Как мальчик становился князем.

Северная, Владимирская Русь в позорном побоище на Калке не участвовала. Великий князь Юрий Всеволодович смог послать туда только своего племянника, Ростовского князя Василька Константиновича с его небольшой дружиной. Они опоздали к битве и благодарили Бога, что уцелели. А основные силы великого князя, владимирский, суздальский, переславский и другие полки, ушли в это время в другую сторону, на запад. Там разгорелась ещё одна война.

Эстонцев допекла власть немцев, датчан и шведов. Совсем недавно они были свободными, а теперь стали крепостными. Их заставляли строить замки для рыцарей. Они должны были трудиться на хозяйских полях под палкой надсмотрщиков. Ловить рыбу и охотиться не для себя, а тоже для хозяев. В том же 1223 году, когда на юге появились монголы, эстонцы восстали. Убивали своих поработителей и их помощников. Вместо призыва от села к селу пересылали мечи, испачканные их кровью – дескать, мы уже управились, настала ваша очередь. Уничтожив захватчиков, пели и плясали. Женщины мыли и скребли дома, чтобы даже немецкого духа не осталось.

Но повстанцы осознавали – сил у рыцарей много. Позвали на помощь русских. Князь Ярослав в Новгороде понял: представился отличный случай покончить с крестоноцами. Вообще выгнать их из Прибалтики. Он немедленно отправил русские отряды в города, которые эстонцы сумели захватить - в Феллин (Вильянди), Юрьев, Оденпе. Но своих воинов у Ярослава Всеволодовича было мало. Он обратился к брату, великому князю Юрию, и тот направил к нему лучшие полки Владимирской Руси, 20 тысяч пехоты и конницы. С этой армией Ярослав Всеволодович выступил на Ригу. Решил сокрушить главное гнездо крестоносцев. Эстонцы встречали его как освободителя, передавали связанными уцелевших немцев.

Но пока Ярослав связывался с великим князем, пока пришли владимирские полки, противники уже опомнились. Орден Меченосцев и датский король объединили свои силы.

Рижский епископ Альберт зазывал из Германии новых добровольцев. Корабли целыми толпами везли в Ригу нищих рыцарей, безземельных младших детей феодалов, просто авантюристов, разбойников. Войско немцев и датчан атакой бронированной конницы раздавило ополчение восставших эстонцев – у них даже и доспехов не было. Вооружены были кое-как. У кого копьё, у кого топор, у кого только охотничий лук и стрелы с костяными наконечниками.

       Крестоносцы легко раскидали их и двинулось к крепости Феллин. Узнав об этом, Ярослав вместо Риги повернул на выручку Феллину. Но он опоздал. Эстонцы в ужасе бежали от рыцарей. А те гнались за ними, и с ходу ворвались в крепость. Русские воины, которых послал сюда князь, или сложили головы в бою или попали в плен. Но крестоносцы всех их повесили – как они хвастались, «на страх другим русским».

А когда подоспел Ярослав с владимирскими полками, немцы и датчане на бой не вышли. Засели в Феллине, Ревеле и других крепостях. Князь пробовал осаждать их, но ничего не получилось. Крепости были сильными, стены раздолбить трудно. Воины устали в переходах туда-сюда. И запасы еды кончились – а Эстония была разорена, вокруг ничего не найдёшь. Ярослав с войском возвратился в Новгород.

Он хотел дать своим полкам немного отдохнуть, набрать продуктов побольше. Подготовиться получше, сделать осадные орудия, лестницы. А потом возобновить войну. Но не тут-то было! Новгородские «золотые пояса» очень забеспокоились. Ведь у князя было 20 тысяч вдадимирских воинов! А если он победит немцев, то всё простонародье будет на его стороне, будет его славить и чествовать. Вдруг снова возьмётся за самих бояр и толстосумов? Или вообще отберёт у них власть, будет править сам?

       А вдобавок ко всему в Новгороде завелась измена. Там же была целая «немецкая улица», где жили купцы из Германии. Среди них хватало шпионов Рижского епископа и крестоносцев. Они присматривались, кто из «золотых поясов» любит деньги больше, чем родную землю. Нашёптывали им: зачем вам Эстония? Зачем князь Ярослав? Лучше дружить с епископом Альбертом, с рыцарями. Вы сможете выгодно торговать, приезжать в Ригу, в Германию, за ваши товары будут платить большие деньги. Часть новгородских бояр и купцов поддавалась на такие соблазны. Они стали подкупать представителей концов и улиц, собиравшихся обсуждать дела на вече.

