Глава 31. Пещерка старого мухомора

Стоит пояснить, что проклятия, пусть даже произнесенные в запале, имеют волшебную силу. И, как правило, сбываются. А уж тем более проклятия, произнесенные Лордом Тьмы Вольдемортом…
Наши герои очень долго летели сквозь землю, порой совершенно непроизвольно сворачивая. По пути Гарри, который читал маггловские сказки, успел пошутить, что они в компании с Алисой падают в кроличью нору, прежде чем они вылетели куда-то и приземлились на что-то не особенно мягкое.
– ЭЙ! Мне кто-то на ногу наступил! Включите свет, дышать темно и воздуха не видно! (Джинни)
– Тэк-с! Это что еще за интимный полумрак? (Гермиона)
– Ни фига себе полумрак, тьма египетская! Кто-нибудь может сказать, мы здесь все, или по кусочкам? (Рон)
– Супер! Он просит нас определить диспозицию, когда вокруг ни зги не видно! (Гарри)
– Темнота – друг молодежи! В темноте не видно рожи!.. – ворчливо заметила Алиса.
– Какое счастье! (Малфой)
– Хорошо, мы все здесь. Это радует. (Снейп)
– Не спешите радоваться, – мрачно сказала Алиса. – Интуиция мне подсказывает, что нас здесь больше, чем нам хотелось бы.
Все замолчали и прислушались. Среди наступившей тишины были ясно слышны чьи-то голоса. Они звучали глухо, как будто из-под земли.
– Мы должны найти их раньше, чем они доберутся до Латвикуса, слышите…
– Пожиратели… – прошептал Рон. – А они-то что здесь делают?
– Как минимум трое… на другом ярусе пещеры, судя по звукам… Мы с ними не пересечемся, – заключила Алиса, напряженно вслушиваясь в голоса.
– Ты уверена? На все 99 процентов?
– Уверена. На пятьдесят. Тут уж что-то одно – либо встретимся, либо не встретимся… Пошли, незолотая молодежь! Сделаем гадость ближним своим, чтоб дальние боялись!
Снейп, которого тоже причислили к «незолотой молодежи», возблагодарил темноту за то, что никто не видел его яростно сжимающихся рук, которыми он сейчас очень хотел кого-то удушить.
– Только уговор – люмосы пока не включать. Засекут – весело будет точно не нам…

