Политический аппарат Красной Армии

 

Наряду с нормальной военной иерархией в лице командного состава, особенностью Красной Армии является и наличие в ней чисто партийного политического аппарата, пронизывающего ее сверху донизу.

 

Политический аппарат этот делится на две ветви. Первая — это официальные органы по назначению. Вторая — это чисто партийные органы выборного характера. Официальные политические органы возглавляются политическим управлением, во главе которого стоит его начальник, он же помощник народного комиссара по военно-морским делам. В состав политического управления входит и особое отделение ОГПУ (объединенное государственное политическое управление, или политическая полиция СССР), но оно работает самостоятельно, подчиняясь по своей специальной линии коллегии ОГПУ. Политическое управление армии имеет громадное значение, так как именно через него (оно является, как было уже указано выше, военным отделом центрального комитета коммунистической партии) осуществляется руководство армией в желательном для коммунистической партии, являющейся истинным правительством в СССР, направлении.

 

Органами политического управления армии являются окружные политические управления в каждом военном округе и далее при всех войсковых соединениях, кончая ротами, эскадронами и батареями (в последних политическая работа возложена на политических руководителей — «политруков»). При каждом командире Красной Армии, если он командир-единоначальник, т.е. при нем не состоит военный комиссар, имеется помощник командира по политической части. При всех политических органах армии имеются и особые, подчиненные центральному Особому Отделу при политическом управлении армии — Отделы ОГПУ.

 

Все эти политические органы пополняются исключительно коммунистами и замещаются по назначению. При этом для замещения высших должностей в армейском политическом аппарате требуется

 

246 А. Зайцов

 

серьезный партийный стаж. Таким образом, политический аппарат армии, являющийся глазами и ушами коммунистической партии, проникает во все подразделения Красной Армии, до самых мельчайших ее ячеек.

 

Органы политического управления армией ведают всеми вопросами политическо-морального состояния армии, контролируют всю военную печать и участвуют в разработке всех вопросов быта и боевой службы Красной Армии. Благодаря этому, управление Красной Армией ведется одновременно по двум линиям: чисто военной — через командование и политической — через ее политический аппарат. Практически при этом аппарат совершенно независим от чисто военного. Действительно, он ему подчиняется только в том случае, когда командир по своему положению в партии является единоначальником, и тогда политический орган придается ему в лице возглавляющего его помощника командира по политической части.

 

Иначе говоря, подчинение политического органа командиру возможно только тогда, когда сам командир имеет достаточный, с точки зрения коммунистической партии, удельный партийный вес. Иначе, каково ни было бы положение командира в чисто военной иерархии, это не оказывает никакого влияния на подчинение ему политического органа. И как бы ни был высок занимаемый командиром пост, если он не имеет достаточного удельного веса по партийной линии, состоящий при нем армейский политический орган от него независим. Мало того, в силу руководящей роли коммунистической партии во всем управлении СССР, этот орган, являясь ее отражением, имеет больше влияния, чем тот командир, при котором он состоит.

 

При этом политический аппарат армии обладает и реальной, совершенно независимой от Красной Армии вооруженной силой в лице частей, подчиненных непосредственно ОГПУ. Эти части, обладающие военной организацией и хорошо снабженные техникой, распадаются на корпуса пограничной стражи, несущие службу по охране границ, и на части внутренней охраны, или «ЧОН» (части особого назначения), предназначенные для внутренней полицейской службы в стране. Развитие, которое получили эти части и в смысле их численности, и в смысле их технического оборудования, лучше всего показывает то, что бюджет этих «специальных» частей в 1932 г., например, составил 118 млн. руб., или-1/10 общего бюджета вооруженных сил СССР, включая Красную Армию и морской и воздушный флоты (всего 1,278 мил. руб.)

 

Наконец, наряду с этим руководящим политическим аппаратом, в помощь ему и всецело под его руководством работает в армии и

 

Шестнадцать пет «РККА»—

 

247

 

так называемый низовой партийный аппарат в лице партийных организаций, имеющихся налицо во всех ротах, батареях и эскадронах,-в которых числится не менее трех коммунистов.

