Святитель Иннокентий, архиепископ Херсонский и Таврический

День памяти: 25 Мая / 7 Июня

Святитель Иннокентий (Борисов), архиепископ Херсонский

Святитель Иннокентий, архиепископ Херсонский и Таврический (в миру Иван Алексеевич Борисов) родился 15 / 28 декабря 1800 года в городе Ельце Орловской губернии в семье священника Успенской церкви о.Алексия Борисова.

Родители преосвященного Иннокентия были люди простые, доброй жизни. Отец Алексий Борисов получил домашнее образование. Из низших степеней клира он дослужился до священника и старался в частых проповедях донести до прихожан слова Отцов и учителей Церкви.

Мать преосвященного Иннокентия Акилина была женщина неграмотная, но умная и набожная. Крест и молитва были главным основанием всей её жизни, всех её мыслей, действий и поступков. У неё была своя домашняя аптека, состоявшая из разных трав и цветов, росного ладана, благословенных хлебов, елеев от чудотворных икон, Богородичных просфор и подобных сим священных предметов. Ими она врачевала себя и своих детей. В родительском доме Иван изучил славянскую азбуку, Часослов и Псалтирь и научился письму.

В 1810 году поступил в Воронежское духовное училище, где проучился около двух лет, а затем обучался в Севском духовном училище[80]. Продолжил образование в Орловской духовной семинарии. Среди своих сверстников он отличался необыкновенными способностями, которыми восхищал своих воспитателей. В 1819 году Иван Борисов окончил курс семинарского учения с отличным успехом и поступил в Киевскую Духовную Академию. Здесь он предался изучению наук с таким жаром, что иногда целые ночи проводил за книгой. Повинуясь внутреннему призванию, более всего занимался он составлением и обработкой проповедей.

В 1823 году 23-летний Иван Алексеевич окончил полный курс академического учения первым магистром и был определён в Санкт-Петербургскую Духовную Семинарию на должность инспектора и профессора Церковной истории, но не прошло и трёх месяцев, как он занял и должность ректора Санкт-Петербургского Александро-Невского Духовного училища. Здесь же он принял пострижение в монашество с именем Иннокентий и был рукоположен в иеромонаха. В декабре 1824 года отец Иннокентий назначается бакалавром богословских наук в Санкт-Петербургской Духовной Академии, а через несколько месяцев её инспектором и экстраординарным профессором. В марте 1826 года он возводится в сан архимандрита.

Лекции свои отец Иннокентий обыкновенно преподавал наизусть. Он внимательно следил за современным состоянием и успехами естественных наук, и в его воззрениях эти знания не только не противоречили, но наилучшим образом служили богословию.

В свое время отец Иннокентий ввел в России новый метод изложения богословия - исторический и историко-сравнительный, широко пользуясь пособиями западной богословской литературы, преимущественно протестантской, самобытно работая по первоисточникам. Им введены были новые предметы преподавания, соответственно уровню научного развития на Западе. Он образовал целое поколение русских богословов и ученых, и принимал деятельное участие в переустройстве духовно-учебных заведений, в составлении новых программ академических и семинарских курсов. "Новаторство" его в богословии многими было встречено враждебно; одно время он слыл "неологом"; было даже возбуждено "секретное дознание" о его образе мыслей, окончившееся полным его оправданием.

В свойствах своей любвеобильной души архимандрит Иннокентий черпал искусство скреплять в среде профессоров добрую общительность и повсюду вносил мир и успокоение. За девять лет ректорства отца Иннокентия академическая семья думала с ним одну думу, жила с ним одною жизнью. Со студентами Академии отец ректор всегда обходился ласково и благородно. Особенно добрым и внимательным бывал он к ним тогда, когда их постигало какое-либо горе, например, серьёзная болезнь. Помочь в этой беде несчастному — составляло тогда для ректора всю его главную заботу. Он жертвовал в этом случае не только своими средствами, но иногда даже и своими жизненными удобствами.

Особую славу отца Иннокентия составляет необыкновенный проповеднический талант. Впоследствии Владыку Иннокентия назовут «Русским Златоустом». Как проповедник он отличался тем, что действовал по преимуществу на сердца слушателей и увлекал их ясностью и простотою слова, тонкими и остроумными сближениями предметов, искусством открывать в них новые и занимательные стороны и умением применять, как можно ближе, свои поучения к различным случаям и обстоятельствам. Таким образом, Владыка Иннокентий создал новую русскую школу проповедничества, далёкую всякой внешней эффектности и сухой учёности.

