Выполнено О. Брэдом Хаксли-Кларком, виртуальным доктором философии

Примечание: исследование проведено по личной просьбе Посла Амаре

Исследовательский отдел Санта-Каталины № 9В

Копия текста из «Нью-Йорк дейли»

 

МЫ ИЗБЕЖАЛИ УНИЧТОЖЕНИЯ?

10 апреля 2068 года

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк

Представители Организации Объединенных Наций утверждают, что достигли успеха в разработке проекта по предотвращению столкновения астероида Персей с Землей.

Совместный совет главных экономических сил планеты заявил сегодня, что проект «Кратос», суть которого была в том, чтобы в 2067 году нанести по астероиду серию точечных ударов, имел успех.

Руководитель проекта «Кратос» Алексис Азимов сказал: «Нашей целью было разбить Персей на мелкие части, которые могли бы без какого-либо вреда для нашей планеты вращаться вокруг нее, и все наши вычисления показывают, что цель достигнута. Мы будем продолжать наблюдение за фрагментами астероида, чтобы убедиться, что не ошиблись в расчетах».

Однако его слова убедили не всех. Многие горожане вообще сочли историю с астероидом мистификацией.

Другие же уверены, что астероид продолжает приближаться к Земле, а некоторые даже утверждают, что Персей – это послание самого Господа и летит к Земле для того, чтобы очистить ее от алчности и несправедливости.

Глава 13
Полковник Каталлус

Конечно же, нам не позволяют помыться после мусорной неудачи. Полковник Каталлус преподает нам урок. По крайней мере, мне кажется, что он именно так думает.

Однако от этого ему же самому хуже. Мы-то привыкли к вони, Ро и я. Но не Каталлус. Вид у него такой, будто он готов потерять сознание просто оттого, что находится в одном помещении с нами.

И еще теперь все выглядит так, словно в Посольстве решили больше не дать нам ни единого шанса, потому что полковнику Каталлусу понадобились целых четыре охранника, чтобы сопроводить нас обратно. Или же он просто пытается нас запугать.

Это срабатывает.

Мне приходит в голову, что я могла бы заглянуть в их сознание, поискать другой путь к свободе, и я даже потратила несколько минут на то, что прикидывала, как именно могла бы «случайно» налететь на того, который шел впереди меня, чтобы усилить связь. Но вскоре я сдаюсь. Я очень устала, а это потребует много сил. И к тому же я слишком жутко воняю.

Но Ро как будто и не утомился. Он выпрямляется во весь рост рядом с симпой. Думаю, ему нравится выглядеть опасным.

Мы приходим в классную комнату полковника Каталлуса. Во всяком случае, он сам именно так называет свой вариант пыточной палаты. Это комната-выгородка со стеклянными стенами и круглым столом в самом центре посольской библиотеки.

По сути, просто тюремная камера.

Сквозь стекло я вижу Тиму и Лукаса, ожидающих нас внутри. Лукас уткнулся в какой-то маленький плоский экран. Тима рядом с ним, она читает что-то через его плечо, при этом дергая себя за концы серебристых волос. Здесь, рядом с Лукасом, она выглядит куда более спокойной, чем когда мы видели ее в последний раз, за завтраком.

Даже почти счастливой.

Я с трудом отвожу от нее взгляд и осматриваю комнату. Это скорее аквариум, чем класс, и мы пятеро едва в нем помещаемся. За стеклянными стенами, насколько хватает взгляда, я вижу книги и книги, их здесь больше, чем на всем черном рынке Хоула. Настоящие книги, бумажные книги. И еще на рядах экранов – цифровые тексты. Все вместе они заполняют огромное помещение, больше, чем кафетерий.

Я вижу наших охранников, напряженно застывших у входа в библиотеку.

Они выжидают.

Лукас не поднимает головы. На его лице играют отблески света с экрана. Потом мы подходим ближе, и Лукас с Тимой реагируют на нас так, словно им обоим внезапно врезали по физиономии.

– Что… Чем это… пахнет?! – почти кричит Лукас. Он зажимает нос и резко отодвигает свой стул.