Осторожно прощупывая скользкие стены пещеры широко расставленными руками, ребята начали продвигаться вглубь пещеры. Иногда с левой или правой стороны доносился звук падающего тела или плеск воды (а иногда и глухой, но короткий мат), и тогда всей честной компании приходилось останавливаться, дабы вытащить очередного попавшего в неожиданную нишу (впадину, расселину, щель или боковой проход), которыми изобиловала эта местность.
Наконец, они попали в какой-то грот, куда просачивался неяркий, мягкий свет. Стало хоть плохо, но видно.
Общим решением была устроена передышка. Они присели на шершавые и теплые, как будто нагретые солнцем камни. Гарри в упор посмотрел на Алису.
– Ну? А теперь ты нам объяснишь все как есть?
Она устало закрыла глаза ладонями и помолчала. Потом начала:
– А что тут рассказывать? Вольдеморт уловил общую мысль довольно точно, хотя понял ее неверно… Вы знаете что-либо о пророчествах?
– Они могут изменить будущее. Поэтому они практически всегда сбываются, – проговорила Гермиона, по привычке подняв руку.
– Ню-ню. Пророчества – это большее, чем обычные предсказания, это совсем иное… И, как назло, многие из нас живут, завися от слов какого-нибудь сбрендившего мага, жившего сто тыщ лет назад. Как я, на пример. И Гарри. Да, Поттер, ты тоже ведешь жизнь под знаком пророчества, скажи спасибо милому дедушке, к которому мы сейчас направляемся, и своей «любимой» учительнице предсказаний.
– Стрекоза-переросток! Она мне никогда не нравилась…
– Я родилась совершенно случайно, как ошибка природы… И сразу же попала под это пророчество. По сути дела, я даже не человек, а машина, задача которой – помочь тебе. И ты машина, задача которой – уничтожить Вольдеморта. Скажу тебе по секрету, тебе еще очень повезло, что ты рос, не отягощенный этим знанием. А я спокойно жить не смогла бы, если бы попыталась воспрепятствовать пророчеству… Подобно твоему шраму, я всегда была меченой. И кошмары, иногда прорывающиеся к тебе, преследовали меня ПОСТОЯННО, – голос Алисы звучал совершенно безжизненно. – Семь лет назад моих родителей убили, потому что, стараясь облегчить мне жизнь, они узнали способ изменить не только силы пророчества, но и весь мир. Но сейчас… Сейчас я собираюсь довершить начатое ими дело, так как если я и дальше буду следовать словам пророчества, сделанного Латвикусом, я должна буду тебя… убить.
– Что??!! Я не верю!
– А я не хочу верить! – резко сказала Алиса. – Мне надоело жить так, как Латвикус прописал! Помогая Малфою, я пришла к выводу, что и мне пора освободиться…
– А что ты имела в виду под…
Закончить Гермиона не успела. Раздался грохот, и в стене грота появилась брешь. Сквозь нее к ним заглянули доброжелательные лица в серебряных масках.
– О, вот и они, голубчики! Редукто!
– Надо же, какие настырные мальчики! – произнесла Элис своим прежним, ворчливо-восхищенным голосом.
У Гарри отлегло на душе. Ну, вот же Алиса, такая же, как и была! Что изменилось? Из-за фантазий Вольдеморта заподозрить лучшую подругу черт-знает-в-чем? Да, Гарри, стареешь ты… Доверять словам Волдика?!
Пожиратели тем временем шагнули в образовавшийся проем. Самый низкий из них поднял палочку:
– Ступефай! – прокричал он подозрительно знакомым голосом.
– Амотум! – Гарри сам не заметил, как в его руке появилась палочка. Заклинание хорошего расположения духа всплыло у него в памяти совершенно случайно. Он даже успел подумать: «И на фига я это сделал?»
Однако эффект превзошел все ожидания! Палочка в руках Пожирателя неуверенно опустилась, двое сзади замерли столбом. А затем они втроем начали хихикать и приплясывать…
– Детский сад на базе дурдома, – прокомментировал Малфой, бесцеремонно срывая маски с «коллег по работе» своего отца.
Лицо низенького Пожирателя оказалось противным, прыщавым и смахивающим на крысиное.
– Хвост! – Гарри с ненавистью смотрел в глаза предателю.
– Петтигрю… – протянул Снейп, с презрением глядя на его блаженную улыбку.
– Дядя Петя! – с непритворной радостью воскликнула Алиса. – Какая встреча!
– Это твой дядя?! Знаешь, я боюсь даже спрашивать, кто твой отец!
– Палата номер 6. Для буйнопомешанных! – добавил Малфой, снова устраиваясь на камне поудобнее. Его уже начало занимать происходящее. – Ну надо же, воссоединение семьи…
– Малфой, иди ты в цирк! Кто моя семья? Он?! Да он мне седьмая вода на киселе, примерно как Малфои! Это мой леший-его-знает-сколько-юродный дядька, который кучу лет назад занял у моей тети огромадную сумму бабла! С тех пор его портрет у нее рядом с иконостасом висит! А ну гони долг, старый проныра! – Алиса ухватила его за грудки. Тот с любовью посмотрел на «родное лицо».
– Роднуля моя, Алисунечка, сколько лет! А как подросла, вытянулась, ну чисто невеста! – затянул он привычную при встрече родственников песню.
Элис покраснела.
– Тьфу, пакость! Лучше бы уж Круциатусами потыкал…
Общими усилиями, трех Пожирателей, выкрикивавших «Я танцевать хочу, я танцевать хочу…» и «Уберите веревочки, я так не ношу!» удалось связать и усадить спиной к спине.
– Кхм… Кажется, я переборщил с доброжелательностью. Какие-то они у меня получились любвеобильные…
– Ну и что? Прикажешь рассадить их подальше друг от друга?
– Не понял?
– И хорошо. Это не для твоей нежной психики.
Гарри поймал себя на мысли, что порой Алиса начинала вести себя как помесь нянечки с телохранителем (а вы представьте амбала-телохранителя в форме нянечки!). Опека и забота… И неужели только из-за глупого пророчества? И только?!
Ждать, пока их разум, затуманенный заклятьем, прояснится, никто не стал. Наколдовав еще одну веревку, они привязали ее к своим рукам и двинулись дальше, подобно малышам на прогулке. Зато гарантированно, что никто не потеряется… если сам того не захочет.
Но не обошлось без эксцессов. Выйдя в еще одну пещеру, они сделали неприятное открытие: ходов в этой пещере было бесчисленное множество. Потыкавшись вслепую в десяток лазеек и находив кругами километра два, они уже почти отчаялись, но тут Джинни заметила малоприметную тропинку, посыпанную чем-то белым. Снейп, нагнувшись и растерев щепотку странного порошка пальцами, сообщил:
– Хм… Вы не поверите, но это перхоть!
И тотчас же с отвращением бросил порошок обратно. Во-во, думать надо, прежде чем хватать что попало! А еще зельевар…
Алиса хлопнула себя по лбу. Комар, которому не посчастливилось сесть туда передохнуть, размазался над ее бровью серо-кровавым пятнышком.
– Ну как же я могла забыть! У него хронический чей-то-там-дермит (и это не считая вшей, чесотки, грибка и лишая!), осложненный песочком. Ну, в смысле, песочек из него уже сыпется. Зимой за ним ходить удобно, наверное…
Пошли по следам перхоти. (Хорошее предложение, не правда ли? «Охотники за перхотью» – новое слово в рекламе хед-&-шолдерса!)
И вот – наконец-то! – дорожка из последствий неправильного ухода за волосами вывела их в очередную пещеру. А там их уже ждали…

