ГЛАВА II. О решении, принятом доном Альфонсо и Жиль Бласом

После этого приключения

 

Согласно нашему похвальному обыкновению, мы ехали всю ночь и очутились

на рассвете подле деревушки в двух милях от Сегорбе. Мы очень утомились, а

потому охотно свернули с проезжей дороги и направились к ивам, росшим у

подножия холма в ста или ста двадцати шагах от села, в котором мы сочли за

лучшее не останавливаться. Ивы бросали приятную тень, а ручеек омывал

корни этих деревьев. Местечко нам приглянулось, и, решив провести там

день, мы спешились. Разнуздав лошадей, мы предоставили им пастись, а сами

улеглись на траве и, отдохнув некоторое время, опорожнили торбу и бурдюк.

После обильного завтрака мы занялись подсчетом денег, отнятых у Самуэля

Симона, и насчитали три тысячи дукатов. Обладая такой суммой вдобавок к

той, которая уже была у нас раньше, мы могли почитать себя изрядными

богачами.

Необходимо было запастись провизией, а потому Амбросио и дон Рафаэль,

скинув костюмы повытчика и инквизитора, объявили, что готовы взять на себя

эту заботу. По их словам, приключение в Хельве их только разлакомило и им

захотелось отправиться в Сегорбе, чтоб разузнать, не удастся ли нам снова

чем-нибудь поживиться.

- Подождите нас здесь под ивами, - сказал сын Лусинды, - мы не замедлим

вернуться.

- Пойте это другим, сеньор дон Рафаэль, - воскликнул я рассмеявшись, -

вы с тем же успехом могли нам сказать: подождите второго пришествия. Если

вы нас покинете, то мы рискуем долго не встретиться с вами.

- Такое подозрение для нас оскорбительно, - возразил сеньор Амбросио, -

но мы, конечно, его заслужили. Вы вправе не верить нам после нашей

вальядолидской проделки и предполагать, что мы так же мало посовестимся

бросить вас, как и тех товарищей, которых покинули в этом городе. Но вы

ошибаетесь. Приятели, которых мы оставили с носом, были лицами,

обладавшими весьма дурным характером, и общество которых начинало

становиться для нас невыносимым. Надо отдать эту справедливость людям

нашей профессии, что нет таких компаньонов в гражданской жизни, которые бы

меньше нас ссорились из-за корыстных интересов; но когда у нас нет общих

склонностей, то наше доброе согласие портится, как и у прочих людей. А

потому, сеньор Жиль Блас, - продолжал Ламела, - прошу вас и сеньора дона

Альфонсо питать к нам несколько больше доверия и успокоиться насчет

выраженного мною и доном Рафаэлем намерения отправиться в Сегорбе.

- Весьма нетрудно, - вмешался тут сын Лусинды, - избавить сеньоров от

всяких оснований беспокоиться: оставим кассу в их руках, это будет

отличной порукой нашего возвращения. Как видите, сеньор Жиль Блас, -

добавил он, - мы берем быка за рога. Вы оба будете обеспечены, и смею вас

уверить, что, уезжая, ни я, ни Амбросио нисколько не беспокоимся о том,

как бы вы не свистнули этого ценного залога. Неужели после такого

доказательства нашей искренности вы не проникнетесь к нам полным доверием?

- Разумеется, господа, - сказал я им, - теперь вы можете делать все,

что вам угодно.

Они тотчас же ускакали, нагруженные бурдюком и торбой, и оставили  меня

под ивами с доном Альфонсо, который сказал мне после их отъезда:

- Я должен, сеньор Жиль Блас, открыть вам свое сердце. Меня мучит

совесть за то, что я согласился сопровождать этих двух прохвостов. Вы не

можете себе представить, сколько раз я уже в этом раскаивался. Я думал о

том, что молодому человеку, придерживающемуся правил чести, не пристало

жить с такими порочными людьми, как Рафаэль и Ламела. Если в один

прекрасный день - и это легко может случиться - они попадут за

какое-нибудь мошенничество в руки правосудия, то я, к стыду своему, буду

схвачен вместе с ними, как вор, и понесу позорное наказание. Эта картина

беспрестанно встает передо мной, и признаюсь вам, что я решил навсегда

расстаться с Рафаэлем и Ламелой, чтоб не стать соучастником их дальнейших

плутен. Мне думается, - добавил он, - что вы одобряете мое намерение.

- Безусловно, уверяю вас, - отвечал я ему, - хотя, как вы видели, я

изображал альгвасила в комедии с Самуэлем Симоном, однако же не думайте,

что подобные пьесы - в моем вкусе. Призываю небо в свидетели, что,

исполняя эту прелестную роль, я говорил себе: "Честное слово, сеньор Жиль

Блас, если правосудие схватит вас в данную минуту за шиворот, то вы по

заслугам примете награду, которая вам за это причитается!" А потому,

сеньор дон Альфонсо, я испытываю не большую охоту, чем вы, оставаться в

этой скверной компании, и если вы не возражаете, то пойду вместе с вами.

Когда эти господа вернутся, мы предложим им разделить наши финансы, а

завтра утром, или даже сегодня ночью, простимся с ними.

Поклонник Серафины одобрил мое предложение.

- Отправимся, - сказал он, - в Валенсию, а оттуда морем в Италию, где

мы сможем поступить в войска Венецианской республики. Не достойнее ли

заниматься военным ремеслом, чем вести ту подлую и преступную жизнь,

которую мы ведем? С теми деньгами, которые у нас будут, мы даже сумеем

содержать себя довольно пристойно. Мне, разумеется, совестно пользоваться

средствами, добытыми столь дурным путем, но я клянусь при малейшей удаче

на войне возместить Самуэлю Симону всю похищенную сумму.

Я заверил дона Альфонсо в том, что разделяю его чувства, и мы порешили

покинуть наших сотоварищей на следующий день еще  до рассвета. Мы не

испытали ни малейшего искушения воспользоваться их отсутствием, т.е.

удрать тотчас же вместе с кассой. Доверие, которое они нам выказали,

оставив деньги в наших руках, удержало нас даже от мысли о такой краже,

хотя проделка в меблированных комнатах могла бы до некоторой степени ее

оправдать.

Амбросио и дон Рафаэль вернулись из Сегорбе к концу дня. Они тотчас же

объявили нам, что их поездка была удачной и что они заложили основание для

новой плутни, которая, судя  по всем данным, обещала принести нам не

меньший барыш, чем предыдущая. Тут сын Лусинды собрался было посвятить нас

в это дело, но дон Альфонсо взял слово и вежливо заявил, что, не чувствуя

в себе склонности к тому образу жизни, который они ведут, он решил

расстаться с ними. Я, со своей стороны, сообщил, что питаю такое же

намерение. Они всячески пытались уговорить нас, чтобы мы приняли участие в

их дальнейших предприятиях, но старания их не увенчались успехом. Наутро,

поделив деньги поровну, мы простились с ними и направились в Валенсию.