Каппадокийцы в 12-ом столетии

После третьего откровения пораженческие настроения охватили многих Каппадокийцев, безвольно ожидающих ночи суда. Прочие воспользовались возможностью оставить след на земле, совершая многочисленные прорывы в своих областях изучения. Некоторые из наиболее древних среди нас исчезли из виду, впав в летаргию или улетев в места потайные и отдаленные. Большей же частью Каппадокийцы, знающие о нашей неизбежной участи, занимались своими типичными ночными делами, не желая идти наперекор судьбе.

Для тех же Каппадокийцев, кто не мог посещать собрания в Эрджиесе, время – это незримый дамоклов меч, ненадежно закрепленный над их головами. Большинство Каппадокийцев возвели в привычку, встречая доселе незнакомого члена клана, пересказывать ему пророчество. Однако осталось много непосвященных Каппадокийцев, изолированных от контакта с остальными и не способных посещать ежегодные собрания.

Неизвестно, знают ли о нависающем над кланом проклятии «Уклонисты». Наверняка отдельные немногочисленные «Уклонисты» знают, но подавляющее большинство из-за разрыва с нами не имеют о нем ни малейшего представления. Только время скажет, принесет им уклонизм погибель или спасение.

Само собой разумеется, современные Каппадокийцы воздерживаются от рассказов о неизбежной участи клана в кругу других Каинитов. Хотя можно было бы получить помощь от дружественно настроенных кланов или выкорчевать предателей среди нас, мы сохраняем молчание. В эти ночи, когда уничтожение Саулота столь легко забыто, мы не желаем склонять весы в сторону кого бы то ни было, кто противостоит нам. В конце своего видения Каппадокий видел, как душа его вознеслась на Небеса. Если это Господня воля, мы присоединимся к нему на этой дороге.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ:

Наблюдения и выводы

 

 

Чада Каппадокия относятся к наиболее ученым Каинитам в мире Темного Средневековья. Хотя они могут путешествовать и искать приключения и страдать от мириадов пращей и стрел вампирской доли, большинство Каппадокийцев в конечном итоге взыскуют знаний, которых могут дать подобные муки. Ими движет способность проникать в суть, и Каппадокийцы равно удобно чувствуют себя при княжеском дворе, в мавзолее или на дороге.

 

Долгая ночь

Каиниты из прочих кланов считают аспекты Каппадокийского Посвящения своеобразными. Хотя само Посвящение не отличается от такового у любого другого вампира, этого нельзя сказать о последующих церемониальных практиках Каппадокийцев.

Подавляющее большинство Каппадокийских новорожденных погребается или заточается иным способом на время их Посвящения. Данная процедура имеет несколько значений. Новосозданного вампира связывают цепями или веревкой и ритуально «погребают» на первую ночь ее нежизни. Не все Каппадокийцы на самом деле погребают свое новое чадо – некоторые помещают их в уединенные склепы или прячут в похожих на гробницы подвалах. В любом случае свою первую ночь птенец проводит в полнейшем одиночестве и пред лицом чувства смерти и одиночества.

Причины этого ритуала двояки. Первая, ощущение ложного погребения вызывает большой резонанс в духе новорожденного. Новоумерший поводит целую ночь, лишенный всяких чувственных восприятий. Все, за исключением наиболее загрубелых, проводят этот период интроспекции, борясь со своим страхом смерти и переживая приводящий в уныние, но, тем не менее, волнующий ужас превращения в бессмертного.

Вторая, Каппадокийцы определяют погребение одновременно как урок и напоминание о Пире Глупости. Бессмертие это темный и могущественный дар, и несмышленый новорожденный будет не первым, кто проведет вечность запечатанный вне досягаемости любого чужака. Если она станет слишком большой обузой для своих равных или для детей Сета, гробница ждет – холодная, не прощающая и вечная.

Некоторые прошедшие Посвящение вампиры оказываются слишком хрупкими для подобной процедуры, и их приходится устранять после выкапывания. Это обременительно для породительницы чада, ибо явно означает, что она ошиблась с выбором, и ей могут не позволить породить еще раз.

