Действительно ли то, что российские аристократы XVII–XVIII вв., следуя европейской традиции, не мылись в банях, предпочитая обтирания

Уровень санитарии и гигиены в императорских резиденциях самым непосредственным образом влиял на продолжительность жизни первых лиц Империи.[1466] Кроме этого, соответствующая инфраструктура делала жизнь в резиденциях просто комфортной, поэтому развитию этой сферы придавалось первостепенное значение. Говоря о санитарии и гигиене, следует также иметь в виду, что в общественном сознании существует ряд устоявшихся штампов, нуждающихся в уточнении.

Прежде всего, следует иметь в виду, что традиция еженедельной парной бани в России не прерывалась даже на аристократическом уровне со времен Московского царства. Царская мыльня в Московском Кремле представляла собой комплекс из нескольких помещений, которые по убранству мало чем отличались от других царских покоев. В ней имелись сени с лавками и «мовной постелью». В самой мыльне имелась «ценинная» (изразцовая) печь и т. н. «мыльная посуда», а пол для гидроизоляции помещения выкладывался пропаянными свинцовыми плитками.[1467] Вода, подаваемая[1468] в Водовзводную башню,[1469] по свинцовым трубам шла и в мыльню царя Михаила Федоровича Романова.

Московская баня XVII в.

Купель с полотном и изразцовая печь в бане царя Алексея Михайловича в селе Коломенском. Реконструкция

Петр I, перенеся столицу в Петербург, возобновил привычные для него санитарные стандарты. В качестве примера упомяну о «судьбе» петергофской «мыльни», устроенной в 1722 г. архитектором М. Земцовым. Деревянная Мыльня, примыкавшая к восточной галерее Монплезира, состояла из сеней, предбанника и бани.

С другой стороны, имеются тексты целого ряда «гигиенических указов» императора, которые рисуют далеко не самую благостную, в санитарном отношении, картину быта русской аристократии.[1470]

При Елизавете Петровне в 1748 г. обветшавшую петергофскую Мыльню перестроил Ф.‑Б. Растрелли, добавив бассейн для купания. При Екатерине II петергофскую Мыльню модернизировали, сделав подъемное дно в бассейне, с тем, чтобы туда попадала вода из залива. В 1800 г., при Павле I, на месте деревянной Мыльни по проекту Дж. Кваренги построили каменную. При Александре I Мыльню капитально отремонтировали. В июле 1824 г. великий князь Николай Павлович упоминал, что он из Монплезира отправился «с А. Бенкендорфом в большие бани, мылись вместе». На следующий день великий князь с супругой ездили в «Китайский дворец, с женой и Салтыковой, ходили смотреть бассейн Императрицы». При Александре II в 1861 г. эту Мыльню передали в распоряжение свиты с официальным именованием: «Мыльня для фрейлин и кавалеров»,[1471] а в 1865–1866 гг. для членов императорской семьи выстроили новый Банный корпус.[1472] И такие мыльни или бани имелись во всех императорских резиденциях. Добавлю, что в императорских банях кавалерам и дамам стригли ногти, срезали натоптыши и мозоли, ставили клистиры, пиявки, банки и отворяли кровь. Кроме этого, непосредственно в резиденциях имелись «собственные» ванны.

Вместе с тем, следует констатировать, что приезжавшие в Россию европейские принцы и принцессы по‑разному относились к русской банной традиции. Одни ее полностью принимали, другие считали баню проявлением «русского варварства».[1473] Например, Екатерина II в своих записках, описывая события 1750 г., упоминает, что Елизавета Петровна лично распорядилась о том, чтобы ее 22‑х летний племянник отправился в баню. Напомню, что к тому времени будущий Петр III прожил в России уже 6 лет и, видимо, приказание императрицы последовало не на пустом месте.

