Школе обижают, да? Так вот, запомни мое слово - спалю я вашу

проклятую школу! Или, может, враг у тебя завелся? Ты только

скажи мне, кто он!

И Илларион потряс ружьем.

- Давай, пли, Илларион! Пусть узнает весь мир, арго мы -

это мы! Ау-у-у!..

Илларион спустил оба курка, ружье громыхнуло. эхо, словно

Пташка в клетке, долго бросалось от горы к горе, потом, найдя

выход, выпорхнуло и умчалось куда-то...

...Я проснулся от холода, протер глаза и огляделся.

По-видимому, Мурада давно закончил завтрак, убрал все со стола

и куда-то ушел...

Я разбудил Иллариона.

- Не стой над головой, точно стражник! - огрызнулся он. -

И убери, ради бога, ружье, еще выстрелишь, чего доброго, тогда

берегись, расквашу твой дурацкий нос!

- Пройдусь немного, может, зайца встречу...

- Иди, иди... будешь стрелять - не забудь закрыть левый

глаз! - крикнул мне вдогонку Илларион.

Не успел я сделать и десятка шагов, как услышал отчаянную

ругань Иллариона:

- Вай, чтоб ты околела, паршивая! Дерьмо ты, а не собака!

Лаять, что ли, тебе лень, ублюдок несчастный?!

- Что случилось, Илларион? - подбежал я с ружьем наготове.

- Вот, полюбуйся, пожалуйста, - сказал он, протягивая

Ладонь. На ней чернело несколько зернышек заячьего помета.

- Совсем еще теплые, понимаешь? - простонал Илларион и

Стал яростно давить пальцем зернышки. - Заяц только что был

здесь, а твой проклятый пес и не учуял его!

- Где ты их подобрал?

- Да говорю же тебе, вот тут, рядом, в двух шагах! Ну-ка,

живо, заходи сверху, а я подкараулю здесь! Заяц не мог уйти

далеко!

Я взвел курок и медленно двинулся вверх по косо ropy.

Bc к ope я увидел общипанные побеги сои и заячьи середы. Они вели

К большому кусту орешника. Я несколько раз обошел куст, потом

Сильно пнул его ногой. Вдруг из куста выскочил заяц - настоящий

Заяц длинноухий, косой, с белой полоской на спине.

- Держи! - взвизгнул я, словно ошпаренный, и выстрелил.

Заяц, смешно пригнув уши, стрелой помчался вниз.

- Илларион, не упускай его! - орал я.

- Я здесь, не бойся!

На минуту воцарилась гробовая тишина. Затем я услышал

Щелканье курка, потом Илларион громко сплюнул, потом что-то

плюхнулось, раздались проклятия, стоны, вздохи и потом вдруг:

- Держи, держи, Зурикела, он бежит к тебе!

Я присел и вскинул ружье... Неожиданно где-то внизу

Бабахнул выстрел, другой, и в тот же миг раздался

Душераздирающий собачий визг. В глазах у меня потемнело, ноги

подкосились, и я без звука опустился на землю...

- Мурада, дорогой, взгляни на меня! - Я поцеловал своего

Верного пса и горько зарыдал.

- Не плачь, сынок, возьми себя в руки, - сказал Илларион,

Смахивая слезу.

Мурада приоткрыл глаза и взглянул на нас. Плакали все трое

- я, Илларион и Мурада.

- Тебе больно, Мурада?

"Очень", - вздохнул бедный пес.

- Эх, почему у меня не отсохнут руки и не ослепнут глаза!

- воскликнул Илларион.

"Ладно уж, Илларион, не убивайся... Не нарочно ведь -

спьяна... Кроме того, знаю же я нрав твоего ружья - из него

выстрелишь во врага, угодишь в друга... Помнишь, точно так же

ты подстрелил свою собаку... Так что не стоит сокрушаться... Я

на тебя не в обиде... Одно досадно: Ефросинэ будет рада! А

впрочем, бог с ней, пусть радуется..." Сказав все это про себя,

Мурада ласково потерся мордой о колено Иллариона.

- И он должен псом называться, а Илико - человеком! Где же

тут справедливость~! - вздохнул Илларион.

- Мурада, крепись, дружище! Потерпи немного! - нагнулся я

К Мураде.

"Ну, нет, брат, плохи мои дела... Как это у вас говорится?

"Заживет, как на собаке"! А я вот умираю... Умираю,

Зурикела..."

- Крепись, крепись, Мурада. Будь до конца мужественной

Собакой, - упрашивал Илларион.

"Вам, людям, горя мало: умрете - похоронят, оплачут. A кто

Нас хоронит? Никто. Если и зароют нашего брата, опять-таки

потому, чтобы трупы наши не воняли..." По телу Мурады пробежала

Дрожь.

- Илларион, на помощь, Мурада умирает! - закричал я.

"Прощайте..." - Мурада в последний раз взглянул на меня,

Закрыл глаза и застыл.

- Кончился, чтоб отсохли мои руки, - тихо произнес

Илларион и вытер рукавом слезы...

...Вопли и причитания бабушки всполошили все село.

Примчались перепуганные соседи. Узнав, в чем дело, они

возмутились:

- Вы что, люди, с ума посходили? Слыханное ли дело -

поднимать такой шум из-за дохлого пса?! Что за ненормальная

семья!

И разошлись...

Илларион весь день ходил, словно убийца перед казнью. Под

вечер он подозвал меня и сказал:

- Должны похоронить. Вон там, под чинарой!

Вдвоем мы выкопали яму и торжественно предали земле

Останки нашего погибшего друга. Потом я выпросил у бабушки

Кувшин вина, и мы справили на могиле Мурады поминки. Первый

Тост произнес Илларион

- Зурико, сынок мой, - начал он, - безутешное горе привело