Как только урок закончился и класс выпустили в коридор, Тайлер оттащил Гарри в сторону.

— И что, по твоему, ты там вытворял? — спросил он; его глазки-бусинки бегали из стороны в сторону, как у мелкого грызуна в поисках хищника. — Если ты не знаешь ответа на вопрос, так и скажи! Не надо молоть всякую чушь, это только ухудшит дело, особенно если мы говорим о Дейвис. Тебе следовало это знать.

Гарри послал ему колкий взгляд.

— О, ну ладно, извини, я и забыл. Ты ничего не помнишь. Но откуда ты взял этот идиотский ответ, Гарри? Это звучало так, словно ты знал правильный ответ, но просто захотел ее позлить.

— Но я не хотел, — настаивал Гарри. — Если честно, я думал, что это и есть правильный ответ. Он просто всплыл у меня в голове, и я подумал, что это было что-то, что я учил раньше и забыл после того удара по голове.

Тайлер недоверчиво покачал головой:

— Главный герой Камелота — это король Артур, Гарри. Мерлин был волшебником, или астрологом, или кем-то вроде того, но он играл лишь второстепенную роль в королевском дворе. Даже я это знаю.

Разговор внезапно прервался, потому что они подошли к следующему классу и молча заняли свои места. Намечался по-настоящему долгий день.

* * *

Гарри прибыл на свою отработку у мадам Дейвис ровно в пять часов; у него не было никакого желания злить ее и дальше. Не говоря ни слова, женщина взяла покореженное металлическое ведро, наполовину заполненное мыльной водой, и жестом приказала ему следовать за собой. Они в молчании прошли по каменным коридорам и подошли к двери с нарисованным на ней красным крестом. Гарри подумал, что это, должно быть, лазарет. Войдя внутрь, она поставила ведро на пол и повернулась к Гарри лицом.

— В качестве наказания вы вымоете пол в лазарете, — сказала мадам Дейвис своим хорошо отработанным ровным голосом.

Оглядевшись кругом, Гарри подумал, что работа выглядела сравнительно нетрудной. В комнате отвратительно воняло рвотой, но она была не намного больше кухни и столовой тети Петуньи, которую он мыл в своей жизни бесчисленное множество раз. Тут была всего одна комната с парой кроватей, большим деревянным столом и таким же стулом, а у стены стояли в ряд картотечные шкафы.

— И не пропустите ничего возле кроватей, — добавила мадам Дейвис. Ее голос остался безразличным, но в глазах промелькнула какая-то злобная искорка, заставившая Гарри занервничать. Сделав шаг вглубь комнаты, он увидел лужу темной жидкости на полу между двумя кроватями. Он не был уверен, как понял это, но знал: это была кровь. Сделав еще пару шагов, он увидел, что пол между дальней кроватью и стеной покрыт рвотой.

«Что ж, это объясняет запах», — подумал он.

Мадам Дейвис повернулась, чтобы выйти из комнаты, но Гарри успел окликнуть ее до того, как она скрылась за дверью.

— Подождите! Вы не оставили мне тряпки, — сказал он чуть более вызывающе, чем планировал. Как он сможет вымыть пол без тряпки? То, что ему придется отмывать его от различных малоприятных жидкостей чьего-то организма, было уже совсем другим разговором.

Мадам Дейвис отошла на достаточно далекое расстояние, чтобы, обернувшись, окинуть его презрительным взглядом.

— Тряпка в ведре, — холодно сказала она и удалилась прежде, чем Гарри успел сказать, что, вообще-то, в ведре с мыльной водой нет никакой тряпки. Он рванулся к двери, намереваясь преследовать мадам Дейвис хоть до самого ее кабинета, если потребуется, но внезапно остановился, обнаружив, что не может повернуть круглую ручку тяжелой стальной двери. Она заперла его.

Пнув от разочарования дверь и больно ушибив палец, он неохотно повернулся к покореженному ведру.

— И что мне теперь делать? — громко спросил Гарри самого себя. Его голос гулко отдавался в каменных стенах. И тут он увидел что-то: это "что-то" лежало на дне ведра. Он инстинктивно рванулся к ведру и сжал пальцы вокруг тонкой красной рукоятки. Когда Гарри заметил, что именно держит в руках, то издал низкое разочарованное рычание. Это оказалась зубная щетка.