       И вече вдруг постановило – владимирские полки отправить домой. Для этого придумали первый попавшийся предлог. Дескать, войско большое, ему надо слишком много еды, цены на продукты растут. Ярослав опешил, доказывал: как же тогда воевать с крестоносцами? Но «золотые пояса» упёрлись. Нет, пускай полки уходят. Князь понял – без владимирских полков сил у него не хватит, враги его разобьют, и его же самого обвинят, что он плохо воюет! Поругался с боярами, махнул на них рукой и тоже уехал вместе со своими полками. Вернулся домой, смог обнять жену и детишек, которых не видел два года. Но был грустным, что его планы сломали, и его княжение закончилось совсем не лучшим образом.

       А в Новгороде на вече спорили, какого князя приглашать вместо него. Сперва надумали позвать Всеволода, сына великого князя Юрия. Ему было всего 11 лет, и конечно же, такой князь сам править не сможет. Будет выполнять то, что ему скажут «золотые пояса». Но что сможет мальчик сделать против рыцарей? А пока в Новгороде обсуждали, немцы и датчане давили эстонцев. Один за другим брали их города. Пленных разделяли. Рядовых повстанцев пороли, обращали в рабство. Предводителей казнили. И русских тоже не щадили ни одного.

       В это время в Новгороде появился полоцкий князь Вячко. Тот самый, у которого крестоносцы отняли латышский город Кукейнос. Он остался вообще без владений. С небольшим отрядом скитался туда-сюда, нанимался на службу. «Золотые пояса» обрадовались. Вот такой князь им подходит! Нищий бродяга за власть спорить не станет. Платить ему за службу можно мало – сколько дадут, и на том спасибо. А с немцами у него свои счёты, готов воевать. На вече его определили своим князем и послали в Эстонию.

       Вячко собрал всего 200 воинов – кто откуда. И полоцкие, из остатков его дружины, и суздальские, владимирские, смоленские. В общем, кто оказался в это время в Новгороде и согласился присоединиться к нему. Но с этой горсточкой Вячко многое сумел сделать. Он отправился в город Юрьев, который ещё держался. Отразил рыцарей, когда они туда сунулись. Начал совершать партизанские вылазки в районы, захваченные немцами. Эстонцев там уже усмирили, но они услышали про русского князя, снова брались за топоры и копья, собирались к Вячко.

Но и епископ Альберт оценил опасность. Против немцев может опять подняться вся Эстония, присоединятся жители Латвии… Было решено немедленно устранить главную угрозу – русского князя с его отрядом. Епископ собрал все войска. Не только Орден Меченосцев, но и все немцы, жившие в Риге, встали в строй. Вооружили ополчение из послушных им ливов и латышей. 15 августа 1224 г. эта лавина выкатилась к Юрьеву. Рыцари заранее приговорили – князя Вячко захватить в плен и казнить. Чтобы другим русским было неповадно. А у эстонцев не станет предводителя, на которого они надеются, который их собирает и организует. Вот и придётся им смириться.

Князь со своей дружиной и эстонцы, пришедшие к нему, отбивались долго и упорно. Но их было мало, силы таяли. А враги изготовились и пошли на штурм. К крепости подкатили деревянную осадную башню, чтобы с нее перебраться на стены. Не удалось. Защитники пустили катиться к башне горящие колёса от телег, подожгли её. К стенам приставляли лестницы. Но русские и эстонцы не позволяли немцам взобраться на них. Поливали кипятком и горячей смолой. Несколько часов отстреливались. Рубились, сбрасывая врагов со стен.

Но обороняющихся становилось всё меньше, и рыцари ворвались в город. Убивали всех подряд. Пленить и казнить Вячко они так и не смогли. Князь и его последние соратники встали плечом к плечу, спина к спине и дрались до конца. Большинство пало мертвыми, а раненых немцы повесили. Сохранили жизнь только одному раненому русскому, дали ему коня. Пусть расскажет на Руси, что крестоносцев победить нельзя. Что любой, вставший на пути Ордена, вот так же погибнет.

Тем временем новгородцы собрали войско, выступили на помощь осаждённому городу. Но собирались они слишком долго. По пути узнали – всё уже кончено, рыцари взяли Юрьев. А хитрить и обманывать умели не только монголы, немцы на это тоже были ох какими мастерами! Епископ Альберт прислал к новгородцам своих послов и несколько возов с деньгами. Сообщил – раньше эстонцы платили вам дань, но и мы не отказываемся. Будем платить столько же, пожалуйста.

«Золотые пояса» призадумались, стали обсуждать. Действительно, зачем же тогда воевать? Сколько денег получали с эстонцев, столько и будем получать. Значит, всё хорошо. О тех русских, которых немцы перебили и казнили, даже не стали вспоминать. Они были для Новгорода как бы «чужими» – полочане, суздальцы, владимирцы. Бояре распустили своё войско и заключили с крестоносцами мир. Хотя те, конечно же, обманули. На месте сожжённого Юрьева они построили мощную каменную крепость Дерпт. А даль больше не присылали.