 

Наряду с политическим аппаратом стоит и военно-юридический, являющийся также чисто партийной организацией. Наличие этого коммунистического военно-прокурорского надзора в армии создает еще одну партийную инстанцию, перед которой обязаны отчетом командиры Красной Армии. При малейшем предлоге каждый красноармеец может написать донос на нелюбимого или неугодного командира непосредственно органам военно-прокурорского надзора. Прокурор может требовать от командиров частей для контроля приказы по части. Следя за «революционной законностью», прокуроры создали органы доноса и сыска в армии. Боязнь сыска и доноса приводит на практике к тому, что проекты важнейших приказов отсылаются командующими частями на предварительный просмотр и утверждение прокурору. В военное время на прокуратуру ложится еще и «оценка боевой операции на основе имеющихся в прокуратуре данных». И это призваны делать военные прокуроры, на 3/4 не имеющие никакого военного образования, но зато испытанные коммунисты.

 

Вся эта политическая паутина, цепко опутавшая всю Красную Армию сверху донизу, крепко держит ее в руках коммунистической партии. Благодаря этому, Красная Армия в мирное время послушно использует веления правящей СССР партии, безотказно действуя против внутренних врагов партии. Только мобилизация армии может изменить это положение и освободить ее из пут закинутой на нее коммунистической сети.

 

Общеобразовательный и военный уровень командного состава Красной Армии

 

Проведение единоначалия и замена им бывшего до того в армии двоевластия было куплено, однако, очень дорогой ценой. Для обеспечения политической благонадежности лишенного комиссарской опеки командного состава потребовалась коренная замена технически подготовленного офицерского состава Красной Армии едва ли в военном отношении грамотным или даже иногда полуграмотным командным составом из «красных командиров». Стремление подобрать на замену надежных офицерских кадров благонадежный командный состав не могло, однако, не привести к резкому понижению образовательного уровня новых командиров.

 

Партия стремится заполнить командные посты в армии лицами, надежными по своему «социальному происхождению», т.е. рабочими

 

248 А. Зайцов

 

и беднейшими крестьянами, и это проводится ею неуклонно и с большой настойчивостью. В своем докладе XVII съезду коммунистической партии в феврале 1934 г. Ворошилов сообщил, что процент рабочих среди командиров Красной Армии с 1 января 1931 г. на 1 июля 1933 г., т.е. за 2 1/2, года, возрос с 31,2 процента до 42,2 процента¹. Следовательно, сейчас офицерский состав Красной Армии почти наполовину состоит из рабочих, т.е. он однороден по своему составу с общей красноармейской массой, в которой также 45% падает на рабочих.

 

Вторым признаком политической благонадежности командного состава является его принадлежность к партии. В том же своем докладе Ворошилов заявил, что процент коммунистов среди командного состава за те же 2 1/2 года, т.е. с 1 января 1931 г. по 1 июля 1933 г., возрос с 56,6% до 71,8%². Иными словами, сейчас почти 3/4 офицерского состава Красной Армии — коммунисты.

 

Еще более резко это подчеркнуто в военно-учебных заведениях, подготовляющих командный состав Красной Армии, где в составе юнкеров («курсантов») в 1934 г. было 75% коммунистов и 19% комсомольцев, т.е. общее число 94% состоящих в тех или иных организациях коммунистической партии.³

 

Что же дал этот политический подбор командного состава Красной Армии? В 1930 г. из числа примерно 46 т. офицерского состава Красной Армии от офицеров старой Русской армии оставалось лишь около 10% (4500). Остальные 41,5 т. составляли командиры новой советской формации, а из них 25 т. окончили советские военные школы, 16 1/2 или более трети всегб офицерского состава Красной Армии не получило никакого военного образования. Конечно, десятилетний в среднем для этих командиров, поступивших в армию во, время гражданской войны, стаж совершенно достаточен для выработки хорошего унтер-офицера и даже, с грехом пополам, сносного младшего офицера, но он, конечно, совершенно недостаточен, и в условиях современного развития военной техники никак не может заменить общей и специальной подготовки, необходимой офицеру, предназначенному для занятия ответственной должности, не говоря уже о высшем командном составе.

 

Общеобразовательный же уровень офицеров советской формации таков, что, например, в выпуске из военных школ 1931 г., благодаря «старому классовому подбору», только 5% перед поступлением в

 

¹ «Красная Звезда», 4 февраля 1934 г. № 30.

 

² Там же (точно: 1 июля 1933 г. — 67,8% членов и кандидатов партии и 4% комсомольцев взамен соответственно 52,5% и 4,1% на 1 января 1931 г.).

 

³ Там же.

 

Шестнадцать лът «РККА»

 

249

 

школы получило среднее образование,, а 40% до поступления было «малограмотно», т.е. лишь с трудом могло читать и писать. Зато в этом — выпуске было более 2/3 коммунистов. Партийная окраска была достигнута за счет пополнения военных школ малограмотной молодежью. В 1929 г. из числа поступивших в высшее учебное заведение армии — Военную Академию, 2/3 получило лишь низшее образование (т.е. меньше четырех классов средних учебных заведений), зато прием дал 90% коммунистов и 60% рабочих по происхождению.