– Отбросами, – с улыбкой произносит Тима. – А может быть, грассы сами по себе так пахнут.

Она отступает назад, нависая над сидящим Лукасом.

Я делаю шаг к ней и очень надеюсь, что вид у меня угрожающий, потому что чувствую я себя именно так.

– Значит, баржа с отбросами? Которая отправляется к мусоросжигательным печам? В самом деле? Это что, лучшее, что ты могла для нас придумать?

Ро хватает меня за руку. Лукас вскакивает, загораживая Тиму. Мы, все четверо, оказываемся как бы в тупике.

Противостояние нарушает полковник Каталлус:

– Эй, довольно! Садитесь. Адреналин – это очень мило, но утомляет. А мне сегодня не нужны новые данные о ком-либо из вас. – Ни один из нас не трогается с места. Полковник улыбается. – Или нам нужно позвать охранников прямо сюда?

Ро и Лукас таращатся друг на друга. Тима обжигает меня бешеным взглядом. Полковник Каталлус покачивает головой:

– Отлично. Не спешите. Я просто рад вас тут запереть, пока вы развлекаетесь. Мне-то все равно. У меня полно работы. – И он закрывает за собой стеклянную дверь.

Лукас и Ро уже в нескольких дюймах друг от друга.

– Ты ведь на самом деле не хочешь этого делать, так?

Лукас толкает Ро ладонью в грудь. Большая ошибка.

– Почему же, очень даже хочу. – Ро усмехается и сжимает в кулаке рубашку Лукаса.

Я через плечо Ро обращаюсь к Тиме:

– Тебе не следовало посылать нас прямиком к Каталлусу.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – фыркает Тима. – Я думала, вы ищете способ выбраться отсюда. Не моя вина в том, что вас поймали.

Ро рычит. Тима доводит его до бешенства почти так же, как Лукас.

Я смотрю на нее во все глаза:

– За что ты нас так ненавидишь?

Тима буквально выплевывает в меня слова:

– А с какой стати вы здесь? С чего это они начали испытывать каких-то грассов вроде вас?

– А почему бы тебе не спросить об этом свою мамочку? – Ро придвигается ближе к Лукасу.

Тима закатывает глаза, а я, чтобы не вцепиться в нее, кричу:

– Ты что, думаешь, мы хотели сюда попасть? Думаешь, у нас был какой-то выбор? В ту самую минуту, как у нас появится такая возможность, мы отсюда сбежим! Это я обещаю!

Глаза Лукаса прищуриваются, когда я это произношу. Ро остается рядом с ним, и я буквально ощущаю каждый дюйм расстояния между ними. Ро отчасти наслаждается. Какая-то часть его «я» по-настоящему упивается всем этим днем, даже купанием в объедках.

Но о Лукасе этого не скажешь. Я чувствую, как он отступает, когда Ро наваливается на него всей своей энергией. Битва – естественное для Ро состояние. Ему нравится бешеный ток адреналина, мгновения неуверенности, риск гибели. То есть если это не моя гибель. Угроза мне – единственное, что заставляет его нервничать, даже сейчас.

Ро подтягивает к себе Лукаса, поднимая кулак.

– Прекрати! – невнятно бормочет Тима, втискиваясь между ними.

И тут я замечаю, как на какую-то долю мгновения рука Тимы касается Ро, и он тут же с криком отпрыгивает назад.

– Ой! Это что такое? Ты меня током ударила!

– Я не ударяла тебя током. – Тима выглядит растерянной.

– Ударила! Вот, смотри…

Вокруг запястья Ро как будто след горящей веревки – красная обожженная полоса, охватившая его руку точно в том месте, где к ней прикоснулась рука Тимы.

Тима таращится на след.

Лукас пятится от них обоих, ото всех нас.

Тима бросает на него яростный взгляд:

– Я лишь хотела сказать, что вы просто дураки, если не понимаете, что он делает прямо сейчас. – Она поднимает взгляд к потолку и обращается к решетке на нем: – Оруэлл?

– Да, Тима?

– Ты можешь дать визуальную связь с полковником Каталлусом? Мне нужно кое о чем его спросить, с глазу на глаз.

