С. Л. Пушкин – О. С. Павлищевой. 1 августа 1833 г.

6 июля бог дал Александру сына; но не он и не жена его сообщают нам это, а графиня Ивелич. По ее письму, моя невестка до сих пор еще очень страдает.

 

1833 г., 7 августа. Пушкину разрешена четырехмесячная поездка в Казанскую и Оренбургскую губернии для собирания материала о Пугачеве. С 25 по 29 августа он в Москве, затем – в сентябре – Нижний Новгород, Казань, Симбирск, Уральск, Оренбург, Берды…

 

А. С. Пушкин – Н. Н. Пушкиной. Торжок, 20 августа 1833 г.

Вот тебе подробная моя Одиссея. Ты помнишь, что от тебя уехал я в самую бурю. Приключения мои начались у Троицкого моста. – Нева так была высока, что мост стоял дыбом: веревка была протянута и полиция не пускала экипажей. Чуть было не воротился на Черную речку.

 

Павловское, 21 августа

Вчера, своротя на проселочную дорогу к Яропольцу, узнаю с удовольствием, что проеду мимо Вульфовых поместий и решился их посетить… Здесь я нашел большую перемену. Назад тому 5 лет Павловское, Малинники и Берново наполнены были уланами и барышнями, но уланы переведены, а барышни разъехались…

 

Казань, 8 сентября

Я в Казани с 5… Здесь я возился со стариками современниками моего героя, объезжал окрестности города, осматривал места сражений, расспрашивал, записывал и очень доволен, что не напрасно посетил эту сторону.

 

Село Языково, 65 верст от Симбирска, 12 сентября

Пишу тебе из деревни поэта Языкова, к которому я заехал и не нашел дома… Я путешествую кажется с пользою, но еще не на месте и ничего не написал. И сплю и вижу приехать в Болдино, и там запереться… Сегодня еду в Симбирск, отобедаю у губернатора и к вечеру отправлюсь в Оренбург, последняя цель моего путешествия.

 

Оренбург, 19 сентября

Я здесь со вчерашнего дня. Насилу доехал, дорога прескучная, погода холодная, завтра еду я к яицким казакам, побуду у них дня три – и отправлюсь в деревню через Саратов и Пензу.

Что, женка? Скучно тебе? Мне тоска без тебя. Кабы не стыдно было, воротился бы прямо к тебе, ни строчки не написав. Да нельзя, мой ангел. Взялся за гуж, не говори, что не дюж – то есть: уехал писать, так пиши же роман за романом, поэму за поэмой. А уж чувствую, что дурь на меня находит – я и в коляске сочиняю…

 

Болдино, 2 октября

Милый друг мой, я в Болдине, со вчерашнего дня – думал здесь найти от тебя письма, и не нашел ни одного. Что с вами? Здорова ли ты? Здоровы ли дети? Сердце замирает, как подумаешь… Последнее письмо мое ты должна была получить из Оренбурга. Оттуда поехал я в Уральск – тамошний атаман и казаки приняли меня славно, дали мне два обеда, подпили за мое здоровье, на перерыв давали мне все известия, в которых имел нужду – и накормили меня свежей икрой, при мне изготовленной… В деревне Берде, где Пугачев простоял 6 месяцев, имел я (удачу) – нашел 75-летнюю казачку, которая помнит это время, как мы с тобою помним 1830 год. Я от нее не отставал… Теперь надеюсь многое привести в порядок, многое написать и потом к тебе с добычею… Прости – оставляю тебя для Пугачева. Христос с Вами, дети мои. Целую тебя, женка – будь умна и здорова.

 

В 1833 году осенью:

14 октября – окончена «Сказка о рыбаке и рыбке»,

24–27 октября – написана поэма «Анджело»,

31 октября – окончен «Медный всадник»,

2 ноября – окончена «История Пугачева»,

4 ноября – окончена «Сказка о мертвой царевне».

 

 

Гений-труженик

Пушкин – писатель беспримерной, единственной в своем роде гениальной одаренности.

Стихи и проза Пушкина отличаются такой предельной непринужденностью, естественностью и простотой, что кажется – они сами собой, без малейшего напряжения, без каких-либо усилий спадали с его пера на бумагу. На самом деле это совсем не так. Гениальный поэт, Пушкин был и великим тружеником.