В центре маленькой пещерки, поросшей мхом и загроможденной сталактитами, сидел сухонький старичок, о котором можно было смело сказать, что древнее его только время. Он пережил Великий Потоп, Римскую империю, Мерлина, войны, революции и всех своих похоронных агентов. Его имя – Латвикус…
– Поднимите мне веки! – сказал он замогильным голосом.
– Смотри, голая Памела Андерсон! – закричала Алиса, сложив руки рупором.
Веки тут же поднялись без всякой посторонней помощи.
– Где? Что? Вай, это опять твои штучки, мелкая, вредная и противная хитрожопка! Ну, вся в меня! – умилился дедушка, который теперь больше смахивал на среднего пенсионера… района Абхазии.
Он нашарил в кармане очки, раритетнее которых может быть только Биг Бен (если в придачу со всеми королевскими регалиями. Гарри Поттер завистливо сглотнул слюну) и воззрился на них строгим взглядом.
– Так, так, так… Какой сейчас век?
– Двадцать первый! – выпалил Гарри. Он вдруг почувствовал себя как на допросе. Только вместо лампы, с ярко бьющим в глаза светом, он почувствовал проникновение в свои мысли.
– Кто у власти?
– Королева.
– Все еще?
– Нет, снова.
– Мда, выходить рано… А вы кто? (склерозу подвержены даже великие умы)
– Алле, дедушка! Между прочим, это ты нас звал! Аж в России меня достал!
– Я много кого звал, да мало кто дошел! – пробурчал он себе по нос. (Тут уже слюной исходит Снейп. Нос у Латвикуса был знатный!) – Назовитесь!
– Гарри. Гарри Поттер. А это Гермиона Грейнджер, Рон и Джинни Уизли, Драко Малфой, Северус Снейп и Элис Корэл…
Он непонимающе посмотрел на них и достал из кармана маленькую записную книжку. Затем подул на нее, и она угодливо развернулась у него на коленях в огромный том. Латвикус суетливо залистал его.
– Так… Век тот же, состав тот… Какое сегодня число?
Этот вопрос поставил всех в тупик. Со всеми этими событиями за временем никто не следил.
Гермиона пошевелила губами, подсчитывая, и выдала:
– Двадцатое апреля…
– Какое-какое?
– Двадцать первое! – Алиса предупреждающе наступила подруге на ногу. – Твой День Рождения! – произнесла она с нажимом.
– Ах да, как я могла забыть! – пролепетала она в растерянности.
Латвикус пытливо посмотрел на Алису. Та ответила ему кристально честными голубыми глазами.
– Они знают? – кажется, поверил…
– Нет. Все, как и договаривались…
Гарри послышал у себя в голове ее голос:
«Спрашивай, возмущайся! Для тебя все ново…»
– Кто это тут договаривался? – спросил он с вызовом. – Алиса? Что он от нас хочет?
Латвикус улыбнулся всеми своими котлованами морщин.
– Чудненько, чудненько… План по спасению магического мира на сегодня выполним.
Он резко встал… и согнулся в три погибели.
– Ох уж мне этот радикулит… Ну что вы смотрите?! Помогите!
Прикасаться к нему никто не рискнул. Тот плюнул и распрямился.
– Ну вот, даже поэксплуатировать нельзя! Эх вы…
Старичок резво заковылял в один из проходов, освещенный «Люмосами в банке», магическими светильниками средних веков. Более молодые гости за ним еле поспевали, ежеминутно подскальзываясь на влажным камнях пещеры. В этой ее части было довольно сыро… Этот дедушка что, мазохист?!
Внезапно ход вывел их в большой зал, столь не уместный после тесных ходов. Это был именно зал – с обшарпанными каменными плитами, на которые был нанесен какой-то рисунок, с колоннами в готическом стиле, с разграбленным банкетным столиком… (а как без этого? Истина в вине!) Все было настолько древним, что наши герои опасались к этому даже прикасаться. Непонятно, как этот зал попал под землю, но ясно было, что это произошло ОЧЕНЬ давно.
Тут Латвикус неожиданно остановился. Гарри, шедший прямо следом за ним, чуть на него не налетел. Старик обернулся.
– Ну вот, Гарри Поттер, добро пожаловать… Здесь ты обретешь свою судьбу…
Гарри почему-то это показалось не слишком обнадеживающим.
– А теперь скажи мне, мальчик, хочешь ли ты повидаться со своим крестным?

Глава 32. Ау! Сириус! Ты где?!

