Джакомо Леопарди. Стихотворения

Начало формы

Конец формы

Джакомо Леопарди. Стихотворения

---------------------------------------------------------------------------

OCR: Максим Бычков

---------------------------------------------------------------------------

 * СТИХОТВОРЕНИЯ *

I

К ИТАЛИИ

О родина, я вижу колоннады,

Ворота, гермы, статуи, ограды

И башни наших дедов,

Но я не вижу славы, лавров, стали,

Что наших древних предков отягчали.

Ты стала безоружна,

Обнажены чело твое и стан.

Какая бледность! кровь! о, сколько ран!

Какой тебя я вижу,

Прекраснейшая женщина! Ответа

У неба, у всего прошу я света:

Скажите мне, скажите,

Кто сделал так? Невыносимы муки

От злых цепей, терзающих ей руки;

И вот без покрывала,

Простоволосая, в колени пряча

Лицо, она сидит, безмолвно плача.

Плачь, плачь! Но побеждать

Всегда - пускай наперекор судьбе,-

Италия моя, дано тебе!

Двумя ключами будь твои глаза -

Не перевесит никогда слеза

Твоих потерь, позора.

Вокруг все те же слышатся слова:

Была великой ты - не такова

Теперь. О, почему?

Была ты госпожой, теперь слуга.

Где меч, который рассекал врага?

Где сила, доблесть, стойкость?

Где мантий, лент златых былая слава?

Чья хитрость, чьи старанья, чья держава

Тебя лишила их?

Когда и как, ответь мне, пала ты

Во прах с неизмеримой высоты?

И кто защитник твой?

Ужель никто? - Я кинусь в битву сам,

Я кровь мою, я жизнь мою отдам!

Оружье мне, оружье!

О, если б сделать так судьба могла,

Чтоб кровь моя грудь итальянцев жгла!

Где сыновья твои? Я слышу звон

Оружья, голоса со всех сторон,

Литавры, стук повозок.

Италия моя, твои сыны

В чужих краях сражаются. То сны

Я вижу или явь:

Там пеший, конный, дым и блеск мечей,

Как молний блеск? Что ж трепетных очей

Туда не обратишь?

За что сражаются, взгляни в тревоге,

Там юноши Италии? О боги,

Там за страну чужую

Италии клинки обнажены!

Несчастен тот, кто на полях войны

Не за отчизну пал,

Семейного не ради очага,

Но за чужой народ, от рук врага

Чужого; кто не скажет

В час смерти, обратясь к родному краю:

Жизнь, что ты дал, тебе я возвращаю.

Язычества блаженны времена:

Единой ратью мчались племена

За родину на смерть;

И вы, превозносимые вовеки

Теснины фессалийские, где греки,

Немногие числом,

Но вольные, за честь своей земли

И персов и судьбу превозмогли.

Я думаю, что путник

Легко поймет невнятный разговор

Растений, и волны, и скал, и гор

О том, как этот берег

Был скрыт грядою гордой мертвых тел

Тех, кто свободы Греции хотел.

И прочь бежал тогда

За Геллеспонт Ксеркс низкий и жестокий,

Чтобы над ним смеялся внук далекий;

На холм же, где, погибнув,

Они нашли бессмертье, Симонид

Поднялся, озирая чудный вид.

Катились слезы тихие со щек,

Едва дышать, едва стоять он мог

И в руки лиру взял;

Кто о самом себе забыл в бою,

Кто за отчизну отдал кровь свою,

Тот счастье испытал;

Вы, Грецией любимы, миром чтимы,

Какой любовью были одержимы,

Какая страсть влекла

Вас под удары горького удела?

Иль радостным был час, когда вы смело

Шаг сделали ужасный,

Что беззаботно улыбались вы?

Иль не могильные вас ждали рвы,

А ложе пышных пиршеств?

Тьма Тартара и мертвая волна

Вас ждали там; ни дети, ни жена

Вблизи вас не стояли,

Когда вы пали на брегу суровом,

Ничьим не провожаемые словом.

Но там и Персию ждала награда

Ужасная. Как в середину стада

Кидается свирепый лев,

Прокусывает горло у быка,

Другому в кровь загривок и бока

Терзает - так средь персов

Гнев эллинов ярился и отвага.

Гляди, средь мертвых тел не сделать шага,

И всадник пал, и конь;

Гляди, и побежденным не пробиться

Чрез павшие шатры и колесницы;

Всех впереди бежит

Растерзанный и бледный сам тиран;

Гляди, как кровью, хлынувшей из ран

У варваров, облиты

Герои-эллины; но вот уж сами,

От ран слабея, падают рядами.