– С большим удовольствием, Тима.

Позади девушки, на широком экране, занимающем одну сторону классной стены, появляется изображение полковника Каталлуса.

Он стоит в библиотеке, перед целым рядом экранов. И на каждом из них – наши изображения, с разных сторон. Он наблюдает за нами.

Ну конечно, он наблюдает.

– У Тимы Ли к вам вопрос, сэр.

Полковник Каталлус выглядит как будто испуганным, но тут же берет себя в руки и расплывается в вызывающей мурашки улыбке.

– И?..

– Я просто хотела спросить вас, прошли ли мы уже вашу маленькую проверку, сэр.

На лице Тимы выражение полной невинности, однако экран почему-то мерцает.

Через двадцать секунд полковник возвращается к нам, в классную комнату.

А я пытаюсь понять, означает это «да» или «нет».

* * *

– Я рад, что вы поладили между собой, – говорит полковник Каталлус. – А как твоя рука, Ро? Надеюсь, Тима ранила только твою гордость?

Никто не произносит ни слова. Я не улыбаюсь и никак не реагирую. Я ставлю перед собой задачу никого не подпускать близко к себе, не видеть ничего внутри полковника Каталлуса. Ни кошек, ни девушек, ни ледяных стен. Что бы там ни происходило в нем и с ним, я не желаю этого знать. Так безопаснее.

Вместо этого я сосредоточиваюсь на том, где нахожусь и что могу сделать. Тима все запутала. Она совсем не то, чего я ожидала, но мне не следует удивляться. Не следует удивляться больше, чем в отношении Ро, или Лукаса, или даже самой себя. Я не могу уже делать вид, что она не такая, как мы.

Мне неизвестны пределы наших возможностей, но ясно, что именно поэтому Посольство так нами интересуется.

Чего они от нас хотят?

Не знаю, чего я боюсь больше – попытки сбежать с риском быть убитой по дороге или пребывания здесь, с полковником Каталлусом и его болезненными испытаниями и желанием умереть из-за них.

Я съеживаюсь на своем стуле, на твердом синтетическом стуле, похожем на деревянный.

Полковник Каталлус откашливается:

– Мне нужно многое обсудить с вами. Теперь, когда я снова вижу вас, всех четверых, вместе. После стольких лет.

Он позволяет своим словам повиснуть в ярком освещении комнаты. Снова вместе. Все четверо. Столько лет. Но мы, мы четверо, никогда не были вместе. Мы никогда не встречались до Санта-Каталины. Никаких «снова» в этом сценарии просто нет.

И тем не менее нас действительно четверо. Но на самом деле всего ли нас четверо, как, похоже, думают в Посольстве?

Дети Икон.

– Это невозможно, – наконец произношу я.

Неважно, что я думаю, я не собираюсь больше ничего говорить. В особенности теперь, когда знаю, как пристально за нами наблюдают.

– Разумеется, это возможно. – Тима вскидывает голову, постукивает ногтями по столу, все быстрее и быстрее. – Ты не можешь знать, что возможно, а что нет, но это не ограничивает пределы возможностей. – Она делает большие глаза. – Это же очевидно.

– Очевидно, – передразнивает ее Ро.

Лукас изучающе всматривается в лицо полковника Каталлуса. Лукас явно так же растерян, как и я, он не притворяется.

– Вы просто скажите нам, полковник Кат. Что бы это ни было, вы можете высказаться. Мы здесь все друзья.

Ро ухмыляется, наваливается на стол рядом со мной:

– Говори за себя, Пуговица.

– Довольно! – Полковник Каталлус чуть наклоняется вперед. – Мудрость ее светлости Посла проявляется мириадами способов. Не думайте, что вы здесь просто потому, что можете что-то сделать для нас. – Он кивает. – Дело в том, что вы должны…

Видеоэкран за спиной полковника Каталлуса вспыхивает. Тот явно удивлен.

– Виноват… Минутку.

Мы четверо переглядываемся, в равной мере озадаченные. На экране появляется знак Посольства, он начинает мигать, что явно еще сильнее волнует полковника.

Каталлус говорит, глядя в экран:

– Да?

