Нелюбовь к правилам? За пределами сопротивления

Некоторые считают, что правила по умолчанию нарушают границы индивидуальной свободы, но приведенные выше доводы заставляют всерьез усомниться в этом. И тут возникает довольно эмпирический вопрос: раздражает ли людей существование правил по умолчанию само по себе или же причина раздражения в том, что эти правила кем‑то для них выбираются? Давайте еще раз обратимся к феномену сопротивления, которое подразумевает, что люди противятся попыткам контролировать свой выбор. Такие попытки могут привести к тому, что люди будут еще крепче держаться за свое первоначальное намерение. Если авторитетная персона призывает не курить, то есть риск, что человек будет курить еще больше. Когда люди чувствуют, что их свобода под угрозой, они начинают сопротивляться. Демонстративное неповиновение также будет аспектом сопротивления и может препятствовать благонамеренным вмешательствам. В какой мере эта проблема мешает правилам по умолчанию?

Ученые не дают точного ответа на этот вопрос. Несомненно, большое значение имеют конкретные обстоятельства и степень доверия. Мы уже говорили о том, что «принятие» идет параллельно сопротивлению, так как люди часто одобряют рекомендации, правила по умолчанию и даже ограничения. Научных материалов о принятии пока еще мало, но всему свое время. А пока давайте рассмотрим одно исследование, касающееся ухода за пожилыми людьми. Испытуемым сообщали, что правило по умолчанию выбрано таким образом, чтобы повлиять на их решения, но эта информация никак не меняла их поведение. Вот как проводился данный эксперимент {142}. Участникам представили два утверждения:

1. Я хочу, чтобы те, кто будет заботиться о моем здоровье, использовали такое лечение, которое поможет мне жить как можно дольше, даже если это будет означать, что я испытаю больше боли и страданий.

2. Я хочу, чтобы те, кто будет заботиться о моем здоровье, использовали такое лечение, которое поможет мне облегчить боль и страдания, даже если это сократит продолжительность моей жизни.

Когда одно из этих утверждений использовалось по умолчанию, оно преподносилось людям как заранее выбранное, но у них была возможность предпочесть другой вариант, поставив свою подпись. Как и ожидалось, большинство людей согласилось с вариантом, выбранным по умолчанию. Но некоторым из участников также сообщили следующее:

Основной предмет данного исследования – правила по умолчанию. Это решения, которые вступают в силу, если люди не предпринимают никаких действий. Участники этого эксперимента поделены на две группы.

Если вы попали в первую группу, то форма предварительного распоряжения, которую вы заполняете, будет содержать такие ответы на вопросы, которые позволят тем, кто будет заботиться о вашем здоровье, облегчать боль и страдания, даже если это сократит вашу жизнь. Если вы хотите выбрать другой вариант, отметьте его и поставьте свою подпись.

Если вы попали во вторую группу, то форма предварительного распоряжения, которую вы заполняете, будет содержать такие ответы на вопросы, которые позволят тем, кто будет заботиться о вашем здоровье, продлить вашу жизнь на максимальный срок, даже если это будет означать, что вам придется испытать больше боли и страданий. Если вы хотите выбрать другой вариант, отметьте его и поставьте свою подпись.

Примечательно, что открытое заблаговременное информирование не оказало значительного влияния на конечный результат: обе группы испытуемых в большинстве своем предпочли правило по умолчанию. Никакого сопротивления не наблюдалось. Это исследование показывает, что, возможно, сами по себе правила по умолчанию не так уж неприятны людям, даже если им заранее говорят о последствиях и информируют, что определенное правило было выбрано для того, чтобы таковые последствия имели место. Здесь, наверное, самым частым ответом будет: «Как угодно».

Конечно, вопрос по уходу за пожилыми людьми весьма специфичен. В других обстоятельствах наличие правила по умолчанию могло вызвать возмущение, что повлияло бы на результаты. Например, что касается донорства органов, люди, которые скептически относятся к идее «предполагаемого согласия», с большей вероятностью отказались бы следовать правилу, если бы их открыто проинформировали, что согласие по умолчанию было выбрано с целью увеличить количество донорских органов. Этот вопрос требует более глубокого исследования – в разных обстоятельствах правила по умолчанию могут привести к сопротивлению, безоговорочно приниматься или не вызвать вообще никакой реакции.

