Глава 5. Технология Священного Прародителя

I

Ставни склада взорвались в тот же миг, как Ди коснулся земли. Он увидел нечто, что для всего мира выглядело как масса извивающихся щупалец. Хотя где-то должно было быть тело, не было видно ничего, кроме леса извивающихся рук — и кроме тех, которые поддерживали его вес, они тянулись во всех направлениях, сверкая на солнце, как самое беспокойное механическое существо, которое только можно себе представить.

— Похоже, люди в этой деревне делали не только обычное оружие. Но что привело его в действие — та собака?

Словно в ответ на вопрос хриплого голоса из центра массы щупалец поднялся прозрачный пузырь, похожий на кабину. Увидев, кто в нём сидит, левая рука Охотника ахнула.

— Это тот проповедник!

— Что с собакой? — спросил Ди. Даже учитывая машину неизвестной природы перед ним, Охотник, казалось, совсем не нервничал.

— Она на складе. Этот чёртов проповедник нашёл нас и пришёл сюда один или…

Неужели существо, которое контролировало мозг щенка, завладело Курио на складе? Казалось крайне маловероятным, что Курио воспользуется таким устройством по собственной воле.

Щупальца устремились вперёд.

Отступая назад, Ди с неистовой скоростью осмотрелся вокруг. Это была площадь перед складом. Она также использовалась как испытательный полигон. На площади более семи тысяч квадратных футов было разбросано испытательное оборудование и инструменты, а рядом находился колодец.

Ди и существо со щупальцами стояли лицом к лицу в центре площади.

— Это его рук дело — или собаки?

Словно приняв невнятное замечание хриплого голоса за сигнал к действию, щупальца атаковали. Обнажённый клинок пронзил их насквозь. Но отрубленные конечности быстро отросли обратно. Очевидно, инженеры в этой деревне придумали способ заставить металл регенерировать.

— Им нет конца, — с отвращением пробормотала левая рука Ди.

В этот момент все щупальца разом направились в сторону Охотника. Со звуком выходящего сжатого воздуха они пролетели по обе стороны от Ди, как копья. Охотник отрубил те, что должны были ударить в него.

На долю секунды в том месте, где должны были быть щупальца, перед Ди открылась щель. Ступив в это пространство, Ди взмахнул левой рукой. К его телу полетели свежие щупальца, три из которых были отрезаны, а ещё два пронзили живот и правую сторону груди. Когда Ди опустился на одно колено, щупальца обхватили его, но их движения быстро стали хаотичными, и они начали двигаться вправо.

В кабине в смертельных муках бился Курио. Белые иглы торчали из его груди и горла. Ди метко поразил цель. Но какая сила потребовалась, чтобы простыми деревянными иглами пробить пуленепробиваемое стекло, которое было одновременно жаро- и ударопрочным, и пронзить свою цель? Какой точности это требует?

Используя меч, который он вонзил в землю, как трость, Ди снова поднялся. На его бескровном лице не было и намёка на боль.

Теперь, когда Курио был убит, щупальца начали сходить с ума. Если ничего не сделать, устройство, вероятно, вырвется из деревни и начнёт бесконечную резню и разрушения. Его нужно было уничтожить сейчас.

Ди вытащил щупальце, что было в его груди. Яркая кровь брызнула на землю. Вытащив ещё одно из своего живота, Охотник собрался сделать первый шаг к массе щупалец, которая теперь была в добрых тридцати футах от него, когда услышал голос:

— Подожди!

Ди обернулся, чтобы посмотреть на беззвучно приближающуюся чернильно-чёрную сферу, а затем остановился. Сверху на прекрасное лицо Ди смотрела Эрис.

— ПрЕдОсТаВь ЭтО мНе, — тихо сказала Эрис. Её глаза были прикованы к щупальцам, но вскоре вернулись к Ди. — Я МаСтЕр ОрУжИя. ИзЫмАтЬ оРуЖиЕ, кОтОрОе ВыШлО иЗ-пОд КоНтРоЛя — МоЯ рАбОтА.

Охотник ничего не сказал.

— РаДа БыЛа ПоЗнАкОмИтЬсЯ. Я нИкОгДа ТеБя Не ЗаБуДу. ЭтО мОи ИсТиНнЫе ЧуВсТвА, а Не ПрОсТо РеЧь ЭлЕкТрОнНоГо МоЗгА.

В её голосе была та же металлическая холодность, что и всегда, но он неожиданно изменился, когда она произнесла:

— Прощай, Ди.

Её волосы взметнулись. Лёгкий аромат смешался с ветерком, а затем исчез.

Ди наблюдал за тем, как сфера устремилась к щупальцам. Все они одновременно изменили направление и раскрылись навстречу Эрис. Это напоминало какое-то хищное растение, причудливое и жестокое. Сфера без колебаний врезалась в них. И щупальца сомкнулись вокруг своей восхитительной добычи.