– Полковник Каталлус, вам сообщение из канцелярии Посла.

– Что там, Компьютер?

Мне требуется пара мгновений для того, чтобы понять: полковник говорит с Доком.

– Не могу сказать. Сервер, похоже, отправил сюда какое-то ошибочное послание или послание с ошибкой. Вас то ли требует к себе Посол, то ли это системный сбой.

Полковник не стал бы рисковать, разбираясь, ошибка это или нет. Мы все знаем, что через несколько секунд он уже будет за дверью.

– Может, это ничего не значит, – старается подбодрить его Док. – Пойдите туда.

– Да, пожалуйста. Идите, полковник Каталлус, – говорит Тима.

– Это ненадолго.

И, слегка подрастеряв важность, полковник вместе со своими бронзовыми крылышками исчезает.

 

В то самое мгновение, когда полковник Каталлус выходит из комнаты, свет тускнеет и гаснет.

– Что случилось? – Ро вскакивает на ноги.

Тьма окутывает дверь и все четыре стены нашей стеклянной классной комнаты. Симпы, постоянно охраняющие наружные двери, начинают придвигаться к нашему помещению.

– Эй, Док! Это что, еще одна из твоих шуток? – Лукас задирает голову к потолку. – Очень смешно. Ты все совершенствуешься и совершенствуешься.

Дверь, словно в ответ на его слова, запирается снаружи на засов.

Тима встает, но Ро тут же толкает ее к двери. Он яростно дергает за ручку. Ро никогда не в силах был выдержать пребывание в клетке.

– Оруэлл, ты это видишь?

– Да, Тимора.

– Ближе к делу, Оруэлл, это твоя работа?

– Нет, Тимора. Но я тем не менее удивлен изменением программы. Если я не ошибаюсь, вся эта часть сервера функционирует неправильно.

– Открой дверь для охранников! – Тима резко выкрикивает приказ, как будто ждет, что Док немедленно повинуется. – Быстро, Оруэлл!

– Я не в состоянии открыть дверь, что само по себе довольно интересно. Блокирующий механизм в настоящий момент недоступен. Весьма основательно скрыт, должен добавить.

– Значит, моя мать не вызывала полковника Каталлуса. – Лукас выглядит довольным, впервые за сегодняшний день.

– Non. Maestitia brevis, gloria longa.

– Ну же, Док! Не важничай! – усмехается Лукас.

– Что он сказал? – Ро подталкивает меня в бок.

Я лишь пожимаю плечами – понятия не имею.

– Печаль временна, гордыня вечна, – переводит Тима, не глядя на меня; ее взгляд прикован к Лукасу.

Тот хихикает:

– Ну, по сути, он говорит, что Каталлус – просто тупица с большой головой.

– Да, Лукас. Верно замечено. Но еще отмечаю, что, похоже, имеется послание к посольскому отпрыску. – Док произносит все подряд, одно предложение перетекает в другое без изменения интонации.

– Для меня? – Улыбка Лукаса гаснет.

– Что, мамочка звонит? – Ро хлопает Лукаса по спине. – Пуговица, ты просто ни на минуту от нее не можешь скрыться!

– Нет. Это для… Долории. Извини, Долли. Для те… – Голос Дока теряется в потоке выражений, каких я от него до сих пор не слышала.

Три головы поворачиваются ко мне. Но прежде чем я успеваю что-либо сказать, в комнате окончательно темнеет, а на экране появляется чье-то лицо.

Довольно грязное лицо.

Это мерк с Трассы. Фортис.

– Значит, ты все же закончила тем, что угодила в банку, да? Извини, но возвращать ничего не стану. Такой уж рисковый бизнес.

– Кто это? – Ро выглядит растерянным.

– Тот самый мерк, который устроил взрыв и раскидал солдат, чтобы я могла тебя найти.

Я говорю это только для Ро, но достаточно громко, чтобы и другие могли услышать. Я не желаю вдаваться в объяснения, особенно потому, что Лукас вполне мог попасть под удар вместе с остальными симпами.

– Фортис, как ты это делаешь?