Живите, о, живите,

Блаженными вас сохранит молва,

Покуда живы на земле слова.

Скорее возопят из глубины

Морской созвездья, с неба сметены,

Чем минет, потускнев,

О вас воспоминание. Алтарь-

Гробница ваша; не забыв, как встарь

Кровь проливали деды,

С детьми в молчанье матери пройдут.

О славные, я простираюсь тут,

Целуя камни, землю;

Хвала и слава, доблестные, вам

Звучит по всей земле. Когда бы сам

Я с вами был тогда,

Чтоб эту землю кровь моя смягчила)

Но коль судьба враждебная решила

Иначе, за Элладу

Смежить не дозволяя веки мне

В последний раз на гибельной войне,-

То пусть по воле неба

Хоть слава вашего певца негромко

Звучит близ славы вашей для потомка!

II

К ПАМЯТНИКУ ДАНТЕ,

   КОТОРЫЙ СООРУЖАЕТСЯ ВО ФЛОРЕНЦИИ

Хоть ныне наш народ

Обрел покой под белыми крылами,

Не сбросил он оковы

И по старинке в полусне живет.

Тому примеров много в подтвержденье:

Италия родная,

А ныне обезлюдели селенья,

Пусть опалит хоть раз

Тебя былых свершений страсть и пламень!

Средь чужестранцев существует мненье:

Но он поныне гость,

Не мил нам будет свет

Пока он на чужбине

Так вспомни же о сыне,

Одно желанье есть,

К Италии любовь -

Чья закатилась слава,

Мы одолеем долгое ненастье,

И окажите доброе участье.

Вы одолеете любой гранит,

Чтоб пламенели чувства,

Спросите-ка у муз,

И прежние страданья

И я горю желаньем

Канцону посвящая

О славном гражданине.

Плохая в мире о тебе молва.

Нам всем страдать по праву

Италия немало пострадала,

Когда, покинув мир,

Унижена великая страна,

В ней всяк живущий сир,

Платя за унижение сполна.

И страждут вместе с ней

Живущие в неволе итальянцы.

О, ты блажен стократ,

Как итальянских жен

Сжимал в объятьях вражеский солдат;

А лучшие творенья

Италии божественных творцов

Ужели гневом мы не возгорим

При виде палача

Когда не в радость жизнь?

Иной ей доли нет.

Но облегчить ей боль

Италия же вновь

О, Данте, ты спокоен.

А итальянцы гибли,

Полураздетые, без провианта

Юнцы безусые в расцвете сил

Стяжали не Италии свободу.

Злодей ее пленил,

Пославший нас на смерть себе в угоду".

Закончился их путь,

Для пиршества зверей.

Теперь там все равны на поле битвы:

И трусы жалкие, и храбрецы.

Несчастные бойцы,

Попавшие в ледовые объятья,

Для нас нет горше тризны -

В краю родном несчастны мы, как вы".

На вас мы не в обиде.

Пославших вас на гибель.

Италия в печали безутешной

Когда бы состраданье

Ужели и тебе исход неведом?

Все меркнет пред тобою,

Ужель мы будущего лишены

И нет конца позора?

Пока я жив, к тебе обращены

В них предков глас укора.

Но если дух угас,

Ей лучше быть вдовою,

III

К АНДЖЕЛО МАИ,

   КОГДА ОН НАШЕЛ РУКОПИСЬ ЦИЦЕРОНА "О РЕСПУБЛИКЕ"

Могилы ворошить

Заговорили фолианты разом,

И звуки славных дней

В пыли монастырей

Чтоб наше поколенье,

Покуда небо нам благоволит

И из бессмертных кто-то,

Италии великие свершенья,

Как долг сыновний строго нам велит!

Чтоб пало царство гнета,

Что духом мы воспрянем?

Надежды никакой.

Ленивые и злые на беду,

И я средь них - изгой.

Тебе лишь одному

Фортуна уготовила удачу

И помогла природному уму

Сокрытые от взоров письмена

Выходят из забвенья,

И Рима, и Афин.

О нравы! О былые времена!

Все меркнет при сравненье

Пока Италия живет в позоре,

Борец с судьбиной злой,

Водивший по струнам,

Передалась и нам

Ты смело жизнь связал,

Хотя настала ночь.