— Ох, нет — прыгай за ней!

Прежде чем прозвучал хриплый голос, в центре щупалец и сферы образовалось около шести футов тьмы. Она мгновенно распространилась, расширяя свои владения, и заключила в себя обе машины.

— Прибор для создания небольшой чёрной дыры, — сказал хриплый голос. — Эта женщина прятала его где-то глубоко внутри себя. Похоже, это было её секретное оружие.

Тьма поглотила большую часть сферы, но над ней оставалось бледное лицо. Эрис посмотрела на них. Секундой позже её затянуло в дыру в пространстве.

— Она улыбалась, не так ли? — произнёс хриплый голос вскоре после того, как тьма поглотила Эрис и исчезла. — И её духи…

Здесь голос смолк. Ди не останавливал его. Он сам прикусил язык.

Слабый аромат был чем-то, что девушка нанесла, готовясь встретить свой конец. Для кого она его нанесла? Только Ди и ветер почувствовали этот запах.

Ничего не ответив, Ди повернулся к тому месту, где исчезла тьма. Часть земли была вырезана по кругу — место, где тьма вгрызлась в землю. Там, на краю этого пространства зияла дыра, квадратная и чёрная. Её края были выложены камнями. Это всё, что осталось от колодца, поскольку наземная его часть была поглощена. И он был заполнен водой до краёв.

— Колодец, да? Знаешь, этого я не предполагал, — торжественно произнёс хриплый голос.

Они знали, что Курио появился в деревне не один. Водяная ведьма, Люсьен, была с ним. И она могла появляться везде, где есть вода. Ди не видел финальный момент, когда Курио исчез. Мог ли проповедник сбежать?

Как бы там ни было, оставаться в деревне больше не имело смысла. Ди развернулся и направился обратно по дороге, которая привела его сюда.

Подул ветер. Всё, что он нёс — это запах солнечного света, травы и деревьев. В нём не было и следа сладкого аромата, что украшал кожу молодой женщины.

* * *

Тридцать минут спустя сотни тонн камней были легко отброшены прочь, и Ди и две машины продолжили свой путь. Грид провожал их.

Когда он уходил, Ди спросил мужчину:

— Не хочешь пойти с нами?

Посмотрев на него с удивлением, Грид ответил:

— Ты приглашаешь кого-то ехать с тобой — это нечто! И, конечно, большая честь. Но я останусь здесь. Видишь ли, есть несколько жителей, которые уезжали из города, но скоро они вернутся. Кто-то должен объяснить им, что здесь произошло. Они могут решить восстановить деревню с нуля или переехать в другое место, и им, вероятно, понадобится какая-то защита. В любом случае, ты, кажется, отомстил за меня. Спасибо.

— Это была… — начал говорить Ди, а затем понял, что не знает имени девушки. — Это сделала Мастер Оружия.

— Что?

С отсутствующим выражением лица нахмурив брови, Грид даже не кивнул в знак согласия, когда Ди сел на лошадь. Охотник больше не оглядывался.

— До скорого!

Сидевшая на месте возницы Сью помахала Гриду в ответ. Крытая повозка и воплощение красоты поехали вперёд. Наблюдая за ними, пока они не исчезли на шоссе, Грид пошёл обратно в город. Солнечный свет наконец-то начал проявлять спокойствие полудня.

* * *

Следующие два дня путешествия прошли гораздо спокойнее, чем ожидал Ди.

— Дела идут слишком хорошо, — заметила его левая рука. — У меня от этого мурашки по коже.

Хотя Ди не ответил, он всё же слегка улыбнулся.

С другой стороны, Сью и Мэттью были вне себя от радости — ну, не совсем. Внутри машины графа состояние Сью ухудшилось. Было ясно, что странная атмосфера, царившая в машине Аристократа, оказывала негативное влияние на её хрупкое тело. К счастью, Ди положил на неё свою левую руку, и она быстро поправилась. Однако её первоначальная слабость была неизменной, и ей приходилось проводить большую часть времени в их фургоне.

По этой же причине Мэттью стал ещё мрачнее и раздражительнее. Хотя проблемы с отцом усложняли им жизнь, под руководством матери брат и сестра прекрасно управлялись с работой на ферме. А потом появились эти странные люди со старой-престарой историей — о том, как они будут защищать их троих от чего-то, что было предопределено пять тысяч лет назад. До сих пор их путешествие доказывало, что сказанное ими не было ложью. Однако казалось, что в обмен на то, чтобы Охотник присмотрел за ним и Сью, их мать умерла, а теперь и Сью хрипела и задыхалась. Хотя Мэттью знал, что это не вина Ди, его мысли всегда возвращались к одному и тому же: «Если бы только эти люди никогда не приходили…»

В мире, который лежал в основе этих размышлений, его мать всё ещё была жива, ферма разрасталась, а Сью скоро должна была выйти замуж. Только этот парень будет гораздо менее привлекательным, чем Мэттью, не говоря уже о том, что намного слабее и глупее. На какое-то время пара покинет ферму, чтобы насладиться семейной жизнью, но изголодавшаяся по любви Сью вернётся к нему и матери. И самое главное: муж Сью будет полностью бессилен по мужской части, ни разу не переспав с ней.