Изображение неустойчиво, оно дергается туда-сюда.

– Очень быстро, милая. И со своим обычным апломбом.

– Чего ты хочешь, мерк?

Тима вроде бы не слишком потрясена. Я замечаю, что Лукас придвинулся к двери и теперь стоит рядом с ней.

– Назови мне хотя бы одну причину, по которой мне не следует вызывать подмогу. Я могу за пять секунд призвать сюда всю охрану. – Лукас говорит так, словно он гораздо старше своих лет, и я почти верю ему, хотя и думаю, что он блефует.

– Ну, парень, я и есть охрана. Я использую сервер Службы безопасности, так что если ты попытаешься с ними связаться, тебе отвечу я, и все останется на том же месте, что и сейчас. – Фортис ухмыляется. – Этой причины достаточно или тебе нужны другие?

– Оруэлл, я переключаю тебя на ручное управление. – Тима подходит к экрану, ее пальцы начинают танцевать на освещенных кнопках под ним.

– Твой Оруэлл сейчас немножко занят. Он проводит системную диагностику и, полагаю, выйдет на связь… ну, часа через три. Или сразу после того, как я закончу со своими делами. В общем, когда я решу.

Тима раздраженно хлопает ладонью по экрану.

– Но и то хорошо, что он потом будет себя чувствовать как новенький, да, мерк?

Ро явно веселится, его развлекают и внеплановая передача, и хаос вокруг. Он бросает взгляд на вытянувшееся лицо Лукаса.

– Но как, Фортис? – спрашиваю я.

Он понимает, чту я имею в виду. Все сразу. Как он смог здесь очутиться? Это так же нереально, как мое спасение на Трассе. Впрочем, раз он сумел это сделать, значит все-таки возможно…

– Малышка Грасси! – качает головой Фортис. – У торговцев есть свои секреты. Мы ведь говорим о том, как я зарабатываю себе на жизнь. Ну а теперь не хочешь ли познакомить меня со своими друзьями?

Я тоже качаю головой:

– Нет, пока не узнаю, что тебе нужно.

Фортис корчит гримасу:

– Ну и где же доверие? – Он поворачивает голову так, чтобы видеть Лукаса. – Маленький Посольчик! Лукас Амаре. Возлюбленный. Должен сказать, при личном контакте ты не очень-то мил. Хотя дамы могут со мной не согласиться. – (Лукас выглядит предельно мрачно.) – И Тимора Ли. Ты же просто настоящий кладезь веселья, разве нет? О, Трус! Это всегда так весело. Ты умеешь пошутить, но как только тебя задевают, уползаешь в свою скорлупу, так ведь? – (Тима таращится на него во все глаза.) – Фьюро Костас. Бунтарь. Ты, друг мой, просто имбецил. Ты мог бы двадцать раз убить меня там, на Трассе. Я лишь удивляюсь тому, что ты сам до сих пор жив.

Ро радостно пожимает плечами. Он никогда ничего подобного не слыхал и воспринимает все как комплимент.

– И еще ты, нежная Долория Мария де ла Круз. Плакальщица, Богоматерь Печали из народа грассов.

– Ты высказываешься напрямую, мерк. Поздравляю, тебе известны наши имена. – Лукас с вызывающим видом подходит ближе к экрану.

– Известны. И многое другое известно, в отличие от некоторых в Посольстве, если верить вот этой базе данных. Включая и виртуального медика, и психопата-полковника, и Посла.

– И?.. – Я заставляю себя посмотреть прямо на Фортиса. – Поделись с нами.

– А разве вам не хочется узнать, мелкие сошки, почему? Почему именно теперь? Что сделало вас четверых такими интересными? И должен заметить, что, хотя ваши способности – действительно настоящие сокровища, дело-то не в этом.

– А тебе-то что известно? – спрашивает Ро, подходя поближе ко мне.

Изображение Фортиса на экране то расплывается, то вновь становится отчетливым.

– Кое-что такое, чего вы не знаете. Огромное множество вещей, которых вы не знаете. Но прямо сейчас вас должно беспокоить только одно.

– Да? – Глаза Ро вспыхивают.

