Патернализм обязательного выбора

 

Многие полагают, что патернализм и активный выбор несовместимы. Однако во многих случаях это не так. Требование активного выбора часто будет формой патернализма, а не его альтернативой.

Мы отыскали главную причину этого: некоторые просто предпочитают не выбирать. Иногда они делают это открыто (и даже готовы заплатить приличную сумму тому, кто сделает выбор за них). В других случаях поведение не столь явно – никакого активного выбора они не делают. Но тем не менее есть основания полагать, что в определенных областях люди предпочитают не выбирать – и сказали бы то же самое, если бы их спросили. И причин тому полно. Люди боятся ошибиться. Они понимают, что недостаточно компетентны в вопросе, что им мешают когнитивные искажения (например, необоснованный оптимизм) {116}. Они считают, что решаемый вопрос – слишком запутанный, трудный, болезненный, хлопотный (в эмпирическом, моральном или каком‑то ином смысле). Им не нравится делать выбор. Они заняты, и им не хватает сил («пропускной способности»). Они думают, что пожалеют о своем решении в будущем, а потому хотят избежать этого сейчас. В конце концов, они просто не хотят брать на себя ответственность за возможный скверный исход (для себя или других) {117}.

Важное пояснение. Необходимо отличать 1) ситуацию, когда кто‑то делает выбор за вас (путем совершения активного выбора); 2) от случаев отказа от выбора, когда вы не выбираете вообще ничего. Вы можете выбрать не выбирать (вариант 1) по только что перечисленным причинам. Напротив, вы можете совсем не выбирать (вариант 2) из‑за, допустим, прокрастинации или потому, что хотите оставить все как есть. Иногда, выбирая, люди чувствуют себя так, будто что‑то теряют. А терять и проигрывать никто не любит {118}. Конечно, выбор не выбирать и отказ выбирать иногда пересекаются. Люди могут отклонить возможность выбора, потому что заняты, не хотят брать на себя ответственность или боятся ошибиться. Но выбор не выбирать, о чем я в основном и рассказываю в этой книге, принципиально отличается от отказа выбирать.

Даже когда люди предпочитают не выбирать, многие частные и государственные организации выступают в защиту активного выбора и продвигают его на том основании, что выбор – это хорошо. В таком случае предложение активного выбора считается патерналистским. Конечно, «государства‑няньки» запрещают выбор, но они запрещают и отказ от него. Политика обязательного выбора может быть лишь привлекательной формой патернализма, но это все равно патернализм, никаких противоречий в этом нет.

Если от людей требуют выбора, когда те предпочли бы этого не делать, активный выбор превращается в отнюдь не либеральную политику патернализма, в том смысле, что людям отказывают в праве выбирать самим. Во многих случаях те, кто приветствует активный выбор, по сути делают его обязательным, а следовательно, подавляют право людей не выбирать, руководствуясь принципами патернализма. (Ирония в том, что иногда люди определенно переоценивают значение выбора: если они предпочитают выбор, это может привести их к материальным потерям в результате отнюдь не безупречных действий.) {119} Когда люди предпочитают не выбирать, обязательный выбор становится формой принуждения. Впрочем, это не слишком плохо в тех случаях, когда активный выбор не способен ухудшить ситуацию или когда важно, чтобы люди учились, выражали свободу воли или развивали свои предпочтения.

Напротив, если людей спрашивают, хотят ли они выбирать, и они могут отказаться от активного выбора (скажем, в пользу правила по умолчанию), тогда активный выбор можно рассматривать как форму либерального патернализма. В некоторых случаях этот вариант особенно привлекателен. Назовем его упрощенным активным выбором. Так, скажем, компания спрашивает, хотите ли вы сами выбрать настройки конфиденциальности на своем компьютере или оставите их по умолчанию; хотите ли вы сами выбрать поставщика электроэнергии или положитесь на правило по умолчанию? При упрощенном активном выборе вас просят сделать активный выбор между правилом по умолчанию и выбором на свое усмотрение, и в этом случае все права и свободы соблюдаются. Неоспоримым преимуществом этого подхода будет уменьшение влияния правила по умолчанию, и в то же время при желании можно на него положиться. Я уже упоминал вариацию этого подхода: внушаемый выбор, когда людей спрашивают, хотят ли они выбрать уже существующий вариант («Вы хотели бы стать донором органов в случае своей смерти?»), но они имеют право оставить этот вопрос без ответа, – все это также отчасти напоминает правило по умолчанию.