Эти мысли принадлежали только Мэттью, и он никогда никому не мог о них рассказать. Чем сильнее они заставляли биться его сердце, тем более тёмную ярость он испытывал по отношению к троице, которую считал причиной их несчастий, и теперь это начинало гнить у него внутри. Решающий момент наступил, когда он заметил, как Сью любуется Ди. Граф обратился в прах, а герцогиня Миранда не вернулась после того, как отправилась в долину Галеон с Ди. Теперь им не на кого было положиться, кроме Охотника. Тем не менее, точка зрения Мэттью стала такой: «Если бы только Ди не было здесь». Если бы он защищал Сью в одиночку, она наверняка пересмотрела бы своё мнение о брате и стала зависеть от него.

Была очень веская причина, по которой он мог допустить такое поразительное заблуждение. Как ни странно, с самого начала путешествия брат и сестра не видели ни одного смертельного боя, в котором Ди и другие сражались против убийц. И поскольку нечеловеческая природа этого конфликта ещё не дошла до них, дети Дьялхиса не имели реального представления о том, насколько ужасны их враги. Когда их забрали из Мартиаса и увезли в долину Галеон, им не причинили никакого вреда. Всё это могло способствовать вере в то, что они каким-то образом справились бы, даже не будь рядом Ди. К такому выводу пришёл Мэттью, когда решил защищать сестру в одиночку. Он был опьянён мыслью о том, что является чем-то большим, чем просто её старший братом.

— Мы достигнем крепости через час, — сказал Ди Мэттью.

Мальчик принял решение. Глядя прямо на Охотника, он сказал:

— Станет ли проблемой, если мы туда не пойдём?

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Ди в ответ.

Мэттью уже осознал свою ошибку. Это не имело никакого отношения к тому, мужчина ты или женщина. Какая красота! Когда Мэттью посмотрел на него, его мозг оказался в ловушке удивительного тумана, а сердце начало бешено колотиться. Он мог чувствовать, как кровь течёт по его венам. Но сильнее всего было воздействие окутавшей его жуткой ауры. Кровь Мэттью застыла в жилах, но его разум всё ещё таял в дымке от красоты Ди.

— Это Сью — я хочу защитить её. Самостоятельно.

Просто чудо, что ему удалось сказать так много.

— Я должен защитить вас обоих, — сказал Ди. Его тон был чрезвычайно мягким. — Таким был договор. Только человек, который заключил его, может его расторгнуть. И она мертва.

Мальчик потерял дар речи.

— Но если это то, чего ты хочешь, пусть будет так.

— Эй! — вырвался крик из левой руки Охотника, но Ди сжал её в кулак и посмотрел на запад. Солнце уже клонилось к закату, обжигая край бесплодной скалистой горы.

— Скоро настанет время Аристократов, — сказал Ди.

Это замечание не было угрозой Мэттью. Оно просто констатировало факт.

Мэттью вздрогнул. Страх перед ночью пронизывал жителей Фронтира до мозга костей.

— Я расстанусь с вами здесь. Если вы продолжите идти прямо, то скоро увидите крепость. Вы можете повернуть назад, разбить лагерь или делать что пожелаете. Я вернусь за вами завтра на рассвете, — указав подбородком им за спину, он продолжил: — Я модифицировал двери машины, так что она будет следовать вашим командам. Оставляю её вам. Используйте её по своему усмотрению.

— Нам эта чёртова штука не нужна. Забери её с собой.

Ди уже был перед крытой повозкой. Машина тихо следовала за ней.

— Ох, будь ты проклят! — крикнул Мэттью, натягивая поводья и останавливая коней-киборгов. Он был в отчаянии.

Когда Ди растворился в волнах быстро сгущающихся сумерек, мальчик крикнул ему в спину:

— Мы больше никогда не будем на тебя рассчитывать. Не утруждай себя возвращением завтра!

Его крики сразу же поглотила темнота.

II

— Дело приняло странный оборот. Или я должен сказать — интригующий? — пробормотал голос в воздухе.

Невидимый воздушный шар со светоотражающим покрытием парил на высоте тысячи футов над землёй, а в гондоле под ним миссионер Курбе всматривался в нечто вроде перископа. За его спиной стояли двое из семёрки Валкуа — проповедник Курио и Дива Каллас.