Сумевший превозмочь

Когда светило ослепляет очи

Мы все прозрели разом.

Мир на клочке бумаги уместился:

Воздав хвалу поэту -

Италия надежду обрела.

О славные турниры!

О башни, кельи, дамы и наряды!

Фантазия поэта увлекала,

Как и его кумиры.

Забыты ныне прежние обряды,

Нам отдан навсегда.

Их месть была жестока.

Покинула тебя. Толпа не раз

Сердечные усугубляла раны,

Хоть жил ты одиноко.

Из сумрачной могилы,

Какое состраданье,

Имеют здесь признанье

О гений несчастливый,

А не землей бесплодной.

Без власти, без оружия пиит

(Какая смелость!) избирает сцену,

А слог его свободный

Жизнь прожив безупречно,

Средь жалких пошляков,

А помыслы убоги и ничтожны.

Буди же мертвецов,

НА СВАДЬБУ СЕСТРЫ ПАОЛИНЫ

Оставив отчий дом,

И знай, моя сестра,

Что горемык немало

Пусть превзойдут отцов,

Хоть жизнь имеет свойство

Да будут твои дети

Счастливей нас! Несчастных пожалей.

Сестра, свое потомство

Спаси от суеты,

В цене - таков обычай.

Героев мы хулим,

О женщины, от вас

И воину, и мудрецу седому

Я требую отчет

От вас за все деянья.

Зачем вы гасите своей рукой

И прерываете мечты полет?

Ужель не кто иной,

А вы наш ум растлили

Любовь одна способна

Стодь велико ее блистанье.

К вам обращаюсь я,

О девы! Сторонитесь

Презрения достоин.

Пусть вдохновляет вас не трус, а воин!

О матери рабов,

Одно преданье есть

О смелости спартанцев,

Коль погибал герой,

Ему был ложем щит

И кудри девы у его ланит.

Всесильной красотой,

Повсюду вызывая восхищенье.

Весеннему цветению родитель

Ударом в грудь клинка

Сам положил конец.

Что смерть мила мне боле.

Из девственной могилы

Пусть Рим черпает жизненные силы".

О дева благородная!

Они, как дети малые, рыдали

Тиран повержен в прах,

Народ забьи про беды-

Воспрянул вечный Рим.

О если бы опять

Смогли бы женщины наш дух поднять!

V

ПОБЕДИТЕЛЮ ИГРЫ В МЯЧ

Лови свое мгновенье

И прочь гони изнеженный покой!

Мужайся и ищи отдохновенье

Ты будешь чемпионом наречен

Отчизна ждет от нас,

Тот любит состязанья

И стоны супостата

Огонь врожденных сил,

Когда средь храмов вдруг

Коль память воскресим,

Царит печаль поныне.

Унижена великая страна,

Италия немало пострадала.

И несмываем на челе позор.

Но близ летейских вод

БРУТ МЛАДШИЙ

Италии лежала

И на поля Гесперии зеленой

К медведице замерзшей

С широкостенным Римом,-

И аду обвиненья

Бросал вослед бессчетным

С бредущими тенями -

Род жалкий, алтарей

Гнетущей смертных веры.

Воздушной и разишь

Ты быстрыми громами,

Железная нужда и всемогущий

Рок угнетают смертью

Тот, кто лишен надежды?

С тобой, о рок злотворный,

Главой и в грудь вонзает

Мучительную сталь,

Стремится. Нет такой

Не в бедах и грехах,

Царице и богине,

Угодно было. Времена благие

Исчезнуть муж принудит,

Животные блаженны,

Страданье их толкнет,

Закон чинить преград,

И смертный час приблизить

Наперекор судьбе

Юпитер запрещает лишь тебе.

Ты, белая луна,

Величья древний Рим,

Лавинии и годы

Его благие видела и славу;

Лучи, когда Италии невзгоды

И рабство принесет

Рать варваров, из края

Древесной зверь и птица,

Та - песенкой рассветной

Собратьев гонит слабых

И меньших. О случайность! О людской

Род суетный! Мы - мусор этой жизни.

Ни в логовах визжащих

Тревог не породил,

Ни к низменной земле,

Потомков. Утешение ли рву

Презренных толп? Стремится

Доверить лишь во зло

Невесть куда закинут,

VII

К ВЕСНЕ,

ИЛИ О ДРЕВНИХ СКАЗАНИЯХ

Оздоровит эфир, а тени туч,

Развеяны, куда-то улетают -

Прекрасная пора, какую горе

И зимний факел разорили

До времени? И Фебовы лучи,

Зеркальное и тихое жилище,

Ягнят, и остроумные стихи,

Он видит и дивится, почему

Богиня с луком и колчаном

Омыть и белоснежные бока,

И руки, утомленные охотой.