Эти события происходили далеко от Переславля-Залесского. Тихого, уютного. Перед городом переливается рябью на солнышке гладь Плещеева озера. По нему скользят лодки рыбаков. За городом видны кресты и маковки монастыря. Его построили при Юрии Долгоруком и освятили в честь святого великомученика Никиты Готского. Но в этом монастыре успел прославиться уже свой, переяславский святой - Никита Столпник. Княжич Александр, о котором мы ведём наш рассказ, подрастал. Топал ножками по отцовскому дому, по двору.

Семья была дружной, у Александра рождались младшие братишки и сестрёнки. А старшему брату Фёдору в 1225 году исполнилось 6 лет. По русской традиции в этом возрасте проводились «княжеские постриги». Специальный обряд воинского посвящения. Считалось, что княжич после такого обряда уже становится хоть маленьким, но настояшим князем. Начиналось его обучение, каким должен быть князь. Александру было только 5 лет. Для него постриги должны были состояться через год. Но время было неспокойное. Ярослав Всеволодович не знал, где он мог оказаться через год – в походе, на войне. Он решил: посвящать в князья обоих сыновей вместе. И Фёдора, и Александра.

Для этого из Владимира пригласили епископа Симеона. Это был очень уважаемый и очень учёный служителя Церкви. Он составлял во Владимире летописи. Написал знаменитую книгу, которую до сих пор читают православные люди, «Киево-Печерский патерик» - рассказы о жизни святых самого древнего и почитаемого на Руси Киево-Печерского монастыря. В назначенный день на главной площади Переславля собрались все жители города и окрестных сёл. И знатные и простые, и богатые и бедные. Бояре, дружинники, купцы, ремесленники, крестьяне. Все радостные, празднично одетые. Фёдора и Александра тоже нарядили в лучшие атласные кафтанчики, сапожки, шапочки, отороченные соболиным мехом. На шеи повесили золотые цепи со львами – гербами Владимирских князей.

Зазвонили колокола. Отец и мать с сыновьями вышли из дома, и масса собравшихся людей приветствовала их, расступалась, давая дорогу. В соборе епископ с особыми молитвами остриг у Фёдора и Александра длинные детские волосы, а отец надел на них пояса с маленькими, но уже настоящими мечами. Под крики народа «Вы наши князи! Слава Ярославичам!» их вывели на крыльцо храма. Подвели двух коней. Мальчиков посадили в сёдла и осторожно, под уздцы, провели коней по кругу – они первый раз как бы самостоятельно проехали верхом, с оружием. А потом был пир. На княжеском дворе накрыли огромные столы. Ярослав приглашал и угощал всех, кто пришёл на его семейный праздник – и знать, и воинов, и простых людей.

С этого памятного дня мальчикам определили наставника, верного и опытного боярина Фёдора Даниловича. Он стал руководить обучением маленьких князей. Лучшие воины отцовской дружины тренировали их, как драться на мечах – сперва игрушечных, деревянных. Учили стрельбе из лука, приёмам рукопашного боя, верховой езде. Постепенно осваивали всё более трудные виды оружия – как драться кистенём, палицей, боевым топором, копьями, короткими и длинными. Фёдор Данилович понемножку, чтобы было понятно, преподавал Фёдору и Александру науку княжеской власти. Как командовать воинами. Как управлять подданными. Какие законы на Руси.

Считалось, что теперь, после постригов, настало время мужского воспитания. Но и мать оставалась рядом с детьми. Передавала им собственную глубокую веру в Бога, ходила с ними в храм, объясняла христианские заповеди. Научила их читать, передала им свою любовь к книгам. Хотя специальных детских книжек в те времена ещё не было. Обычно первой книгой, с которой знакомили подростков, была Псалтирь – сборник псалмов (поэтических молитв) библейского царя и пророка Давида. Следом за ней с детьми читали Евангелие – священную книгу, описание земной жизни и подвигов Христа.  

Маленький Александр воинские и княжеские уроки осваивал успешно. Что от него требовали – выполнял, запоминал. Но он был мечтательным, часто задумчивым. Надолго вдруг замирал над духовной книгой, уходил в свои мысли. Или замирал глядя в окно, как будто не видя и не слыша окружающих. Когда шли в храм, он больше радовался и воодушевлялся, чем на военных тренировках. Говорил, что очень хотел бы отправиться в паломничество в Иерусалим. Увидеть святые места, где ходили Сам Господь и Апостолы. Большое впечатление на мальчика производили монахи. Он любил монастыри, сам тянулся к монахам. Восхищался, как же это хорошо, проводить всю жизнь в молитвах, в служении Богу.

