Глава 20. Пуститься во все вампирские тяжкие

Он чуть не врезался в Джордана по другую сторону двери.

Было так очевидно, что другой мужчина пытался подслушать, что Ник даже занервничал. Он поймал себя на том, что хмуро косится на дверь, несмотря на то, насколько толстым выглядел полуорганический металл.

Теперь он ничего не слышал в комнате позади себя, но не мог быть уверен, насколько громко они с Уинтер разговаривали, пока он был внутри… или спорили.

Он знал, что назвал её экстрасенсом.

Он назвал её гибридом и экстрасенсом.

Бл*дь.

Он попытался оценить лицо человека, используя всё своё зрение, чтобы определить эмоции Джордана.

Детектив выглядел вполне нормально. Никаких странных всплесков тепла, но ведь он был копом и знал, что Ник вампир, так что у него может иметься какой-то способ замаскировать свои физиологические признаки. Его сердцебиение казалось нормальным. Единственное, что Ник действительно мог видеть в нём, было веселье, окрашенное здоровой дозой цинизма.

— Господи, — сказал Джордан, глядя на него с лёгкой усмешкой. — Я пошутил насчёт минета, но теперь начинаю сомневаться. Что, бл*дь, происходит между вами двумя?

Ник нахмурился, потом слегка закатил глаза.

— А ты поразвлёкся? — спросил он, показав головой на дверь.

— Ты обвиняешь меня в подслушивании, Миднайт?

Ник рассмеялся.

— О, я уверен, что ты стоял так близко к двери исключительно для того, чтобы осмотреть металл в поисках улик. Так ведь?

У Джордана хватило такта покраснеть, прежде чем он пожал плечами.

— Я бы развлёкся гораздо больше, если бы у них там было наблюдение, которое я мог бы взломать.

Ник хмыкнул, покачал головой и направился обратно к лестнице.

Джордан последовал за ним.

— Ты действительно не собираешься мне рассказывать? — сказал он.

— Рассказывать тебе что? — уточнил Ник.

— Ты знаешь что.

Ник пожал плечами.

— Тут нечего рассказывать. Ничего не произошло.

— Почему она попросила тебя остаться?

Ник выдохнул, всё ещё гадая, как много услышал Джордан. Он был достаточно умён, чтобы притвориться, будто ничего не слышал, даже если это не так. И всё же Ник сомневался, что кто-то из людей способен настолько тщательно скрывать это в своих физических реакциях.

С другой стороны, некоторые люди могли бы.

Ник знал кое-кого, кто способен на такое.

Он знал людей, которые могли скрывать свои эмоции и правду очень, очень хорошо — чертовски хорошо, пугающе хорошо. Но их специально обучали этому.

К тому же это было во время войн.

Джордан слишком молод для всего этого.

Ну, наверное. Он слишком молод для войн. Кроме того, он слишком молод, чтобы практиковать этот навык в ситуации, когда на кону стоит жизнь. Если только он не служил в армии, охотясь на вампиров-террористов или что-то в этом роде.

Размышляя об этом, а также о вопросе детектива-человека, Ник остановился на частичной правде.

— Она попросила мой номер, — сказал он, пожимая плечами и бросая взгляд назад, в сторону похожего на библиотеку конференц-зала. — Во всяком случае, предложила мне свой.

Джордан покачал головой и хмыкнул.

— И ты дал ей свой номер?

— Нет.

Под недоверчивым взглядом Джордана Ник выдохнул по-человечески.

— Слушай, — сказал он. — Да, признаю, она привлекательная…

Джордан рассмеялся.

— Привлекательная? Чувак, она горячая штучка.

— …Просто не так уж лестно, когда к тебе клеятся только потому, что ты вампир. Поверь мне, ты бы понял, если бы прожил уже несколько сотен лет с подобным отношением. Это всегда приводит к одном и тому же проклятому финалу…

— Много горячего секса? С горячими женщинами? — уточнил Джордан, изогнув бровь.

Это Ник тоже проигнорировал.

—...Кроме того, — продолжал он. — Пока мы не исключим её причастность, пока не выясним точную связь между её школой и этими убийствами, она по-прежнему является частью этого дела. Так что да... я сказал «Нет». То есть, «ни за что на свете, бл*дь». И на этом всё закончилось.

Джордан нахмурился.

Ник почти видел, как он обдумывает его слова.

— С тобой такое часто случается? — спросил он, когда они завернули за угол к лестнице.

— Чертовски часто, — пробормотал Ник.

Он взглянул на мужчину-человека, когда тот начал спускаться по лестнице на первый этаж, добавив:

— Скажем так, это практически единственный способ, которым ко мне кто-то подкатывает. Во всяком случае, в девяноста девяти процентах случаев. Наверное, поэтому я реагирую на это не так вежливо, как следовало бы.