Курио выжил. Когда смертоносное устройство Эрис создало маленькую чёрную дыру, проповеднику едва удалось подвести танк с щупальцами к колодцу. Скрывавшаяся там Люсьен помогла ему сбежать. Однако его раны были тяжёлыми, и он лежал в кровати у одного из боков гондолы. Его горло и грудь были пробиты двумя иглами Ди, но прочное пуленепробиваемое стекло помешало им прикончить его.

Даже не взглянув на него, Курбе сказал:

— Похоже, Ди бросил брата и сестру Дьялхис. Или, может, я должен сказать, что они бросили его? Что ж, это не имеет значения. В любом случае, я беспокоился, что у нас могут возникнуть проблемы, если они будут отсиживаться в крепости, но теперь представилась прекрасная возможность.

Курбе тихо фыркнул. Его глаза горели от злости. Он всё ещё помнил удар, который нанёс ему Ди в деревне Мартиас. Теперь он был одержим жаждой мести.

— Они проделали весь этот путь только для того, чтобы расстаться с Ди? — спросила Каллас, её взгляд казался полным мечтаний, когда она смотрела в пустоту. — Даже они не могут быть настолько глупы. Это какая-то уловка, чтобы выманить нас, верно?

— Вполне возможно. Но если бы я был в часе езды от укрытия в крепости, то нашёл бы это в сотни раз более безопасным, чем расстановку какой-то странной маленькой ловушки. Я считаю, что они поссорились и разошлись в разные стороны.

— Ну, и что теперь?

— Наша задача — избавиться от брата и сестры. Люсьен находится на земле, и, вероятно, уже схватила их. Каллас, ты будешь сопровождать меня на поверхности.

— Трое из нас, чтобы справиться с двумя детьми? Разве это не перебор?

— Люсьен разберётся с детьми. Наша задача — немного подстраховать её.

— Как так?

— Пойдём за Ди и убьём его.

На какое-то мгновение прелестные черты лица Каллас были омрачены этими словами, но нечестивая дива быстро встряхнулась и сказала:

— С удовольствием. Я определённо буду сопровождать тебя.

Она изящно кивнула ему. Затем бросила быстрый взгляд на Курио.

— Оставь его, — коротко сказал Курбе. От его прежнего благоговения перед проповедником не осталось и следа. — Теперь он бесполезен. Он просто ждёт смерти; нет смысла на него полагаться. Мы остановим Ди.

Полчаса спустя они вдвоём покинули гондолу через аварийный выход. Услышав звук запираемой двери, Курио открыл глаза. Золотое сияние заполнило его глазницы, поглотив глазные яблоки. Поднявшись на ноги, он огляделся вокруг, как будто не мог решить, что делать.

* * *

О самом существовании центрального Фронтира было забыто, и Ди безмолвно ехал на своём коне по пустынному ландшафту, где ветер, казалось, обедал смертью, и только он был на охоте за едой. По обе стороны от дороги тянулись унылые красные равнины и скалистые утёсы, а иногда на гребне холма или у подножия горы можно было обнаружить очевидные остатки древних сооружений. Когда заблудившиеся путники спрашивали, где они находятся, и слышали в ответ, что это центральный Фронтир, они неизбежно склоняли головы набок и уточняли, существует ли такое место.

Говорили, что центральный Фронтир был стёрт из человеческой памяти из-за того, что его земли обглодали со всех сторон северный, южный, восточный и западный сектора. С топографической точки зрения это было верно, но людям больше нравилась другая история. В ней говорилось, что жестокие сражения велись здесь специально для того, чтобы стереть это место из памяти каждого живого существа. Спустя тысячелетия эта попытка оказалась успешной. Теперь никто, кроме тех, кого называли старейшинами, не знал о существовании центрального Фронтира.

Сумерки уступили место тьме, которая становилась всё гуще и тяжелее, словно желала поглотить тех, кто шёл сквозь неё. После того как Ди проехал ещё шагов десять, произошло странное событие. По обе стороны дороги, где не росло ни единой травинки, вдруг появились крошечные, но яркие точки света. Это было пламя свечей, установленных в бронзовых блюдах, и ряды огней, горевших по обе стороны от Ди, поддерживали в воздухе пьедесталы из белого мрамора. Когда появились десятки, нет, сотни свечей по обе стороны от него, шоссе начало издавать жёсткий звон — копыта коня-киборга стучали по мраморной дороге. А далеко впереди — на том месте, где раньше была бесплодная пустошь — внезапно появились колоссальные очертания того, что, по-видимому, было зданием.

* * *

— Это и есть та крепость? — спросил низкий голос.

Он находился гораздо ближе к строению, чем Ди, в густом лесу, которого раньше здесь не было. Через него проходила мраморная дорога.

— Когда она была построена? Каково назначение этой крепости?

Первый голос принадлежал Курбе, а второй — Каллас. Оба они скрывались за огромным деревом, вид которого им был незнаком. Судя по стволу, оно стояло здесь с незапамятных времён.

