Нодар Думбадзе. Я, Бабушка, Илико и Илларион

Нодар Думбадзе. Я, Бабушка, Илико и Илларион

---------------------------------------------------------------

 Перевод с грузинского

Date: 23 Jun 1998

Spellchecked by Tanya Andrushchenko

---------------------------------------------------------------

БАБУШКА

Справа от моего села протекает река Губазоули, слева -

Небольшая речушка Лаше, кишащая крабами, бычками и босоногими

Мальчишками. Через Губазоули перекинут мостик. Каждой весной

Взбушевавшаяся река уносит его, оставляя только торчащие из

Воды черные сваи. И все же мое село самое красивое и веселое в

Гурии. Я люблю его больше всех сел на свете, потому что нигде

Не может быть другого села, где жили бы я, бабушка, Илико,

Илларион и моя собака Мурада... Моя бабушка - мудрая женщина.

Она постоянно твердит мне:

- Учись, негодяй, учись, а то неучем останешься!

О науке у бабушки своеобразное представление. Однажды,

Когда я сидел на балконе и во весь голос твердил наизусть

правила из грузинской грамматики, бабушка спросила:

- Что это ты там зубришь, сынок?

- Лицо глагола, бабушка!

- Что? Где это слыхано - лицо у глагола! Лицо может быть

только у человека!

- Это другое лицо, бабушка, совсем не то, что ты думаешь.

- Лицо на свете одно. И все.

- Ладно, - сказал я и захлопнул книгу, - отвечай тогда,

Что такое лицо.

- ЛИЦО - это... ЛИЦО!

- Садись, бабушка. Урока не знаешь, ставлю двойку!

- Я тебе покажу двойку, прохвост! Сию же секунду иди и

привяжи козу, не то так взгрею - своих не узнаешь!

- Хорошо, еще один вопрос задам и пойду. Сколько

Существует лиц?

- Лиц столько, сколько людей на свете. Но лицо дано не для

того, чтобы такие гримасы строить, болван! У одних лицо худое,

У других - круглое и толстое, у третьих - вообще не разберешь

Какое, размазня одна. А еще бывают лицемерные и двуличные люди.

- Жулики тоже бывают, - сказал я.

- Правильно! Например, наш почтальон. Сдирает с конвертов

Марки, а потом говорит - без марки, мол, было, давай рубль.

- А я какой, бабушка?

- Ты? Ты прохвост, шалопай, бездельник, плут, пройдоха и

нехристь к тому же!

Нет во всей Гурии женщины, которая могла бы проклинать

Лучше, чем моя бабушка. Но мне не страшны ее проклятия -

однажды бабушка обмолвилась: "Уста мои проклинают, а сердце

благословляет тебя..." Надо сказать, моя бабушка весьма

Отрицательно относится к бездушному решению Наркомпроса,

Которое обязывает учащихся ежедневно высиживать в школе полные

Шесть уроков. Хотя лично я никогда не давал ей повода для

Этого. Свой учебный день я, как правило, еле дотягиваю до

Четвертого урока. Потом уже теряю всякое представление о

Времени и пространстве и голосом, несколько громче обычного,

спрашиваю соседа по парте:

- Ромули, дорогой мой, что это так долго не звонят? Звонок

Пропал или сторож?

Ромули скалит зубы, а учитель, указывая на меня пальцем (я

показательный ученик!), ласково процеживает:

- Сейчас же встань и убирайся вон! И пока не приведешь

родных, чтобы духу твоего здесь не было!

Я не спрашиваю "почему?", так как знаю, что после такой

Дискуссии в ход обычно пускаются мел и линейка. Я молча беру

Сумку и фуражку и направляюсь к двери.

- До свидания! - говорю я Ромули.

- До скорой встречи! - говорит он мне и машет рукой.

На второй день я веду в школу бабушку, затем бабушка ведет

Меня домой, потом опять я веду бабушку в школу, и снова бабушка

Отводит меня домой и так далее. Можно смело сказать, что

Десятилетку я и бабушка заканчивали вместе. По-моему, это

Единственный случай в истории человечества. Я обыкновенный

Деревенский мальчик. У меня в сумке всегда фрукты, рогатка и

Пугач. До первых заморозков хожу в школу босиком. У меня всего

Одни залатанные штаны и по две переэкзаменовки каждый год.

