В этот миг острая боль пронзила левую руку Северуса. Он так и не услышал, как Римус выкрикнул его имя среди гула испуганных голосов защитников Хогвартса.

Глава 21.

Несмотря на оптимистический прогноз Джинни, что кто-нибудь вернется за ними, прошло почти четыре часа, прежде чем Северус Снейп аппарировал на луг, где лежало бездыханное тело его заклятого врага.

Вернувшийся мужчина мало напоминал того, кто покинул это место несколько часов назад: сюртук был распахнут, пуговицы отсутствовали – Сириус Блэк неумело пытался оказать ему первую помощь. Белоснежная когда-то рубашка теперь была разорвана, заляпана грязью, кровью и странными пятнами, о происхождении которых Северус не хотел думать, учитывая, какое внимание проявлял Клык к его бессознательному телу. Шейный платок исчез без следа, а левое предплечье было перевязано самодельным бинтом.

Северус остановился перед хижиной, где оставил жену. Он растерялся, прекрасно понимая, что Джинни еще не могла аппарировать вместе с кем-то. Но на траве лежало лишь тело Люциуса Малфоя, и сердце Северуса сжалось от самых страшных предчувствий.

Он выкрикнул имя Гермионы и огляделся, пытаясь найти хоть какие-нибудь следы. Ответный тихий крик невдалеке прозвучал для него подобно раскату грома. - Гермиона! - закричал он, объятый ужасом.

- Профессор Снейп! - раздался испуганный голосок. - Гермиона рожает!

На мгновение Северус замер, пытаясь понять, но смысл сказанного дошел до него, только когда он наконец увидел объект своих поисков под невысоким дубом.

Гермиона стояла на коленях, опустив голову. Кольцо вытоптанной травы вокруг говорило о том, что девушка ходила все время между схватками. Ее мятое платье было испачкано в траве и потемнело от пота и крови.

- Я не могла оставить ее! - пролепетала испуганная Джинни, и один взгляд на красное, потное лицо жены заставил Северуса согласиться с правильностью ее решения. Непокорные волосы девушки прилипли к лицу, а язвительность ее тона была действительно пугающей.

- Северус Снейп, сволочь! Только подойди ко мне, я переломаю тебе ноги! - простонала она, когда болезненные схватки скрутили ее тело на долгую минуту. Она, уперев руки в бока, осторожно выпрямилась, и только помощь Джинни позволила ей сохранять равновесие.

Роды традиционно считались сражением для женщины, и Северус был полностью согласен с этим мнением. Состояние Гермионы не позволяло аппарировать, а вызвать кого-то из медиков с поля битвы было нереально. Не раздумывая, Северус наколдовал несколько одеял, полотенце и таз с водой.

Закатав рукава, он намочил полотенце в лавандовой воде. И первое прикосновение влажной ткани к разгоряченному лицу вызвало у Гермионы вздох облегчения. Она открыла глаза, когда он нежно убрал спутанные пряди с ее лба.

- Северус, - прошептала она пересохшими губами. - Ты жив? – в глазах читалось невероятное облегчение.

- Жив, здоров и очень рад тебя видеть, - ответил он, поднося к ее губам чашку с водой. Она сделала несколько глотков. - Когда это началось?

- Сразу как вы ушли, - ответила Джинни, нервно обкусывая то, что осталось от ногтей. Переживая за подругу и юношу, которого любила, девушка обгрызла все ногти. - Как все прошло?

- Мы победили, - коротко бросил Северус. - Гарри в порядке. Помфри считает, что Дамблдор поправиться, если переживет следующие два дня. Какой перерыв между схватками? - требовательно спросил он, помогая жене лечь на одеяла. Плащ Сириуса и зеленая мантия лежали рядом, но, видимо, Джинни не могла заставить Гермиону сидеть на одном месте.

- Между ними почти нет перерыва, - ответила девушка, да и сам он уже заметил это; Гермиона снова напряглась и громко застонала, пытаясь справиться с болезненными спазмами, пронзающими все тело. – Нельзя тужиться, пока матка полностью не откроется, но мы не знаем, как это определить! Кажется, это произошло полчаса назад, Гермиона сказала, что больше не может сдерживаться и начала толкать.

- Началось, - прошептала Гермиона сквозь сжатые зубы. Северус сел за ней, прижимая ее к своей груди, позволяя ей использовать всю силу, чтобы вытолкнуть ребенка. Девушка вскрикнула, а когда напряжение немного утихло, она подняла голову и посмотрела на него.

- Я устала ждать, Северус. Я пыталась терпеть, но это больно, - выдохнула она устало, боль в ее голосе разрывала ему сердце.

- Я знаю, любимая, - прошептал он. - Но сейчас все хорошо. Ты почти справилась, - он поцеловал ее и погладил по животу, постаравшись не принимать к сердцу, что она отбросила его руку. - Еще немножко. Головка не показалась? - тихо спросил он у Джинни.

- Вот эта черная штука? - Джинни указала пальцем между коленями Гермионы. Она давно уже смирилась с тем, что роды не самое приятное зрелище.

- Полагаю, да. Палочка с тобой? - спросил он. Джинни кивнула, и Северус наколдовал еще несколько маленьких одеял. - Наложи на них согревающие чары и будь готова. Как только появится головка, ребенок пойдет быстрее.

- Вы хотите, чтобы я поймала ЕГО? - Джинни побледнела.

- Да, или ты думаешь, я смогу держать жену и одновременно принять ребенка, - ответил он своим обычным едким тоном. Вышколенная шестилетним хлестким сарказмом, Джинни сделала то, что было сказано. В это время Северус сел поудобнее, правой рукой придерживая Гермиону, оставив левую свободной на случай, если ей потребуется помощь.

Последующие схватки шли одна за другой почти без остановки, и Северус поддерживал Гермиону, которая согнулась пополам, вцепившись в колени так, что кисти побелели. Он сомневался, что она слышит ободряющие и успокаивающе слова, которые он шептал ей, но время от времени, когда схватки на мгновение ослабевали, она бессильно падала в объятья мужа и зарывалась лицом ему в грудь. Даже сейчас, с темными кругами под глазами, волосами, мокрыми от пота, она была для него самым прекрасным созданием на свете. И то, что она так доверчиво прижималась к нему, вызывало у Северуса эмоции, на которые, казалось, он давно уже был неспособен.

Несмотря на нетерпение Джинни, Северус рассказал подробности сражения, лишь когда Гермиона смогла воспринимать их. Что Дамблдор был повержен прежде, чем появились Гарри и остальные. Как они сражались, пробиваясь к Волдеморту. Как, соприкоснувшись, волшебные палочки Гарри и Волдеморта сгорели в ярком пламени, обратившись в пепел.

- Перья сгорят… - пробормотала Джинни. - О, я все знала об этом пророчестве, - продолжила она, когда Северус посмотрел на девушку с удивлением. - Гермиона, ты права, Предсказания - полная чушь!