Глава 3. Волшебство.

После того, как Гарри целую ночь провел на коленях, отскребая рвоту и кровь с каменного пола и не имея при этом ничего кроме зубной щетки и ведра мыльной воды, он буквально с ног валился от усталости. Колени и спина болели от ползанья по жесткому холодному полу, и мальчику приходилось прилагать серьезные усилия, чтобы держать глаза открытыми. В конце концов в тот злополучный день мадам Дейвис открыла дверь лазарета только за несколько минут до начала занятий. Никак не прокомментировав его работу, она просто обвела взглядом пол, чтобы убедиться, что Гарри успешно устранил беспорядок, и отправила его в класс. Завтрак уже закончился, и у него не было времени даже на то, чтобы наскоро принять душ или сменить одежду. Гарри прибыл в класс истории с забрызганными мыльной водой коленями брюк и с намертво впитавшимся в волосы и одежду отвратительным запахом.

Второй учебный день тянулся даже медленнее первого, но Гарри удалось пережить его, не получив новой отработки, держа голову опущенной, а рот — закрытым. Это не было особенно трудной задачей; он просто вел себя точно так же, как когда старался избежать гнева дяди Вернона. Он придерживался выбранной линии поведения до самого ужина, после которого ему наконец-то представилась возможность сменить свою грязную одежду и принять душ. Затем, переодевшись в пижаму, он лег на пол, чтобы немного поспать впервые за прошедшие почти сорок часов.

Как и в прошлый раз, Гарри увидел сон почти сразу же после того, как заснул. На самом деле, это было довольно странно, потому что ему казалось, что до потери памяти сны ему снились далеко не так часто. Но, опять же, у него не было никакой возможности узнать об этом наверняка. В некоторые ночи — особенно тогда, когда ему снилась та девушка с улыбающимся лицом — он чувствовал, что хотел бы спать и видеть эти сны всю свою жизнь. К сожалению, сегодня выпала совсем другая ночь.

Гарри открыл глаза и обнаружил, что находится в самом сердце густого и очень туманного леса. Он огляделся кругом, пытаясь определить, как он сюда попал, но обнаружил, что не может увидеть ничего дальше нескольких шагов.

— Эй? — неуверенно позвал он. — Есть здесь кто-нибудь?

Долгую минуту лес молчал, приглушенное эхо его голоса повисло в воздухе. А затем Гарри услышал его — медленное, хриплое дыхание, от которого мурашки ужаса пробежали по позвоночнику. Гарри еще не до конца понял, почему это дыхание так напугало его, и не заметил, как оказался сжимающим в руке гладкую деревянную палочку, направляя ее в ту сторону, откуда исходил звук. Но что-то внутри него подсказывало, что он был в опасности.

Гарри продолжал вглядываться в непроглядную тьму, как вдруг его внимание привлекло легкое движение слева. Темная фигура, похожая на высокого призрака со скрытым капюшоном лицом, медленно выступала из тьмы. Не было слышно ни звука: ни шелеста мертвых листьев под ногами, ни треска сухих веток — только это рваное дыхание. Было похоже, что незнакомец скорее скользит по воздуху, чем идет по земле. Гарри почувствовал, как слабеют колени. Он должен был сражаться, но не знал, что делать с этим чувством абсолютного отчаяния, поднимающегося в груди. Палочка выпала из ослабевших пальцев, когда Гарри уперся руками в колени в попытке сохранить вертикальное положение. Существо — а Гарри знал, что это просто не может быть человеком — подошло ближе, и у Гарри начало звенеть в ушах. Когда он осел на колени, звон в ушах начал сливаться с другим звуком — женским криком. Нет, женщина даже не кричала, она умоляла кого-то.

— Нет, не Гарри! Пожалуйста, только не Гарри!

Звон в ушах стал громче, и женский голос потонул в нем целиком. Теперь глаза Гарри были закрыты, но ему было все равно. Ужасающий черный призрак просто убьет его, и тогда он наконец освободится от этого кошмара. Внезапно шум в ушах прервался, раздался громкий женский крик, и Гарри даже сквозь веки увидел вспышку ослепительного зеленого света. Его уши заполнил холодный пронзительный хохот.