Предоставление Финляндии независимости

 

Еще во времена существования Временного правительства поднимался вопрос о предоставлении Финляндии независимости. Особую активность в этом проявляла Германия – 15 марта 1917 года глава внешнеполитического ведомства Германии А. Циммерман заявил, что «момент для провозглашения независимости, кажется, наступил»[16]. Однако открыто заявить о своей позиции по вопросу независимости Финляндии германский МИД побоялся: еще были живы надежды на заключение сепаратного мира с Временным правительством (Германия не хотела портить с ним отношения), а также существовали опасения, что российское общество консолидируется перед лицом внешней угрозы, которая идет на поддержку и внутренней угрозы.

24 марта 1917 года Вильгельм II якобы подписал заявление «по финляндскому вопросу», где писалось, что «немецкое правительство заинтересовано в том, чтобы Финляндия по возможности продвигалась в направлении обретения полной самостоятельности»[17]. Однако вопрос о том, действительно ли кайзер был ознакомлен с этим документом, остается открытым. По мнению И. Н. Новиковой, немцы не отрицали возможности обретения Финляндией независимости во внутренних делах, но с учетом того, что Финляндия была бы связана с Германией союзническими обязательствами.

В конце ноября – начале декабря революционного года было решено как можно быстрее провозгласить независимость Финляндии. Но к красной России с просьбой признать независимость финны не хотели обращаться, иначе это бы значило признание новой власти в России. 4 декабря Свинхувудом была представлена «Декларация независимости», подписанная всеми сенаторами «Сената Свинхувуда». 6 декабря декларация была утверждена Эдускунтой. При этом К. Маннер предложил добиваться признания независимости у Советской России, но это предложение было отвергнуто большинством либерально-консервативных сил. В декларации писалось, что 15-го ноября финский Сейм «объявляет себя обладателем высшей Государственной власти и назначает Правительство, которое считает своей основной задачей осуществление и защиту независимости Финляндии <…> Вековая мечта о свободе теперь становится реальностью; финский народ выступает вперед как свободная нация среди других наций мира».

Также писалось, что действующая в стране Конституция должна быть подвергнута изменениям, основным в которых должно быть признание Финляндии «суверенной республикой»[18]. Там же писалось, что «правительство обратится к властям иностранных государств с просьбой о признании нашей политической независимости <…> Народ Финляндии страстно желает <…> сделать все от него зависящее, чтобы занять место в семье цивилизованных наций мира»[19].

Изначально Сенат хотел получить признание у западных стран: прежде всего у скандинавских. Однако большинство стран не хотело признавать независимость Финляндии до того, как это сделает ленинская Россия. Стало ясно, что Швеция не окажет никакой военной помощи и не признает независимости, пока это не сделает РСФСР. 12 декабря в Петроград прибыла делегация, состоящая из представителей либерально-консервативных партий. Они встретились с меньшевиками и эсерами, но Смольный, где находилось большевистское правительство, не посетили. 8 декабря в Смольный прибыла делегация депутатов от СДПФ, и во время встречи с Лениным вновь обсуждался вопрос о революции в Финляндии. К. Маннер сказал, что революция вполне возможна, партия к ней готовится, но решения не имеет. 18 декабря 1917 г. СНК РСФСР предложил признать Финляндию независимым государством.

27 декабря в Смольном прошла встреча между «красными» финнами и русскими: Маннером, Вииком, Гюллингом со стороны Финляндии и Лениным со стороны России, где они сказали, что весь финский народ поддерживает идею независимости самой Финляндии. Ленин спросил, почему рабочие Финляндии не совершили революции, однако Владимир Ильич обещал признать независимость страны Суоми, надеясь на то, что это подтолкнет финнов к самой революции. На следующий день Троцкий во время встречи с финнами посоветовал им немедленно совершить переворот, думая, что примеру финнов последуют и рабочие Швеции. По сути, Ленин признал независимость финнов уже 28 декабря. В тот же день в Петроград прибыли «белые» финны: Идман и Энкель. Ленин сказал, чтобы правительство Финляндии написало письмо. Через два дня в Петроград прибыла делегация финнов во главе со Свинхувудом с ходатайством к СНК. 31 декабря 1917 года Свинхувуду было вручено признание независимости от правительства России. 4 января 1918 года Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов утвердил решение СНК.