– А теперь скажи мне, мальчик, хочешь ли ты повидаться со своим крестным?
Крестным?! Сириусом?! И он еще спрашивает?!
– Что?! Но как… Он же умер!
– Что есть смерть? Лишь переход в другой мир… И туда всегда можно попасть, если знать как…
– Я… не понимаю…
– Молчи! Эту материю не понять простым смертным…
– Ой, да ладно вам! – Алиса фыркнула. – Рассказываю кратко: существует так называемый Потусторонний мир, в котором хранятся души ныне живущих и давно умерших людей. И проход в него можно открыть, если провести соответствующий ритуал и собрать вместе семь различных компонентов…
– Компонентов? Каких?
– Вас, мой юный друг! – Латвикус воодушевленно зажестикулировал. – Чистокровный Принц, Маггла, Зельевар, Верный Друг, Мятежная Сестра и Избранный… Так было предначертано судьбой, веками… ну и мной, в некоторой степени. И завершающий компонент – Координатор, проводник, который покажет вам путь сквозь безликую бездну…
– Короче, мы все тут одним миром мазаны! – Алиса взяла на себя роль добровольного переводчика с латвикусческого на нормальный.
Латвикус недовольно на нее покосился.
– Вот только единственное, с кем не повезло, так это с Координатором… Но пришлось брать то, что есть… Как говорится, на безрыбье…
– Еще одно слово, и твоя пещерка превратится в мавзолей! – с улыбкой предупредила милого дедушку Алиса. – Причем в роли Ленина будет выступать один симпатичный, но жутко вредный старичок. Угадай, кто?
– Что за дети пошли… Ведь ничего не боятся! Мерлина на них нет… ладно, бог с вами! Разберетесь по дороге…
– Так что вы говорили о Сириусе? – с замиранием сердца спросил Гарри.
– Ах да, твой крестный… Путешествуя по тому миру, ты можешь с ним увидеться. Недолго. Твоя главная задача лежит в конце пути. Пути, который приведет вас к гибели Того-Кого-Вы-Не-Называете… Но это вам Королек разъяснит! Давайте приступим к делу!

Рисунок на полу на поверку оказался огромной пентаграммой, представляющей собой шестиугольник с лучами, пересекающимися в центре. На вершинах этого шестиугольника и встали наши герои. В центре же расположилась Алиса.
– Ну, начнем! – Латвикус старчески дрожащей рукой пригладил редкие седые волосенки на плеши и начал бухтеть себе что-то под нос. По мере прочтения заклинания, которое было необыкновенно длинным, Алиса становилась все бледнее и бледнее, и лишь напряженно закусывала губу до крови.
Голос старика тем временем окрепнул и гулко зазвучал, сотрясая древние колонны. Гарри вдруг пошатнулся. Ему показалось, что сквозь него прошла какая-то волна ударной силы, исходящая от Алисы. Всем по-настоящему стало страшно. У Рона встали дыбом рыжие волосы. Снейп закрыл глаза.
Элис зажмурилась, как во время аппарации. Послышался глухой хлопок, и все вокруг заволокло серой дымкой.
– Алиса! – неуверенно позвал Гарри.
Нет ответа.
– Алис! Ты где?
Вокруг Мальчика-который-выжил начал сгущаться туман. Он был густой, как кисель, холодный и… живой. То и дело то тут, то там мелькали неясные тени, слышались разговоры, доносился смешок. Жутковато, честно говоря.
– Али…
– Да не ори ты! Я и так прекрасно слышу! – Алиса вынырнула как из ниоткуда и взяла Гарри за руку. У него отлегло на душе.
– Уф! Я уж думал, что потерял тебя…
– Меня потеряешь! Не стой как столб, идем! Здесь нельзя надолго задерживаться, иначе присоединишься к НИМ.
– К кому это к «ним»? К этим теням? Кто это?
– Души. В преимуществе своем… Здесь встречаются и отделившиеся ауры, и одинокие нити Судьбы, и зародыши чувств… Я этот мир не изучала, поэтому точно сказать не могу. Идем!
– Нет! – Гарри вырвал руку. – Ты мне объяснишь, куда и зачем мы идем, или я не тронусь с этого места…
– Берегись! – Алиса без церемоний схватила его за рукав и дернула с места, где он только что стоял. Мгновение спустя там пролетела тень, принявшая вид пройдошистого «свидетеля Иеговы».
Алиса набросилась на него.
– Ты что, совсем отуп? Тебе же русским на английский переведено: не стой, замерзнешь! Еще немного, и эта продажная душонка завладела бы твоим телом! Иди за мной, по дороге все расскажу…
– Эй! Здесь кто-нибудь есть? – донесся из-за стены тумана чей-то голос. – Лю-юди! Где вы, люди?! Ну кто так строит…
– Рон!
– Гарри! На меня только что совершил покушение Наполеон Бонапарт, точно тебе говорю! Вон он, летает! Французишко…
При ближайшем рассмотрении «Бонапарт» оказался Пушкиным, который любезно приподнял свой цилиндр при виде Алисы. Та присела в услужливейшем реверансе. Поэт нахмурился и погрозил пальчиком друзьям, после чего благочинно полетел дальше, декламируя «Я помню чудное мгновенье…».
– Старый знакомый? – с иронией поинтересовался Гарри.
– Ага. Ты бы слышал, как я над ним издевалась в пятом классе… Ну, на первом курсе, по-вашему. Поверь мне, «сказка о царе Салтане» еще не слышала до этого подобной своей интертрепации… интерпретации!
– Верю. А где остальные?
– Хороший вопрос…