Некоторые породители Каппадокийцев оставляют своих чад в таком положении дольше, чем на одну ночь. Особо жестокие Каиниты оставляют своих чад в заключении, пока те сами не освободятся. Этой ужасный ритуал мог вдохновить Ритуалы Создания Саббата, которые появятся в следующих столетиях. Хотя четкого запрета не существует, подобное продленное погребение не приветствуется большинством Каппадокийцев, поскольку те считает это излишним.

Когда Каппадокиец ищет Посвящения, она обращает особое внимание на букву и дух Третьей Традиции. Они испрашивает разрешение и у своей породительницы, и своего местного князя или вампирского владыки. С первым консультируются, памятуя о Пире Глупости и для благословения. Вторго она просит оказать ей милость и уполномочить. Породительница испрашивающей вампирки обычно принимает пассивное участие (что типично для большинства линий поведения в этом мало спаянном клане) – ее спрашивают всего лишь из уважения к Традициям.

Каппадокийцы выбирают потенциальное чадо из многочисленных слоев общества. Большинство кандидатов – вольные жители, хотя из рядов духовенства избирается много третьих-четвертых сыновей дворян. Некоторые чада выбираются из самого дворянства. Европа видела отнюдь не одного князя Грабителя могил.

Новых членов выбирают с точки зрения пользы. Каппадокийцы не Посвящают из прихоти или каприза. Иногда требуется сильная десница, в иные времена выбирают смертного с богатством или иными активами. Однако подавляющее большинство Каппадокийцев относятся к ученой братии или тем, кто очарован смертью. В конце, почти все члены ищут ответы на великий вопрос, либо помогая прочим Каппадокийцам, либо продвигаясь самостоятельно.

 

Пенаты

Поддерживаемым вампирами-Каппадокийцами укрытиям свойственна жуткая атмосфера. Вызвано это отнюдь не животной натурой или социальными отклонениями, а, скорее, это результат их мрачных исследований. Посетители убежища Каппадокийцев вполне могут обнаружить трупы, законсервированные тела смертных и животных, черепа различных существ и оборудование для вскрытия и физиологических исследований. Также посетитель может древние тексты и книги, архаические атласы, обширные библиотеки и давно забытые артефакты, связанные с тем же родом деятельности. Вопреки стереотипу, клан вовсе не маниакально одержим смертью – скорее, его члены ищут ответы на смерть самыми разными способами. Озарение может снизойти при изучении тактики римской пехоты, но с той же легкостью толчком может послужить и череп казненной ведьмы. Все зависит от истолкования.

Выбирая места для своих укрытий, Каппадокийцы отдают предпочтение уединению. Их работа и ее предметы, как правило, беспокоят смертных и каинитов-чистоплюев, поэтому они по возможности удаляются от общества. Излюбленные места включают усыпальницы и мавзолеи, вдобавок служащие и неисчерпаемым источником материалов для изучения и экспериментов. Некоторые Каппадокийцы предпочитают места знания и хранилища учения, вроде неиспользуемых библиотек, забытых комнатах в монастырях и школах, или крыльев замка, предоставленных лордом или князем.

Более влиятельные Каппадокийцы отдают предпочтение строительству лабиринта, что обеспечивает безопасность вкупе с достаточным пространством для проведения исследований. Также есть свидетельства, что редкие кружки ученых-Каппадокийцев используют подземные лабиринты. Многие Каппадокийцы постарше также предпочитают лабиринты, ностальгируя о комфорте своих подземных ночей в городах Деринкую и Каймакли. Эти подземные логова таят сокровищницы утраченных знаний и другие мрачные секреты.

 

Вопросы пропитания

Многие каиниты воротят носы, когда хищная природа Каппадокийцев дает о себе знать. Похоже, они забывают, что Каппадокийцы – вампиры по крови, а вампиры обязаны охотиться и пить кровь, чтобы жить.

Масла в огонь подливает и обычно мирное поведение клана. Как могут ученые, жрецы и пацифисты столь обыденно лишать жизни невинных смертных? Определяющий фактор тот, что они обязаны. Если все Каппадокийцы уморят себя голодом до летаргии по этическим причинам, кто же останется увековечивать клан! Некоторые члены клана понимают это лишь со временем. Старшие усмехаются над мыслью птенца, уверенного в своем месте в глазах Господа и украдкой пьющего из скотины в тенях коровника.

