Учение Дж. Бруно о бесконечности Вселенной и множественности миров

Философия природы Бруно, по месту своего рождения он называл ее ноланской, знаменует решительный шаг в направлении онтологического «выравнивания» мира. Иерархия средневекового мировидения со свойственными ей уровнями бытия и степенями совершенства, преобразуется Бруно в бескачественное, однородное, лишенное внутренних пределов и мер бытие Универсума. Мир, вселенная перестает осознаваться как творение всемогущего Бога, но в пантеистическом духе трактуется как его обнаружение, проявление, манифестация в бесконечном многообразии существующего. Вселенная для Бруно есть все, чем она может быть, возможность совпадает в ней с действительностью абсолютным образом. Бесконечность Вселенной — неизбежное следствие могущества и полноты бесконечной действующей причины. Ноланец характеризует ее так: «…эта пятая субстанция, сама по себе движущаяся в круге природа, источник и причина всех прочих движений, это совершеннейшее тело, охватывающее своей силой все прочие тела. Его воображаемые пределы разрушаются представлением о пустом пространстве, которое расширяется неизмеримым полем, вмещая бесчисленные миры.»[9]. Для ее описания Бруно вслед за Н. Кузанским использовал образ бесконечной сферы, чей центр повсюду, а поверхность нигде. В этой сфере длина и ширина, правое и левое, верх и низ тождественны. Опираясь на астрономические открытия Н. Коперника и Т. Браге, Бруно разрушает «кристаллическую сферу неподвижных звезд», на которой строилась космология Аристотеля — Птолемея. Бесчисленные «сияющие миры», рассеянные в бесконечном пространстве, возникли из единой материи как из «порождающего лона» и, возможно, имеют разумных обитателей. Ведь несотворенная и вечная материя есть первооснова всего, «божественное бытие в вещах» (essere divino nelle cose).

В вопросе строения материи Бруно выступает, с одной стороны, последователем атомистической традиции Демокрита, Эпикура и Лукреция, с другой — развивает учение Кузанского о минимуме и пределе. Продвижение в направлении неделимости первых начал должно объединить физические и математические явления, чтобы отразить внутреннее строение мироздания. Бруно различает родовой минимум, как наименьшее в определенном ряду явлений, и абсолютный минимум — предел, совпадающий в области материальных существований с атомом, а в сфере метафизических идей — с монадой. Атомы как «первичные частицы», из которых состоят все тела, тождественны в силу свойственной всем телесным вещам материи. Различия вещей создаются соединением, сочетанием и расположением атомов. Переходя от физики к геометрии, Бруно указывал на предел делимости: линия оказывается движущейся точкой, поверхность — движущейся линией, тело — движущейся поверхностью. Вывод Ноланца: подвижная точка есть субстанция всех геометрических фигур, а неподвижная точка есть все. Значит, как и у Кузанского, минимум, или монада совпадает с максимумом и целым. Абсолютное совпадение противоположностей не означает абсолютного покоя. Бруно разделяет античный принцип «всеобщей одушевлённости» Вселенная полна жизни, порядка, обмена и движения. Бесчисленные одушевленные миры — эти «великие животные» (grandi animali) — существуют не в пустоте как у атомистов, а в среде, которая их «охватывает, хранит, движет и производит». Бруно называет ее эфиром.

Для ориентации в мире Бруно вполне традиционно выделяет 4 уровня познания: чувство (sensus), воображение (imaginatio), рассудок (ratio) и интеллект (intellectus). Процесс познания мыслится им как непрерывное целое, в котором рассудок преодолевает ошибочность чувств, а интеллект, или ум (mens), — ограниченность рассудка. В процессе восхождения к высшему созерцанию «ноланская философия» обращается к магии с целью использования тайн природы путем подражания ей и достижения 5-й ступени познания — интуитивного постижения единства божества. Посредством «натуральной магии», исходящей из всеобщей связанности вещей, которую выражает древний принцип «все во всем», оказывается возможным установить связи со стихиями, демонами, светилами или душой мира для управления вселенной. Совершенный маг является одновременно художником, поэтом и философом, он владеет искусством памяти и, поднявшись к созерцанию истины, «не чувствует ужаса смерти». Самоотверженность, подвижничество, аскетизм и любовь к божественному составляют суть героического энтузиазма Бруно. Наследие Бруно обнаруживает парадокс «архаиста-новатора». Широта и бесстрашие философских горизонтов Ноланца устремлены в Новое время со свойственной ему научной строгостью, буйнаяфантазия, склонность к герметизму и натуральной магии, связывают Бруно с донаучной мифологизирующей архаикой. Самое точное определение своей философии дал сам мыслитель, назвав ее «философией рассвета».

[1] Коплстон Ф. Ч. История средневековой философии. М.: Энигма, 1997. С. 382.

[2] Кузанский Н. Об ученом незнании // Соч.: в 2 т. Т.1. М.: Мысль. 1979, С. 93—94.

[3] Кузанский Н. О видении Бога // Соч.: в 2 т. М.: Мысль, 1980. Т.2.  С. 66.

[4] Кузанский Н. Об ученом незнании // Соч.: в 2 т. М.: Мысль, 1979. Т.1. С. 53.

[5] Кузанский Н. Об ученом незнании С. 106.

[6] Кузанский Н. Об ученом незнании. С.98—99.

[7] Кузанский Н. Об ученом незнании. С. 134.

[8] Горфункель А. Х. Философия эпохи Возрождения М.: Высшая школа. 1980. С. 265.

[9] Бруно Дж. «О безмерном и неисчислимых» // А. Х. Горфункель Джордано Бруно. Приложения. М.: Мысль, 1965. С. 187.