Джордан нахмурился, быстро спускаясь по лестнице рядом с ним.

— Разве вампиры не подкатывают к другим вампирам? — поинтересовался он, когда они добрались до следующей площадки.

Ник нахмурился, думая об этом, не замедляя шага.

Через мгновение он пожал плечами.

— Иногда, — признался он. — Но вампиры — тоже занозы в заднице. Просто по другим причинам.

Джордан громко фыркнул.

Когда Ник искоса взглянул на него, изогнув бровь, человек разразился настоящим смехом. Ник нахмурился, когда молодой детектив не перестал смеяться. К тому времени, когда они добрались до следующей площадки, а Джордан всё ещё смеялся, качая головой, Ник недоверчиво уставился на другого детектива.

Заметив пристальный взгляд Ника, Джордан поднял руку, словно извиняясь.

Он до сих пор хихикал, хотя уже тише.

— Что? — спросил Ник, когда тот так и не прекратил. — Ничего из того, что я сказал, не может быть настолько смешным.

— Ничего, приятель, — сказал Джордан, всё ещё улыбаясь и качая головой. — Правда. — Ничего такого, — под пристальным взглядом Ника человек снова расхохотался. — Ничего, приятель. Я клянусь. Ты просто такой... сварливый старик, — он хихикнул. — Ты говоришь, как мой дядя, жалующийся на женщин, которые хотят его из-за денег.

Ник слегка нахмурился, но Джордан поднял руку и добавил:

— Просто... я начинаю думать, что вампиры не так уж сильно отличаются от людей, — сказал Джордан.

Ник хмыкнул в ответ.

Но Джордан ещё не закончил.

—...И тебе нужно почаще выбираться в люди, парень, — сказал он более серьёзно. — Эта твоя «больная мозоль» уже размером с булыжник. Может, у тебя есть на то причины, — добавил он, пожимая плечами. — Я не знаю. Но я думаю, что тебе нужно принять эту вампирскую особенность, не судить так категорично о том, почему сексуальные женщины хотят тебя, и не быть непреклонно уверенным, что у всех дерьмовые мотивы.

Ник закатил глаза и хмыкнул.

— Конечно, малыш, — сказал он.

На это Джордан тоже рассмеялся.

Однако когда он продолжил, его голос оставался серьёзным.

— Тебе нужно развеяться, Танака, — сказал он. — Иногда люди просто подкатывают друг к другу по глупым причинам. Это не значит, что ничего хорошего из этого не выйдет. Это не значит, что они используют тебя... или ты используешь их. Всё необязательно должно быть гнусным. Иногда это просто человечность. Несовершенная, глупая, запутанная, чёрная, белая и серая человечность.

Ник хмыкнул.

Он не собирался спорить или говорить другому мужчине, что тот не имеет ни малейшего представления, о чём говорит… или что он был бы настроен иначе, если бы чисто из-за своего биологического устройства мог превращать своих романтических партнёров в зависимых наркоманов или рушить их бл*дские жизни… или если бы ему могли буквально вырвать сердце за любовь к неподходящей персоне.

Думая о том, как Уинтер смотрела на него, о том холодном осуждающем взгляде, которым она одарила его, когда отпустила, Ник стиснул зубы.

Она была так же глупа, как и Джордан.

— Эй, — сказал Джордан, хлопая его по спине. — Сначала я пригласил на свидание свою бывшую жену, потому что мне нравилась её задница. Не самый возвышенный из мотивов... но оказалось, что её мозг мне нравится гораздо больше, чем её задница, так что мне повезло. И всё же, ох уж эта задница, — улыбнувшись, он пожал плечами. — Люди просто глупы, Танака. Смирись с этим. Не отсекай себя от жизни из-за этого.

Ник опять хмыкнул.

Он не потрудился указать на то, что эта женщина и её задница только что развелись с ним.

Он уже собирался сменить тему разговора, но тут его взгляд и внимание обратились к коридору, когда он и Джордан уже почти добрались до третьего этажа.

Он остановился.

Сначала он даже не понял, почему остановился.

Там стояла группа ребят в форме. Он уставился на них, нахмурившись и пытаясь понять, что же не так с тем, что он видел. Класс вернулся к занятиям; может быть, дело в этом.

Коридор должен быть пуст, но не пустовал.

Может быть, всё так просто.

Всего их было шестеро. Четверо смотрели в узкие вертикальные окна, сбившись в кучу и тихо переговариваясь.