Из-за моей собаки Мурады, которая всегда бегает за мной

Хвостом, в деревне меня называют собачником, в школе - плутом и

Лентяем, а бабушка раз и навсегда окрестила   прохвостом.

Настоящее же мое имя - Зурико. Когда бабушка сердита на меня, я

Ночую в давильне; как помиримся - я снова перебираюсь в

Комнату. Днем бабушка, призывая на мою грешную голову громы

Небесные, гоняется за мной с хворостиной в руке. Ночью она моет

мне ноги и, дождавшись, когда я усну, тихо целует... Как я веду

Себя в школе? На этот счет существует официальный документ -

"Протокол заседания педсовета". Выглядит этот документ примерно

так:

"Протокол заседания педагогического совета Н-ской средней

Школы от 18 марта 1940 года.

П р и с у т с т в о в а л и: все преподаватели.

С л у ш а л и: сообщение руководителя шестого класса о

Существует энергии, которая могла бы расшевелить Вашаломидзе.

Врача.

С утра меня морили голодом, чтобы придать моему лицу

Нашем дворе.

- Что с тобой, парень? - спросил врач, присаживаясь ко мне

На кровать.

- Умираю... - простонал я.

- Хорошо... А все же, что у тебя болит?

Признаться, такого вопроса я не ожидал и поэтому в испуге

Взглянул на бабушку.

- Все болит, - сказала бабушка.

- Волосы болят?

- Болят, - простонал я.

В это время в комнату вошли соседи - Илико и Илларион. Они

знали о моей "болезни" и тут же вступили в разговор.

- Что-то в последнее время стал я замечать, ослабел наш

Мальчик, - сказал Илларион.

- Точнее...

- Точнее? Аппетит у него пропал. Прошлый раз насилу

Дома, говорит, уже обедал.

- Это правда? - спросил меня врач.

- Правда, доктор. Как увижу лобио, сразу тошнить начинает.

- Мда... А как насчет жареного цыпленка с чесночной

Носу растопыренную пятерню.

- Семь! - сказал я и как можно глупее улыбнулся.

- Правильно! - воскликнул врач.

Илларион от удивления выронил очки, бабушка в испуге

На Илико.

- Это не человек, это зверь! - сказал я и придал своему

Голову.

- Чем лечите больного? - спросил врач.

- Виски натираем водкой.

- Принесите сюда эту водку!

Бабушка торопливо принесла бутылку с водкой.

- Подайте мне чайный стакан!

Подали. Врач наполнил стакан и начал:

- Положение ребенка весьма серьезное, боюсь, не протянет

до утра, Нужно немедленно везти его в больницу на операцию!

- На какую операцию?! - вскочил я с постели.

- Придется вскрыть черепную коробку...

- Только через мой труп! - вскричала бабушка. - Ишь ты,

"вскрыть черепную коробку"! Это тебе не тыквами Да что ты

понимаешь в болезнях? Мальчик здоров, как бык, а он - "в

больницу"! Вставай, сынок, вставай, а то и впрямь он загонит

тебя в могилу!

- Ну, вот и отлично! Здоров, говорите? Дай бог и впредь

всем вам здоровья! - сказал с улыбкой врач и опрокинул в рот

Стакан.

- А закусить? - сказал Илларион и подал ему грушу.

Врач аппетитно, с хрустом откусил грушу, потрепал меня по

щеке, простился со всеми и, направляясь к выходу, сказал:

- А такого здорового мальчишки действительно во всей

Деревне не найдешь.

Потом он вскочил на коня, помахал рукой и ускакал...

ОХОТА

Спустя неделю после моего чудесного исцеления к нам во

Собачий визг.

- Убью скотину, убью! Пропади ты пропадом,

Зурукела-негодник, вместе со своей собакой! И где ты ее

откопал. эту безродную тварь?! Слыханное ли дело! сперва

таскала яйца из-под наседки, а теперь принялась за цыплят! По

Поворотом, собака умолкла.