— Говорят, что трое этих Аристократов построили её, опасаясь гнева великого герцога Валкуа.

— Какой глупый поступок. Наш господин Валкуа может сдуть что-то подобное одним лишь вздохом.

Эта прекрасная женщина редко делала кому-нибудь комплименты, даже если в данном случае речь шла о Валкуа. Удивление отразилось в глазах Курбе, когда он пристально посмотрел на Каллас и ответил:

— Я бы так не сказал. В этой крепости использована технология Священного Прародителя.

— Боже мой!

Хотя наука Аристократии достигла своего пика пятью тысячелетиями ранее, существовал ещё один тип сверхпродвинутой технологии — технология Священного Прародителя, которая использовала физические законы, неподдающиеся осмыслению даже Аристократии. Никто, кроме Священного Прародителя, не осознавал её фундаментальных принципов, но он позволил Аристократии, которая в целом понимала, как её использовать, внедрить его технологию.

— Но в какой-то момент технология Священного Прародителя была запечатана, и всё, в чём она использовалась, было уничтожено.

Каллас многозначительно посмотрела на Курбе. Миссионер отвёл взгляд. На мгновение убийственная злоба, душившая его мозг, исчезла, превратившись в нечто, во что трудно было поверить: горе.

— Считается, что именно тогда начался упадок Аристократии как расы. Среди Аристократов многие чувствовали, что с помощью технологии Священного Прародителя они могли бы задержать этот упадок ещё на десять тысяч лет, и подозревали, что, возможно, Священный Прародитель пытался ускорить вырождение Аристократии.

— И что сделал Священный Прародитель? — напряжённо спросила Каллас. Хотя они служили Аристократу и обладали невероятными способностями, сами Курбе и Каллас не являлись Аристократами и не были знакомы с полной историей Аристократии.

— Ничего хорошего. Он не из тех маленьких людей, которые будут реагировать на каждую жалобу. Кроме того, некому было противостоять ему напрямую. Но что касается того, что думаю я… хмм, я бы сказал, что Священный Прародитель выбрал разрушение.

— И ты хочешь сказать, что наш господин Валкуа ничего не сделал?

— В том-то и проблема! — сказал Курбе, и на его лице отразилось замешательство. — Когда технология Священного Прародителя была запечатана, великий Валкуа всё ещё был здоров и полон сил здесь, на Земле. Он должен был быть первым среди протестующих. Говорят, что Аристократов, которые жаловались Священному Прародителю, можно было пересчитать по пальцам двух рук… и что наш господин Валкуа действительно отправился в Столицу к нему на аудиенцию.

Прекрасные черты лица Каллас были полны большего интереса и любопытства, чем когда-либо прежде.

— И? — спросила она пересохшим голосом.

— И ничего. Менее чем через час после того, как они встретились, Валкуа покинул особняк Священного Прародителя и в тот же день вернулся во Фронтир. До сих пор никто не знает, о чём они говорили. Но я слышал, что наш господин Валкуа — который и без того был ужасно жесток — действительно сошёл с ума.

— Это было примерно в то время, когда он вырывал зародыши из живота каждой беременной женщины во Фронтире, а затем разрывал на куски? Ах, это так на него похоже, — сказала дива с лёгким, соблазнительным смешком.

— В этой крепости использована технология Священного Прародителя, — сказал Курбе, глядя на неё с немного встревоженным выражением лица. — Говорят, это единственное применение, на которое Священный Прародитель не жаловался. Так сказал сам Валкуа.

— Теперь, когда ты упомянул об этом — мы ведь были уничтожены до того, как эта крепость была построена, не так ли? Стёрты с лица земли самим Валкуа.

На самом деле крепость была построена после того, как разыгралась трагедия с Валкуа, поскольку основной её функцией была защита от его мести, если он вернётся. Данный момент, казалось, совершенно ускользнул от сознания этой пары.

— В любом случае, мы не должны позволить им проникнуть в крепость. К счастью, Ди и дети расстались. Это прекрасная возможность достичь нашей цели! — оглянувшись в темноте на прекрасную бледную красавицу диву, Курбе сказал ей:

— Ди скоро придёт. Спой ему.

Он поднёс руки к ушам и вставил в них беруши.

Кивнув, Каллас без колебаний открыла рот. То, что из него вышло, было похоже на лёгкий ветерок, несущий одновременно и мелодию, и слова. Судя по тому, как вела себя её песня, правильнее было бы назвать её туманом, поскольку она полетела по лесу, пронизывая всё вокруг. Вскоре она закрыла рот и коснулась плеча Курбе.

— Очень хорошо, — кивнул Курбе, вытаскивая из кармана своей робы какой-то шишковатый предмет и ставя его на землю. — Я уже сказал тебе, что делать, верно? Иди.

Склонив свою маленькую головку, предмет помчался к шоссе со скоростью, которая поразила даже Каллас. Он был похож на маленького человечка с руками и ногами.