Однако важно понимать, что каждый раз, когда государственная или частная организация просит людей сделать выбор, она тем самым игнорирует их право не делать этого вообще, а значит, проводит патерналистскую политику обязательного выбора. Это касается даже тех случаев, когда людей спрашивают, желают ли они выбрать выбор. В конце концов, не факт, что они хотят делать этот выбор второго порядка (быть может, им бы подошло простое правило по умолчанию). Они могут посчитать подобную просьбу утомительной, раздражающей, навязчивой, надоедливой. (Супруг, любовник или друг, который постоянно спрашивает, не желаете ли вы сделать выбор сами, может быть добрым и благородным человеком, но в итоге его вопросы начнут вас жутко раздражать.) В этом подходе – безусловно либеральном – присутствует один абсолютно нелиберальный аспект: необходимость выбирать между активным выбором и правилом по умолчанию. Если это утверждение не очевидно (или кажется слишком резким), так это потому, что сама идея активного выбора в здоровом демократическом обществе настолько привычна и привлекательна, что можно и не понять, чем она является на самом деле – формой архитектуры выбора, которая точно так же может не нравится, если какие‑то ее параметры незнакомы или слишком сложны {120}.

Опираясь на четвертую главу, я намерен показать вам следующее. Должны ли люди одобрять активный выбор или им стоит предпочесть его отсутствие, зависит от ряда легко выявляемых параметров, в целом (но не только) включающих в себя данные о цене решений и ошибок. Идея сведения цены решений и ошибок к минимуму может стать самым важным достижением экономического анализа законодательства. Она способна разрешить множество концептуальных проблем. Это простой и интуитивно понятный способ анализа экономического эффекта. Если люди вынуждены тратить свое время и силы на принятие решений, они вовлекают себя в значительные расходы – но если им это нравится, они получают выгоду. Если собственный выбор делает жизнь только лучше, а правила по умолчанию обернулись бы множеством серьезных ошибок, получается, что активный выбор в данном случае куда выгоднее.

Допустим, государственная или частная организация недостаточно информирована, действует в корыстных интересах или подвергается давлению со стороны корпораций, преследующих свои цели. В таком случае побеждает активный выбор, потому что данный подход снизит цену расплаты за ошибки. А если выбор приносит пользу, а не вред еще и потому, что нравится людям, это еще один аргумент за. В таких случаях люди должны выбирать выбор. Аргумент против активного выбора появится, если область проблемы слишком запутанна, сложна, нова, не вызывает никакого интереса – значит, цена решения возрастает, а вслед за ней возрастает и цена потенциальной ошибки. Полагают ли люди, что выбор объективно желаем (или нет), так как это реальный способ использования своей свободы и независимости, – это другой вопрос {121}. Многие считают именно так, но выбор не выбирать сам по себе будет формой выбора, который может быть даже активным (и объективно желаемым). В этой связи часто звучит такой вопрос: важно ли людям вообще использовать свободу выбора (и тем самым учиться чему‑то новому)?

Несомненно, здесь мы сталкиваемся с огромным разнообразием как людей, так и обстоятельств {122}. Некоторые выбирают не выбирать, другие презирают такой подход. (Вам понадобится не больше секунды на размышление, чтобы понять, к какому типу относитесь вы сами.) То, что для вас будет сложной научной областью, другому покажется детской забавой. Мы знаем, что выбор может быть как удовольствием, так и обузой. Разумеется, контекст имеет значение. Кому‑то нравится выбирать одежду, а кто‑то ненавидит это занятие. Для кого‑то устроить себе шопинг и найти новую пару туфель – развлечение, для кого‑то – пытка. Некоторые люди в определенных обстоятельствах готовы заплатить за возможность выбирать (при прочих равных условиях) {123}.

Сравните связанный с этим феномен «сопротивления», который возникает при негативной реакции людей на попытки контролировать или ограничить их, отчасти из‑за простого желания отстоять свою независимость. Джек Брем подробно изучил это явление, продемонстрировав его предпосылки. Он утверждает, что, когда у людей отбирают возможность выбора или пытаются его контролировать, они могут отреагировать негативно, тем самым увеличивая сопротивление {124}. В результате люди только сильнее утверждаются в своих первоначальных убеждениях, желаниях, планах или действиях. Когда архитекторы выбора призывают людей не выбирать или даже следовать правилам по умолчанию, всегда имеется риск сопротивления.