- Здравствуй, Мурада! - поздоровался с собакой Илларион.

"Здравствуй!" - ответил про себя Мурада и приветливо

Вильнул хвостом.

- Ах ты, лисья порода! - улыбнулся Илларион, доставая изо

Ушибленную ногу.

- Не огорчайся, пройдет...

"Да не так уж и больно, как хотелось бы Ефросинэ", -

Себя Мурада.

- Ладно, иди к себе и не вздумай убегать со двора, не то

поколочу, сукин ты сын! - сказал я и легонько пнул собаку

ногой. " He ругайся!" - огрызнулся Мурада и, поджав хвост,

Побрел восвояси.

 Илларион скрутил самокрутку, затянулся и сказал:

- Утром обошел я колхозные поля, побеги сои сплошь

обглоданы, не иначе, как зайцы шалят... Следы видел... Не

мешало бы пройтись завтра утром с ружьем...

- Знаю я твоих зайцев! Прошлый раз ты тоже потащил меня, а

Предупредил я.

- Ты над кем смеешься, урод? Зайцев здесь хоть пруд пруди,

только искать их нужно с головой! - рассердился Илларион.

Он наполнил стакан водкой и, произнеся обычное "будем

здоровы", осушил его.

- Будем здоровы! - сказал я и тоже выпил.

- Закуси чем-нибудь, сгоришь!

- Подумаешь! Не видал я сивухи!

- Мерзавец! Сивуху поищи у своей бабушки!.. Ну, давай по

второй!

- Давай! - охотно согласился я, выпил и вдруг

развеселился. Ну и пробирает! Бьет прямо в почки!

- Еще бы - чистая чача (по-грузински и "почка" и

"виноградная водка".)!

- Выпьем по третьей, - предложил я.

- Выпьем!

Илларион быстро опрокинул в рот стакан и достал кисет с

Табаком.

- На вот, возьми мой кисет, табак у меня знатный:

стамбульский! - сказал я, протягивая полный кисет.

Илларион взял кисет, понюхал табак, подозрительно взглянул

на меня, но все же скрутил козью ножку, зажег, затянулся и...

Опрокинулся на спину.

- Что с тобой, Илларион?! - кинулся я к нему.

Илларион лежал побледневший, с закатившимися мазами и

Молчал,

- Мурада, скорей воды! - крикнул я.

Илларион отрицательно покачал головой, медленно

Длинный нос Иллариона.

- Дядюшка Илларион, дорогой мой, ты лучше всех на свете!

Если б ты знал, как я тебя люблю! У тебя длинный нос и доброе

Смахивая слезу.

Мурада приоткрыл глаза и взглянул на нас. Плакали все трое

- я, Илларион и Мурада.

- Тебе больно, Мурада?

"Очень", - вздохнул бедный пес.

- Эх, почему у меня не отсохнут руки и не ослепнут глаза!

- воскликнул Илларион.

"Ладно уж, Илларион, не убивайся... Не нарочно ведь -

спьяна... Кроме того, знаю же я нрав твоего ружья - из него

выстрелишь во врага, угодишь в друга... Помнишь, точно так же

ты подстрелил свою собаку... Так что не стоит сокрушаться... Я

на тебя не в обиде... Одно досадно: Ефросинэ будет рада! А

впрочем, бог с ней, пусть радуется..." Сказав все это про себя,

К Мураде.

"Ну, нет, брат, плохи мои дела... Как это у вас говорится?

"Заживет, как на собаке"! А я вот умираю... Умираю,

Зурикела..."

- Крепись, крепись, Мурада. Будь до конца мужественной

Дрожь.

- Илларион, на помощь, Мурада умирает! - закричал я.

"Прощайте..." - Мурада в последний раз взглянул на меня,

Закрыл глаза и застыл.

- Кончился, чтоб отсохли мои руки, - тихо произнес

Илларион и вытер рукавом слезы...

...Вопли и причитания бабушки всполошили все село.

Тост произнес Илларион

- Зурико, сынок мой, - начал он, - безутешное горе привело

Завыла.

- Плакальщики пришли, - сказал Илларион.

- Это собака Симона-мельника, мать Мурады, - сказал я.