– Икона. Вы думаете, она неуязвима. Что ее нельзя уничтожить. Она ведь всем управляет, не так ли? Всем Хоулом. Всей этой дырой. – Он подмигивает, а я таращу на него глаза. – Те электромагнитные волны, тот электрический пульс, который генерируют Иконы… Его ведь ничем не остановить, а? По одной на каждый из самых больших городов. Сила есть сила, чего уж там. И они соединены между собой, все эти Иконы, они как один удушающий ошейник вокруг Земли.

Лукас рассеянно проводит ладонью по волосам:

– Это не новость.

– Мы поставляем бесплатных рабочих для этих чертовых строек в обмен на некое подобие жизни. Мы позволили им поработить себя, чтобы сооружать неведомо что за теми стенами.

– К чему ты ведешь? – Лукас уже раздражен.

– Но если мы сотрудничаем, если ведем себя хорошо, мир продолжает существовать и все остаются живы, чтобы в какой-то момент объединить силы. Да, у нас нет выбора, кроме как повиноваться. Иконы неуязвимы. Насколько нам известно. То есть так нам говорят. Во всяком случае, мы слышим только это.

– Тебе незачем объяснять нам, насколько все плохо, Фортис. Мы уже достаточно разобрались во всем этом.

Я переминаюсь с ноги на ногу. Мне не нравится говорить об Иконах и стройках. Мне даже думать о них не нравится.

– Может, разобрались, а может, и нет. – Фортис улыбается. – Предположим, не разобрались. Предположим, никто не знает, как все это действует, не знает на самом деле, по-настоящему. Предположим, шутки ради, что в броне есть трещинка. Или, скорее, где-то есть серебряная пуля – некое оружие, способное развернуть течение в нашу пользу. Должно ведь быть что-то такое, разве нет?

– Он это что, серьезно? – Тима смотрит на меня, потом на Фортиса. – Ты это всерьез?

– Серьезнее некуда. – Фортис придвигается ближе к экрану. – А теперь предположим, что Посольство узнало об этом тайном оружии. Как вы думаете, что бы они сделали с такой штуковиной? Воспользовались бы ею, чтобы уничтожить Иконы, верно? Что ж, возможно.

Я чувствую головокружение.

– А может быть, и нет, – качает головой Фортис. – В конце концов, Лорды и Иконы и есть причина того, что Посольство всем управляет. Без Икон Посольство бессильно. Оно остается без работы. И возможно, ему нравится совершать преступление против человечества.

– Наверняка так и есть, – рычит Ро.

Лукас выглядит совершенно убитым.

Я слышу, как колотится мое сердце.

– Ну так что вы думаете, детки? Сегодня ваш день. Я должен с полным основанием заявить, что действительно существует серебряная пуля. И Посольство обнаружило ее или, следует уточнить, их. И – бабах! Не успели они глазом моргнуть, как все четверо, все четыре серебряные пули тут же очутились где надо, надежно запертые под пристальным наблюдением полковника, который, как мне думается, сам нуждается в том, чтобы его понадежнее заперли. – Фортис окидывает взглядом комнату за нашими спинами.

У меня громко стучит в висках.

Они.

Мы.

Он имел в виду нас.

– И вот еще что. Ребята из Сопротивления тоже это знают. И они уж так желают поработать с вами, что вы и представить себе не можете. Вам следует знать это, потому что очень скоро вам придется принять решение.

Я закрываю глаза.

Бойцы Сопротивления знают, что мы здесь?

И они думают, что именно мы – ключ к свержению Икон?

Я позволяю всем этим словам возникнуть в моей голове, но не в силах думать отчетливо.

Хотелось бы мне, чтобы все это закончилось? Без сомнения.

Хотелось бы мне, чтобы Посольство исчезло? Чтобы Дома Лордов и близко к нашей планете не было? Конечно.

Мысли окончательно вырываются из-под моей власти.

Если бы я была той, кто может все изменить, смогла бы я это сделать? Стала бы делать?

Что, если падре был прав? Что, если Ро и я… если все мы действительно предназначены для чего-то большего?

И что тогда? И что прямо сейчас?