Отец и Фёдор Данилович даже опасались – вдруг он сам, когда подрастёт, откажется от княжения и пострижётся в монахи? Такое на Руси случалось. Ведь князья бывали разные, как и все люди. Одни чистые и благородные, как Ярослав Всеволодович. Другие честолюбцы и задиры, готовые из-за любой мелочи схватиться за мечи. Были и подлецы, нарушавшие клятвы и договоры, интриговавшие, чтобы захватить чужое. А были и такие как Черниговский князь Святослав по прозвищу Святоша. Храбрый витязь, участник многих сражений. Но в один прекрасный день он сложил с себя княжеские одежды, оружие, ушёл монахом в Киево-Печерский монастырь. Бывший князь смиренно стал служить там привратником – открывал ворота и кланялся всем, кто приходил помолиться. И князьям, и боярам, и беднякам. Но насчёт Александра опасения старших не сбылись. Ему выпали всё-таки не монашеские, а воинские подвиги.

 

  6. В БУЙНОМ НОВГОРОДЕ.

       Ярослав Всеволодович был прав, когда поспешил с княжескими постригами детей. Обстановка была тревожная. С восточными соседями Владимирского великого княжества, Волжской Булгарией, вроде, был мир. Но он был очень ненадёжным. В Булгарию ездили торговать владимирские и суздальские купцы. На одного из них, Авраамия, насели булгарские фанатики, мусульмане. Ругали христианство, требовали поклониться их пророку Мухаммеду. Авраамий отказался, твёрдо отстаивал веру Христову. Фанатики разъярились и убили его. Тело Авраамия привезли во Владимир, и Церковь признала его святым мучеником. А банды булгар и мордвы, нарушая мирный договор, снова совершали набеги, грабили русские сёла. Великий князь Юрий Всеволодович наказывал их, три раза совершал на них походы. Хотя мордва уже начала постепенно сживаться с русскими. Понимала, что они не враги, и с ними лучше дружить. Один из мордовских вождей, Пургас, собрал большой отряд и осадил Нижний Новгород. Но против него выступили другие мордовские племена, побили и прогнали.

       Однако столкновения на восточной границе были мелкими, к ним привыкли. Юрий Всеволодович и его брат Ярослав понимали – главная опасность на западе. Когда новгородцы заключили мир с Рижским епископом и Орденом Меченосцев, легко отреклись от русских воинов, перебитых в Эстонии, уже стало ясно, среди новгородских бояр что-то не ладно. Правда, после гибели Вячко они обратились к Юрию Всеволодовичу, пригласили князем его малолетнего сына Всеволода.

Но у великого князя и Ярослава Всеволодовича оставались в Новгороде друзья. Они сообщали: с мальчиком-князем никто не считается, его именем только прикрываются. А среди бояр появились изменники, тайно переписываются с епископом и рыцарями. Сговариваются, чтобы перейти под их покровительство. Великий князь и его брат решили крепко припугнуть Новгород. Юрий Всеволодович неожиданно отозвал оттуда своего сынишку, и владимирские полки двинулись на запад. Вошли в новгородские владения и заняли город Торжок.

Великий князь потребовал выдать тех, кто предаёт Русь. Пригрозил: “Я поил своих коней Тверцою, напою и Волховом”. (Тверца – это речка, которая течёт в Торжке, а Волхов – река в Новгороде). Но не тут-то было! Выдать изменников «золотые пояса» отказались. Вместо этого возбудили жителей Новгорода. Шумели: теперь вы сами видите, что владимирцы наши враги! Захватили наш Торжок! Хотят и Новгород захватить! Подняли и вооружили ополчение, готовились обороняться. 

       И что оставалось делать великому князю? Воевать? Но как раз войны он не хотел. Он пытался только пригрозить смутьянам. Показать свои силы, чтобы в Новгороде одумались. А они не одумались, не получилось. Юрию Всеволодовичу пришлось вступить в переговоры с теми же новгородскими боярами. Принимать на княжение его брата Ярослава они категорически не желали. А посылать к ним своих сыновей больше не хотел сам великий князь. Сколько можно прикрывать боярские махинации именами его детей?

Тогда Новгород пригласил к себе князя Михаила Черниговского. Не из владимирских князей, но и не врага для них. Это был храбрый и честный воин. Но простодушный, доверчивый. Изменники из «золотых поясов» воспользовались этим. Начали ссорить его с Юрием и Ярославом Всеволодовичами. Наговаривали, что они злые, коварные, только и ждут, как поработить Новгород. Но Михаил Черниговский пробыл у них совсем не долго. Когда он уехал в Новгород, его собственный Чернигов остался без присмотра, и город захватил другой князь, Олег Курский. Получить помощь можно было только у великого князя Владимирского, и Михаил обратился к Юрию Всеволодовичу. Тот не отказал, дал ему воинов, и Михаил очень благодарил его, отправился к себе в Чернигов выгонять разбойника.