- Господи помилуй! Поди сюда, собака!

Собака приблизилась к Иллариону. Он бросил ей кусочек

Четыре собаки.

- Гляди, вот собака Асало... Эта - Датико... Вон та -

Деспинэ... Эта - Маки... А где же головастый пес Матрены?

Гогичайшвили.

- В чем дело, сынок? - спросил Илларион.

- Телеграмма на ваше имя!

- Покажи!

Мальчик протянул телеграмму. Илларион не спеша достал из

Начал читать.

"Молния. Зурикеле-собачнику и Иллариону Носатому. Примите

Собой. Целую обоих в лоб.

Ваш скорбящий друг".

- Без подписи! - сказал Илларион. - От кого бы это, а?

КРОВЬ ЗА КРОВЬ

Нынешний учебный год я опять закончил с переэкзаменовкой

Почты Ивана.

- Што ви гаварице! - удивлялся я.

- Да, да, не таращь, пожалуйста, глаза! Два часа покойный

Учительницы Заблоны.

- Здравствуй! Что мы сегодня будем делать? - вопрошала

Она.

- Сегодня? Закончу прополку кукурузы, потом - корову на

Материала.

- Как с кукурузой?

- Все в порядке, учительница!

- На мельницу сходил?

- Сходил, учительница!

- Корову напоил?

- Напоил, учительница!

- Дрова?

- Хватит на неделю!

- Что такое грамматика?

- Грамматика греческое слово!

- Правильно, молодец, ты хороший мальчик! Ну беги домой!

Однажды утром я совсем уже было подготовился к очередным

Тебе понадобился?

- Это уж не твоя забота, дорогая1 Ты только отпусти его.

- Ладно. Прохвост, ступай с кривым, чтоб ему и второй глаз

выклевали! Посмотрим, чему он тебя научится.

- Впериот! - скомандовал Илико и бодро зашагал к воротам,

- В чем дело, Илико? - спросил я.

- Просьба у меня к тебе, Зурикела: хочу послать тебя к

Иллариону...

- Это еще зачем?

- Нужно выпросить у него пуда три вина, - знаешь ведь,

Вся деревня говорить будет.

- Какой фокус?

- А вот какой: вино из помеченного кувшина Иллариона в

Недельной давности.

- Здравствуй, Илларион!

- Зурикеле привет!.. Что нужно было чуть свет этому

Кривому черту?

- Просто так зашел.

- Все же что говорит этот разгильдяй?

- Вина, говорит, хочу. Пойди, говорит, к Иллариону, пусть,

Про телеграмму ты забыл?

- Это правда!

- Ну и не уговаривай меня!

- Знаешь, что он сказал!

- Hy?!

- Если, говорит, Илларион откажет, ты, говорит, пометь

Мокрой от росы траве.

- Апчхи!.. Апчхи!.. Апчхи!.. - чихнул я три раза подряд.

- Чтоб ты не вырос больше, холера тебе в бок! Верзила, не

можешь справиться с собственным носом! - рассердился Илико и

Дал мне сильного тумака.

- Вон тот кувшин... тридцатипудовый, видишь, палка

Мотыгу.

Работали быстро и бесшумно. Спустя пятнадцать минут

Показалась крышка кувшина.

- Открывай! - сказал Илико и приготовил бурдюк.

Горло кувшина было так велико, что мы вдвоем пролезли бы

Меня,

- Ты кто? Говори, не то прикончу на месте!

- Это я, Илларион! Не убивай меня! - взмолился я дрожащим

Голосом.

- А где второй?

- Не знаю!

- Говори, не то прикончу!

- Не знаю дядя Илларион!

- Кто он?!

- Не знаю!

- Как ты не знаешь, вы же вместе были!

- Не знаю!

- Сейчас же закрой этот кувшин, пока я из тебя душу не

вытряс, а потом я с тобой еще поговорю! - сказал Илларион и

закатил мне такую оплеуху, что Вместо предусмотренного по плану

На душу.

- Подонок ты, а не Илико! Что тебе понадобилось в пустом

Кувшине?

Я чуть не задохнулся от смеха.