III

Ди остановил своего коня.

Примерно в пятнадцати футах впереди по мраморному шоссе из леса слева выбежал какой-то карлик и остановился прямо посреди дороги. Ростом меньше восьми дюймов, он был одет в длинную мантию и штаны, а на голове у него была мягкая, похожая на коробку шляпа.

— Ты Ди, не так ли? — спросил карлик пронзительно-визгливым голосом, глядя на Охотника. — Я миссионер Курбе. Мы уже встречались в деревне Мартиас. Ты помнишь меня?

— Где настоящий? — спросил Ди у карлика — поддельного Курбе.

— Не говори ерунды. Я — Курбе, — крикнул карлик, угрожающе прищурив и без того узкие глаза. — И я пришёл сюда убить тебя. Тебе лучше подготовиться к встрече со своим создателем.

Охотник ничего не ответил.

— Забудь о походе в крепость и сражайся со мной здесь. Сейчас я вырву из тебя жизнь.

Сказав это, он пошатнулся и застонал. Острая игла пронзила его между глаз и вышла из тыльной стороны шеи. Хотя, учитывая размеры карлика, она больше походила на толстый кол.

Не оглядываясь на карлика, который был сражён так легко, Ди перевёл взгляд на лес по другую сторону дороги, откуда появилась фигура. Этот взгляд мог заставить содрогнуться даже камень.

За его спиной показалась вспышка света. Ди обнажил свой меч. Он оставался таким же неподвижным. Его клинок повис в воздухе.

Курбе и Каллас продолжали наблюдать за великолепным молодым человеком, скрываясь за деревом. Курбе был потрясён. В деревне Мартиас он получил удар мечом Ди. Однако боль от этого была детской игрой по сравнению с ужасом неземной ауры, которая исходила от молодого человека в их сторону. Курбе не раз проходил через ад, убивая многих врагов Валкуа, включая Аристократов, но сейчас он был так напуган, что едва не терял сознание. Хотя он прошёл на волосок от гибели — его магическая сила с огромным трудом подняла в небо маленький воздушный шар, когда он убегал — боль и сильная лихорадка, что заставляли его позорно кричать той ночью, в большей степени были вызваны его кошмарами, в которых великолепный молодой человек смотрел на него с мечом в руке. И теперь Охотник обратил тот же взгляд в его сторону. Неземная аура, что исходила от каждого дюйма тела молодого человека, прошла сквозь ствол дерева настолько широкий, что понадобилось бы двое, чтобы обхватить его руками. Кровь Курбе застыла в жилах, оставив миссионера практически парализованным.

— Он так… так страшен, — сказала Каллас, и в душе Курбе яростно кивнул, соглашаясь.

Они слышали щебетание птиц — не одной или двух. Их были сотни или даже тысячи, и все они кричали в унисон. Все спящие птицы были разбужены неземной аурой Ди. Деревья раскачивались, словно под порывами бури, и оглушающе хлопали крылья, когда бесчисленные фигурки взмывали в воздух. Курбе и Каллас могли только с благоговением смотреть вверх, когда ночное небо стало ареной для огромной стаи диких птиц.

— Прекрасный… монстр, — простонала Каллас, словно достигая высшего пика наслаждения.

Именно тогда острое ощущение разорвало ночной воздух. Птицы с шумом падали с неба. На пике своего безумного танца они все потеряли сознание по слову Ди. Одновременно с этим пара в лесу испустила крики ужаса из самых глубин своих сердец — едва ли подходящие для убийц.

Ди спрыгнул со спины своего коня.

— Беги, Каллас! — крикнул Курбе, и сам уже собирался бежать, когда над ним раздался один, два, три смертельных прыжка — и Ди рухнул вниз сквозь ветви дерева, высоко подняв меч, прежде чем лезвие со свистом обрушилось на голову миссионера. По крайней мере, так на секунду показалось, но клинок изменил направление и рассёк чёрную ленту, обвившуюся вокруг груди Ди. Лозу. Лозы, цеплявшиеся за стволы деревьев, обернулись вокруг меча Ди, чтобы удержать его руку.

Наблюдая за бегством Курбе и Каллас, Ди снова взмахнул мечом. Все лозы были разрезаны надвое, и Ди направился за парой убийц. Но лозы, как змеи, обвились вокруг его талии и плеч.

— Предоставь это мне, — сказала его левая рука.

Несколько лоз, сжимавших его правую руку, были схвачены левой рукой и мгновенно загорелись. Снова сверкнул меч Ди, срезая остатки лозы, и он двинулся вперёд.

Раздалась череда взрывов. Огонь вырвался из-под корней деревьев, окружавших Ди. Это была работа взрывчатки, установленной Курбе и Каллас.