Но некоторые в определенных обстоятельствах заплатили бы деньги за то, чтобы получить возможность выбирать (при прочих равных условиях). Им требуется исполнитель их воли – и они могут его нанять. Порой люди не выказывают никакого сопротивления. И даже проявляют прямо противоположную реакцию, показывая повышенную восприимчивость и одобряя действия архитекторов выборов, направленные на то, чтобы сделать выбор легче, вовсе избавить людей от него или позволить им совершать пассивный выбор. Люди склонны интуитивно оценивать подобные вещи и соотносить их с собственными представлениями о том, когда нужно выбирать и стоит ли это вообще делать. В дружных семьях так и проявляются забота и внимание: распределить обязанности так, чтобы они соответствовали желаниям членов семьи выбирать или не делать этого {125}.

Узконаправленные исследования дают как сильные, так и слабые аргументы в защиту активного выбора. Например, многие рестораны предлагают обширные меню (множество блюд на выбор), но туристы из других стран предпочли бы меню по умолчанию – и это различие отражает цену решений и цену ошибок. Интересно с этой точки зрения рассмотреть поведение людей в привычных контекстах. Многие с охотой идут на активный выбор (по причине излишней самоуверенности), другие же предпочтут правило по умолчанию (потому как слишком доверяют архитекторам выбора). И можно не сомневаться, что ошибки будут в обоих случаях.

На первый взгляд кажется, что выбор между активным выбором и правилом по умолчанию, отчасти основанный на цене решений и ошибок, должен совершаться самими заинтересованными лицами (по крайней мере если не вовлечены никакие третьи стороны). Если они выбирают не выбирать, то это решение стоит уважать. Здесь, как правило, лучше избегать патернализма обязательного выбора. Если речь не идет о неудачных финансовых решениях, связанных в том числе с когнитивными искажениями (типа недальновидности), государственные и частные учреждения не должны настаивать на активном выборе, когда люди предпочитают не выбирать – так же, как они не должны настаивать на правиле по умолчанию, когда люди предпочитают активный выбор.

Конечно, решение человека не выбирать не всегда идет ему на пользу. А если так, то, возможно, некоторое вмешательство не повредит – например, в форме подталкивания (донесения нужной информации или предупреждения). И не стоит забывать вот еще о чем: аргументы в защиту активного выбора приобретают больше веса, когда важны обучение, аутентичность личности, ответственность, развитие ценностей и предпочтений. В таких случаях патернализм обязательного выбора кажется наиболее привлекательным вариантом. Впрочем, все же стоит опасаться программ, которые по умолчанию вовлекают людей в покупку товаров и услуг на основании их предыдущего выбора. Такой подход подкупает своим удобством, но препятствует развитию людей в роли как покупателей, так и граждан. В этих случаях патернализм обязательного выбора перестает быть чем‑то противоречивым, и ему есть оправдания. Некоторые доказательства этому, которые я приведу в третьей части, подтверждают, что люди также интуитивно оценивают этот аспект.

 

Многогранность выбора

 

Многие из тех, кто приветствует активный выбор, полагают, что правительство никоим образом не должно влиять на потребителей. Они понимают, что производители товаров и услуг пытаются это делать, но, если нет ни принуждения, ни мошенничества, ни интересов третьих сторон, правительство должно оставаться нейтральным. С этой точки зрения государственная политика патернализма совершенно неприемлема. Возможно, должностные лица вправе требовать точную информацию, чтобы гарантировать: потребители достаточно информированы, чтобы совершить верный выбор. Но если государство стремится навязать людям правила по умолчанию, которые ведут в совершенно другом направлении (выбранном государством), тем самым поощряя любое проявление патернализма, – это уже выход за допустимые рамки. В этом случае правило по умолчанию не принесет людям свободы.

Но что влечет за собой активный выбор? {126} Рассмотрим три варианта. Для краткости будем называть их прямым наказанием, давлением и обычной реализацией товара. Каждый из них имеет свои особенности.