Один из них, парень азиатской внешности со странными серебристо-металлическими глазами и выкрашенными в синий цвет волосами, казалось, тоже смотрел в окно, но он сгорбился и что-то делал одной рукой. Ник посмотрел вниз и увидел, что в той же самой руке он сжимает синюю ручку, которая почти точно соответствовала цвету его волос.

Как и его длинные, коротко подстриженные волосы, чернила пера сверкали, как будто были металлическими, мерцая внутри прозрачной оболочки.

Ник наблюдал, как рука мальчика двигалась вверх и вниз, когда он рисовал или чертил что-то на каменной колонне прямо перед тем местом, где они стояли.

Нахмурившись, Ник посмотрел в окно, пытаясь понять, на что они смотрят.

Когда он снова посмотрел на них, чтобы лучше понять, куда направлены их взгляды, все они уставились на него.

Некоторые из них выглядели смутно пойманными с поличным, как будто они находились не там, где должны находиться, и они знали это. Но в отличие от детей, которых Ник видел наблюдающими за ними в тот день, эта группа не выглядела испуганной или даже заинтересованной в том, кто он такой.

Скорее, они смотрели на Ника с какой-то настороженной враждебностью.

Они смотрели на него так, словно знали, кто он такой.

«Или, — цинично пробормотал его разум. — Как будто они знали, что он такое».

Тот, что стоял впереди, показался Нику их лидером.

Более высокий, чем все остальные, как минимум на несколько дюймов выше, он казался Нику богатым, по крайней мере, в довоенном смысле. Красивый, светловолосый мальчик с голубыми глазами, хорошо очерченными носом и ртом, дорогой стрижкой, идеально сшитой униформой с чем-то вроде золотых запонок, не говоря уже о дорогом браслете и гарнитуре — оба бледно-зелёные, что указывало на полную органику.

На одном пальце он носил кольцо с каким-то символом.

Даже со своим вампирским зрением Ник не мог разглядеть его достаточно хорошо или под правильным углом, чтобы понять, что это за символ.

Белокурый парнишка особенно пристально посмотрел на Ника, и его губы бантиком нахмурились.

Ник не сдвигался с того места, где изначально остановился. Только сейчас ему пришло в голову, что Джордан остановился одновременно с ним, и теперь озадаченно смотрел на него снизу вверх, наблюдая, как Ник уставился на этих детей в форме.

Ник включил гарнитуру.

«Ты узнаешь эту группу? — спросил он. — Кого-нибудь из них?»

Джордан нахмурился, затем проследил за направлением взгляда Ника.

«Некоторых из них...» — начал Джордан.

«Этого блондина?»

«Нет, — Джордан едва заметно покачал головой. — Его нет…»

Прежде чем он успел ещё что-то сказать, раздался звонок.

Звук был таким громким и, казалось, прозвенел так близко, что и Ник, и Джордан подпрыгнули, принимая почти оборонительные позы. Ник заметил, что Джордан действительно потянулся к своему пистолету, инстинктивно сжимая его в замаскированной кобуре под курткой.

Ник задумался, осознаёт ли Джордан, что он это сделал.

Вспомнив о детях, Ник оглянулся на коридор и увидел, что дети все ещё смотрят на них.

Тот, что с белокурой головой, теперь смотрел на Джордана, и его губы по-прежнему хмуро поджимались. Судя по выражению его лица, Ник поймал себя на мысли, что парень заметил рефлекс Джордана и узнал в них копов — если, конечно, его друзья ещё не сказали ему об этом, ведь Джордан подтвердил, что он допрашивал некоторых из них ранее.

Всё это произошло в считанные секунды.

Громкая трель колокольчика эхом разнеслась по коридорам — на этаже, где они находились, и этажах выше и ниже, возвещая об окончании урока.

В коридоре распахнулись двери.

Ник услышал, как на каждом этаже здания открылись двери.

Его вампирский слух временами просто отвлекал.

— Обед, — проворчал Джордан, заставив Ника бросить на него ещё один беглый взгляд.

К тому времени, как он оглянулся на коридор, из открывающихся дверей уже высыпали дети. Группа у окон со своим белокурым лидером распалась, растворилась в толпе студентов, выходивших из аудиторий.

Громко разговаривая, смеясь и сталкиваясь друг с другом, большинство ребят, только что покинувших классы, направлялись к лестнице. Судя по всему, кафетерий располагался где-то на первом этаже, хотя Ник видел, что некоторые дети шли в другую сторону, к двери в противоположном конце длинного коридора с узкими окнами.

Один из них, с белокурыми волосами, был выше остальных.

— В той стороне есть другая лестница? — Ник обратился к Джордану, стараясь перекричать шум.

Взгляд Джордана словно обратился внутрь.

Вероятно, он сверялся с картой школы.