Ванна императрицы Марии Александровны. Фермерский дворец. Петергоф

Ванная и WC императора Александра II. Фермерский дворец. Петергоф. (Жестяная ванная находится в алькове под диваном)

Екатерина II вспоминала, что «…бани и все другие русские обычаи и местные привычки не только не были по сердцу великому князю, но он даже смертельно их ненавидел. Он наотрез сказал, что не сделает ничего подобного… Он стал утверждать, что не надо приказывать того, что противно его натуре, что он знает, что баня, где он никогда не был (курсив мой. – И. З.), ему вредна, что он не хочет умереть, что жизнь ему дороже всего, и что императрица никогда его к такой вещи не принудит. Чоглокова возразила, что императрица сумеет наказать его за сопротивление. Тут он рассердился и сказал ей вспыльчиво: „Увидим, что она мне сделает, я не ребенок“. Тогда Чоглокова стала ему угрожать, что императрица посадит его в крепость. Ввиду этого он принялся горько плакать, и они наговорили друг другу всего, что бешенство могло им внушить самого оскорбительного, и у обоих буквально не было здравого смысла».

Из этой обширной цитаты следует, что, во‑первых, наследник престола Петр Федорович, прожив в России несколько лет, в бане не был ни разу; во‑вторых, Елизавета Петровна была вынуждена прибегнуть к прямому приказу с угрозой заключения «в крепость», для того чтобы принудить великого князя посетить баню (видимо, специфическое амбре стало нестерпимым); в‑третьих, в яростном сопротивлении наследника трона отчетливо видны гигиенические стандарты «цивилизованной» Европы,[1474] впитанные Петром Федоровичем с детства. Добавлю, что, несмотря на все угрозы, «чертушка» в баню так и не пошел и «великому князю не говорили больше о том, чтобы идти в баню».

Говоря о гигиенических стандартах, бытовавших в Европе, следует иметь в виду, что европейские аристократы с детства впитывали совершенно иные гигиенические традиции. Они исходили из того, что любые водные процедуры крайне опасны для здоровья, поскольку они раскрывают поры, через которые зараженный (зачумленный) воздух легко проникает в тело, отравляя его. Поэтому, если аристократы и принимали ванну, то только по предписанию врача. Например, когда врачи предписали (!!!) ванну Людовику XIV, они исходили исключительно из медицинских соображений. Но король, непривыкший к подобным экзерсисам почувствовал себя настолько плохо, что «медицинскую процедуру» пришлось прервать. В результате король так и не пожелал свыкнуться с комнатной ванной в своей резиденции.[1475] Для XVII в. были характерны следующие гигиенические рекомендации: «Пусть дети протирают лицо и глаза куском белой ткани, это позволяет счистить грязь и сохранить естественный цвет лица. Умывание водой вредит зрению, способствует болезням зубов и катарам, делает лицо бледным и более чувствительным к зимнему холоду и летнему зною».[1476] В контексте этих традиций поведение великого князя Петра Федоровича становится вполне объяснимым.

Что касается самой Екатерины II, то она впервые посетила русскую парную баню 19 августа 1745 г. – в день накануне своего бракосочетания с наследником Петром Федоровичем. Как писала мать будущей императрицы: «Великая Княжна получила приказание немедленно отправиться в баню и потом ужинать уединенно, что составляет род постановления в греческой церкви (!)».[1477] Отмечу, что к этому времени будущая Екатерина II прожила в России почти год и посетила баню только по приказанию Елизаветы Петровны, накануне свадьбы. Девушка она была умная, сознательно поставившая себе целью полную адаптацию в среду, поэтому, в отличие от супруга, она стала регулярно посещать баню. Когда Екатерина II переехала в 1763 г. в Зимний дворец, то под ее покоями устроили русскую баню с классической парилкой и бассейном,[1478] включавшую несколько роскошно убранных помещений.[1479] Подобные роскошные бани оборудовали и в других императорских резиденциях.

Косвенно об уровне придворной гигиены свидетельствуют оптовые закупки «дамских штучек» для императрицы, упоминаемые в реестре вещей, купленных «по комнате Ея Императорского Величества»: «360 пар чулок шелковых белых дамских по 6 руб. пара (2160 руб.[1480]); 50 дамских перчаток льняных белых по 6 руб. пара (300 руб.)».[1481]

Когда у Екатерины II начали подрастать внуки Александр и Константин, а царственная бабушка лично и очень внимательно следила за их воспитанием, императрица предписала, чтобы их водили в баню через три или четыре недели, а летом мальчики могли купаться, «сколько сами захотят».