Прямое наказание. В большинстве случаев никто не станет утверждать, что человека нужно посадить в тюрьму или наказать иным способом, если он не совершит выбор. Единственное, что грозит человеку, – остаться без данного товара или услуги. Но существуют исключения. В некоторых государствах (Австралия, Бельгия, до 1970 года – Нидерланды) люди подвергаются гражданско‑правовым санкциям, если не участвуют в голосовании. Иными словами, они могут быть наказаны за то, что не совершают активный выбор {127}. Американский закон о доступном медицинском обслуживании также требует от людей совершения выбора – если человек не определится со страховкой, ему грозит штраф.

Что касается активного выбора, то два этих примера заключают в себе следующую идею: людей принуждают к выбору в одной плоскости (за кого голосовать и какую программу страхования выбрать), но им запрещено выбирать в другой плоскости (голосовать или нет, выбирать программу страхования или нет). Но, поскольку один вид выбора от них все же требуют, здесь справедливо говорить об обязательном активном выборе. Можно представить себе и другие сферы жизни, где люди будут наказаны в подобных случаях, хотя это больше напоминает научную фантастику, а не реальный мир. Только представьте себе ситуацию: вы обязаны стать донором органов (иначе вас ждет тюрьма); вы должны установить настройки конфиденциальности на своем компьютере (иначе придется заплатить штраф).

Наказания крайне редко применяются к тем, кто выбирает не выбирать, и этот факт нужно понимать как неявное признание того, что в свободном обществе такой выбор в целом приемлем и будет законной частью свободы личности. Как мы уже говорили, одной из причин тому будет информированность. Люди лучше знают, чего они хотят, и другие не должны решать за них, даже если выбором станет отсутствие выбора. Есть одно неплохое и крайне занимательное подтверждение этой точке зрения: во время праздников даже члены семьи и близкие друзья часто выбирают подарки, которые не очень нравятся получателям. Это приводит к тому, что миллиарды долларов тратятся впустую (поскольку для получателей подарки имеют гораздо меньшую ценность, чем их реальная стоимость) {128}. Если даже члены семьи и близкие друзья совершают ошибки, делая выбор для вас, то что уж говорить о государстве?

Давление. Иногда активный выбор обязателен в особом смысле: если человек его не совершит, то не получит желаемый товар или услугу, хотя выбирать приходится вовсе не эти товары и услуги. Тут имеется определенное давление. Необходимо совершить выбор в некоей области, которая тесно связана с тем товаром или услугой, что человек решил приобрести. Допустим, нельзя взять автомобиль в аренду, пока не выбрана автостраховка. Еще один пример: обязательно нужно создать пароль или самим выбрать настройки конфиденциальности, иначе воспользоваться компьютером не получится. Оба этих примера вполне стандартны. В рыночной сфере продавцы часто настаивают, чтобы покупатели сделали определенный выбор, чтобы получить товар или им воспользоваться.

Связь будет не такой тесной, если, скажем, человек не может приступить к новой работе, пока не укажет свои предпочтения по поводу программы пенсионных накоплений. Или другой пример: человек не получит водительские права, пока не укажет свое отношение к донорству органов в случае своей смерти. Еще слабее будет эта связь, если люди не смогут зарегистрироваться для голосования, пока не выберут настройки конфиденциальности на своем компьютере.

В последних двух примерах связь между вопросом, по поводу которого людей просят сделать выбор, и желаемым товаром не такая уж и тесная {129}. Отметим, что в некоторых подпадающих под эту категорию случаях требование активного выбора будет явным принуждением. А все потому, что «товар», о котором идет речь, – это нечто, от чего не так‑то просто отказаться (водительские права, работа, избирательное право).

Чтобы оценить давление такого рода, важно различать государственные и частные организации. Возможно, частные компании, вышколенные рынком, должны также свободно конкурировать в этом аспекте, как и в любом другом. Если людям действительно не нравится активный выбор, то компании, которые его навязывают, за это поплатятся, потому что потребители предпочтут тех, кто его не требует. Возможно, государственным учреждениям стоит задуматься вот о чем: нужно ли требовать активного выбора от людей, если между соответствующим товаром или услугой и предметом выбора нет тесной связи? В то же время государственные организации контролируются обществом (по крайней мере в демократических государствах). Если государственная организация требует от людей выбора, чтобы спасти чью‑то жизнь, и эта стратегия приносит плоды, тогда гражданам стоит задуматься, действительно ли это незаконно.