- Илларион, заживо хоронишь меня? Побойся бога!

- Нечего мне бояться! Вот замурую тебя, нехристя этакого,

бог даже благодарить меня будет!

- Выпусти, Илларион!

- Пойди-ка, Зурикела, разбуди соседей, пусть все увидят,

какой у меня в кувшине одноглазый барсук сидит!

- Илларион Шеварднадзе! Не срами меня на все село! Хватит,

что я задыхаюсь в этом гнилом кувшине! Довольно шутить!

- Я не шучу вовсе, сейчас закупорю кувшин и через месяц

буду гнать из тебя водку!

- Кому она нужна, такая вонючая водка, еще людей отравишь!

- сказал я.

- Зурикела! Продал меня, как козу, подлец!

- А ты лучше про наперченный табак вспомни и про

телеграмму! Сиди вот теперь в кувшине и дыши серой!

- Хватит вам издеваться над человеком, безбожники! Остаток

Калитке.

- Ты куда, неблагодарный! Не хочешь благословить нас? -

Крикнул Илларион.

- Благословит вас бог, большое вам спасибо, уважили меня!

- сказал Илико.

- Да не так, кривой! Погоди!.. А ну, разгреби кувшин,

Зурикела! - приказал мне Илларион, указывая на полный кувшин.

Прежде чем взяться за мотыгу, я достал полученный от Илико

Табак и скрутил цигарку.

- Не кури, Зурикела, табак перченый, - робко предупредил

Меня Илико.

...До последних петухов в марани Иллариона не затихали

СТОРОЖ

Как-то я возвращался из школы сокращенным путем, через

чайные плантации. Созревшая изабелла лукаво поглядывала на меня

Выплевывая кожуру.

- Эй, кто там на дереве? Кто это расхищает колхозное

добро?! - раздался вдруг грозный окрик.

От неожиданности я чуть не свалился с дерева, но вовремя

Илико.

- Это я, Зурикела, дядя Илико!

- О-о-о, чтоб тебя разорвало, прохвост ты этакий!

Ну и извел же ты меня, подлец! Скатывайся сейчас же вниз

да захвати с собой пару гроздей! Я тотчас же спустился с дерева

И крепко обнял Илико.

- Как живешь, дядя Илико?

- Он еще спрашивает, бесстыдник! Целый час морочил мне

голову! И все теперь пошло насмарку!

 - Как - насмарку? - не понял я.

- А так... Вот уже полгода, как я работаю полевым

ОБЩЕЕ СОБРАНИЕ

На пригорке стоит одинокая ель. На ней висит старый

Читальня.

Так вот, висит, значит, теперь тот колокол на ели.

Значит, звали на собрание.

- Зурико, идешь? - раздался голос Иллариона.

- Иду, иду, Илларион! крикнул я, мигом перемахнул через

Голосовые связки не порвал.

- Давай жми, Макарий! Куда девалась породистая телка,

Уважаемой председательши.

- Кто это сказал? А ну встань, покажись, провокатор!

- У меня есть предложение. Разрешите? - спросил Илларион.

- Дайте слово Иллариону!

- Товарищи, нечего теперь вспоминать да уточнять, куда

Вмешался Илико.

- Так вот, я говорю: может, было бы лучше наоборот

Уже разбирать?

- Тогда сделаем так: переселим председателя в контору, а

Его дом займем под контору.

- Да ты что, с ума сошел? - взорвался председатель. -

Взамен моего нового дома хотите подсунуть гнилую хибарку?!

- Есть еще одно предложение: разобрать председательский

Учитель.

- Тогда все! Больше предложений не имею! - Илларион сел.

- У меня есть предложение, - сказала Маргарита Чантурия.

Проведем концерт у него.

- О чем я думал, когда тебя звеньевой назначал!

- У меня вопрос. - встал кто-то. - Когда председатель

Сказал Илларион.

Председатель побледнел. Дело осложнялось.

- У меня есть хорошее предложение! - поднял руку Илико.

- Говори!

- Друзья, мы опять отступаем от главного вопроса: где нам

Ставить контору?

- Что же ты предлагаешь?

- Может, не стоит вообще разбирать контору? Не лучше ли

Колес?