 

Может быть, однако, цифры устарели, и за последние три года они изменились. Ведь заявил же Ворошилов, что «за период между XVI и XVII партийными съездами была проделана огромная работа по коренной реконструкции Красной Армии и что, за этот период, армия совершенно переродилась, став в отношении качества и количества вооружения, организованной структуры и боевой подготовки своих кадров как бы принципиально новой армией»¹.

 

Хвастливое заявление вождя Красной Армии в отношении подготовки ее командного состава, однако, опровергается им же приводимыми в этом докладе цифровыми данными. В самом деле, желая похвастаться повышением военно-образовательного уровня командного состава Красной Армии, он привел такие цифры, относящиеся к 1934 году: среди «старшего» командного состава, т.е. среди штаб-офицеров, оказывается, 10% не получило военного образования даже в советских военных школах. Среди «среднего» командного состава, т.е. обер-офицеров, этот процент повышается до 2О², значит, 1/10 всех штаб-офицеров и 1/5 всех обер-офицеров Красной Армии по-прежнему занимают свои должности, не имея никакой военно-научной подготовки. Вряд ли существует другая армия в мире, в которой подобное явление было бы возможным в XX столетии...

 

Немудрено поэтому, что, расхваливая командный состав Красной Армии, Ворошилов, для оценки степени его подготовки, привел цифры успехов командного состава в индивидуальной стрельбе из винтовок и пулеметов. Как будто личным искусством стрельбы сейчас оценивается боевая подготовка командного состава...

 

Стремление иметь политически благонадежных командиров приводит к замещению командных должностей лицами, по своему происхождению и подготовке как раз-то наименее подготовленных к их занятию. Командиры же, получившие общую и специально военную подготовку, с точки зрения коммунистической партии — ненадежны. И из этого тупика выхода нет, и в этом основной порок Крас—

 

¹ Доклад Ворошилова на XVII съезде партии в феврале 1934 г. «Красная Звезда»,..№ 30, 4 февраля 1934 г.,;_:Х.. _v._;!,>.';...: ^:>

 

² Там же.

 

250 А. Зайцов

 

ной Армии. Конфликт между потребностями армии и требованиями правящей СССР коммунистической партии неразрешим. При желании иметь «пролетарский» командный состав нужно считаться с его безграмотностью. При желании иметь подготовленных, в современном смысле этого слова, командиров нужно бросить «пролетарские нормы»...

 

В отличие от всех остальных армий мира, у командного состава Красной Армии не существует военных чинов. Но, отменив чины, большевики ввели так называемые «категории», т.е. названия, как бы выражающие занимаемую должность. Всех категорий 13. Первые две соответствуют унтер-офицерам («младший» командный состав), следующие четыре — обер-офицерам («средний» командный состав), затем три категории соответствуют штаб-офицерам («старший» командный состав), наконец, последние четыре — генеральским должностям («высший» командный состав). При этом «категории» эти представляют нечто «личное», полученное командиром, и сохраняются за ним даже при перемещении на новую должность. То есть «категории» являются как бы неким личным, даже не связанным с занимаемой должностью, преимуществом. По существу дела это, конечно, те же чины.

 

Характерной особенностью Красной Армии являются чрезвычайно низкие предельные возрастные сроки командного состава. Для обер-офицеров они установлены в 40 лет, для командиров же категорий, соответствующих штаб-офицерам и генералам, они соответственно составляют 45 и 50 лет.

 

Разнородный состав командиров Красной Армии не может, конечно, не приводить к выдвижению на высшие должности преимущественно «по избранию» (т.е. по аттестациям). Основной во всех армиях мира принцип выдвижения по старшинству в Красной Армии не признается. Единственной поправкой к принципу выдвижения «по избранию» является лишь установление выслуги «минимальных» сроков в предыдущих должностях. В среднем, однако, эти сроки составляют лишь 2–3 года в каждой должности.

 

Таким образом, современный командный состав Красной Армии крайне неоднороден по военной подготовке, по своему происхождению очень близок ко всей красноармейской массе, моложе офицерского состава других армий и наполовину состоит из коммунистов.

 

Все эти его особенности, кроме, пожалуй, его молодости, сильно понижают его качество, и по сравнению с другими современными армиями командный состав Красной Армии стоит неизмеримо ниже.

 

Шеег надцать лет «РККА»

 

251