Кроме проповедей, Владыка оставил много замечательных научных произведений и переводов, таких как: «Жизнь св. Киприана», «Жизнь св. Апостола Павла», «Памятник веры», «История Соборов Вселенских», перевод «Кормчей Книги» и многое другое.

Внешняя природа для отца Иннокентия была второю Библией, свидетельствующей о Божественном величии Творца. Этот взгляд на природу ясно проводил он в своих проповедях. «Посмотрите, — говорил он, — на кипящее волнами море, или на тучу, рассекаемую молниями и громами: не образ ли это всемогущества Божия? Посмотрите на свод небесный, усеянный звёздами, на восходящее Солнце: не образ ли это премудрости Божией? Посмотрите на Весну, украшенную цветами, ведущую за собою хоры пернатых: не образ это благости Божией? Что мешает тебе, смотря на свои картины, восходить мыслею к совершенствам Творца твоего»? При таком взгляде отца Иннокентия на природу понятна и особенная любовь его к ней и к естественным наукам. Императорская Академия наук и разные ученые общества почтили литературные заслуги проповедника принятием его в свои члены. Проповеди его были переведены в своё время на греческий, немецкий, французский и польский языки.

27 августа / 9 сентября 1830 года был переведен в Киевскую духовную академию на должность ректора и профессора богословия.

Период ректорства архимандрита Иннокентия был периодом подъема Киевской академии. Он совершенствовал учебный процесс, тщательно подбирал преподавательский состав, улучшал материальное и бытовое положение воспитанников академии. В Киеве он достиг отмены преподавания богословия на латинском языке. Он умел угадывать таланты и всегда старался развивать их и поощрять. Со всеми студентами он всегда обходился ласково, вежливо и благородно, к недостаткам и проступкам их был снисходителен. В нем мудро сочетались строгость и благость. Он обычно вразумлял и исправлял виновных более устрашая, чем наказывая. Иногда он был вспыльчив и раздражителен, но непамятозлобив и если на кого гневался, то сам первый и раскаивался в этом. Отличаясь необычайной работоспособностью, он читал массу книг и своих воспитанников приучал дорожить временем, любить труд.

К отличительным чертам его относились щедрость и даже расточительность в денежных вопросах, он был милостив ко всем, ищущим помощи, но особенно к лицам духовного сословия.

В 1836 году ревизовал Воронежские духовно-учебные заведения. Так, в высшем отделении Павловского духовного училища вызвал для ответа Ивана Лебединского, впоследствии Леонтия, митр. Московского и заставил его переводить с церковно-славянского языка на латинский "Царю Небесный", а другому ученику дал для перевода на греческий язык богородичный догматик "Всемирную славу". Первый особенно понравился архим. Иннокентию[81].

В 1836 году 21 ноября / 4 декабря в Казанском соборе Санкт-Петербурга в день Введения во храм Пресвятой Богородицы состоялась хиротония архимандрита Иннокентия во епископа Чигиринского., викария Киевской епархии с управлением Киево-Михайловским монастырем[82], оставаясь в то же время ректором Киевской академии. В связи с занятостью делами епархиального управления преосвященный Иннокентий вынужден был сложить с себя должность профессора богословия.

В это время епископ Иннокентий во главе группы профессоров академии занимался составлением "Догматического сборника", который явился настоящим памятником Православной веры, характеризуя ее в течение всех столетий от возникновения Православной Церкви, а также богатым духовным учебным пособием для студентов.

Также, в Киеве им был основан еженедельник, "Воскресное Чтение", в котором он помещал, главным образом, свои работы.

В марте 1840 года он назначается на кафедру епископа Вологодской епархии. Здесь он оставался 9 месяцев и затем был перемещён в Харьковскую епархию. Но и за это короткое время он успел обратить заботливое внимание на дела местной консистории, на улучшение состояния духовных училищ, на обновление архиерейского дома и соборного храма, успел заняться обозрением и отчасти собранием вологодских древностей, составлением своих слов к вологодской пастве, за что получил признательность Святейшего Синода. Служение его в Харькове продолжалось около семи лет. Правил он епархией, с исключительным благоразумием. Все боялись его, все говорили: "С этим Владыкою не шути!" Но вместе с тем все его любили, глубоко уважали и гордились тем, что преосвященный Иннокентий - Харьковский епископ. За этот срок он восстановил Ахтырский[83] и Святогорский монастыри[84], открыл Никольскую женскую обитель. Владыке принадлежит идея учреждения торжественного крестного хода в Харькове по случаю перенесения в город из Куряжского монастыря[85] чудотворной иконы Божией Матери.