       А Новгород остался без князя, и на его земли вдруг хлынуло большое литовское войско. Внезапно напало на Старую Руссу. Город взяли штурмом и разграбили. Литовские отряды растеклись по окрестностям Пскова и Новгорода, ринулись грабить и соседние владения Смоленского княжества. Вот тут уж новгородцы схватились за головы. Стало ясно – надо звать лучшего полководца, Ярослава Всеволодовича, которого только что отвергали и хаяли. И сейчас изменники не смогли этому помешать: весь город требовал звать Ярослава. Поскорее отправили послов к нему, кланялись, умоляли о спасении.

       А Ярослав, грозный в боях, умел перешагивать через обиды. Детей, Фёдора и Александра, он решил взять с собой. Пускай привыкают к походам. Пусть учатся быть настоящими князьями. Но они были ещё маленькими, их повезли в обозе. А отец со своей дружиной помчался вперёд. По дороге собрал вокруг себя нескольких смоленских князей, которых разоряли литовцы. Врагов настиги возле городка Усвята. Они уже уходили в свои леса, увозили обозы награбленной добычи, угоняли множество пленных крестьян. Налетели на литовцев, и сеча была жестокой. Сам Ярослав рубился плечом к плечу с простыми воинами. Рядом с ним погиб его меченосец (так называли ближайшего воина, адъютанта). Пал Торопецкий князь Давыд. Но литовцев перебили 2 тысячи, остальные рассеялись кто куда. Пленные, которых они уводили к себе, рыдали от счастья, славили своих спасителей.

       В Новгород Ярослав вступил победителем – с колоннами пленных литовцев и освобожденных русских. Радостно звонили колокола. Народ приветствовал князя восторженными криками. Тут уж его недругам из «золотых поясов» пришлось примолкнуть. А Ярослав заранее продумал, как противодействовать крестоносцам. Меры были не только военными. Ведь у западных рыцарей был удобный повод для завоеваний, «крещение язычников». Но и на Руси некоторые племена ещё оставались язычниками: карелы, ижора. Значит, рыцари могли полезть и их «крестить» по-своему. А при этом захватить. Князь обсудил это с новгородским епископом, со священниками. Направили к карелам и ижорянам хороших проповедников. Обратить их в Православие и тем самым связать с русскими. И многие язычники больше не противились. Знали, чем оборачивается «крещение» от немцев, и принимали Православие добровольно.

       Князь хотел перетянуть на свою сторону и финнов. Ходил с войском в Финляндию. Где силой, где переговорами внушал местным вождям, чтобы присоединялись к Руси. Но в Финляндии русские опоздали. Там уже вовсю орудовали шведы. Финнов они принялись натравливать на русских. Дескать, это ваши враги, у них можно награбить много ценной добычи. А мы ваши друзья, мы поможем. Толпы финнов ворвались через границы, громили сёла и погосты. Серьёзной силы они не представляли. Выступил посадник Ладоги с русскими отрядами, присоединились карелы и ижоряне. Финнов побили и разогнали.

       Но Ярослав понимал – самый опасный враг не они и даже не шведы. Это Орден Меченосцев. На 1228 год он готовил мощный удар по немцам. Брат Юрий снова прислал ему владимирские полки. Князь поехал в Псков, чтобы договориться, как действовать вместе. Но произошло совершенно неожиданное! Псков вдруг закрыл перед ним ворота и даже разговаривать отказался. Ярослав был оскорблён и страшно удивлён. Что случилось? Князь вернулся в Новгород. Как полагалось по здешним законам, подал жалобу на вече. Потребовал разобраться с выходкой псковичей, судить виновных.

       Но стали происходить вещи, ещё более непонятные. Оказалось – в то самое время, когда Ярослав собирался воевать с крестоносцами, Псков… заключил с ними союз! К нему на помощь прибыли отряды немцев, ливов, латышей. Чтобы обороняться от… владимирцев! Псковичи прислали письмо, что «готовы ополчиться» против князя. Однако и новгородское вече вдруг приняло сторону псковичей! Постанивило, что Новгород воевать с Орденом не будет, пускай владимирское войско уходит прочь.

