Глава 123. Братик, я забыла одеть трусики.

Алан проснулся в пятницу утром, чувствуя себя растеряно.

Он не знал, стоит ли ожидать «новой» мамы или «старой», и с каждой минутой плюс ко всему приближалось возвращение Рона, поэтому на всякий случай, он помастурбировал дважды в своей комнате, когда он проснулся, поэтому он, по крайней мере, так что он уже начал подниматься по своей шестиразовой недельной лестнице вверх.

Как бы то ни было, Сьюзен была определенно настроена на пренебрежительное и консервативное настроение, поэтому Алан был осторожен в своем поведении. Он не говорил и не делал ничего, что могло быть истолковано как даже слегка сексуальный намек.

Но в то же утро Кэтрин вскоре оказалась перед очень большой проблемой. Она продолжала ходить без бюстгальтеров и трусиков, одеваясь так же мизерно, как позволяла Сьюзен. Ей было так весело с Аланом, что она не хотела, чтобы это заканчивалось.

Она надела форму болельщиц, потому что в тот день должна была состояться футбольная игра, а девочки из группы поддержки должны были носить свою форму на протяжении всего дня, пока не закончится игра, чтобы помочь поддержать школьный дух.

Во время завтрака она сверкала своей киской перед своим братом, так как на ней не было трусиков под ее очень коротенькой красной юбкой.

Переживая, что её мама в новом строгом обличье, поймает её, которая подавала завтрак, это только добавляло проблем с волнением. Ей удалось поймать взгляд Алана своим трюком, и удалось-таки заметить хоть какую-то реакцию на лице, несмотря на его хмурое настроение.

Все нижнее белье, находившееся в шкафчике рядом с входной дверью теперь было в ожидании возвращения их отца, поэтому, когда она ушла, она забыла надеть трусики.

Но когда она собиралась войти в школьное здание на свой первый урок, как почувствовала легкий ветерок между ног и поняла:

«О, Боже! У меня нет трусиков под моей юбкой черлидерши!»

Она тут же сомкнула ноги, оглядываясь по сторонам, никто ли не увидел её. Она поняла, что к счастью никого нет рядом, и, поскольку она несколько минут назад только что вышла из машины своей матери, у неё не оставалось другого выбора, как пойти на первый урок в класс, продолжая обдумывать, как быть дальше.

Она оставалась гиперчувствительной, держа ее ноги плотно сжатыми, пока урок не закончился. Затем она поспешила по коридорам школы в поисках Алана.

Кэтрин решила, что единственный, с кем она сейчас могла поделиться своей проблемой, так это был брат.

«Алан должен найти решение, потому что я ничего не могу придумать. Что же мне делать, не могу же я попросить какую-нибудь из подружек, чтобы одеть её трусики! Ни в коем случае, и даже не представляю кто согласился бы на это!"

Она нашла Алана, когда заканчивала большая перемена. Они быстро договорились снова встретиться в укромном месте, как только закончится следующий урок.

Через час она сразу же подбежала к нему и сказала:

— Брат, у меня большая проблема! Сегодня я забыла одеть трусики, а сегодня у меня тренировка в группе поддержки, сразу после уроков, а затем мы должны будем выступать во время футбольного матча. Что мне делать?

— Как ты могла забыть что-то типа этого? — спросил он.

— Не спрашивай! Нет времени думать об этом.

Они начали быстро обмозговывать, что можно с этим поделать.

Вокруг школы проходил забор, и никому не разрешалось покидать школу в обеденное время.

Даже если бы удалось как-то улизнуть, нигде не было поблизости купить пару трусиков, так как школа находилась посередине жилого района.

Их разговор свелся к тому, что нужно придумать способ, что ей придется притвориться больной и пораньше слинять со школы, если не хватит времени. И они вдвоём поспешили вернуться на занятия.

Они возобновили обсуждение на следующей перемене между уроков.

Алан тут же сказал:

— Мне пришла в голову кое-что, и у меня появилась просто безумная идея, которая позволит все равно принять участие в игре, но это реальное безумие. Уверен, что ты стопудово откажешься.

— Что за идея? Я готова на все!

— Это прозвучит странно, но что, если нам нарисовать трусики прямо на тебе. На всех чирлидершах черное белье. Я стащил несколько кистей и быстросохнущую черную краску из художественного класса, поэтому я мог бы нарисовать их прямо на тебе во время обеденного перерыва, если захочешь.