В Харьковской епархии наряду с епархиальными делами по воспитанию паствы в духе благочестия, попечительства о монастырях и о духовных училищах, он не оставлял и своих литературно-научных трудов. Много занимался самообразованием, читал массу книг. Вот как вспоминает о нем его современник и близкий к нему протоиерей Г.: "Он не только ходил и сидел с книгою, но и засыпал не с книгою только, а и на книгах. Помню однажды, позвал он меня к себе на самый верхний этаж, называемый антресолями, где были главные его библиотечные комнаты, большие три или четыре. Смотрю, лежит он на широком диване, а принимал он, царство ему Божие, всех, но особенно людей к нему близких, очень просто, можно сказать, дружески или отечески. "А, здравствуйте, отец! - был его привет, - садитесь около меня". Со всею скромностью я ему отвечал: "негде, Вы сами, Владыка, на книгах". Он улыбнулся и сказал: "Правда! Но сказать ли Вам - тут-то, вот в них-то и покой. Я никогда так не засну сладко и никогда не сплю так мирно, как с книгою в руках и в головах, особенно меня вразумляет чтение Святого Евангелия, возвышают послания ап. Павла, услаждают послания ап. Иоанна Богослова, проникнутые и дышущие любовию, а когда какое-либо облако находит, помрачается светлость души, я обыкновенно читаю 14, 15, 16 и 17 главы Евангелия Иоанна Богослова, где описываются прощальная беседа Господа нашего Иисуса Христа с возлюбленными его учениками. Советую и Вам то же делать" - и прибавил - "читайте, читайте и Вы, отче, серьезные книги, ничем так не питается и не возвышает дух наш и не приводится в гармонию, как чтением серьезным! Признаюсь у меня есть в обыкновении, если мысли не в порядке - я тотчас беру книгу и чтением их упорядочиваю. От того у меня, как Вы видите, столько и везде книг разложено".

В харьковский период преосвященным были изданы отдельными книжками целый ряд его бесед. Тогда же он занимался составлением и изданием акафистов: Страстям Господним, Покрову Пресвятыя Богородицы, Живоносному гробу и других.

В 1845 году Владыка возводится в сан архиепископа. И через 3 года 1 / 14 апреля 1847 года был вызван в Санкт-Петербург для присутствия в Святейшем Синоде и прямо оттуда 24 февраля / 8 марта 1848 года назначается в Херсоно-Таврическую епархию, где разноплеменная православная паства непрестанно подвергалась тлетворному влиянию татар, евреев и немецких колонистов. По-прежнему, стремясь воспитывать в своей пастве дух религиозного благочестия, высокопреосвященный Иннокентий учредил в Одессе два новых торжественных крестных хода, собрал в Одессе и поместил в особой часовне копии со всех чудотворных икон России, восстановил Георгиевский-Балаклавский монастырь[86].

Восстановить в Крыму древние христианские памятники, разрушенные татарами, и основать свой «Русский Афон», — вот главное, чего хотел достичь архипастырь во время своего управления Херсоно-Таврической

епархией.

Желая сохранить развалины древнего Херсонеса, прославленного крещением великого князя Русского Владимира, преосвященный Иннокентий испросил себе у наместника Кавказского эти развалины и постарался устроить там, посреди пустыни, вблизи остатков бывшего соборного храма, небольшую церковь во имя святой княгини Ольги с небольшим помещением для иноков. Затем он обновил иссечённый руками святого Климента в Инкерманской скале древний храм, освятил его в память двух священномучеников Климента и Мартина, пострадавших в Херсонесе, куда они посланы были на каменноломные работы, и устроил в этой же скале небольшой скит[87]. Во время своего путешествия по Крыму Владыка обычно оставлял спутников у подножия гор, а сам поднимался на их вершину для молитвы на местах подвигов древних подвижников.

В Херсонской епархии святителю Иннокентию пришлось также войти в соприкосновение с движением болгар за освобождение своей страны и за восстановление автокефалии своей Церкви, упраздненной в то время Церковью Константинопольской. Хотя многие в России в то время относились сочувственно к болгарам, ни император, ни Святейший Синод не принимали идею восстановления полной независимости Болгарской Церкви. Святитель Иннокентий стал единственным гласным защитником права болгар на восстановление Патриаршества среди русской иерархии тех лет. В Одессе им основано "болгарское настоятельство", которое до освобождения Болгарии давало приют и образование сотням болгарских юношей. В связи с этим надо заметить, что по близким отношениям к обер-прокурорам Синода и к другим архиереям, из которых более двадцати были с ним в переписке, владыка Иннокентий имел большое влияние на общий ход церковных дел, по крайней мере, в течение четверти столетия.