       Разгадка подобных странностей открылась позже. В это время два десятка германских городов создали большой торговый и политический союз, его назвали Ганза. В него вступила и Рига. Русские толстосумы тоже заинтересовались, как бы им вступить в Ганзу. Прикидывали, какие барыши они получат. Ярослав готовился воевать с крестоносцами, а в эти же самые дни

богатая верхушка Новгорода, Пскова, Смоленска, Полоцка вела в Риге тайные переговоры с немцами. В результате Полоцк и Смоленск заключили договоры с Рижским епископом и Ганзой, установили свободную торговлю с ними, предоставили немцам огромные привилегии. А Новгороду и Пскову князь помешал!

       О таких причинах Ярослав ещё не знал. Но он по новгородским законам был обязан исполнить решение веча. Отменить войну, отослать домой владимирские полки. Но разве мог он сам оставаться здесь князем после того, как его подставили? Подставили подло, исподтишка!

Однако и совсем бросать Новгород Ярослав Всеволодович не хотел. Уедешь – пригласят князем неизвестно кого. Это может обернуться бедой.

Ярослав надеялся, что со временем новгородцы одумаются, ситуация выправится. Он придумал хотя бы формально, по закону, сохранить в Новгороде своё княжение. Самому уехать, а оставить вместо себя сыновей Фёдора и Александра. Пускай представляют своего отца. Конечно, дети сами ничего не будут решать, но с ними останутся Фёдор Данилович и другие верные бояре. Они во всём разберутся. Если что – собщат Ярославу. Вот так маленькому Александру пришлось стать князем в первый раз в жизни. Хотя ему было только 8 лет, а его брату 9.

Но всё пошло совсем не так, как задумал отец. В Новгороде изменников возглавлял посадник Водовик. Он соблазнил часть других бояр. Расписывал им, как замечательно будет заключить союз с крестоносцами, торговать с городами Ганзы. Мы уже рассказывали, что у новгородских бояр были особые подручные – такие, чтобы умели произносить красивые речи, убеждать простой народ. Им опять заплатили, и они на площадях и базарах стали кричать всякую ложь. Что Ярослав лишь прикидывается добрым и справедливым. Вон он какой! Торжок у новгородцев захватывал, а теперь чуть не начал войну против братьев-псковичей. Люди развешивали уши, заводились.

       Когда Ярослав уезжал домой, его провожали злыми криками, улюлюканьем. А из Пскова даже выгнали тех граждан, которые уважали Ярослава, пытались говорить про него хорошее.  Объявили: “Подите к своему князю, вы нам не братья”. В Новгороде тоже имелись честные и здравомыслящие бояре, их возглавлял Твердиславич. Доказывали: доверять немцам нельзя, они обманут. Ведь так уже было в Латвии с полоцкими князьями. Твердиславич и его сторонники собирали народ, выступали против Водовика. Требовали переизбрать такого посадника. Но и изменники ложью и клеветой зазывали новгородцев поддержать их. Чтобы переманить к себе, людей подкупали деньгами. Щедро угощали, выставляли для «своих» бочки с пивом и хмельным мёдом.

       Город разделился. Одни за Водовика, другие за Твердиславича. Толпы сходились в драках, бились на мосту через Волхов. Распалясь, скидывали своих противников в реку. Но изменников очень не устраивало, что в Новгороде остались Фёдор и Александр. Водовик и его сообщники замыслили захватить в заложники княжеских детей или вообще убить. Чтобы окончательно поссорить свой город с Ярославом, чтобы его уже никто не вздумал позвать на княжение. Да и сам он чтобы уже никогда не захотел возвращаться сюда.

Друзья предупредили опекунов маленьких князей – им грозит серьёзная опасность. Фёдор Данилович с верными слугами в последний момент успели увезти их. Спасли их очень вовремя. Водовик с городских складов раздал оружие своим сторонникам. В уличных схватках они одолели. Посадник своими руками убил Твердиславича. Приказал громить дома и дворы своих противников. Это была награда обманутым простым людям, поддержавшим его. Грабьте, берите что сможете! Честных и умных бояр, купцов, ремесленников, выступавших против Водовика, бросали в тюрьмы, отбирали имущество. Многие бежали к Ярославу в Переславль-Залесский. Другие были запуганы, не смели больше возражать.

       Победители опять позвали на княжение Михаила Черниговского. Он согласился – держать за собой Новгород было очень почётно. Да и богатым был город, хорошо платил князю. Но сам Михаил приехать не смог. Он ввязался в междоусобицы на юге. Уедешь – как бы опять собственный Чернигов не потерять. Послал в Новгород сына Ростислава. Для Водовика и его дружков так было даже луше. При юном и неопытном князе они заправляли как хотели. И теперь-то они добились своей цели. В 1230 году Новгород и Псков вступили в Ганзу, заключили союз с Рижским епископом и Орденом Меченосцев.

