Закрыв рюкзак с чувством облегчения, что вышел невредимым, Северус нахмурился, отметив, как раздулись тканные бока. Он приподнял рюкзак, взвешивая.

- Ну, замечательно! Гермиона, он весит не меньше 7 килограмм, если не больше!

- Да, и что? - воинственно спросила девушка.

- Ты и так носишь дополнительный вес. Ни к чему таскать лишние тяжести.

- Огромное спасибо, что напомнил мне, какая я толстая! - огрызнулась она.

- Меня не волнует твой вес. Я беспокоюсь о твоем здоровье! - резко ответил он.

- Пожалуйста, не кричи на меня, - прошептала она. Неожиданно глаза наполнились слезами, а губы предательски задрожали. - Я устала. Спина болит. Я чувствую себя ужасно. Мне до смерти надоел Малфой, Биннс и… и... - она замолчала, сдерживая рвущиеся наружу всхлипы, и зажмурилась. «Черт! Проклятые гормоны! И я считала, что ПМС - это ужас?!» подумала она про себя и, спрятав лицо в ладонях, разразилась плачем.

Гермиона слегка вздрогнула, когда руки сжали ее плечи, заставляя расслабиться. Ловкие пальцы массировали спину, и прикосновения вызвали у девушки вздох удовольствия.

- Не удивительно, что у тебя болит спина, - тихо заговорил Северус. Годы наблюдения за девочками-подростками научили его распознавать эти ощущения. Конечно, Гермиона – особый случай

- Расслабься, - попросил он, и честно говоря, она была не в состоянии возразить, когда его на удивление сильные руки начали нащупывать сведенные мышцы на ее плечах. Северус прервался, чтобы подтащить скрипнувшую табуретку и, сев, продолжил массаж.

- Сними это, - приказал он, и Гермиона безропотно стянула с себя просторную школьную мантию, скрывавшую ее живот от случайных взглядов. Под ней она носила черное платье для беременных, которое он купил ей в Косом переулке.

Она чувствовала тепло его рук через тонкий материал. Когда Северус еще раз попросил ее расслабиться, она, не задумываясь, подчинилась. Несомненно, если существовали люди с кровью сирен, то Северус Снейп был одним из них. Его глубокий голос ласкал слух так же, как его руки ласкали ее тело, - они скользили по ней, вызывая дрожь и тихие стоны.

Северус коснулся ее талии. – Здесь? - мягко спросил он.

Гермиона кивнула, и он начал массировать поясницу, успокаивая мышцы над копчиком, старательно избегая изгиба ее бедер. Она выгнулась, когда ощущения стали немного болезненные, но он не прекратил движений.

- Откинься назад, - настоял он. Когда ее плечи коснулись его груди, Северус чуть подвинулся, вплотную прижавшись к ее бедрам и подумал, что это было не слишком мудро: звуки ее хриплых вздохов и стонов сводили его с ума, а когда ее хрупкое тело прижалось к нему… Мужчине пришлось приложить максимум усилий, чтобы продолжить.

Гермиона не помнила, когда она закрыла глаза: тепло его тела успокаивало. Его руки касались ее шеи, плеч, спины, ритмично сжимая мышцы, избавляя от напряжения и усталости. Он нащупал сухожилия на ее локтях и массировал их, пока ее пальцы не начали дрожать. Предплечья успокоились от его прикосновений и поглаживаний. Он спустился к ее запястьям и ладоням, растирая каждый сустав, и Гермионе показалось, что сейчас она растает и растечется лужицей по полу.

Его руки снова легли на ее талию, осторожно массируя бока горячими ладонями. Небольшой, но энергичный толчок чуть натянул кожу на животе, когда Северус провел по нему рукой.

- Ты почувствовал это? - прошептала она.

Он отрицательно качнул головой: - Ты говоришь о малыше? Нет, не почувствовал.

Гермиона вспомнила о чарах чувствительность, но сейчас ей было лень доставать палочку. Она опустила голову на плечо Северуса, и ее окружил его запах, окутав ароматом пряных трав и зелий. Его руки нежно обнимали ее, защищая от всего, и какая-то часть ее хотела остаться в его объятиях навечно.

- Ты должна заботиться о себе, - тихо сказал он. - Твое здоровье важнее всего.

Неожиданно в горле пересохло от необъяснимого беспокойства. Уже не в первый раз, ее эмоции вырывались из под контроля, несмотря на все попытки сдержать их. Странно было то, что сейчас, в защитном кольце его рук, она оказалась окружена своими страхами.

