутое страдание, вызванное конфронтацией изолированных супругов лицом к лицу. Семейные проблемы могли быть вынесены на открытое обсуждение на семейном совете, а решения старших чтились. Наличие романтической любви как мотива к сожительству не было необходимо. Мужчине достаточно было желания сойтись с женщиной, которая подходит для работы в его хозяйстве. Разочарование, недовольство и скука наблюдались в меньшей степени. Дети только выигрывали от этого порядка, а в части Греции, Испании и Южной Италии так происходит до сих пор. У кого-то в семье, например, у дедушки, незамужней тети или дяди, всегда находилось время чтобы ответить на вопросы, рассказать историю, научить чему-то новому или пойти рыбачить. Как только дети могли самостоятельно ходить, они начинали отвечать за что-то по хозяйству: следить за курами, голубятней, ягненком или младшим ребёнком. Детей не отправляли спать в темную комнату, пока старшие говорили на кухне, но разрешали им остаться, слушать и учиться, пока они сами не засыпали на чьих–то руках. Тогда их тихо раздевали и клали в кровать во сне. Не было разрыва поколений, потому что хозяйство включало в себя все возрастные группы. Когда я жила в крошечной деревушке в Южной Италии, я наблюдала подобную семью, храбро держащуюся вместе, несмотря на страшнейшую бедность и отсутствие большинства мужчин, которые работали в Германии, и их дети были самыми счастливыми и наименее застенчивыми, и раздражительными из всех, за которыми я наблюдала. И так как все семьи по соседству имели родственные связи, все их сообщество было очень сплоченным. Крайняя нужда, в которой они жили создала строгие порядки, которые всегда соблюдались. Мы бы голодали, если бы не обменивали наши собственные излишки на какие-то другие вещи, которые были у родственных семей, поскольку мы не могли позволить себе покупать товары по непомерным ценам, которые заламывали землевладельцы на свободном рынке.

Многопоколенная семья может быть источником сплочения, вступающего в конфликт с властью государства, поскольку она стабильна, и ее члены наиболее преданы семье. Когда этот принцип выражается в неподчинении законной власти, семья становится печально известной мафиозной семьей. Обычаи семейной чести включали в себя такие антисоциальные формы, как вендетта (кровная месть) и омерта (круговая порука), но эти явления незначительны, пока семейная или региональная община не подвергается опасности со стороны политической власти.Американские освободители быстро осознали важность мафиозной организации в Сицилии; что они не заметили, так это то, что та сплоченность, которую они надеялись использовать, уже устарела и была экономически нежизнеспособна.

Последствия индустриализации и урбанизации изменили характер расселения, а требования к мобильности рабочей силы ускорили распад многопоколенной семьи, которая пришла в упадок в Западной Европе к началу 16 века. Изменения в способах землевладения, распад местной власти, централизация государства, угодий, разработка системы займа денег, а также отсутствие помещиков – все сыграли роль в развитии нуклеарной семьи, и только недавно нуклеарная семья сократилась до того обрубка общины, которым сейчас является. Когда наибольшая часть рабочего класса находилась на службе в больших домохозяйствах, когда старые девы и холостяки-сыновья жили в домохозяйстве, когда сыновья и дочери чаще всего отправлялись на работу в другие домохозяйства, семья оставалась органичной и открытой внешним воздействиям. Мужья и жены не могли предаваться чрезмерным самокопаниям в ключе их отношений, которые крепко поддерживались законами, запрещающими развод, общественным мнением неконтролируемым размером семей. Стареющие родители оставались в доме, и о них заботились. Но больше не существовало семейных предприятий, не было наследия, которое нужно развивать и поддерживать. Плотность городского населения предусматривала отчуждение от близких соседей, а необходимость найти работу вела сыновей прочь из-под пристального надзора семьи. Образование повлияло на то, что семьи отдалились друг от друга еще сильнее, особенно когда обязательное образование создало поколение более грамотное, чем родительское. Поколение за поколением,постепенное распространение образования только усиливает этот эффект. К тому времени, когда Ибсен и Стриндберг писали свои домашние трагедии, семья стала тюрьмой, где молодые пытались сбежать из мертвой хватки стариков; где внешний мир состоял из полицейского, врача и пастора; где слуги были чужаками и классовыми врагами. Пуританская мораль привела к ханжеству, фрустрации и порнографии. Муж и жена танцевали танец убийства средь бела дня. Защитник–отец, не имея возможности найти другое поле для утверждения превосходства, был главным образом третейским судьей, хотя и не подходил для этой роли: жена была строящей козни куклой; разочарованная в супруге, она была смущена и озлоблена своей собственной незначительностью и пассивностью. Синдром праздной наместницы, который описал Веблен, замкнул круг. Бесполезность женских занятий бросалась в глаза больше, чем когд-–либо.Озлобленность супругов стала настолько явно разрушительной, что разрешающие развод законы были приняты практически во всех западных странах. Женщины начали требовать права заниматься не только домашней работой, и развивающаяся промышленность начала нуждаться в них, особенно после того, как в Первой Мировой погибло много работоспособных мужчин. Число незамужних женщин возросло, обостряя проблему, существовавшую еще с начала века. Постепенно большие дома викторианской эпохи были разделены на мелкие части. В ответ на необходимость большей плотности застройки жилья квартиры стали все более распространены. Все больше и больше функций большого домохозяйства ложилось на государство: забота о старых, больных, психически больных и отсталых.

Семья шестидесятых небольшая, независимая, эгоцентричная и недолговечная. Молодой мужчина съезжает от родителей при первой возможности, следуя за перспективами обучения трудоустройства. Дети практически все время находятся в школе, а отцы на работе.

И если строгая моногамия является вершиной всяческой добродетели, то пальма первенства по праву принадлежит ленточной глисте, которая в каждом из своих 50-200 проглоттид, или члеников тела, имеет полный женский и мужской половой аппарат, и всю свою жизнь только и делает, что в каждом из этих члеников совокупляется сама с собой.