Хотя переговоры в Риге шли не только о торговле. В них участвовал посол папы Римского Григория IX, епископ Моденский. А для новгородских и псковских предателей главным были деньги. Ради прибылей они готовы были изменить не только Руси, но и Православной вере, перейти в католическую. После переговоров с ними посол написал папе: русские за своё Православие совсем не держатся! Запросто готовы принять католицизм. Григорий IX таким известиям страшно обрадовался. Отправил своё послание к великому князю Юрию Всеволодовичу, которого величал «суздальским королём», к другим князьям. Обещал как им будет хорошо “в объятиях латинской церкви”, предлагал передать Русскую Церковь под власть папы и подружиться с «христианами ливонскими». То есть с «псами-рыцарями». Но «суздальский король» Юрий на папские уговоры не согласился. Наоборот, выгнал в шею католических проповедников, сунувшихся в его владения.

Тогда Григорий IX призвал крестоносцев на войну с русскими. А чтобы их легче было разбить и покорить, решили организовать на Руси междоусобицы покруче, стравить князей друг с другом. Такое поручение Орден дал своим новым союзникам, новгородским изменникам. Пусть начинают войну! Великий князь Юрий Всеволодович был по натуре миролюбивым. Даже после того, что случилось в Новгороде, он пытался договориться с буйным городом по-хорошему. Пригласил из Киева митрополита. Он несколько раз ездил в Новгород вместе с послами великого князя. Вели переговоры. Искали и вырабатывали такие решения, чтобы подошли и для владимирцев, и для новгородцев.

Но Водовик и его партия отказывались от любых возможностей примириться. Они же от своих западных друзей получили совсем другое задание: разжечь на Руси войну. Принялись втягивать в ссору тех князей, которых они пригласили к себе – Михаила Черниговского, его сына Ростислава. Дурили им головы, что Ярослав Всеволодович сделал им много зла, что новгородцы его ненавидят, поднимутся против него как один. А Михаил и Ростислав теперь были князьями Новгорода. Им объясняли, что они обязаны заступиться отомстить «за обиды» - которые Ярослав якобы нанёс новгородцам.

Простоватый Михаил Черниговский жил далеко от Новгорода. Не знал, что там творилось на самом деле. И его обманули, он согласился. Объявил войну Юрию Всеволодовичу и Ярославу.

Послал сыну в Новгород черниговские войска. Водовик и его сообщники начали собирать и вооружать ополчение. Но тут-то и открылось, насколько изменники врали черниговскому князю. Простые люди в Новгороде вовсе не нанавидели Ярослава, а любили его! Как только объявили, что предстоит идти на него войной, весь город забушевал. Возмутились даже те, кого Водовик обманами притянул на свою сторону. Взбунтовались, востали против него. И Водовика, и князя Ростислава с чергиговскими отрядами выгнали вон. Новгородское ополчение всё-таки выступило, но не драться с Ярославом, а присоединиться к нему.

       А Михаил Черниговский очутился вообще в дурацком положении. Ему наплели, что надо спасать Новгород от владимирских князей, он объявил войну. Ну а сейчас Владимирский великий князь и его брат двинулись на него с войском, и новгородцы шли с ними вместе! Правда, Юрий Всеволодович опять повёл себя мирообиво. Большую войну раздувать не стал. Занял лишь один город Черниговского княжества, Серенск. Осадил ещё один город, Мосальск. Пригрозил Михаилу, чтобы больше не лез в дела, в которых он не понимает. Тот сразу запросил мира, и Юрий с Ярославом охотно согласились. За это Михаил пообещал, что он и его дети больше не будут претендовать на княжение в Новгороде. Подписал договор, что там должны править только владимирские князья.

       Новгород призвал к себе Ярослава Всеволодовича. Он снова вернулся туда вместе с детьми, с Фёдором и Александром. Хотя в это время в Новгородской земле разразилась беда. Из-за засухи урожай был плохим. Не хватало еды. А от европейцев пришла какая-то опасная эпидемия. Люди стали болеть, многие умирали, погибло больше 45 тысяч человек. Решительный и твёрдый князь прибыл очень вовремя. Распоряжался, как на поле боя. Чтобы не распространялась зараза, назначил специальные команды, со всеми предосторожностями собирать умерших. И не развозить их по разным кладбищам, не отпевать каждого по отдельности, а хоронить в скудельницах, общих могилах. Отцу помогали и сыновья, Фёдор с Александром. Ярослав Всеволодович поручил им спасать голодающих, раздавать хлеб из княжеских запасов. Заказал, чтобы поскорее привезли ещё продовольствия из Переславля, Суздаля, других городов Владимирской земли.