Чтобы избежать падения дерева ему на голову, Ди прыгнул, отрываясь от земли. Всё ещё слыша его грохочущий удар, он опустился обратно, но его тут же накрыли несущиеся к земле чёрные тени. На этот раз их было три. Если бы Ди не проскользнул между стволами деревьев с ловкостью, немыслимой даже для Аристократа, он был бы раздавлен.

Точность падения деревьев в сторону Ди была вызвана чем-то иным, нежели силой взрывов: им было приказано целиться в него.

Продолжая скользить между деревьями, Ди услышал тихую песню.

— Она сказала, что её зовут Каллас, да? — с интересом пробормотала его левая рука. — В таком случае, те дети тоже будут в опасности.

* * *

Сказать по правде, Мэттью был сбит с толку, обнаружив себя в лесу, который внезапно вырос вокруг шоссе. Он расстался с Ди наполовину из злости. Но после входа в пустошь, где он намеревался разбить лагерь, мир претерпел трансформацию менее чем за тридцать минут.

— Что происходит, Мэтт? — спросила Сью, выйдя из фургона, не в силах скрыть свой страх от перемен в окружении.

Теперь они оба были на земле. Мэттью как раз поджигал химическое топливо.

— Я не знаю. Наверное, этот придурок Ди что-то затеял.

— Не вини в этом его! — крикнула Сью, заставив Мэттью уставиться на неё. — Я не могу поверить, что ты избавился от Ди, пока я спала. О чём ты только думал?

— Не горячись. Я же сказал тебе не беспокоиться. Я смогу защитить тебя.

— И как ты собираешься сделать это в одиночку, Мэтт? И тот огромный граф, и госпожа Миранда — оба убиты! Люди, преследующие нас, очень жестоки; насколько хорош ты будешь против них? Ты должен проснуться и посмотреть в лицо фактам!

Мэттью считал крики Сью ужасно логичными. Спорить с ними не имело смысла. В такой ситуации он мог прибегнуть лишь к нелогичному подходу.

— Я не знаю. Этот придурок Ди, наверное, что-то затеял.

— Не вини в этом его! — крикнула Сью, заставив Мэттью уставиться на неё. — Я не могу поверить, что ты избавился от Ди, пока я спала. О чём ты только думал?

— Не горячись. Я же сказал, что тебе не о чем беспокоиться. Я смогу защитить тебя.

— И как ты собираешься сделать это в одиночку, Мэтт? И тот огромный граф, и госпожа Миранда — оба убиты! Люди, преследующие нас, очень жестоки; насколько хорош ты будешь против них? Ты должен проснуться и посмотреть в лицо фактам!

Мэттью считал крики Сью ужасно логичными. Спорить с ними не имело смысла. В такой ситуации он мог прибегнуть лишь к нелогичному подходу.

— Ты как со мной разговариваешь, маленькая идиотка? За все эти годы мне хоть раз не удалось защитить тебя? В тот раз, когда тебе досаждали те десять уродов из города, или когда двухголовый пёс напал на ферму — я всегда защищал тебя. Прояви хоть немного благодарности! Поверь в меня!

— На этот раз всё иначе, Мэтт! — воскликнула Сью, дрожа всем телом. — Человек, который преследует нас, Великий Аристократ, вернувшийся через пять тысяч лет. Взгляни в лицо фактам. И для начала, Мэтт, как человек, который так громко заявляет о себе, ты даже маму не смог спасти, не так ли?

— Заткнись!

Сью увидела, как брат неожиданно замахнулся рукой. Она почувствовала тяжёлый удар по левой щеке, от которого потеряла сознание. Следующее, что Сью помнила, это как она лежит на земле. Её спина ощущала холод.

Лицо Мэттью было прямо перед ней. Выражение на нём сделало его совершенно другим человеком. Она вся похолодела.

— Мэттью, слезь с меня! Ты такой тяжёлый.

Хотя Сью чувствовала, что сейчас произойдёт нечто плохое, она попыталась спрятаться за улыбкой. Она хотела оттолкнуть Мэттью рукой, но он прижал её запястья к земле.

— Я буду защищать тебя, — сказал он. Голос, исходивший из уст её брата, был таким же, как и всегда.

— Хорошо. Я уже поняла! Теперь можешь слезть с меня. Ты весишь тонну, знаешь ли. Тонну!

Внезапно её губы сомкнулись. Всё её тело задрожало. Она тряслась не просто от испуга, а от ужаса. Она не могла поверить в происходящее.

— Мэттью…

Отчаянно сопротивляясь, Сью крикнула ему, чтобы он остановился. Её левая рука освободилась — но как только она подняла её, Мэттью сжал её левую грудь.

— Прекрати! — закричала она. — Ты с ума сошёл?

Свободной рукой она схватила Мэттью за волосы и дёрнула их в сторону. В то же время она изогнулась всем телом. Ошеломлённый, Мэттью упал назад.