Вдруг ожили цветы, и травы,

Стыда  и роковых невзгод,

В мучительных объятьях

Филида, Дафна и Климена,

Рыдающая над детьми с тоскою:

Бездонные, не звук печали,

Забытой вами, Эхо одиноким

И не игра пустая ветра,

Небесному указывала своду

Прослывший знатоком,

Идешь, поешь летящую весну

И жалуешься высям

На старые обиды и забвенье,

Твои разнообразные напевы

Тебя, безвинного, скрывает.

Увы, увы, когда уже затихли

И грешные и праведные души

И если о печалях наших

VIII

ГИМН ПРАОТЦАМ,

   ИЛИ О НАЧАЛАХ РОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО

Тяжелым горем удрученных.

Виновнику движенья звезд

В те дни любезнее вы были,

Чем ныне мы, и солнца свет

Сиял приветливее вам.

Эфирному сиянью дня -

Такой ли дать удел могло

Нам сострадательное небо

И справедливые законы?

Хотя, по древнему преданью,

Отдавшее людей во власть

Но тяжелее преступленья

И безрассудные желанья

Вооружили против нас

Олимп разгневанный и руку

Природы-матери. С тех пор

Нам стала тягостнее жизнь,

И грудь, питающую нас,

Мы прокляли, и гнев Эреба

Багряное сиянье звезд

И новых тварей на полях;

Ты первый видел, как Зефир

Летал по девственным лугам,

Как горные потоки били

О скалы и долины с шумом,

Еще не слышанным никем,

Как на цветущих берегах,

Где было суждено позднее

Возникнуть шумным городам,

Еще господствовал покой,

Потом неведомый уж людям;

Как над роскошными холмами,

Которых плуг еще не тронул,

Луч яркий Феба восходил

И позлащенная луна.

Как счастлива тогда была

Земля в неведении зла

И участи своей плачевной!

Твоим сынам дано судьбою

Скорбей и горьких испытаний!

Вот новым гневом увлеченный

Брат кровью брата осквернил

С тех пор бесплодные поля,

Братоубийца, обреченный

Чтоб одиночества избегнуть

И гнева бурь и непогод,

Таящихся в лесах дремучих,

Впервые город воздвигает,

Жилище мрачное забот.

Соединив под общим кровом,

Укоры совести и страх.

С тех пор рукою нечестивца

Соха покинута была,

И труд тяжелый земледельца

Природой данная им сила,

А души леность усыпила

И мрачное оцепененье,

Обрушилось на род людской.

От гнева страшного небес

Шумевших грозно среди туч,

Кому опять блеснуло ярко

На западе благое солнце

Цветами чудными Ириды.

Так обновленный род людской

На землю снова возвратился,

И страсти прежние, которым

Сопутствуют все те же муки.

И святотатственные руки

Плодят несчастия и слезы

На обновленных берегах

К тебе, отец благочестивых,

И к поколенью твоему.

Когда сидел ты у шатра,

Вблизи дубравы, где паслись

Твои стада в тени дерев,

Под видом путников явились

Три мужа - жители небес,

Поведаю, как сильно сердце

Твое, Ревекки мудрой сын,

Любовь слепая поразила

К прекрасной дочери Давана,

В долине радостной Харрана

Она заставила тебя

Изгнанье долгое сносить,

И муки тяжкие, и рабство.

Была пора (теперь толпа

Не верит песне ионийской

Когда несчастная земля

Была любезна нашим предкам,

Век золотой переживавшим,

Не потому, что реки, медом

Текущие, стремились с гор,

И тигры с овцами дружились,

И пастухи волков водили

К источнику, играя с ними,-

Но потому, что род людской,

Не знал своей судьбы и бед.

Легенд прекрасных покрывало

Законы тайные природы

Своим туманом осеняло,

Последней пристани своей.

Еще живет такое племя

Среди лесов калифорнийских:

Там люди счастливы еще.

Их сердца не грызет забота,

Болезнь не изнуряет тела,

Леса снабжают пищей их,

Ущелья скал жилищем служат,

Питьем - источники долин,

А смерть является нежданно.