- А зачем тебе колеса?

- Приделаем колеса к конторе и будем перекатывать ее туда

и обратно, туда и обратно!

В зале поднялся хохот.

- Илико Чигогидзе! - встал председатель. - За- Помни

сегодняшний вечер... Если ты не пожалеешь об этом, плюнь мне в

лицо!

- Пожалуйста, дорогой Шалва, пожалуйста... Про-  сил тебя

назначить меня почтальоном - ты назначил сторожем... Это

меня-то, одноглазого! Инвалида! Что же ты еще можешь сделать со

Мной?

- А ты небось хотел бы стать председателем? Да?

- А почему бы и нет? Думаешь, я не смог бы пост- роить

Твоего?

Шалва смешался.

- Так на чем же порешили? - спросил председательствующий.

- Разреши сказать! У меня есть предложение! выкрикнул

Зашумело собрание.

- У меня есть предложение... Поскольку все село в сборе и

собрание близится к концу... Нельзя же расходиться без

определенного решения!

- Не морочь нам голову! Выкладывай, наконец, какое у тебя

предложение!

- Воды, если можно... - еле выговорил я. - Во рту у меня

Пересохло.

- Дайте ему воды, чтоб e г o!..

Я не спеша опорожнил полграфина, вытер губы и продолжал:

- Поскольку дело так обернулось и мы никак не придем к

общему решению...

- Говори покороче, негодяй! Сил больше нет!

- Предлагаю: снять председателя и избрать нового - который

бы жил поближе к конторе".

Наступила мертвая тишина. С дрожью в коленях я ждал -

вот-вот грянет гром...

И гром действительно грянул. Это было первое предложение,

Единогласно.

- Слава богу! Наконец-то нашелся один умный человек! Если

бы не он, сидели бы мы тут до утра! Завтра изберем нового

председателя, и делу конец! - Илларион подошел ко мне и

Поцеловал в лоб.

БУРКА, САПОГИ И НОСКИ

Зима в этом году выдалась лютая. Беспрестанно валил снег,

Новенькие лыжи.

- Откуда лыжи, Илларион? - спросил я.

- За ночь снегу выпадет по колено. А утром кто вместо тебя

в школу пойдете Примерь-ка, балбес! Твои лыжи...

Я обнял Иллариона и чмокнул его в холодные колючие щеки,

Груши.

- Зря хлопочешь, Ольга, ей-богу, не стоит беспокоиться, мы

ведь зашли просто так, поболтать! - сказал Илларион.

- Воля ваша, я могу убрать, - сказала бабушка, протягивая

Руку к бутылке.

- Не хочешь - скатертью дорога, а за других ты не болтай!

- рявкнул Илико на Иллариона и быстро схватил бутылку.

- Как, разве ты пьешь водку? - На лице Иллариона было

Доисторического ящера.

- В такой холод не только водку - термометр проглотишь,

Они такие сладкие стали?

- Пой, ласточка, пой, - улыбнулась бабушка. - Тебе лишь бы

водку подать, так ты сам в сахар готов превратиться! Налили по

Бабушка.

- Что же ты собираешься делать? -спроси л я опять.

- А вот что! - Илларион достал из кармана сложенный листок

Вашакидзе.

- Извините, что так поздно, но, понимаете, дело у меня

неотложное!

- Привет агитатору! - Илико налил водку. - А ну, бери

стакан!

- Пожалуйста, к огню! - пригласила бабушка.

- Ну, что скажешь нового, агитатор? Как идут дела на

Фронте? - спросил Илларион.

- Дела на фронтах Великой Отечественной войны идут

Смутился.

- Ну, говори, говори, что тебе нужно? - подбодрил его

Илларион. - Да вот, подарки для красноармейцев собираем...

Может, и вы чем-нибудь поможете... - сказал агитатор и

Облегченно вздохнул.

- Так бы и сказал, сынок, а то начал с Адама и Евы... -

Улыбнулась бабушка.

- А какие нужны подарки? - спросил Илико.