Фортис прерывает мои мысли:

– И когда вы к этому придете, ну… тогда вам понадобится помощь старого доброго мерка. Кого-то такого, кто может обменять ваши услуги с выгодой. Получить хорошую цену, ну и все такое… – Он вздыхает, разводя руками. Профессиональный торговец. – И если настанет такой день – а он придет, уверяю вас, – старина Фортис вас найдет. Когда вы будете полностью готовы.

Мне хочется закричать: «Я никогда не буду готова!»

Но это не имеет значения, потому что мерк исчезает, а комнату вновь заливает свет.

И голос Дока звучит, продолжая речь прямо с середины предложения:

– …Долли. Сообщение, похоже, для тебя.

Он умолкает, а мы переглядываемся. Никто не находит слов, но все по разным причинам.

Я вижу, как мечутся мысли Тимы. Они выглядят как колеса велосипеда, и штормовые тучи, и волны. Лукас внутренне так же напряжен и грустен, как и внешне. Ро буквально погружается в некий хаос, но я, даже не беря его за руку, знаю, о чем он думает.

Он готов разнести все Посольство сам, в одиночку.

И эта мысль куда более реальна и куда более устрашающа, чем все остальное.

Голос Дока снова с треском прорывается в комнату:

– Довольно странно. Оно удалено. Там ничего нет, файл пуст.

– Док, сейчас это неважно.

Я вопросительно смотрю на Ро. Он качает головой. Тима пожимает плечами. Они и не собираются ничего говорить.

Лукас хмурится, глядя на дверь:

– Нам, пожалуй, следует впустить охранников.

Дока мои слова не убеждают.

– Все очень странно. Я как будто очутился в середине процесса общей диагностики системы, но не помню, когда ее начал.

Ро ухмыляется – короткий визит Фортиса привел его в восторг.

– Ну, человек вечно ошибается – или как там говорил тот покойный парень?

– «Errare humanum est». Человеку свойственно ошибаться. Эти слова принадлежат, насколько я знаю, Сенеке. Ты это имел в виду?

Ро закидывает ноги на стол:

– Точно. Сенека. Именно он.

– Или, если сочтешь предпочтительным, «Factum est illud: fiery infectum non potest». Эти слова приписываются Платону.

– «Что сделано, то сделано, назад не вернешь», – хмурясь, поясняет Тима.

Жалюзи на стенах, опустившиеся вместе с отключением освещения, поднимаются как раз в тот момент, когда по ту сторону стеклянной двери появляется полковник Каталлус, отшвыривающий в стороны солдат. Он нажимает на дверную ручку, и я с изумлением вижу, как отпирается замок.

– Ложная тревога. Незачем было предпринимать излишние меры безопасности, Компьютер. – Полковник явно раздражен. – Ну и что здесь происходит? На чем мы остановились.

Четверо симпов входят в комнату следом за ним. Мы удивляемся – насколько это у нас получается.

– «Alea iacta est», – говорит Лукас полковнику, когда Каталлус одним взглядом отсылает охранников за дверь. – «Жребий брошен».

– Кость брошена? Какая кость? Куда брошена? – Полковник Каталлус непонимающе смотрит на нас, но мы молчим.

Я вижу, как Тима медленно достает из кармана авторучку, чтобы написать что-то на своей ладони. Она сгибает и разгибает пальцы, показывая мне написанное.

«НАДО ПОГОВОРИТЬ».

Потом ее кулак крепко сжимается, слова исчезают.

Лукас смотрит на меня, а я пытаюсь угадать, думает он о Фортисе или о своей матери. По его лицу ничего не понять, неясно, куда он склоняется. На чью сторону.

Пока неясно.

Я пытаюсь пробраться в него глубже, но нахожу лишь тишину и молчание.

Пока полковник Каталлус пространно рассуждает о своей важной роли, о своем значении для ее светлости Посла, я гадаю, как долго еще Лукас будет хранить молчание.

И предаст ли он нас.

И когда он предаст нас.

СУД ПОСОЛЬСКОГО ГОРОДА

ВИРТУАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ:

Изучение средств массовой информации (ИСМИ)