       Вот тут новгородцы ясно увидели, враги ли для них владимирцы? Но и изменники удрали из Новгорода недалеко. Они засели в Пскове. Князь послал туда своих чиновников – узнать, какая помощь нужна псковчам. Но их схватили и посадили в тюрьму. Вооружили горожан, призвали их обороняться. Позвали крестоносцев, чтобы прислали им подмогу. Но Ярослав справился с этими противниками вообще без боя и без крови. Он просто выслал отряды и перекрыл дороги к Пскову. С продуктами и без того было худо, а сейчас они вообще исчезли. Жители Пскова заволновались: что же делать? Есть-то хочется! Одумались, отправили к князю делегацию – мириться. Узнали, что их обманули, что Ярослав даже не собирался враждовать с ними. Наоборот, готов помочь. Поручил сыновьям, чтобы они и для псковичей выделили хлеба. Те благодарили, подчинились князю. А предателям из Пскова пришлось убираться вон – к своим друзьям, немцам.

       В 1233 году старшему брату Александра Фёдору исполнилось 14 лет. В те времена считалось, что он стал уже взрослым, ему можно было жениться. Но невесту выбирал не сам жених, её выбирали родители. Ярослав Всеволодович уже намечал, что после него в Новгороде будет княжить старший сын, Фёдор. Поэтому решил решил как бы породниться с новгородцами – чтобы и он, и Фёдор стали для буйного города своими, близкими.Он сосватал для сына дочку одного из новгородских бояр, который сохранял верность Руси, не предавал. Девушку звали Харитина.

       Свадьбу хотели сыграть в родовом городе жениха, Переславле-Залесском. Снова готовили пир для всех жителей, приехали многие новгородцы, привезли Харитину. Но буквально накануне венчания жених внезапно заболел. Чем – мы не знаем. Может быть, та же самая страшная зараза прицепитась к нему ещё в Новогороде, когда он помогал людям. Или пришла оттуда через кого-то из гостей. Фёдору вдруг стало плохо, и он быстро умер. Вместо радости случилось горе.

Фёдор был очень смирным, благочестивым, верующим юношей. Позже на его гробнице стали происходить чудеса, исцелялись больные, и Церковь признала его святым. А его невеста Харитина так и не стала женой. Могла бы выйти замуж за кого-то другого. Но её настолько потрясло случившееся, что она, вернувшись в Новгород, ушла в монастырь Святых Петра и Павла. Прославилась там строгой и праведной жизнью. Стала ещё одной русской святой. Ну а юный Александр остался без брата, с которым привык всегда быть вместе. Неожиданно оказался старшим сыном. Наследником отца.

 

ШЕСТНАДЦАТИЛЕТНИЙ КНЯЗЬ.

Время было такое тревожное, что даже долго горевать оказалось некогда. Ведь немцы уже раскатали губы, как они с помощью изменников приберут к рукам Новгород и Псков. Втянут их воевать на своей стороне, а значит поссорят их с другими русскими княжествами. А после этого можно и совсем подчинить их, обратить в католическую веру. Такие планы сорвались. Но крестоносцы не успокоились. Решили действовать иначе.

В их владениях собралось немало русских предателей. Среди них были даже князья. Один из них, Владимир Мстиславич, из мелких смоленских князей, настолько уважал немцев, что выдал замуж дочку за брата епископа. Сам он раньше княжил в Пскове, но его выгнали. Уехал к рыцарям, помогал им обманывать полоцких князей, захватывать у них земли Латвии. Когда Владимир Мстиславич умер, служить крестоносцам остался его сын Ярослав Владимирович. Немцы назначили его князем над толпой изменников, прибежавших из Новгорода и Пскова. Рыцари жаловали своих русских прислужников не щедро. Поселили в городке Медвежья Голова (Оденпе), кормили – и хватит с вас. Хотите чего-то больше? Сами идите на Русь и завоёвывайте. Пообещали Ярославу Владимировичу, что он будет князем в Пскове, велели создать войско из русских перебежчиков, добавили ему эстонцев, дали оружие.

       В 1233 году, когда Ярослав Всеволодович уехал в Переславль женить сына, этот князь со своим отрядом появился возле пограничного города Изборска, он принадлежал Пскову. Местные жители повели себя беспечно, ворота не закрыли – вроде, к ним пришли свои, русские. А отряд ворвался в Изборск и захватил его. Тут уж в Пскове возмутились. Убедились какие деятели водили их за нос и призывали дружить с псами-рыцарями. Псковичи настолько разозлились, что даже не стали ждать князя с войском. Сами вооружились и двинулись к Изборску. Но и отряд изменников серьёзной силы не представлял, оказался просто бандой. А жители Изборска тоже поняли, какие птицы к ним пожаловали. Служить немцам они совершенно не желали. Вместе с пришедшими псковичами набросились на таких гостей, повязали и отослали в Переславль