Свобода и ее отчуждение

В некоторых обстоятельствах выбор не выбирать может показаться отчуждением свободы. В исключительных случаях люди способны выбрать рабство или отказаться от свободы иным способом, используя свое право делать выбор в существенных областях жизни. Например, люди могут выбрать не голосовать – не в том смысле, чтобы не появиться на избирательном участке, а формально передать свой голос другим. Конечно, можно поразмыслить над тем, как бы этим воспользовались другие, но фактически отдавать свой голос кому бы то ни было запрещено – по той простой причине, что это нарушит внутреннюю логику системы голосования, отчасти создав проблему коллективного действия. Если бы каждый мог продать свой голос, многие бы так и поступили (и, пожалуй, разумно), даже если бы это принесло вред обществу. Основная идея заключается в том, что, если было бы разрешено продавать голоса, власть сосредоточилась бы в руках тех, кто может их купить. Решение продать свой голос может быть разумно для отдельного индивида, но результат может оказаться катастрофическим, если так поступят многие. Кроме того, таким образом граждане отказались бы от права выбирать своего лидера – вот и еще одна причина запрета. Наверное, такого рода отказ от свободы неприемлем по самой своей сути.

Представьте, что люди выберут не выбирать религиозные предпочтения или супругов – просто передадут свои права другим {143}. Если речь идет о значительных событиях жизни или о чем‑то сугубо личном, можно заключить, что свобода выбора не должна отчуждаться даже добровольно и соответствующие решения человек волен принимать исключительно самостоятельно. Поскольку люди лучше знают, что им подходит больше, передавать подобное право слишком рискованно, даже если человек хотел бы его передать. Или же можно полагать, что в случаях, где задействована религия или супружество, необходимо, чтобы люди сами брали на себя ответственность. Отказ от ответственности противоречит самой сути религиозных убеждений, если правильно понимать это понятие. И если вы не сами выбрали себе спутника жизни, супружеские узы будут не слишком крепки. (Хотя, конечно, это чисто эмпирическое рассуждение, потому что в разных культурах это происходит по‑разному.) Также вспомним, насколько важна аутентичность личности. Если человеку важна та область, которой касается выбор (и выбор этот очень личный), то мысли не выбирать даже не возникнет. Иначе это будет весьма предосудительным отказом от свободы выбора и приведет к нежелательным результатам – результатам, которые вовсе не зависели от человека, для которого они важны.

Это сложный вопрос, который касается как отчуждения свободы, так и отказа от аутентичности личности (что совершенно неприемлемо). Но даже если такая категория достаточно широка, ее нельзя просто принять за общее противопоставление тому, что из соображений независимости людям необходимо позволять не выбирать во многих сферах. Даже если независимость и свобода выбора требуют ответственности в важных для человека областях, то для всех остальных случаев, когда люди выбирают не выбирать и не хотят беспокоиться об этом, об ответственности можно не думать.

Интересы тех, кто выбирает

Следует отметить, что выбор не выбирать бывает совсем не в интересах человека (в том смысле, в каком он сам их определяет). По этой причине патернализм обязательного выбора может иметь оправдание и в глазах сторонников защиты прав. Возможно, человек выбирает не выбирать только потому, что ему недостает необходимой информации (из‑за чего передача такого права другому лицу или использование правила по умолчанию также может навредить), или же дело в ограниченной рациональности. Неудача, к которой привело определенное поведение, может отрицательно повлиять на выбор не выбирать (как и на любой другой выбор).

Или же человек может попасть под влияние склонности ошибочно оценивать вероятность из‑за наличия схожих примеров (допустим, совсем недавно его аналогичный выбор оказался катастрофичным). Может быть, он недальновиден и придает слишком много значения цене выбора в краткосрочной перспективе – а эта цена может заключаться в получении новых знаний (и кое‑каких вложений) – в то же время обесценивая долгосрочную выгоду, которая бывает куда важнее. Кроме того, люди могут столкнуться с чем‑то вроде личной проблемы коллективного действия, когда решение, принятое Джонсом в первый раз, будет куда более эффективным и положительным, чем все последующие аналогичные решения.

Но для тех, кто не признает патернализм, эти проблемы служат лишь подтверждением тому, что необходимо давать людям больше информации, а не лишать человека возможности выбора – в том числе выбора не выбирать. В этом смысле стандартные аргументы против патернализма можно применить и к тем, кто настаивает на активном выборе. Не исключено, что возражения против патернализма не так уж обоснованны {144}. Но с их учетом немаловажный вопрос о том, будет ли позиция «не выбирать» настоящим выбором, становится в корне неверным – как в целом, так и в частностях. Теоретически нет никаких причин полагать, что именно этот конкретный выбор с наибольшей вероятностью приведет к ошибке. Учитывая склонность людей к чрезмерной самоуверенности, выбор не выбирать может быть правильнее всех прочих, и по этой причине оправдать патернализм обязательного выбора становится довольно проблематично {145}.