После долгих блужданий в этом «молоке» совершенно точно оказалось, что остальные как в воду канули. Зато обнаружилась дверца, за которой не наблюдалось никакой комнаты. Алиса пожала плечами и раскрыла ее. Тут же дверь хищно щелкнула замками и всосала всех троих, не спрашивая их на то одобрения.
Гарри упал на траву лицом вниз. Только он успел порадоваться сравнительно мягкому приземлению, как на него сверху рухнул Рон, сопровождаемый причудливым матом, слегка отставшим от него в полете. Гарри мрачно подумал, что за последние дни он слишком часто летал куда-то помимо своей воли, причем конечный пункт его радовал редко.
Тем временем заковыристый мат долетел до грешной земли и захватил с собой свой источник. «…мать!» в последний раз с чувством произнесла Алиса, прежде чем бухнуться на головы своим друзьям. Гарри упал на Рона, Рон сел на Алису… В общем, скучно не было никому.
Спустя какое-то время, когда все трое поднялись на ноги (а ботинок Рона был извлечен из волос Алисы, минуя членовредительство со стороны их обладательницы), Гарри догадался-таки оглядеться.
– Эээ… Алиса, можно тебя спросить?
– Нельзя! Но спрашивай.
– А где это мы?

– Где это мы? – Гермиона с изумлением смотрела на вязкий кисель, окружавший их со всех сторон.
– Мисс Грейнджер, я, конечно, много чего знаю, но на этот вопрос предпочту не ответить.
Сбоку послышался чей-то смешок и профессор несолидно шарахнулся в сторону, механически пытаясь достать палочку из карманов. Снова послышался смешок, теперь уже от Гермионы.
– Северус, скажи мне, ты всегда в чрезвычайных обстоятельствах сбиваешься на официоз?
– В смысле?
– Мы, вроде, уже давно на ты… Может, пора перестать быть таким колючим?
– Кто колючий?! Я?! Ты меня еще ежиком назови!
– А что, похож… Гермиона лукаво улыбнулась.
Снейп раскрыл рот, готовясь к долгой словесной перепалке, но неожиданно Гермиона покачнулась и закрыла глаза. Обеспокоенный Северус подскочил к ней.
– Гермиона?
Она резко раскрыла глаза и посмотрела на него ЧУЖИМ ВЗГЛЯДОМ. Северус запоздало понял, что что-то произошло…
Тем временем Гермиона… если, конечно, это была она, поднесла свою руку к лицу, внимательно ее осмотрела и перевела взгляд вниз. Неверяще посмотрела на свою грудь и юбку по колено и бессильно зарычала:
– Проклятая близорукость! Опять обознался… Эх, Людовик, стареешь… Тут же рядом был мужчина, я помню…
Она (или он?) устремил/а свои глаза (уже не карие, а светлые как вода) на Северуса, подслеповато щурясь.
– Эй, дружок, скажи мне: я – женщина?
– Хм… не проверял… Но кто скажет, что вы мужчина, пусть первый бросит в меня камень! – Северус уже понял, что имеет дело с духом, вселившимся в тело девушки (да, все-таки девушки!).
– Дурак! (Снейп набычился. Так его уже давно не называли). Почему вокруг одни идиоты?! Конечно же, я опять ошибся! А ну-ка, быстро извлеки меня отсюда!
– Как? – опешил профессор Снейп. Ему казалось, или все произошедшее в последнее время походило на дурной сон, который никак не желал кончаться?
– Вот кретин! А ну, поцелуй это тело! Да не тело, губы!
Снейп с остолбенением наблюдал, как «Гермиона» капризно надула губки и зажмурилась.
– А это точно поможет? – засомневался он.
У Людовика отвисла челюсть Гермионы.
– Нет, чему их в школах учат? Элементарные задания за первый класс: поцелуй истинной любви является спасением от большинства заклятий, проклятий, зелий, сглазов, наговоров и бытовых проблем… Хотите сказать, у вас уже нет предмета «Народные сказки?».
Снейп неуверенно помотал головой.
– Куда катится мир… может, ты не ее истинная любовь?
– Понятия не имею! – покривил душой Снейп.
– Эх, дружок, ведь врешь и не краснеешь… – печально отозвался призрак. – Уважаю… Слушай, мне тут с тобой болтать некогда, давай уже целуй ее, становись на колени и делай предложение ноги и почек… то бишь руки и сердца! А то, говорю тебе официально, вы с этим делом всю жизнь канителить будете… И скажи мне потом спасибо! – важно добавил он. – Жертвую личным временем, обустраивая чужое счастье… Старею, определенно старею…
Снейп решил долго не мудрить и не искать простых путей (он придерживался философии китайских партизанов…), а просто подошел к любимому телу, временно приютившему квартиранта, и поцеловал. Оторвавшись, он посмотрел в счастливые карие глаза Гермионы, слегка покрасневшей от неожиданного, но приятного поцелуя.
– Выходи за меня замуж? – просто предложил он. – Не сейчас конечно, а когда ты окончишь школу, а я найду себе более подходящую работу, но все же…
В ответ Гермиона сама поцеловала его.
Сзади к ним осторожно подкралась дверь (ужастик «Дверь на цыпочках…») и, неожиданно распахнувшись, засосала обоих в водоворот ярких красок.