Каппадокийцы более кого бы то ни было знают, что цикл жизни конечен. Некоторые люди живут краткий срок, который Грабители могил не прочь еще подсократить. Законы природы на их стороне – волки убивают и едят оленей. Разве они не твари под Божьим покровительством? В действительности, некоторые Каппадокийцы из более древних и замкнутых выводят, что разве люди не единственные существа, терзаемые подобными беспокойствами и угрызениями совести? Подобные размышления лишь бичуют суть каинитского голода. Каппадокийцы также оправдывают свои действия, подводя под них рациональное обоснование. Средний крестьянин, которых практически бесчисленное множество, едва ли способствует поиску ответа на вопрос, что есть существование, как это делает Каппадокиец. Один должен умереть, здесь и сейчас, чтобы многие могли жить с большим комфортом и знанием. Менее же уточенные из клана просто утверждают что вампиры – единственные естественные хищники для человечества.

 

Клановая иерархия

Каппадокийцы никогда не отличались особой организованностью. Они напротив, заядлые индивидуалисты и изоляционисты. Сам основатель предпочитал работать в своем темпе, совершая каждое открытие с помощью мысли и логики, а не свойственного типичному отношению учитель-ученик механического зазубривания. Подобная автономия отражена в функциях клана как целого – породители часто расходятся со своими отпрысками, поощряя чад искать собственных путей в погоне за знанием.

Но нельзя сказать, что у клана нет фокуса. Раз в год каждый способный на это Каппадокиец, совершает путешествие к Эрджиесу, где клан обсуждает свои находки и дальнейший курс. Именно там демонстрируются новые разработки в Смерти, происходит обмен новыми ключами к вечному вопросу, и решаются прочие политические вопросы. Многие Каппадокийцы пользуются посещением Эрджиеса, чтобы позаниматься в его обширной библиотеке (в которой содержится наиболее полная из ныне доступных версия «Книги Нода», а заодно и транскрипция документа неизвестного происхождения, озаглавленного Guarded Rubrics), или пользуясь его пространной усыпальницей и мавзолеем для проверки теорий любимцев. Некоторые Каппадокийцы даже живут в Эрджиесе весь год, поскольку дорога туда и обратно из некоторых мест заняла бы больше восьми месяцев!

Никакой формальной структуры у клана нет, за исключением той, что продиктована обычной вежливостью. Однако Каппадокийцы и впрямь зело чтят своих старших и наиболее ученых книжников. Изобретательность, знания и мудрость ценятся превыше физических умений и хитрости.

Рассказывают о двух камергерах-Каппадокийцах, один был помощником князя Марсельского, а второй официальным лицом в архиепископстве Турском. Они сошлись в жарком диспуте, который начался на латыни, но они меняли языки при каждой возможности, стремясь перещеголять оппонента. Шестнадцать перемен диалектов спустя они осознали, что зашли в тупик, и поклялись возобновить диспут на следующий год.

 

Фракции

Несмотря на отсутствие жесткой клановой структуры, многие Каппадокийцы обладают сходными взглядами по тем или иным вопросам. Получающиеся в результате фракции намного больше социальные, чем политические, хотя некоторые энтузиасты чересчур серьезно воспринимают собственные взгляды, отказываясь даже говорить с представителями враждебных фракций. Ниже описаны несколько наиболее примечательных фракций.

Эсхатологисты

Эсхатологисты поддерживают каинитскую ересь, указывая на Каппадокийское стремление к божественной природе, как на свидетельство божьего права. Большинство членов этой фракции следуют Дорого Небес. Они ввели себя в заблуждение, будто отдавая свои тела последователям, они свершают Причастие. Они твердо убеждены, что они агенты Господа на Земле, и все поголовно христиане. Эсхатологисты верят, что доставят детей Сета на Небеса в ночь суда.

Отдельные эсхатологисты часто окружают себя культами смертных, которых увампирили в подчинение. По очевидным причинам у них часто возникают трудности с местным клиром, поэтому им свойственно идти за тридевять земель, чтобы избежать гнева Церкви. Их свита путешествует по стране, иногда сохраняя тайну, а иногда устраивая грандиозные «пробуждения». Именно на таких пробуждениях они обращают новых членов, большинство из которых убежденны в божественности вампиров благодаря свершаемым теми «чудесами». Эти чудеса чаще да, чем нет простые ритуалы или применения Дисциплин, хотя они описываются как нечто действительно феноменальное, чего нельзя достичь одной только кровью.