- Мне страшно.

- Чего ты боишься? - Когда он заговорил, его губы почти коснулись ее уха, заставляя девушку затрепетать.

- Всего, - призналась она, кусая губы. - Ребенок возглавляет этот список.

- Не бойся, - ответил он, прижимая ее к себе еще крепче. - Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить тебя.

- Почему ты заботишься обо мне?

- Потому, что эта безумная ситуация - полностью моя вина. Гермиона, я беспокоюсь потому, что один из самых ярких умов Хогвартса не должен жертвовать собой, чтобы выжить в обстоятельствах, в которых оказался не по своей вине. Конечно, не пойми буквально, но тебе, несомненно, придется отказаться от блестящих перспектив. А я отчаянно желаю, чтобы мать моего ребенка не страдала. Ведь я так легко могу уберечь ее от этого.

- Брак с тобой все исправит? - жалобно спросила она.

- Увы, одним взмахом палочки всего не решишь, - улыбнулся он.

- Я обдумываю это. И не могу обещать тебе большего… пока.

- Хорошо, - пробормотал он.

Гермиона немного подвинулась, устроившись так, чтобы прижиматься к нему всем телом. Покой, тепло и нежность - вот то, что она чувствовала в эту минуту, и неожиданно ей захотелось, что бы Снейп поцеловал ее. Но он этого не сделал, а просто еще крепче прижал к себе. Они так и сидели, обнявшись, и неохотно отстранились друг от друга, когда прозвенел звонок на ужин.

* * *

Два дня спустя Гермиона ела свой завтрак, как обычно, в компании Гарри и Рона. Джинни болтала о какой-то ерунде, а мальчишки обсуждали следующие уроки. Гермиона держала свое мнение при себе, но ее мысленные замечания были бы достойны Северуса Снейпа. Этот мужчина все больше и больше занимал ее мысли.

- Ух ты! - воскликнул Рон, привлекая внимание подруг к двум совам, несущим большой пакет. Птицы спикировали вниз и приземлились рядом с девушками. Одна сова протянула лапу с прилепленной биркой - именем получателя - «Гермиона Грейнджер». Гермиона достала перо и чернила и подписала бумагу. Сова ухнула своей компаньонке, и они улетели, оставив посылку на столе.

- Ну, давай, - поторопила Джинни. - Открывай!

Плотная белая бумага и бечевка были сорваны, открыв взглядам черный кожаный рюкзак, чуть меньше обычного, но отлично сшитый и достаточно вместительный, чтобы набить в него учебники и школьные принадлежности. Рюкзак закрывался изящными серебристыми застежками, а в центре поблескивала красивая монограмма с инициалами. Девушка на мгновение задержала пальцы на буквах «Г.Г.», прежде чем Джинни схватила ее старый рюкзак и начала перекладывать его содержимое в новое приобретение.

Разместив учебники и тетради в новом рюкзаке, Гермиона довольно похлопала по нему. Не нужно долго ломать голову, угадывая отправителя. Жест не без умысла, совсем не романтичный, но они оба решили, что в романтичных жестах нет нужды. Только после того, как она подняла сумку, обнаружился секрет.

- Что это… - вскрикнула она, когда рюкзак подался с удивительной легкостью. Она подняла его за одну лямку, но сумка, раздутая от содержимого, оказалась совершенно невесомой.

- Он левитирующий! - изумилась Гермиона и обернулась к друзьям.

Почти каждый владел чарами Левитации, это первые заклинания, которым они обучились. Но чары быстро рассеивались, особенно на тяжелых предметах. Чтобы сделать колдовство постоянными, требовалось накладывать заклинание на каждом этапе изготовления вещи, а это безумно сложно и дорого.

- Гермиона, - позвал Гарри, наклонившись к ней через стол. – Вот, выпало из обертки, – и протянул девушке небольшой предмет, завернутый в черную ткань. Похоже, юноша уже посмотрел, что находилось внутри. Осторожно развернув маленький квадратик, Гермиона обнаружила еще одну монограмму, на этот раз серебряные буквы складывались в «Г.С.»

Холодный металл нагрелся под ее пальцами; Гермиона покрутила значок в руке, обдумывая возможность стать Гермионой Снейп. Хотя они не виделись уже два дня, но она и сейчас помнила тепло его рук, обнимавших ее, то чувство спокойствия и умиротворения.