— Да, — сказал он после паузы. — По обе стороны здания есть аварийные лестницы. Похоже, дети могут получить к ним доступ. Я имею в виду, не поднимая тревогу. Но Танака, ты не можешь просто так…

Ник уже проталкивался сквозь толпу детей, двигаясь против потока маленьких, одетых в униформу тел. Его взгляд был прикован к белокурым волосам высокого парня, идущего в противоположном направлении.

Парень двигался быстро; казалось, он уже был на полпути к двери.

— Эй! — Джордан последовал за Ником, проталкиваясь через толпу тел и пытаясь догнать. Когда Ник продолжил удаляться от него, он повысил голос: — Танака! Подожди! Ты же не должен находиться здесь, помнишь? Эта директриса выразилась предельно ясно. У нас могут быть большие неприятности, если…

— Все в порядке, — крикнул Ник, не оборачиваясь. — Это займёт всего секунду.

Его глаза на мгновение оторвались от парня, а затем нашли его, как раз когда тот оглянулся.

Теперь он находился всего в нескольких футах от аварийного выхода.

Ник увидел рядом с ним ещё двух студентов. Одним из них был азиат с голубыми металлическими волосами и серебристыми глазами. Другой была стройная девушка с большими глазами, маленьким ртом и длинными ярко-оранжевыми волосами с жёлтыми прядями.

Понимая, что эти дети наверняка доберутся до первого этажа по аварийной лестнице и, возможно, исчезнут прежде, чем он сможет догнать их (по крайней мере, если он будет продолжать двигаться как человек), Ник прикинул, стоит ли выдавать себя.

В наушниках раздался громкий голос Джордана.

«Эй, приятель... что ты делаешь? Не пускайся во все вампирские тяжкие, ладно? Мы оба окажемся в дерьме, если потеряем доступ в школу, потому что какой-то богатый придурок-адвокат заявит, что мы незаконно нанесли визит для допроса, не имея нужных документов…»

Ник подумал об этом, не замедляя шага.

«Я не собираюсь никого допрашивать, — сказал он наконец. — Ты можешь сделать эту часть. Я просто найду их для нас…»

«Нет! — перебил Джордан. — Ты не можешь находиться здесь, чувак. Если кто-нибудь опознает тебя…»

«Что это за этаж? — вмешался Ник. — Второй класс старшей школы, верно? Цифры соответствуют классам? Большинство этих ребят выглядят моложе блондина и его друзей».

Он всё ещё проталкивался сквозь студентов в форме.

Светловолосый парень положил ладонь на ручку двери перед ним. Ник наблюдал, как он дёрнул её вниз, а затем быстро исчез в проёме, сопровождаемый азиатским парнем и девушкой с оранжево-жёлтыми волосами.

Ник оглянулся на Джордана.

«Разве мисс Джеймс не говорила, что классы и годы разбиты по этажам? Это же второй класс, верно? Так что же делала кучка третьеклассников, болтаясь на этом этаже, когда они должны быть в классе этажом выше?»

Джордан нахмурился.

На мгновение его взгляд обратился внутрь, когда он сверился с чем-то в гарнитуре.

«Верно, — сказал он после паузы. — Все эти дети были третьеклассниками. Во всяком случае, те, с кем я беседовал. В том же классе, что и большинство жертв из парка».

«Какие именно? С кем из этих ребят ты беседовал?»

«Тот парень с серебряными глазами. Девушка с оранжевыми волосами. В этой группе был ещё один, чьё досье я видел. Сейчас я его не вижу, но у него были тёмно-каштановые волосы... тот, который выглядел как индиец».

«А как насчёт блондина? Ты видел его досье?»

«Я же говорил тебе, что никогда раньше не встречал этого светловолосого парня. В том числе и его досье. Я понятия не имею, кто он такой. Но я думаю, что он как минимум, в третьем классе, учитывая его рост. Или его задержали на год или два».

Ник мрачно кивнул, искоса взглянув на собеседника.

— Интересно, — пробормотал он себе под нос. — Лидер остаётся свободным, но все его последователи попадают в список.

— Что? — переспросил Джордан вслух.

Ник покачал головой, не потрудившись ответить.

Он продолжал идти быстро (по-человечески быстро, не по-вампирски быстро), пока не достиг двери на аварийную лестницу. К тому времени, когда до неё оставалось несколько метров, движение в коридоре почти прекратилось. К тому времени, как Ник оказался прямо перед дверью, он уже не слышал в коридоре ни чьих шагов, кроме Джордана.

Те, кого он слышал, спускались по лестнице.

Схватившись за ручку двери, он рванул её на себя, и Джордан успел подхватить металлическую панель, придержав её открытой достаточно долго, чтобы последовать за ним.

— Что мы делаем, приятель? — сказал Джордан.