Циклопический ковенант

Каппадокийцы, вовлеченные в Циклопический ковенант желают расширить свои исследования дальше в царство магии (см. ниже). Эти вампиры активно поощряют альянс с ненавистными Тремере. Ходят надежные слухи, что некоторые из них слегка знакомы с новой Дисциплиной Тауматургии. Циклопический конвент горячо поддерживает эксперимент Джиованни, надеясь, что успех венецианцев добавит убедительности их собственной программе.

Члены Циклопического ковенанта обычно водятся с Тремере. Известно, что они изучают Тауматургию в надежде уберечься от участи клана. Каппадокийцы из этой фракции обычно становятся членами приделов Тремере, хотя и не до такой степени, как сами Узурпаторы. Будучи аналогично мыслящими учеными, Тремере разделяют жажду своих товарищей Грабителей могил к знанию, хотя большинство Каппадокийцев считаются у мрачных колдунов психами. Каппадокийцы из Ковенанта, пускай и не совсем на побегушках у своих союзников, обычно сопровождают их в поисках древнего знания и магических артефактов.

Джиованни

Замкнутая и занимающаяся кровосмешением семья купцов-торговцев Джиованни чертовски разбогатела во время Крестовых походов. С богатством пришла и порочность, и семья обратилась к запретным наукам, чтобы пощекотать свой пресыщенный вкус. Самое смешное, что эти испорченные дилетанты действительно достигли серьезного прогресса в своей магии и полностью объяли искусство Некромантии, сумев извлечь из него максимум, используя кровь вампира в качестве катализатора. Джиованни Посвящают только членов своей семьи, хотя – и это тщательно оберегаемый секрет – в понятие «семьи» включены и те, что женится на женщинах Дживанни, тем самым расширяя ряды потенциальных чад и на тех, кто не носит семейной фамилии.

На само деле Дживанни довольно пестрая группа. Похоже, Август желал заложить мощный фундамент власти, а потому он поощрял Посвящение тех членов семьи, кто демонстрировал умелость или полезность. За последнее время ряды вампиров Джиованни пополнились банкирами, купцами, наемниками, дипломатами, шпионами и многими прочими. Большинство из них были приняты без разрешения Каппадокийцев, и явно не стая их в известность.

Следует упомянуть, что многие Джиованни не разделяют Августовой жажды власти, желая вместо этого помогать традиционным Каппадокийским поискам просвещения. Но само собой, на каждого Джиованни «альтруиста» (хотя это и эвфемизм) приходится шестеро испорченных.

Ламии

Ламии существуют вне обычной общественной структуры клана, хотя они действительно линия Каппадокийской крови, противопоставляемая политической фракции. Таинства Лилит интригуют эту странную и пребывающую в одиночестве группу (они были культом, посвященным Женщине, Что Пришла Допрежь Евы, когда Лазарь Посвятил их жрицу), хотя они и разделяют любовь к смерти своих Каппадокийских пращуров. Больше всего Ламии отличаются от Каппадокийцев своим подходом к вопросу смерти – там, где Каппадокийцы предпочитают изучать и истолковывать вечный вопрос, Дамии предпочитают наблюдать за событием непосредственно. Таже Ламии известны своей физической удалью, они часто похожи на мрачных паладинов, закованных в латы, датируемые первыми Крестовыми походами, а то и раньше. Их верность друг другу и клану Каппадокийцев нерушима. Более подробно о Ламия рассказывается в Dark Ages Companion.

Ламии часто сопровождают своих товарищей-Каппадокийцев, когда те считают необходимым отправится в путешествие. Поскольку Каппадокийцы, похоже, все время ищут утерянные книги или кости некоторых почитаемых мертвецов, от самих Ламий ничего больше и не требуется. Большинству Ламий такие путешествия нравятся, потому что дают возможность наблюдать за особенностями смерти за пределами лабораторий Грабителей могил.

Некоторые Ламии также путешествуют в одиночку, вдали от своих Каппадокийских родичей. Такие, как правило, при жизни были искателями приключений, преимущественно солдатами и наемниками. Академические подвиги Каппадокийев их раздражают, и они скучают по большой дороге, иногда даже считая прочих Ламий «одомашненными».