– Можешь мне ответить: куда мы попали? – задала резонный вопрос Джинни, оглянувшись.
– Мне кажется, что мы уже не в Канзасе… – Драко увлек Джин с проезжей части, по которой только что пронеслась странного вида машина. Она напоминала маггловский лимузин, но была оснащена крылышками, как у гиппогрифа (лучше бы как у «Олвейза») и некрутящимися колесами.
Вокруг деловито сновали люди в мантиях, периодически посылая друг в друга заклятия. На наших друзей, одетых по случаю в маггловские джинсы, бросали подозрительные взгляды.
– Что это? – Джин испуганно прильнула к своему парню.
– Ох, что-то мне все это не нравится… Ваша Гриффиндорская принцесса завела нас в большую ж… и не объяснила даже, как из нее выбраться… нужно было допросить ее с пристрастием, прежде чем соглашаться на эту авантюру!
Джинни прижала руку ко рту. Со стены ближайшего здания на них глядел портрет Темного лорда. Он сурово следил за людьми и время от времени показывал на кого-нибудь пальцем. Стражники (а это, судя по всему, были они) доставали палочки и через секунду этот человек либо падал мертвым, либо с остекленевшими глазами шел в здание с решеточками на окнах (сервис! Не отходя от места, так сказать…) под воздействием Империуса.
Драко тоже стало как-то не по себе. Не так он представлял себе торжество Темного Лорда… Почему-то ему казалось, что именно это и произошло.
Тут он заметил женщину, которая единственная никуда не бежала, а сидела, скрючившись, на поребрике. Драко внимательно посмотрел на нее, потом еще раз (не верь глазам своим) и пихнул Джинни в бок. Та сначала собралась было ответить ему гневной тирадой, но неожиданно запнулась, когда ее взгляд упал на одинокую фигуру.
– Драко… Это та, о ком я думаю?
– Профессор Трелони?

Гарри, Алиса и Рон стояли посреди живописной долины, на склонах которой были разбросаны маленькие домики. Судя по виду, находилась она где-то в Англии. Вот только где?
– Мы в Годриковой Лощине, – проинформировала Гарри Алиса, прочтя его мысли.
– В… Там, где жили мои родители?
– Ну, не совсем жили… Здесь они скрывались с тобой от дяди Володи, который имеет нездоровый интерес к тебе и твоем семейству.
– Но зачем?! Зачем мы сюда пришли?!
– Ничто в этой жизни не случайно.
Тут голос подал Рон, с широко раскрытыми глазами обозревавший местность.
– Хм… не хочу вас отвлекать от философских споров, но я, кажется, вижу до боли знакомое лицо…
Гарри резко оглянулся. На крыльце двухэтажного дома, находящегося прямо посреди них, стоял, широко улыбаясь…
Сириус Блэк. Его крестный.
– Сириус! – Гарри бросился к нему, но в двух шагах остановился. – Это ты, или не ты?
В ответ Сириус отрывисто рассмеялся своим фирменным смехом, похожим на собачий лай.
– Гарри, ты что, не узнаешь меня? Вот уж не думал… – с легкой долей укоризны ответил он.
У Гарри перехватило дыхание. Сириус превратился в собаку и радостно завилял хвостом, затем вопросительно приподнял ухо… Гарри шагнул к нему, обхватил и, уткнувшись носом ему в мохнатую шею, прошептал:
– Как же я соскучился…

– Профессор Трелони?!
Женщина вздрогнула и посмотрела на них неверящим взглядом.
– Вы ошиблись… – безжизненно произнесла она. – Я уже давно не профессор…
– Что произошло?! Почему вы тут?!
Сивилла безразлично отмахнулась от них рукой. Драко не выдержал и встряхнул ее за плечи.
– Профессор Трелони! Мы должны знать…
Тут Сивилла Трелони неожиданно выпрямилась и уставилась невидящими глазами в никуда. Из ее рта раздался грубый и хриплый голос, которым она никогда при них не говорила.
– Я видела это, видела давно… «Мальчик-который-выжил уничтожит душу Того-кого-нельзя-называть, погибнув сам… Но Зло может жить и без души… И падет крепость Дамблдора и наступит время Темной империи…» Так сказала я, но мне не поверили… Латвикус, Латвикус, зачем ты меня не слушал…
Тут портрет Темного Лорда, заметив их, встревожено зашевелил бровями (настоящий грузин! Вах!) и в панике указал на них своим верным псам.
– Путь величайшего пророка был неверный и партия была проиграна… нельзя следовать правилам игры, нельзя…
– Авада Кентавра! – наконец расшифровав мимику портрета (когда Волдик в ярости постучал себя по голове и, указав на Трелони, чиркнул себе пальцем по горлу. Ну что вы хотите, на посту стояли Крэбб и Гойл младшие…) выкрикнул один из стражей. Трелони показала тупоголовому Гойлу язык и, подобрав юбки и шали, кинулась удирать по узким улочкам, в которых смутно угадывался бывший когда-то блистательным и ярким Косой переулок.
Крэбб двинул своему напарнику в ухо и, не узнав Малфоя (в этой реальности был своя Драко Малфой, судя по всему), нацелил на него свою короткую толстую палочку (я говорю о волшебной палочке, а вы о чем подумали?).
– Ава…
Драко и Джинни не стали проверять судьбу еще раз и бросились вслед за своим бывшим профессором. Она как в воду канула, но не в этом суть, когда спасаешь свою шкуру, не так ли? Неожиданно перед ними раскрылась взявшаяся из ниоткуда дверь, которая гостеприимно «пригласила» их войти в нее.