- Всякие: фрукты, чурчхелы, теплая одежда, варежки, носки

теплые... Сегодня четверг, в понедельник от имени нашего села

на фронт отправится вагон подарков... Если что надумаете,

Илико

- Какие у меня есть сокровища? Одна бурка, и та вон торчит

за дверью... Встань, Зурикела, тащи ее сюда! Я удивленно

Взглянул на Илико.

- Что ты вылупил глаза? Мир провалится, что ли, если такой

старый хрыч, как я, не будет бурку носить?! Все равно уже

весна скоро! Неси сюда бурку! Я вышел на балкон и тотчас же

Комнаты.

- А я знаю, куда помчался носатый! - ухмыльнулся Илико.

- Куда? - спросила бабушка.

- Домой! Ты что, нрава его не знаешь? Теперь он мне назло

перевернет весь дом! Да много ли у него добра, у голодранца! Не

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ВЕЧЕР

Холодные зимние вечера мы коротаем у Илико. В камине

Помоги мне.

- А Америка что?

- Это, говорит, не твое дело.

- А тут еще Германия уговаривает Турцию и Японию: как

Деваться?

- А что говорит Гитлер?

- Гм, Гитлер... Гитлер уже дважды объявлял по радио о

Фронте, за мир.

- А я стихи вчера написал! - вдруг выпалил я. - А ну,

прочти!

Илларион от неожиданности выронил кусок ветчины. Я

Илларион.

- Уже месяц! - сказал я.

- Где же ты был до сих пор, несчастный, вовремя не мог

У тебя есть еще стихи?

- Есть. О любви...

- А ну, прочти!

Я нерешительно взглянул на Илико.

- Валяй, валяй, теперь уже все равно! - сказал он,

Я достал из кармана второй лист бумаги и начал потише:

Ночь, Луна плывет но небу, Снег и ветер, час ненастья. Я

Смущенно переглянулись.

- Что ты скажешь? - спросил наконец Илларион.

- Последняя строчка хорошо написана, с чувством...

- Но он говорил, что стихи - про любовь. Почему же о любви

Нет ни слова?

- Стесняется парень!

- Это же стихи, Илларион! В стихах всего не скажешь! -

Попытался разъяснить я.

- Во-первых, это такие же стихи, как я шах персидский! А

Любовь.

- А ну тебя! Человеку не спится, он бродит по ночам и с

ума сходит: что это, по-твоему, если не любовь?! - разозлился

я.

- Ну, знаешь, дорогой мой. Илико всю свою жизнь был

Врасплох.

- И еще. Вот ты говоришь: бессонница у тебя, ветер, снег,

ПЕРВАЯ ЛЮВОВЬ

- Чигогидзе!

- Здесь!

- Каландадзе!

- Я здесь!

- Сихарулидзе!

- Сихарулидзе заболел! Чкония, Центерадзе, Бурчуладзе,

Изрек Ромули.

- Ромули Каландадзе, изволь выйти из класса!

- Холодно, учитель!

- Бери свою долю дров и убирайся! - поддержал я учителя.

Соседству?

- Я! - встала Мери Сихарулидзе.

- После уроков отнесешь записку его бабушке...

А ты чего стал! Вон из класса!

- Я-то уйду, но кто же в классе останется?

- Выходи... - прошептал учитель, поглядывая на

Чернильницу.

Я поспешно удалился. Вряд ли мог так сильно обрадоваться

Потрясенный.

- Один студент из Тбилиси прислал моей сестре письмо. Он

Влюблен в нее.

- И что же, она собирается выйти за него замужем

- Собиралась. Но потом один наш знакомый из Тбилиси

сообщил, что тот студент сошел с ума... Продолжай: "Нет смысла

Сказал я.

- Камень прошибет! - сказал Ромули. Я помчался на почту,

Его в карман.

К концу последнего урока я незаметно засунул письмо в

Мне.

- Здравствуйте, тетя Мака!

- Господи помилуй! Ты что, впервые меня видишь сегодня?

- До свидания, тетя Мака!

- Спаси его господи! - Женщина перекрестилась и,

Меня Илико.

- Прочти, будь человеком! - ухмылялся Илларион.

- Илико! - раздалось со двора.

- Кто там?

- Это я, Ольга. Мой прохвост у тебя?