Ник почти не слышал его.

Глянув между лестничных пролётов вниз, он нахмурился, когда никого не увидел.

Нах*й маскировку.

Здесь никого не было.

Ник вскочил на металлические перила. Задержавшись на мгновение, он шагнул с края и упал прямо в дыру между лестницами.

— Иисусе! — услышал он вопль Джордана за спиной.

Ник легко приземлился на кафельный пол внизу. Он быстро огляделся, увидел дверь слева от себя и без промедления распахнул её. Он позволил полуорганической металлической панели с грохотом захлопнуться за ним, когда выскочил на школьную территорию.

Он тут же пожалел о своём решении.

Солнечный свет омыл его тело, включая обнажённую кожу лица, шеи и рук. Поморщившись и заслонив лицо рукой, прикрытой плащом, Ник сунул другую руку в карман и отпрянул назад, временно ослеплённый. Как только он вообще смог видеть, он стал искать укрытие, всё ещё пытаясь спрятать лицо.

Единственным очевидным выходом была та же самая дверь, через которую он вышел.

Он добрался до неё за долю секунды, несмотря на то, как далеко он выскочил на лужайку, но когда он дёрнул за ручку, она не повернулась.

Он выругался и снова дёрнул её.

Закрыто. Бл*дь.

Она, должно быть, автоматически заперлась за ним, когда он позволил ей закрыться.

Он подумал, не сломать ли дверь. Потом подумывал просто колотить по ней, чтобы Джордан открыл.

Когда боль жарко вспыхнула в затылке, он понял, что у него нет времени ни на то, ни на другое.

Выругавшись себе под нос и чувствуя, как на шее сзади вздуваются волдыри, Ник огляделся, всё ещё наполовину ослеплённый, несмотря на тёмные контактные линзы. Увидев крытую дорожку, похожую на ту, по которой они с Джорданом входили в школу, он натянул куртку на голову и со всех ног побежал туда. К тому времени, как он добрался до каменных арок и колонн, образующих готическую дорожку, его лицо, руки и шея адски болели.

Он стоял, дрожа от боли и кусая губы.

Он не осознавал, что его клыки удлинились, пока не простоял там несколько секунд.

К тому времени он достаточно оправился от шока, чтобы чувствовать на себе пристальные взгляды.

Оглянувшись назад и направо, он увидел, что дети смотрят на него с ужасом, страхом, недоверием и восхищением в глазах.

Ник с трудом подавил желание зашипеть на них.

Вместо этого он втянул клыки обратно под губы, слегка поморщившись, когда порезал свои и без того чувствительные от солнца губы.

Скривившись, он оглянулся на лужайку, когда услышал, как металлическая дверь с грохотом открылась во второй раз. Он увидел Джордана, стоящего в тени, увидел, как другой детектив огляделся, а затем заметил его на крытой дорожке.

Ник просто стоял там, пока Джордан быстро шёл к нему, хмуря своё по-мужски привлекательное лицо. Он открыто сверлил Ника гневным взглядом и покосился на детей, которые смотрели на профиль Ника, устремляясь по дорожке и за спину Ника, при этом почти комично сторонясь его. Некоторые вообще покинули крытую дорожку, пересекая залитую солнцем лужайку позади него.

К тому времени Ник понял (главным образом, по запаху), что дорожка, на которой он стоял, соединяла главное здание с кафетерием.

По той же причине половина ребят из подготовительной школы Келлермана стояла на этой дорожке.

Он выставил себя вампиром перед всей этой проклятой школой.

Почувствовав на себе ещё больше взглядов, Ник посмотрел налево, в сторону кафетерия.

Когда он это сделал, то увидел белокурые волосы и ухмылку на изогнутых губах.

Ник всё ещё смотрел на парня, наблюдая, как тот что-то говорит азиату с серебристыми глазами, когда девушка с оранжево-жёлтыми волосами повернулась к нему и громко рассмеялась, увидев лицо Ника.

Все трое просто стояли там в течение нескольких секунд, глядя на него со знающими, торжествующими улыбками на лицах.

Как будто они одурачили его и знали это.

Ник смотрел на них без всякого выражения.

Он всё ещё таращился туда, когда Джордан схватил его за руку.

— Какого хрена это было? — прошипел детектив. — Ты что, совсем с ума сошёл?

— Нам нужны имена, — прорычал Ник. — Всех троих этих детей. Мне нужны имена и остальных тоже. Тех, что были с ними, когда мы впервые увидели их в коридоре.

— Ты шутишь, да? — Джордан отпустил его руку. — Нам повезёт, если они снова позволят нам поговорить с кем-нибудь из этих ребят. Ты пропустил ту часть, где мы не пришли с ордером на допрос вампира?