– Сириус! Как ты… Что произошло?! Мы видели, как ты упал в Арку Смерти, но потом…
– Потом я оказался здесь, – Сириус гостеприимно разливал по чашкам ароматный чай, отдававший травами. Рон и Гарри отметили, что он изменился в лучшую сторону – поздоровел, помолодел и даже слегка округлился лицом, так что следы Азкабана были практически незаметны. – И, кстати, встретил твоих родителей…
– Родителей? Они здесь?!
– Увы, нет… Они ушли через несколько дней, сказав, что им не надо здесь искать спокойствия… Сказали, что у тебя теперь есть, кому о тебе позаботиться. Знаешь, я чертовски рад тебя видеть! Десять месяцев в одиночестве – это вам не малина, даже пройдя закалку Азкабаном…
– В одиночестве? Ты здесь один? – спросил Рон, с энтузиазмом запихивая в рот булочку.
– Как ни странно, да… Я обошел все дома лощины, но они выглядят нежилыми. Сплошная бутафория! – Сириус неожиданно ударил кулаком по столу. – Я здесь как в плену, из которого не выбраться, хотя стен здесь нет! Это проклятое место, мать демонов и триста ее любовников! Я нашел только одну лазейку, но она меня не пускает…
Но тут черты лица у него разгладились и он снова улыбнулся, слегка рассеянно.
– Но я не жалуюсь… Здесь очень хорошо, птички, лошадки… – дальше он заговорил что-то про хорошее питание и прочую фигню, которую обычно пишут в открытках из летнего лагеря.
Алиса, Гарри и Рон встревожено переглянулись.
– Я буду отсюда наблюдать за тобой, Гарри… – промолвил Сириус безмятежно. – У тебя свой путь, где мне нет места…
Гарри хотел с жаром возразить, что Сириусу всегда есть место в его жизни, но вдруг Алиса знаком показала, что нужно промолчать. Приложив указательный палец правой руки ко рту, левой она указала на горшок с цветком. Только тут друзья заметили, что он как-то изменил форму, превратившись в зеленое ухо на ножке.
Она порылась в карманах и выудила оттуда измятую исписанную бумажку. Хмурясь, она быстро пробежала по ней глазами и громко сказала Сириусу:
– Все это конечно замечательно, но нам пора идти… Гарри получил то, что хотел – увиделся с вами, а нас еще ожидает нелегкий путь. Вы покажете нам его?
– Да, конечно… Элис?
– Да, бум знакомы… Ну пойдемте же!
Ухо удовлетворенно свернулось в прежнюю пародию на цветок.
Сириус мгновенно стал серьезным.
– Чертов контроль! Как я понял, тот ГОЛОС и вам прописал роли?
– Вы о чудном голоске Латвикуса? Да, этот старый хрыч обожает контролировать, манипулировать и просто подглядывать! Не беспокойтесь, его сценарий я перепишу! Чего бы мне это не стоило…
– Да о чем вы, в конце концов! Перестаньте говорить загадками! – взорвался Гарри. Рон его целиком и полностью поддержал.
– Дело в том, что наша дальнейшая судьба зависит от того, будем ли мы следовать игре Латвикуса, похожей на методичную шахматную партию, где каждый ход уже заранее прописан… – начала Алиса нетерпеливо. – Я единственная, кто знает ее на несколько ходов вперед, но исход борьбы зависит от ряда обстоятельств. И если нам удастся их обойти, а лучше поломать, то история будет изменена до неузнаваемости. Латвикус не видит трагичный ее финал, по которому…
Алиса неожиданно замолчала.
– По которому я должна убить тебя, для того чтобы умер Вольдеморт…
– Так это правда? И… ты это сделаешь? – с замиранием сердца спросил Гарри.
– Да я что, совсем больная?! Как ты мог такое подумать! Я же сказала – если мы нарушим все правила, то итог может быть совершенно другим! Я уже перенесла дату – за один день до новолунья, когда нужные осуществлению пророчества силы еще не дошли до кульминации. Я разъединила нас при переносе сюда… Да это был риск, но он того стоит! А сейчас я собираюсь сделать тебе небольшой подарок… всем вам. Сириус, ты пойдешь с нами, чего бы мне это не стоило! Скажем свое категорическое «нет» тупым сценариям и чувству долга!
Сириус ее воодушевленно поддержал. Кто бы сомневался…

Глава 33. «Русалка на ветвях висит…»