Поднявшись, Сью побежала к дороге. Кто-нибудь мог пройти мимо. Но самое главное, что именно по этой дороге уехал Ди.

— Сью, подожди! Сью! — позвал голос, похожий на голос её старшего брата.

Но это был не её брат. Это было совершенно другое существо.

Между деревьями виднелась мраморная дорога. Вытерев пот, Сью вложила всю свою силу в ноги.

Неожиданно перед ней появилось перевёрнутое женское лицо.

Крик застрял у неё в горле. Она была уверена, что женщина появилась прямо из её собственного лба.

Выполнив изящное сальто, женщина приземлилась перед Сью — она была ей незнакома.

— Кто… кто ты? — спросила девушка заплетающимся языком. Хоть она и не знала имени этой женщины, ей было известно, кем та была.

— Я Люсьен, — сказала красавица с одним глазом. Белое платье, в которое она была одета, подчёркивало каждую линию её тела. Оно было мокрым от воды. Нет, на самом деле это был…

— Твой пот! — сказала Люсьен, разводя руками. — Вода — это мой мир, мой путь, мои врата. Пока вокруг есть вода, тебе от меня не сбежать.

Ухмыляясь и тревожно смеясь, она сказала:

— Добро пожаловать в мой мир!

Её бледная рука схватила Сью за правое запястье. Это ощущалось как прикосновение воды.

Девушка попыталась отпрыгнуть, но не смогла пошевелить ногами.

— Ох, разве это не здорово? — сказала Люсьен и тут же растворилась.

Она превратилась в массу воды в человеческом обличье. Начав с запястья Сью, масса обволокла всё её тело. Хотя Сью отчаянно пыталась прорваться через эту текучую мембрану, её пальцы просто погружались в неё, тщетно хватаясь за жидкость. Она задыхалась. И вдыхала. Вода текла через её рот и ноздри. Она закашлялась. И когда она сделала это, в неё вошло ещё больше воды. Сью была обречена утонуть прямо здесь, на земле. Перед глазами у неё вдруг потемнело.

«Помогите мне! — хотела она сказать вслух, но не могла говорить. — Спаси меня, мама… Ди…»

Неожиданно вода в её желудке и лёгких изменила направление. Услышав лихорадочное шипение пара, Сью упала на спину. Но сильные руки подхватили её.

— Мэтт? — воскликнула она и закашлялась. Водяной пар коснулся лица Сью.

В правой руке Мэттью держал горящее полено из их костра. Как только он увидел водянистую мембрану, поглотившую Сью, он понял, что именно происходит, и сунул огонь в жидкость — в тело Люсьен!

Вода схлынула со Сью и растеклась по земле, быстро принимая форму Люсьен. Над её спиной поднимался пар.

— Я хотела позаботиться о вас по отдельности, — сказала Люсьен, позволив выражению на своём лице угаснуть, прежде чем её губы вновь скривились в ухмылке. — Но теперь я убью вас обоих вместе. Простое пламя, как это, больше против меня не сработает.

— Заткнись, уродка! — крикнул Мэттью, делая шаг вперёд и выставляя перед собой факел.

Правой рукой Люсьен схватилась за пылающий кончик. Произошёл огромный выброс пара и огонь потух.

Люсьен подняла правую руку. На ней не было пальцев — несомненно, они превратились в плавающий вокруг водяной пар. Затем Люсьен махнула той же рукой. На ней снова появились пальцы.

Мэттью встал перед Сью, заслоняя её собой. По его лицу струился пот.

— Такое милое личико, — сказала водяная ведьма, расплываясь в ухмылке.

 

ГЛАВА 6. КРЕПОСТЬ ЛАМОА

I

Ди пригнулся по другую сторону от огромного дерева.

В поле его зрения появилась бледная фигура — дьявольская дива Каллас. Услышав её песню, даже деревья в этом лесу превратились во врагов Ди.

— Ты слышал мою песню, о прекраснейший? — обратилась к нему Каллас. Даже когда она сделала это, с её губ лилась песня. — Теперь, когда всё зашло так далеко, это дело друзей и врагов. На пути, которым мы следуем, есть только один выбор, который нужно сделать: убить или быть убитым. Пожалуйста, выслушай меня. Я дам тебе лёгкую смерть.

— Я помогу тебе, — сказал другой человек, появившийся из-за деревьев и занявший место рядом с Каллас. Это был Курбе. — Слушай не только песню Каллас, — продолжил он, — но и мои слова. Ты должен вырезать себе сердце прямо здесь и сейчас. Если ты сделаешь это, наш бог будет очень доволен. Аааах…

Миссионер застонал и пошатнулся в конце этого требования из-за вонзившегося ему в спину кинжала. Его эфес был инкрустирован малиновыми камнями.

— Что ты делаешь… Каллас?

— У тебя хватает наглости вмешиваться в мо