— Я никого не допрашивал.

Джордан сердито фыркнул.

— Ты не можешь быть таким наивным, Танака. Одно твоё присутствие в этом проклятом здании заставит некоторых из этих родителей сойти с ума. У таких детей есть адвокаты, Миднайт. Эти адвокаты будут утверждать, что раз их дети просто находятся в твоём присутствии, учитывая твоё зрение и обоняние, то это уже является формой инвазивного допроса…

— Ладно, — Ник повернулся и зашагал обратно в сторону школы. — Мы вернёмся с грёбаным ордером.

Джордан посмотрел ему вслед, повысив голос.

— Ты действительно думаешь, что теперь это возможно?

Ник не ответил.

Его лицо до сих пор чертовски болело, но он мог сказать, что оно уже начало заживать.

В отличие от старых историй, солнечный свет не убивал вампиров (не в этом мире, обычно нет), но это было чертовски больно. Солнце также могло нанести много вреда его коже, вызвав у него форму вампирского рака, а исцеление от него требовало намного больше времени, чем большинство травм, с которыми сталкивались вампиры.

Ник предпочёл бы получить пулю из плазменного ружья в живот, чем подвергнуться воздействию хорошей, продолжительной дозы солнечного света.

Это немного похоже на то, как если бы человека взяли и бросили в чан с кислотой.

Ну, за исключением того, что вампиры в конечном итоге исцелялись от самого длительного воздействия солнечного света, даже после нескольких часов, а люди, ну... люди не возвращались из чана с кислотой, если только это не происходило в комиксах, и тогда они обычно оказывались злодеями.

Вампиру могли потребоваться недели, чтобы полностью исцелиться от солнечного света, если не месяцы.

Ник пробыл там недостаточно долго для этого.

Тем не менее, примерно через час у него будет чертовски раскалываться голова, не говоря уже о том, что его лицо и шея будут болеть по крайней мере несколько часов после этого… если не всю ночь и до завтрашнего дня.

Джордан, нахмурившись, уставился на его лицо, потом на руки.

— Невероятно, — сказал он, качая головой. — Ты выглядишь так, будто проспал под инфракрасной лампой около восьми часов... и всё это для того, чтобы напугать кучу грёбаных богатых детишек, — он хмыкнул, уперев руки в бока. — Надеюсь, оно того стоило, брат.

Ник слышал его только вполуха.

Он смотрел на маленький красный глазок камеры наблюдения в углу каменного коридора. Ему пришло в голову, что у Уинтер Джеймс, вероятно, есть доступ к записям с этих камер.

Подумав об этом, он нахмурился так сильно, что его обожжённому лицу стало больно.

Джордан проследил за его взглядом в камеру и выругался.

— Замечательно. Просто замечательно. Ты действительно тупой ублюдок, Миднайт.

На это Ник тоже решил не отвечать.

Во всяком случае, он не был полностью уверен, что не согласен с человеком.

Повернув голову, он бросил короткий взгляд на Джордана.

— Давай вернёмся в главное здание, — он нахмурился, увидев недоверчивый взгляд человека. — Только на минутку. Я хочу кое-что увидеть.

Джордан решительно покачал головой.

— Нет. Ни хрена, Танака…

— Тебе не обязательно идти со мной, — сказал Ник, уже обходя его и проходя мимо. — Встретимся на стоянке. Ты можешь вызвать нам машину, чтобы отвезти нас обратно на вокзал.

Не оглядываясь, он быстро зашагал по каменной дорожке, направляясь к главному зданию. После короткой паузы он услышал, как человек выдохнул с явным раздражением, прямо перед тем, как развернуться на пятках, чтобы последовать за ним.

— Если из-за тебя на меня накатают жалобу, мы с тобой ещё поговорим, — пробормотал Джордан.

Ник услышал его, но сделал вид, что не слышит.

 

 

Благодаря положению солнца в полдень Нику удавалось оставаться в тени, пока он шёл по угловатому коридору в готическом стиле обратно к главному зданию.

Тем не менее, он всё равно держался в самой тёмной части тени, морщась от взгляда на свет на лужайке, в окнах или на стенах сада с обеих сторон.

Судя по тому, как его зрение то возвращалось, то ослабевало, затуманиваясь по краям, он умудрился повредить свои глаза от этого короткого взгляда на солнце.

Ну само собой.

Дойдя до конца ровного прохода, Ник поднялся по каменной лестнице под сводчатой крышей, которая под углом стыковалась со стеной здания. Добравшись до верха, он распахнул двустворчатые двери из органического металла, не обращая внимания на нескольких отставших студентов, которые уставились на него, почти разинув рты, когда Ник прошёл мимо и вошёл в каменное здание.