Кэтрин рассмотрела этот вариант. Она не была в особом восторге от этой идеи, это прозвучало как что-то действительно странное, что она могла с этим поделать.

"Брату придется хорошенько приблизиться к моей обнаженной киске, чтобы там что-то нарисовать, хи-хи. Но что, если кто-то поймет обман? Я превращусь посмешище!"

— Братик, а что насчет моих лобковых волос? — спросила она.

— К счастью, твои волосы почти черные, а нижнее белье черлидерши черное, и их не так у тебя там много, потому что ты их подстригаешь. Поэтому думаю, у нас все выйдет. Если прямо так плохо выйдет, мы можем их сбрить. Но кто знает. Я бы не стал так беспокоиться об игре, потому что ты будешь находиться на расстоянии не менее пятидесяти футов от трибун, и больше, как в сто футах от места, где сидят большинство из людей. Единственное, о чем тебе нужно беспокоиться, так это тренировки, особенно когда тебе нужно будет задирать высоко ноги.

Она не удержалась, чтобы позаигрывать с братом.

Она наклонилась к нему и спросила:

— Откуда ты знаешь, что мои волосики там черные? Ты подглядывал, что ли?

— Они обычно такого же цвета, как и волосы на голове. А они у тебя, глупышка, темно-каштановые.

Она же продолжила:

— Тогда откуда ты знаешь, что я их подстригаю? Похоже, ты хорошо знаком с моей киской.

Он изо всех сил старался оставаться серьезным, и игнорировать её шуточки.

— В последнее время ты слишком часто её выставляла на обозрение! В любом случае, если мы это сделаем, мне нужно, знать о твоей киске все до мелочей, если я собираюсь нарисовать там трусики. Давай быстрее, хочешь ли ты чтобы я это сделал или нет?

Она быстро взвесила плюсы и минусы. Наконец она сказала:

— Это может быть самой большой ошибкой в моей жизни, но я согласно. Все для тебя, братик!

— Для меня? — спросил он недоумевая. — Я делаю это, чтобы помочь тебе. В любом случае, найди меня перед ланчем в северной части холла, наверху. Там мы сможем уединиться. Мы должны будем использовать каждую минуту перемены, и не будет времени, чтобы пойти в столовку. Так что если это не сработает, или если кто-то что-то заподозрит, я просто объявлю, что ты приболела и помогу добраться домой.

Он побежал на следующий урок, который был уроком г-жи Раймер.

Алан снова производил впечатление, что невнимательно слушает, но на этот раз это было не из-за сексуальных мечтаний — он думал, как покрасить киску сестры, что никто ничего не заметил.

— — — —

Вернувшись домой, Сьюзен принялась за рутинную работу по поиску и сбору грязного белья в спальнях своих детей.

Как только она вошла в спальню Алана, она не смогла удержаться, когда обнаружила, что полотенце Алана, в которое он мастурбировал, всего полчаса назад.

К ее большому восторгу, она обнаружила, что сперма все еще немного влажная из-за того, как было сложено полотенце.

К ее большому восторгу, она обнаружила, что сперма все еще немного влажная из-за того, как было сложено полотенце.

Ее решимость рухнула; она провела по ней пальцами, прежде чем обнюхать, а затем лизнула её.

«Что я делаю? Это так неправильно, но так вкусно. Почему я не могу остановить себя? Мне нужно взять себя в руки. Рон скоро будет дома. Что он подумает, если он поймает меня за этим занятием? Я просто не могу допустить, чтобы это продолжалось дальше.

Она решительно облизала пальцы, а затем высасывала остатки спермы прямо с полотенца, которая была для неё словно прощальный подарок.

После того, как она сменила простыни и собрала оставшуюся одежду Алана она перешла в комнату Кэтрин, где обнаружила, что Кэтрин уже сменила простыни на своей кровати.

Она вздохнула и захватила все собранное белье в прачечную. Кажется, я не могу ничего поделать с эти всем. Даже когда его нет дома, он оставляет эти спермо-подарки, которые сводят меня с ума! Я должна вести себя наилучшим образом, потому что Рон в городе. Но что будет, когда он уедет?!

Она вновь быстро вдохнула аромат полотенца Алана, прежде чем засунуть его в стиралку и подняться наверх в душевую на очередную «проверку» груди.