О необъятные пространства

Природы мудрой! Беззащитны

Вы против нашего вторженья:

Повсюду проникаем мы.

В моря, в пещеры и в леса,

Внося насилие в те земли,

Где люди мирные живут.

Мы научаем их страданьям,

Которые им чужды были,

И незнакомым им страстям,

Навеки изгоняя счастье.

IX

ПОСЛЕДНЯЯ ПЕСНЬ САФО

И вихрем завивает до небес.

К реке, чьи воды полны,

Прекрасна и росистая земля.

Она обделена своей судьбой.

Где берег изгибается лукой,

Ступаю робко я и ощущаю,

Как вдруг сырой песок

Но тайные желания сокрыты.

Горюя по утерянному чреву.

Иль сладостное пенье.

А обнаженная душа - Аиду.

Где Персефона ждет

ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Уже меня не плавило горнило

Любви: огонь питавшая струя

Затопали близ отчего жилья.

Уныло затопляющий поля.

ОДИНОКИЙ ДРОЗД

Весна царит вокруг.

Пропитан ею воздух и земля,

Хоть и сидишь высоко.

Тебе претит веселье -

Бегут, проходят годы,

И множатся невзгоды.

Жизнь клонится к закату,

Колокола звонят наперебой,

Одетая по моде

Вся молодежь предместья

Но по своей природе

Ее забав и шуток.

Когда я забываюсь,

На день и жизнь короче,

О птаха одинокая, и ты

Послушная судьбе,

Решенье таково.

Но если суждено

Мне жизненный ярем

Нести до самой старости,

XII

БЕСКОНЕЧНОСТЬ

Неведомое, и покой глубокий

Я с этим шумом сравниваю то

И умершие года времена,

И нынешнее, звучное, живое,

XIII

ВЕЧЕР ПРАЗДНИЧНОГО ДНЯ

Какую ты мне рану нанесла.

Следа не оставляя. Пролетел

И замирала где-то вдалеке,-

XIV

К ЛУНЕ

О юности куда милее память,

СОН

Прекрасное чело твое омоет,

И беззащитное чело избавить

Не улыбнулось нам, и небеса

Страданьем нашим насладились жадно;

Из-за ухода твоего, и муку

Не утаи того, молю тебя,

Да и теперь ее не прячу - я

Я, задыхаясь, прижимал ее.

Пребудут наши души и тела,

Несчастные навеки. Для меня

Ты не живешь и больше жить не будешь;

Рок разорвал твои былые клятвы".

Рыданий безутешных, ото сна

XVI

ОДИНОКАЯ ЖИЗНЬ

Я слышу кур кудахтанье; они

И поля зеленеющего даль,

Поросшее тенистыми кустами,

Забывши мир. и самого себя,

Сижу я долго, долго, недвижимый;

Его коснулась раннею весною

И превратила в лед... Я помню время,

Как в душу мне впервые ты сошла...

Святые дни! им нет уже возврата!

Как юношу тогда пленяет жизнь!

По опустевшей улице, один,

Я голосок услышу поселянки,

И это сердце каменное вдруг

Забьется... но затем лишь, чтобы снова

Сейчас же в сон обычный погрузиться...

Так стал мой дух движений нежных чужд!

И в дикое ущелие скалы,

К которому, оружием звуча

Выискивает места потемней,

Или, травой высокою закрыт,

XVII

КОНСАЛЬВО

Одна Эльвира, вечная мечта

Мои уста тебя благословляют

Я задыхаюсь; скоро навсегда

Закроет мне глаза рука чужая..."

В его давно потухшие глаза,

Где трепетали слезы... Сердце сжалось:

И алые, желанные уста,

Моя Эльвира, я еще живу,

Я целовал тебя, я эту руку

Держу в своей... Виденье мертвеца.

Какой-то сон, несбыточная греза!

О, скольким я обязан смерти! Ты,

Ты на мою упрямую любовь,

Я кинулся бы в руки палача,

XVIII

К СВОЕЙ ДОННЕ

Любовь издалека

И я храню пока

Во сне и наяву

Твой образ, и природа

Улыбкой озаряет мир на миг.

Знать, в непорочный век

И каждый человек

Тебя для будущего приберег.

Угаснула надежда

С тобою повстречаться,

Свободная от уз земных душа

О если бы средь бед,

Плененный красотой.