- Заходи, заходи, Ольга! Здесь он!

В комнату, сгорбившись, вошла бабушка, сняла шаль,

Сказал я.

- Илларион, посмотри, ради бога, что он тут мне пишет! -

Ушам.

- "Я понял смысл своего бытия, я воспринял тебя как

апофеоз духовной красоты и эстетического наслаждения..." -

Продолжал Илларион.

- Это место я что-то не поняла, - сказала бабушка.

- Да разве любовь поймешь, дорогая Ольга? - сказал

Илларион.

- Да, но когда он успел так влюбиться? - сказал клико.

- А сколько раз ее в школу из-за этого сорванца вызывали,

Вот и влюбился человек.

- "Меня лишили покоя твои глаза..."

- Чтоб он окривел! - сказал Илико.

- "...ресницы..." - продолжал Илларион. Илико скорчился от

Всплеснула руками бабушка.

- "...коралловые губы, агатовые волосы, пальцы, руки - вся

ты..." - читал Илларион, заливаясь слезами.

- Хватит, ради бога, прекрати, не могу больше! - завопил

Окаменевший,

- Когда замуж выдаешь бабушку? Пригласишь на свадьбу? -

Ей письмо.

- Бабушка, письмо, которое мне дал учитель... Вот оно, я

принесла... А это другое... Откуда оно взялось, даже не знаю...

- Господи, еще одно письмо? Илларион, прочти, пожалуйста!

- "Прошу явиться в школу в связи с недостойным поведением

Вашего внука".

- Опять? Опять осрамил меня, бесстыдник?! - Бабушка

Меня.

- Мери! - сказал я тихо.

Она остановилась. Я подошел к ней, осторожно поправил

Взглядом и пошла дальше.

 - Мери!

Мери снова остановилась.

- Это Ромули во всем виноват... Он диктовал. Я хотел

Такой уж плохой?..

- Нет, не думаю...

Мы медленно двинулись по свежему снегу. Снег все валил, не

Нечему - ветер, снег.

мир рушится. А я радовался и этому ветру, и луне, и

ОДИННАДЦАТЬ ПУДОВ КУКУРУЗЫ

Любимую свинью Илико - чистокровную йоркширку с огромными

Поросят на кукурузу.

Не удивительно, что Илико души не чаял в Серапионе,

Мирно беседуем.

- Ну и свинья! В жизни не видел такой! - говорит Илларион.

   - Кормилица моя! Сокровище мое! - Илико нежно щекочет

Спрашиваю я.

- Э, дорогой мой, это длинная история... Прабабушка

Да? - спросил Илларион.

- Так вот, - продолжал Илико, - заупрямился, оказывается,

Поросенка-самку.

- Люди! - сокрушался Илико. - Где это видано, чтобы свинья

рожала двенадцать самок!

- Почему же, - отвечали ему. - У Кучулия Цинцадзе,

например, двенадцать дочерей!

- Пожалуйста, в таком случае договаривайтесь с Кучулия и

Серапионой, и пусть Кучулия выдает вам расписки! Я ничего не

знаю больше!

- Илико Чигогидзе, будь ты немного моложе, вырвал бы я у

тебя твой проклятый язык! - бесился Кучулия.

- Будь я немного моложе, распорол бы тебя по швам! -

Наступал Илико.

Были среди покупателей и такие, которые пытались

Серапиону ни за что.

- Ну, что тебе еще нужно? - приставал к нему Аслан из

Придачу. Договорились?

- Ищи дурака, дорогой Аслан! Сейчас военное положение:

Уйти.

Однажды вечером Илико пришел к нам и свалил под мушмулой

Мешок с кукурузой.

- Что это, Илико? - спросила бабушка.

- Вчера я выдал одиннадцать расписок на потомство

Лоботряса.

- Боже милостивый, пошли счастья и радостей Илико

Что мне теперь делать?

- Крепись, Илико! - раздались ободряющие голоса. - Ничего

Сепертеладзе.

- Эй ты, черт одноглазый, - набросился он на Илико, -

Огрызнулся Илико.

- Он еще спрашивает! Половина села собралась у моего дома,

- слышали