Великан (джен, Минсок, Хань)

Поле)

Минсок сидит на берегу, босые ступни почти касаются прохладной воды, но он не шевелится, опасаясь разрушить завлёкшее его в свои силки дремотное состояние. Солнце село несколько часов назад, а луна взошла бледная, мутная, словно больная, и теперь пускает по волнам дорожки. Минсок молчит и вокруг тихо - мир восторжествовавшего безмолвия, лишь кажущийся безмятежным.

Говорят, это озеро вечное. Его зеркальная гладь отражала небо тогда, когда Города ещё не существовало, и будет отражать тогда, когда Города не станет. Минсоку это часто снилось раньше – как Город появлялся, камень за камнем, дом за домом, изгородь за изгородью; как Город исчезал, оплетаемый дикими травами, пускающими по камням трещины. А озеро не менялось, ему совсем не было дела до людей и их творений. Оно старше и мудрее, словно геймановский океан в конце дороги; целебный источник, причина всех причин, первоначало. Именно благодаря ему Город такой непостижимый, странный, всегда разный, старый и молодой одновременно, таящий в себе бесконечное множество троп и дверей во все стороны, поди рассмотри да разгадай. Минсоку нравятся узкие улочки, мозаичные мостовые, разноцветная черепица на трехэтажных домах, флюгеры в виде петухов, мчащихся на мётлах ведьм и золотых драконов, витражные окна в соборе и вид на вечно туманные горы далеко за городской чертой.

Но озеро нравится ему больше.

Оно безымянное, но он называл его сотней имён. Зеркальное, Келед-Зарам, прямо по Толкиену; путь к Авалону; Звёздное, потому что в нём так ясно отражается вселенная, будто оно является её частью. Но имена приходили и уходили; Безымянное не менялось. Озеру хорошо не иметь названия, и Минсок однажды с этим смирился, ведь возле его берегов он всегда был только гостем.

Ветер разносит запах ночных фиалок, взъерошивает волосы Минсока и волнует воду рябью. Если не считать этого, ничто не нарушает притаившегося здесь спокойствия, будто само время замедлило ход. Минсок не хочет уходить, даже если ночная прохлада гонит его прочь. Он сквозь ресницы смотрит на озеро, наслаждаясь каждым проведённым рядом с ним мгновением.

Когда-то давно он слышал сказку о великане, который собирал волны, окрашенные лунным светом, и варил из них волшебное зелье, чтобы однажды стать человеком.

Руки великана были такими длинными, что он мог обнять городской собор, но люди бежали от него в ужасе

В детстве Минсок верил, что такое возможно, закрывал глаза и видел сны, в которых окутанная темнотой фигура медленно брела по озеру, зачерпывая воду в свои большие ладони.

И влага серебрилась на его неуклюжих пальцах, потому луна была к нему милостива

Каждую ночь, перед тем, как лечь в кровать, Минсок прибегал к берегу, высматривая сказочное чудище; разумеется, никогда его не видел, пусть и страстно желал. Только тени плясали на воде; Минсок вглядывался в них, но они были безмолвны и чужды, эти извечные хранители тайн.

Великан научился становиться невидимкой, потому что людской страх жалил его так, как могут жалить разъярённые осы

Минсок писал ему письма, сворачивал их трубочками и пропихивал в болотно-зелёные бутылки с узкими горлышками, после чего, хорошенько разбегаясь и размахиваясь, бросал их в озеро, как бросал бы в почтовый ящик. Он писал о том, что не боится; о том, что у великана всё получится, ведь не могут же неудачи преследовать его вечно? Минсок знал, что значит быть одиноким, и ему казалось, что они с ним могли бы подружиться. Но у Минсока были родители, иногда вспоминавшие о том, что у них есть ребёнок; у великана не было ни папы, ни мамы, и это всегда казалось очень-очень грустным.

Город дарит чудеса тем, кто в них верит, плетёт из пространства и времени изящное и тонкое кружево, ведает о многих историях - тех, что уже случились и тех, что могут случиться.

Неужели великан за сотни лет так и не смог осуществить свою мечту?

Неужели лунное зелье бесполезно?

Луна подсвечивает воду, а Минсок всё больше погружается в дрёму, когда ему чудится слишком большая фигура, движущаяся в его сторону с середины озера. Он вздрагивает, широко открывая глаза, но понимает, что то была дурная шутка неуёмной фантазии, сонный морок: светловолосый парень, который выходит на берег, не намного его выше, только выглядит как-то странно... восторженно, что ли?

- Привет, - улыбается он, и Минсок почему-то не может не улыбнуться в ответ.

Неуклюжие пальцы, поправляющие взлохмаченные волосы, серебрятся от влаги.

- Привет, - отвечает Минсок и даже не спрашивает, что незнакомец делает ночью на берегу, ведь не ему о таком судить.

А тот просто садится рядом, на песок, и продолжает светиться счастьем, потому что...

Неудачи не могут преследовать кого-то целую вечность.