Доносится с полей

Лишь я грущу и плачу

Коль вечная идея

Тебе иная доля

XIX

ГРАФУ КАРЛО ПЕПОЛИ

Повсюду: не заменит ни одно

На дне ее, тяжелая, глухая,

Кротчайшее желанье и заботы

Цветущие, природу украшает

И пустоту. Да одарит тебя

Полей блаженное уединенье,

И берегом безмолвная луна

ПРОБУЖДЕНИЕ

Я думал, мукам юности

Вовек уж нет возврата,-

Горчайшая утрата

Во цвете лет моих;

Из глуби сердца движимы,

Так сладки муки эти,

Что ничего на свете

Нет радостнее их.

Какие слезы, жалобы

Исторгла перемена!

Из ледяного плена

Душою рвался я.

Но боль меня покинула,

И сердце опустело,

И без любви хладела

В унынье грудь моя.

Я плакал, что оставленной

Жизнь предо мной предстала;

Над миром покрывала

Раскинул вечный хлад.

Ночь сумрачней и жутче,

Луна погасла в туче,

И звезды не горят.

И все же - чувство прежнее

Те слезы пробудило;

Как прежде, сердце жило

И билось в глубине;

Воображенье пряталось

За той же самой далью,

И с давешней печалью

Скрывалась боль во мне.

А вскоре не найти было

И от нее ни тени,

И больше мне на пени

Не оставалось сил;

Поник, и утешения

Я - сердцем, все забывшим,

Почти уже не жившим,-

Ни разу не просил.

Каким я был! Тот юноша,

Что с яростью и пылом

Жил в заблужденье милом,-

Похож ли на меня?

Мне сердца свистом ласточка

Не трогала бессонным,

В просторе заоконном

Кружась с рассветом дня,

Ни эта осень бледная

В усадьбе опустелой,

Ни солнца луч несмелый,

Ни колокола звон;

Вотще звезда вечерняя

Плыла над тишью ныне,

И соловей в долине -

Стонал напрасно он.

И даже очи светлые,

И беглый взгляд украдкой,

И зов любови сладкой,

Услышанный вдвоем,

И на моей лежавшая

Рука - нежна, прекрасна,-

Сошлись и вы напрасно

В тяжелом сне моем.

Уныло, без волнения,

Забыв, что значит нежность,

Я жил, и безмятежность

Прогнала тень с лица.

В груди моей измученной

Желанья все истлели,

Лишив последней цели-

Желания конца.

Остаток жалкий голый,

Так жизни май веселый

Я проводил в те дни.

Ты, мое сердце, сказочных

Тех лет не замечало,

А их дано так мало,

Так коротки они.

Кто ж пробуждает все-таки

Меня от сна больного?

И что за доблесть снова

В себе почуял я?

Порывы, заблуждения

И призрачные дали,

Для вас не навсегда ли

Закрыта грудь моя?

Свет дней моих единственный!

Так это вы воскресли -

Те чувства, что исчезли

В отрочестве моем!

По небу, в ближнем поле,

Во всем - источник боли,

И радость есть во всем.

Опять со мною озеро

И лес на косогоре,

О чем-то шепчет море,

Беседует родник.

И после сна столь долгого

Я слезы лью обильно!

Кто мне велит? Как сильно

Взгляд от всего отвык!

О сердце, не надежды ли

Вновь распахнулись вежды?

Но мне лица надежды

Уж не видать, увы!

Мне трепет и мечтания

Достались от природы,

Да были злы невзгоды -

Дары ее мертвы.

И все же, окончательной

Не празднуют победы

Ни горестные беды,

Ни грязный мир, ни рок.

Я погружен в несхожие

С земною явью грезы.

Глуха природа; слезы

Не лей - какой в них прок?

О бытие заботится

Одном, забыв о благе;

Пусть мы несчастны, наги -

Ей мил наш скорбный вид.

Мы не находим жалости

Вокруг; и бег свой вечный

Вершим; и каждый встречный

Унизить нас спешит.

Талантами и доблестью

Наш век пренебрегает;

Еще не достигает

Достойный труд хвалы.

И вы, глаза отверстые,

Где чудный луч трепещет,

То не любовь в вас блещет -

Зря светите из мглы.

Глубокое и тайное

В вас чувство не искрится,

В груди не загорится

Вовеки дивный жар.

Живая страсть становится

Игрушкой интересной,

А за огонь небесный

Презренье - лучший дар.

Но прежние, я чувствую,

Мечтанья снова живы;

Узнав свои порывы,

Душа удивлена.

Я знаю, чуя