Он направился прямо к лестнице.

Теперь, желая убраться отсюда как можно скорее, он начал подниматься по лестнице на второй этаж, не особо заботясь о том, что это сделает его заметным. Учитывая, что он только что выдал свою сущность всей проклятой школе, это вряд ли имело значение.

Используя, по крайней мере, часть своей вампирской скорости, он достиг нужной площадки в считанные секунды и нашёл ту часть окна, где он впервые увидел светловолосого парня и его отряд.

Прежде чем они заметили его, они смотрели на что-то.

Ник подумал, не даст ли ему Уинтер доступ к записям с камер наблюдения в задней части здания, чтобы он мог увидеть, на что — или на кого — они смотрят.

По множеству причин отбросив эту мысль секундой позже, Ник вместо этого уставился в решетчатые окна. Его глаза, которые постепенно начинали проясняться, скользили по тёмно-зелёной траве, останавливаясь, чтобы взглянуть на горы вдали.

Блестящие сгустки, пятна и линии чего-то похожего на снег украшали самую высокую из этих вершин. С того места, где он стоял, Ник не мог сказать, были ли горы имитацией, спроецированной куполом, или же хребет действительно находился внутри этой части Северо-Восточной Охраняемой Зоны. Учитывая, что большая часть этой охраняемой территории была сельской, и то, как много земли здесь покрывалось куполами, и то, и другое могло быть правдой.

Всё ещё хмурясь, он снова принялся разглядывать пейзаж.

Вдалеке он увидел ферму и что-то похожее на старомодную водонапорную башню.

Он сосредоточился на длинном, похожем на сарай здании, которое располагалось по другую сторону чего-то вроде футбольного поля.

Это находилось достаточно близко; вероятно, это была часть школы.

Глаза Ника изучали белый символ, нарисованный на стене выцветшего амбара. Он нахмурился, впервые заметив его.

Сначала он подумал, что это какой-то логотип сельской компании, но теперь, когда Ник сосредоточился на нём, у него появились сомнения. Символ выглядел нарисованным от руки, как будто это мог сделать ребёнок. Во всяком случае, это не похоже на логотип компании. Это больше напоминало иероглиф или какой-то кельтский или рунический символ из старой колоды карт Таро.

Теперь, когда Ник смотрел на него, символ выглядел почти как человек, поднявший руки вверх — как старые символы богинь плодородия, которые Ник видел в музеях Старой Земли.

Однако на этом символе верхняя часть туловища переходила не в ноги, а в круг с крестом в центре.

То ли часть его, то ли весь символ казался смутно знакомым.

Но Ник никак не мог вспомнить, где именно.

Он записал его через гарнитуру, даже пытался нарисовать упрощённую версию, используя глазной стилус своей гарнитуры в попытке пробудить свою память.

Что бы это ни было, оно определённо походило на то, что ребёнок может найти в старой библиотеке с кучей дерьмовых эзотерических книг — вроде тех, что Ник видел в кабинете мисс Джеймс. Дети обычно увлекались подобными вещами — всем, что имело отношение к оккультизму, тайным обществам или магии.

— На что ты смотришь?

Ник повернулся, внезапно вынырнув из своих мыслей.

Он обнаружил, что смотрит на профиль Джордана, который присоединился к нему у окна, всё ещё тяжело дыша, вероятно от того, что пытался догнать Ника сначала на готической дорожке, а затем на лестнице.

Теперь Джордан выглядел откровенно раздражённым, словно с трудом сдерживал гнев.

Глядя на него, Ник вдруг понял, что человек действительно смягчился к нему за последние несколько часов (по крайней мере, немного), а теперь Ник, возможно, испортил всё это новообретённое расположение, «пустившись во все вампирские тяжкие», как выразился Джордан.

Не говоря уже о том, что Ник откровенно ослушался его приказа.

И, как следствие, приказа Морли.

— Эй, — сказал Ник приглушенным голосом. — Что это за символ? Ты знаешь?

Джордан нахмурился.

Затем, невольно заинтересовавшись, он подошёл ближе, следя за пальцем Ника, указывающим на сарай. Джордан перестал хмуриться, разглядывая на символ, нарисованный белой краской на тёмном дереве.

— Это Плутон, — сказал он с лёгким удивлением в голосе.

Когда Ник нахмурился, взглянув на него, Джордан пожал плечами, возвращая его взгляд.

— Я имею в виду... я думаю, что это Плутон. Ну, знаешь. Типа, из астрологии? Но внизу что-то ещё. Как будто два символа смешались вместе.

Ник нахмурился.

— А что означает дополнительный символ внизу?