Это проницательно почувствовал другой великий гений-труженик, Лев Толстой. «Чем ярче вдохновение, – говорил Толстой, – тем больше должно быть кропотливой работы для его исполнения. Мы читаем Пушкина, стихи такие гладкие, такие простые, и нам кажется, что у него так и вылилось это в такую форму. А нам не видно, сколько он употребил труда для того, чтобы вышло так просто и гладко».

И Толстой был совершенно прав. Пушкин и сам придал однажды своему творческому труду выразительный эпитет: «тайный труд». Но если мы обратимся к черновым рукописям Пушкина или перелистаем обширные разделы так называемых других редакций и вариантов, опубликованных в наше советское время в Полном академическом собрании его сочинений и чаще всего во много раз превосходящих раздел окончательного текста, – тайное становится явным. Мы наглядно убеждаемся, какое колоссальное количество огромного труда, настойчивой и действительно прямо-таки «кропотливой» работы вкладывал в свой творческий процесс великий родоначальник новой русской литературы.

Пушкин в полной мере осознавал абсолютную необходимость для каждого писателя настойчивого творческого труда. «Когда талант чуждается труда, – считал он, – из-под пера его не выйдет ничего сколько-нибудь значительного». «В наше время главный недостаток есть отсутствие труда», – замечал он о писателях современниках.

Замечательно, что критерий труда – и это еще одно подтверждение глубокой народности Пушкина – вообще был для него той мерой, которая определяла оценку им человека, и в особенности исторического деятеля, деятеля культуры.

 

Дм. БЛАГОЙ

Кудесник русского языка

И вот перед нами величайший гений русского народа Александр Сергеевич Пушкин. Сколько он думал о красоте слога и силе русского языка. Он думал над каждой строкой «Слова о полку Игореве», он волновался по поводу того, как надо писать – «цыганы» или «цыгане», ибо для него русский язык был священным сокровищем, обладающим волшебной жизненной силой, был сказочной живой водой. И посмотрите, друзья мои, что этот волшебник делал с простым ямбом. Отсчитайте ям. Скажем, четырехстопный. Та-та-та-та…

Что же этот волшебник делает с таким классическим окаменевшим размером? Посмотрите, вот он звучит у него игриво, задорно, хлыщевато:

 

Мой дядя самых честных правил,

Когда в не шутку занемог,

Он уважать себя заставил

И лучше выдумать не мог.

То бросает этот ямб, как грохочущую лавину бронзы и гранита, вслед бегущему Евгению в «Медном всаднике»:

 

Как будто грома грохотанье –

Тяжелозвонкое скаканье

По потрясенной мостовой.

 

То заставит вспыхнуть пышным, праздничным и в то же время невероятно точным фейерверком слов, где каждый звук образен до предела:

 

И блеск, и шум, и говор балов,

А в час пирушки холостой

Шипенье пенистых бокалов

И пунша пламень голубой

Вы заметьте,.. что это повторение буквы «П» – шипенье пенистых, пунша, пламень – действительно передает пышность и веселье богатого пиршества.

 

В. ЛУГОВСКОЙ

 

Сим имею честь донести, что г. Пушкин пребывание имел Лукояновсого уезда в селе Болдине… как известно мне, занимался единственно только одним сочинением… в жизни его предосудительного ничего не замечено.

 

Из рапорта земского исправника

 

Возвратившись в Петербург, Пушкин не застал жену дома. Она была на бале у Карамзиных. Ему хотелось видеть ее возможно скорее и своим неожиданным явлением сделать ей сюрприз. Он едет к квартире Карамзиных, отыскивает карету Натальи Николаевны, садится в нее и посылает лакея сказать жене, чтобы она ехала домой по очень важному делу, но наказал отнюдь не сообщать ей, что он в карете. Посланный возвратился и доложил, что Наталья Николаевна приказала сказать, что она танцует мазурку с князем Вяземским. Пушкин посылает лакея во второй раз сказать, чтобы она ехала домой безотлагательно. Наталья Николаевна вошла в карету и прямо попала в объятия мужа. Поэт об этом факте писал нам и, помню, с восторгом упоминал, как жена его была авантажна в этот вечер в своем роскошном розовом платье.

 

В. А. НАЩОКИНА