Гарри, Алиса, Рон и Сириус вышли из дома, поминутно оглядываясь в поисках недремлющего ока старого мухомора. Гарри начинал почти на уровне подсознания различать фальшь в этом странном мире. Вот Алиса, Сириус, Рон – реальны как никогда. А трава под ногами хрустит как бумажная, небо неестественно голубое, а живописные склоны долины вблизи выглядят нарисованными…
Сириус остановился около старого дуба, обмотанного старой собачьей цепью. Без всяких усилий он дернул за цепочку и дуб откинулся, как на пружинах. Под ним обнаружилась дыра, за которой двигалось что-то непонятное, сумасшедшее, хаотическое…
Сириус поежился:
– Это – именно то, что позади Арки Смерти. Неприятное ощущение, когда туда падаешь, надо сказать…
– Это – проход в Потусторонние Миры, – пояснила Алиса. Магглы сюда тоже порой попадают, ненадолго… те, кто выжил, становились впоследствии гениями, правда, не без закидонов… Да хотя бы Эйнштейн!
Сириус осторожно коснулся прохода руками. Было похоже на выступление мима – точно знаешь, что снизу ничего нет, но все-таки веришь, что его руки скользят по чему-то твердому…
– Оно меня не пропускает… В прошлый раз я попытался прорубить ее топором, но… Очнулся через два дня уже без инструмента.
– Да, топором окно в Европу даже Петру I не удалось сразу прорубить… «Во всем нужна сноровка, закалка, тренировка…» – рассеянно напевала Элис, ощупывая края дыры. – Вот пакость! – она вляпалась во что-то липкое. – Тьфу!
Плевок исчез в дыре, беспрепятственно пройдя сквозь нее. Механический женский голос, похожий на тот, которым на вокзалах и в аэропортах делают объявления, произнес:
– Данные идентифицированы! Пропуск разрешен! Можете вой…
Тут внутри что-то заскрежетало, полыхнули искры, и голос пошел помехами. Сквозь них донеслось «Что за… Этого не было!..», произнесенное Латвикусом.
И вдруг все исчезло. В полном смысле этого слова.
Гарри обнаружил себя зависшим над черной бездной, в центре которой находились они и рябящее всеми цветами спектра пятно-проход. Бутафорский пейзаж, созданный неизвестно с какой целью, разрушился.
– Короткое замыкание… – с трудом выдавила из себя Алиса. – Мдя… Говорила мне мама, что меня к технике подпускать нельзя! Ну что, пойдем?
Друг за другом они кинулись в судорожно пульсирующую дыру.

И снова полет. Гарри с ностальгией подумал о метле, Рон – с еще большей ностальгией – по своей кровати. Сириус же, напротив, как будто и не испытывал никаких неудобств и лишь восторженно взвизгивал, вновь превратившись в собаку, от ветра, треплющего его уши. Алиса летела со скучающим видом, праздно водя пилочкой по недавно сломанному ногтю.
На этот раз приземление вышло довольно-таки мягким. Они попали во встречный воздушный поток, который плавно вынес их к поверхности земли.
Поднявшись на ноги, Сириус оглянулся.
– Ба! Знакомая картина!
Они оказались на острове. Неподалеку от них начинался лес, а с другой стороны росло большое дерево, жутко смахивающее на Гремучую Иву.
– Симпатичное деревце, – кивнула Алиса в сторону «Гремучей Ивы». – Атмосферу создает. И выглядит символически. Прям древо познания.
– Боюсь, сие древо познания поможет познать не добро и зло, а интерьер лазарета, – заметил Гарри. – Эта страсть к себе кого попало не подпустит.
– Сюда бы еще змейку Вольдеморта для полноты дизайна… – тем временем размечталась Алиса.
– Бедная Нагайна, – хмыкнул Рон. – Боюсь, после того, как ее здесь поместят «для полноты дизайна», она станет летучим змеем.
– Да, ты прав, тем более что там кто-то уже висит…
– Где?!
Приглядевшись, они поняли, что на ветвях разбушевавшейся вариации Гремучей Ивы болтается вниз головой русалка, как две капли воды похожая на ту, что изображена в ванной старост. Русалка заливисто хохотала, трясясь как глиста на палочке.
– Так-с… Все с вами ясненько… Это Остров Глюков, мы на месте!
– Каких глюков? – Рон озабоченно подышал себе на ладонь и ощупал голову.
– Сиситемных! Это отражение некоторых явлений, которые имеют место быть и в нашем мире. Здесь проще легкого что-нибудь спрятать! Наш путь лежит… Эй, девица-красавица, куда нам идти? – крикнула она русалке.
Та зарделась.
– Налево пойдешь – козла потеряешь, направо пойдешь – пса потеряешь, прямо пойдешь – смерть найдешь! И не заблудитесь!
– Не заблудимся… Нам прямо!
– Почему?! Не-е, нам туда не надо… Давай лучше налево пойдем…
– Вам, мужикам, вечно налево хоцца! А вдруг мы Рона, к примеру, потеряем?
– А че сразу Рона?! Там же написано «КОЗЛА»!
– Хм…
– А если направо?
– Ну уж нет! – вступил Сириус. – Между прочим, если вы еще не забыли, я в некотором роде тоже пес…
– А пес тебя знает… Что за разговоры?! Я же сказала – прямо! Мы как раз за смертью сюда и пришли…
– Вопрос только: за чье<