— Дерьмо, — Джордан покачал головой, снова нахмурившись, но теперь уже более сосредоточенно. — Я не помню. Моя бабушка увлекалась астрологией. Надо будет посмотреть, сохранились ли у мамы старые книги. Может быть, это солнце? Или, может, одна из стихий? Какая-то алхимическая штука?

Выдохнув, он поднял руки вверх.

— Не знаю, — сказал он после очередного вздоха. — А какое это имеет значение?

— Те дети были здесь, — сказал Ник. — Они смотрели в окно. Прямо на то здание. Во всяком случае, я так думаю.

— Ну и что? — Джордан снова вскинул руки, явно не впечатлённый. — Почему ты думаешь, что они смотрели на мазню белой краской? Может быть, мимо прошла корова. Или учитель, которого они ненавидят. Или девушка, которую они считают симпатичной. Они могли бы смотреть на горы, Танака. Чёрт возьми, они могли находиться в виртуальной реальности и не видеть ничего, кроме проекций своих гарнитур.

Ник нахмурился.

Он знал, что Джордан прав.

И всё же что-то в этом символе не давало ему покоя.

Он уже собирался выбросить это из головы, согласиться с Джорданом, но тут его взгляд упал на каменную колонну, разделяющую длинные узкие окна.

Он совсем забыл о синеволосом парне с ирокезом и ручкой с синими чернилами.

Он совсем забыл, что видел, как мальчишка что-то делал с ручкой.

Уставившись на бело-серую поверхность колонны, он указал туда.

— Тогда что же это? — сказал он хрипло, взглянув на Джордана.

Джордан снова проследил за указательным пальцем Ника.

На плоской части камня, между двумя высокими узкими стёклами, кто-то нарисовал символ синими металлическими чернилами.

Это был точно такой же символ, который нарисован на амбаре.

Джордан посмотрел на символ, потом в окно на сарай.

Он снова посмотрел на Ника, нахмурившись.

— Дерьмо, — выдал он после паузы.

Глава 21. Рабочий вопрос

Ник поморщился, вытирая полотенцем полоску белого крема на подбородке.

Он практически вымазался в этой дряни, но пока не очень помогало, по крайней мере, с точки зрения боли.

С другой стороны, он снова выглядел почти нормально.

Он казался раскрасневшимся.

Задняя часть шеи у него сделалась на несколько оттенков краснее лица, и одна из рук приобрела примерно такой же цвет, но по большей части он выглядел нормально. Он выглядел так, словно получил странный солнечный ожог или, возможно, обжёгся в слишком горячем душе.

Если уж на то пошло, это делало его более похожим на человека.

Ник вышел из ванной своей квартиры, бросив полотенце на край раковины. Вернувшись в гостиную, он задумался о том, чтобы разогреть один из пакетов с кровью, стоявших в холодильнике. У него ещё оставалось две штуки с утренней доставки.

Головная боль, которую он предвидел, мешала ясно мыслить.

Она также делала его нехарактерно не голодным.

Морли отпустил его на ночь, вероятно, потому, что он уже отработал целый день с Джорданом. Но Ник не знал, что Джордан может рассказать Морли, если вообще расскажет, и светит ли ему, Нику, какая-то санкция за его поведение в тот день. Это при условии, что они не отберут у него лицензию Миднайта полностью или вообще не отправят на «перевоспитание».

Но Нику не хотелось об этом думать.

Только не сегодня. Он слишком устал, бл*дь.

Он даже подумывал о том, чтобы погрузиться в бессознательное состояние на несколько часов, хотя бы в надежде выздороветь немного быстрее и избавиться от головной боли, вызванной солнцем. Хотя вампирам не нужно было спать, они могли отключаться, если хотели. Иногда они отключались, даже когда не хотели, но это довольно необычно.

Но и этого Ник не хотел делать. Только не сегодня.

Когда они впервые сошли с поезда на Центральном вокзале, он потратил около двух секунд на размышления о возвращении в Котёл.

Потом он послал всё нахер и заполз обратно в свою берлогу.

Он также перенёс свой ужин с Кит на следующий вечер.

К счастью, она отнеслась к этому спокойно. Она даже посочувствовала ему, когда он намекнул, что у него был не самый лучший день и что он не будет хорошей компанией.

Может быть, он проверит Котёл на следующий вечер… может, после ужина с Кит.

Он хотел ещё раз попробовать поговорить с Джеком Бёрдом, он же Малек или «Мэл». Он также хотел взглянуть на третью картину. Между делом можно поздороваться с девчушкой. Может быть, он даже вернёт ей одежду, при условии, что клининговая служба уже позаботилась об этом.

И всё это при условии, что до этого момента убийств больше не произойдёт.

Когда они сели в поезд, Джордан уже успокоился.

Он даже передал все записи со своих интер<