В последнее время, когда Джиованни восстали против Каппадокийцев, Ламии доказали свою верность, оставшись на стороне своих братьев. Джиованни перебили Ламий до последнего, затравив даже самых непоседливых.

Трансценденталисты

Эти Каппадокийцы делают свой вклад в изучение смерти, вступая в брак в Беспокойными Мертвецами. Трансцендеталисты ведут отчеты о привидениях, обреченных на вечность на Земле, отвергнутых Небесами и Преисподней. Эта фракция составила много мрачных отчетов о судьбе умерших без покаяния или проклятых, а их очерки о составе души ужасающи. Многие из этих Каппадокийцев искусны в Дисциплине Ламий Деймос (описана в Dark Age Companion), а также традиционной Дисциплине Мортис.

 Обычно Трансценденталисты отправляются в места, известные как центры активности призраков. Большие кладбища, заброшенные церкви и поля брани влекут этих Каинитов – там они надеются узреть мельком тех, кто завис за порогом смерти. Также Трансценденталисты охотятся за личными вещами или реликвиями мертвых святых. Они утверждают, что эти реликвии дают им духовную связь с соответствующим святым, с чьим духом они могут связаться на Небесах.

Существует и туманная разновидность Трасценденталистов, которым приписывается членство в Manus Nigrum. Естественно, подозреваемые в этом Каппадокийцы отрицают подобное, хотя некая улика связывает их с культом смерти смертных в истории Manus Nigrum.

 

Магия и клан Смерти

Каппадокийцы давно интересовались магическими искусствами, как средствами для удовлетворения своей жажды знаний. Некоторые члены клана открыто сознаются, что при жизни принадлежали к магическим орденам, но утверждают, что Посвящение притупило их способность распоряжаться подобными силами (или им так кажется). Подразумевается, что только самые древние Каппадокийцы способны манипулировать чем-то большим, чем простейшие гексы или наиболее рудиментарными формами алхимии.

Некромантия Джиованни, само собой, это выдающееся исключение из данного правила. Каппадокийцы доказывают, что основа этой некромантической силы проистекает из крови Каина, текущей во всех вампирах, она не более «магична», чем Мортис или любая другая Дисциплина. Практиковавшие Искусство еще до своего Посвящения Джиованни так не считают, но их голос не обладает большим весом, а их недавнее вливание в клан вешает на них ярлык наивности.

У Каппадокийцев нет объединенной оппозиции Тремере из-за обширного потенциала магии. А потому в клане существует раскол. Одни считают, что политика и история вампиров вещи мятежные сами по себе – Тремере действовали опрометчиво, но принесенная ими Тауматургия дает новые возможности изучения царства знания. Основанная на Дисциплине природа Тауматургии обходит каинитский запрет на магию, и они желают использовать ее как и любой другой источник. Критики же предостерегают от любого углубленного контакта с Тремере, указывая на разрушение Саулота, как на самое очерняющее свидетельство намерений Узарпаторов – ничто не стоит уничтожения.

Само собой, в долгой перспективе этот диступт может быть бессмысленным. Тремере знамениты своей скаредностью в вопросах новообретенных тайн. Хотя ходят слухи о мошеннике Тзимиче, лестью выманивших у них их магию крови.

Превращение в призрака

Вампиры редко превращаются в призраков после Окончательной Смерти, но все же иногда это происходит. Как всегда, последнее слово за Рассказчиком – хочет ли он или нет, чтобы его игроки взялись за роль призраков, когда их персонажи-каиниты погибнут.

Вампиры, перешедшие в призрачность, более не сохраняют следов своего вампирского статуса – самое главное, их Дисциплины исчезают, когда они пополняют ряды Беспокойных Мертвецов. Атрибуты и Способности остаются без изменений (и могут быть вполне осязаемы), в то время как Арканной, Страсти и Узы могут либо выбираться как обычно, либо определяться согласно пожеланиям Рассказчика.

Призраками не могут становиться ни вампиры, достигшие ускользающей страны Голконды, ни вампиры, встретившие свой конец благодаря черной магии. Подробнее о призраках можно почитать Wraith: The Oblivion и девятую главу Vampire: The Dark Ages.