Обычная реализация товара. Как правило, активный выбор в условиях рыночной экономики – необходимое условие получения товара, услуги или рабочего места. Чтобы дать людям возможность принять решение о потреблении, им предоставляются варианты, из которых они могут выбрать один, несколько или ничего не выбрать. Не сделав выбора, они не получат соответствующего товара или услуги. По умолчанию никто никого не обязывает приобретать планшеты, телефоны, ботинки или рыболовные снасти. В интернет‑магазине, ресторане, супермаркете, магазине бытовой техники человека, в принципе, просят сделать активный выбор. По умолчанию – под ним в данном случае понимается бездействие потребителя – товар не покупается. Люди не получают товары и услуги, не выбрав их активно. То же самое происходит на рынке труда. По умолчанию никого к работе не привлекают. У каждого есть какое‑то количество вариантов, и если человек не выберет ни один из них, то останется безработным. В этом отношении свободный рынок, как видим, требует активного выбора. (Разумеется, в этом вопросе существуют культурные различия. В разных случаях применяются разные формальные типы правил по умолчанию. Особенно это касается рынка труда, когда молодым людям по умолчанию предлагают определенные должности.)

Важно понимать, что жизнь не стоит на месте. Можно представить себе ситуацию, когда продавцы предполагают или даже допускают, что люди хотят приобрести определенный продукт, и те пассивно получают его и оплачивают. Представьте, например, что магазин розничной торговли имеет достоверную информацию о следующих желаниях: Джонсон хочет купить новую книгу Стивена Кинга, Сендила Муллайнатана или Джойс Кэрол Оутс; Смит жаждет последнюю модель определенного планшета; Джонс не отказался бы от пары кроссовок; а у Уильямс заканчивается зубная паста, и ей нужна точно такая же. Если эти утверждения безошибочны (или хотя бы близки к этому), не стоит ли совершать покупки автоматически? Не станет ли это восприниматься как раздражающая навязчивость? Или же будет явным преимуществом? Современные технологии заставляют все больше задумываться над этим вопросом.

Существует мнение, что наиболее серьезная причина, по которой активный выбор все еще требуется, – это то, что надежный алгоритм прогнозируемого шопинга пока еще не придуман. Поэтому активный выбор незаменим в качестве защиты от ошибочных покупок, а значит, он работает в интересах тех, кто может стать покупателем по умолчанию. С этой точки зрения в пользу активного выбора говорит тот аргумент, что подтверждение согласия защищает покупателей от ошибок – но оставляет возможность прогнозируемого шопинга в том случае, если появится надежная технология его использования. Учитывая, что такой технологии не существует, прогнозируемый шопинг неприемлем. В третьей части я вернусь к этому вопросу.

Конечно, любой рынок требует активного выбора, но тут стоит сделать одну оговорку. В основе рыночных отношений всегда лежат определенные права. Они даются, а не выбираются. Имущественные права обеспечивают основу для переговоров. Конечно, у людей могут быть и «права по умолчанию» типа свободы от возрастной дискриминации, от которой они могут отказаться за определенную цену, но от некоторых прав такого рода (например, право на отсутствие дискриминации по национальному или половому признаку) отказаться невозможно.

Важно, что решения официальных властей могут повлиять на предпочтения людей относительно прав. А самое главное здесь – это «эффект владения»: люди гораздо больше ценят то, что им принадлежит, чем то, что они вынуждены покупать {130}. Представьте, что вам подарили лотерейный билет или кружку с логотипом вашей любимой спортивной команды. За какую сумму вы готовы отказаться от подарка? Сумма, которую вы назовете, с большой вероятностью будет намного выше, чем вы готовы заплатить за этот билет или кружку, если бы у вас их не было. Вспомните опрос об отпусках, который мы обсуждали в первой главе. Выяснилось, что люди готовы заплатить всего $6000, чтобы купить пару дополнительных недель отпуска, но потребовали бы $13 000, чтобы отказаться от уже имеющихся в их распоряжении двух недель. Решающую роль при заключении договора может сыграть то, сразу ли человеку дать право на что‑нибудь или предложить купить это право {131}.

Можно прийти к выводу, что из‑за эффекта владения трудно или даже невозможно избежать влияния на ценности и предпочтения людей, пока какой‑то конкретный человек или организация решает, кто и какие права получает изначально {132}. Если предпочтения людей основаны на данных им правах, то права эти не могут определяться с помощью выяснения предпочтений.