В последние годы своего святительства преосвященный Иннокентий принимал самое живое архипастырское участие в бедствиях Крымской войны и имел в высшей степени благотворное влияние на воинов. В это-то время проявилась еще одна замечательная черта его характера - истинного патриота. В период обороны Севастополя и Одессы он, несмотря на опасность, приезжал прямо к местам боев, воодушевляя солдат своими замечательными проповедями, сам совершал богослужения в походных храмах.

Величие духа Святителя Иннокентия обнаружилось и в посещении им страдальцев-воинов в лазаретах, свирепствовал заразительный тиф и где можно было видеть всю тяжкую скорбь, все страдания, порождаемые войной. В сражениях он обходил ряды войск, ободряя героев. И здесь мужественный пастырь-отец являлся ангелом-утешителем страждущих.

За доблестное служение Церкви и отечеству в тяжелое для России время архиепископ Иннокентий был удостоен ряда государственных наград и поощрений.

Несмотря на такое напряженное и тревожное время, он не оставлял и литературной деятельности. Помимо издания двух томов слов и речей, он в это время составил еще несколько акафистов: Пресвятой Троице, Воскресению Христову, архангелу Михаилу и другие.

В коронацию Императора Александра II, архиепископ Иннокентий назначен был членом Святейшего Синода.

Вскоре после прекращения войны архиепископ Иннокентий поехал с обзором своей епархии, останавливаясь на местах боев, совершал богослужения в разрушенных городах, приветствуя жителей с окончанием бедствия, осматривал поврежденные войной храмы и изыскивал средства для их восстановления.

В дороге он сильно заболел и вынужден был повернуть обратно в Одессу. Болезнь его усиливалась с каждым днем. До самого момента кончины он находился в полном сознании. День кончины, 26 мая / 8 июня 1857 года, застал его в Херсоне. Был праздник Святой Троицы, т. е. тот самый день, в который он отслужил свою первую литургию в Крымской епархии. Архиепископ Иннокентий, как по обыкновению в этот день, попросил сделать ему постель из свежего сена. На рассвете в 5-м часу утра он встал, поддерживаемый келейниками несколько раз тихо прошелся по комнате, тревожно и внимательно оглядывая окружающие предметы, затем умильно произнес: " Господи, какой день! " После этого попросил положить себя на приготовленное свежее сено, но через несколько времени поспешно сказал: " Скорее поднимите меня ". И на руках келейников коленопреклоненный незаметно скончался. В 1930-е годы останки святителя Иннокентия были перенесены на Слободское кладбище близ Одессы, а в 1987 году — на братское кладбище Одесского Свято-Успенского мужского монастыря[88].

11 июня 1997 года святитель был причислен к лику местночтимых святых Одесской епархии. 18 июля того же года состоялось обретение его мощей, которые перенесли в Успенский собор Одессы, а 13 декабря был совершён чин прославления, который возглавил митрополит Киевский и всея Украины Владимир (Сабодан). 8 декабря 2005 года по благословению патриарха Московского и всея Руси Алексия II его память была внесена в месяцеслов Русской Православной Церкви. В том же году во имя святителя Иннокентия был освящён нижний храм возрождаемого Одесского Преображенского собора[89], а 7 июня 2007 года в собор были перенесены мощи святителя[90].

Тропарь, глас 4

От ю́ных ле́т прилежа́ уче́нию благоче́стия и стра́ху Бо́жию,/ во благода́ти Христо́вой преуспева́я,/ стяжа́л еси́ слове́сная дарова́ния/ и яви́лся еси́ неутоми́мый пропове́дниче спасе́ния,/ ду́ши ве́рных озаря́я спаси́тельными смы́слы/ и приводя́ все́х ко исправле́нию./ Святи́телю о́тче Инноке́нтие,/ моли́ Христа́ Бо́га// да́ти на́м оставле́ние грехо́в и ве́лию ми́лость.

Ин тропарь, глас тот же[91]

Дне́сь гра́д Херсо́нский ра́дуется,/ весели́тся земля́ Таври́ческая,/ иму́ще моли́твенника святи́теля Христо́ва Инноке́нтия,/ па́стыря до́бра и пра́ведника изря́днаго,/ и́же Бо́жия Ма́тери о́браз Ка́сперовский просла́вил еси́,/ в кра́е новору́сстем ве́ру пра́вую утверди́л еси́./ Те́мже святи́телю о́тче Инноке́нтие,/ моли́ Христа́ Бо́га// спасти́ся душа́м на́шим.