Ленин признал независимость Финляндии, вероятно, с надеждой на то, что финны вскоре объединятся в Российскую Социалистическую Федерацию вместе с другими братскими народами. Владимир Ильич в итоге, не желая того, признал буржуазное правительство в Финляндии, так как социалистическое правительство Финляндии не смогло долго продержаться у власти. Скорее всего, изначально РСФСР хотел установить отношения именно с рабочей Финляндией и стремился к тому, чтобы финляндская рабочая республика, наконец, вошла в федерацию народов России. Но эта самая рабочая власть в Финляндии продержалась совсем недолго.

4 января Финляндию признали Франция и Швеция. 6 января ее признала и Германская империя.

13 декабря правительство уже независимой Финляндии, которая не входила ни в какие сношения с РСФСР, потребовала вывести со своей территории все русские войска, в том числе и 42-й армейский корпус. Это было необходимо, чтобы выслать со своей территории большевистски настроенных моряков и открыть путь для германских войск, планировавших высадку в Финляндии для наступления на Петроград.

 

Предреволюционная ситуация

 

СДПФ стояла на позициях того, что верховная власть должна находиться в руках Сейма, в то время как либерально-консервативные силы хотели сосредоточения власти у Сената, контролируемого Сеймом. Однако в данной ситуации буржуазные силы победили.

Помимо этого в Финляндии накапливалось большое количество проблем, которые «сенат Свинхувуда» просто не хотел решать. В продовольственном вопросе дела обстояли крайне плохо, спекулянты завышали цены, люди голодали. И в такой ситуации Свинхувуд отказывается включать в состав Сената председателя продовольственного управления Лавониуса. Само собой, это вызывало недовольство у широких слоев населения. В начале января 1918 г. прекратился ввоз хлеба из России в Финляндию, в конце декабря прибыло 46 последних вагонов с хлебом. В это же время, по официальной статистике, 800 тысяч человек страдали от недостатка хлеба, карточная система вовсе не обеспечивала всех продуктами питания.

Сенаторы запрещали ввозить хлеб из России, и причины этого запрета до сих пор неясны. По мнению В. М. Холодковского, это делалось для того, чтобы усилить давление голода на пролетарские массы и облегчить победу белых сил в назревающей гражданской войне. 19 января 1918 г. финские красногвардейцы провели обыски в домах крупных буржуа города Выборга, где нашли большие запасы продовольствия, которые и конфисковали. В этот же день в Выборге произошло первое столкновение между белыми и красными.

Остро стоял так называемый «торпарский вопрос» – вопрос об арендаторах земли, которые назывались торпарями, – они в обмен за право обрабатывать свои земельные наделы отдавали свой труд и продукцию землевладельцу, у которого они и арендовали землю. СДПФ требовала от Сейма чтобы торпари стали владельцами тех участков, которые они арендуют и обрабатывают. Либерально-консервативные силы в Сейме настаивали на возложении на торпарей крайне высокого выкупа, и в итоге 98 голосами против 95 был принят законопроект либерально-консервативных сил.

Пока СДПФ занималась работой в Сейме, голодные рабочие и сельские жители восставали во многих регионах Финляндии, отряды Красной гвардии самочинно производили аресты и конфискации, как было, например, в Выборге.

Третьим острым вопросом являлся вопрос о формировании армии. Либерально-консервативные силы в сенате поставили вопрос об армии, заявив, что она нужна для отражения «внешней угрозы». СДПФ же заявила, что внешних врагов у Финляндии нет – никакой агрессии, в том числе и со стороны нелюбимой у многих сенаторов России, не наблюдалось – отсюда социал-демократы делали вывод, что армию хотят создать для подавления внутренней угрозы. Красногвардейцы поняли, что пришло время вооружаться, и 7 декабря русские большевики направили в Куопио вагон с пятьюстами винтовками и пятьюдесятью тысячами патронов к ним. По прибытии в пункт назначения завязалась перестрелка с белыми, закончившаяся победой красных, которые были вооружены пулеметами. Впоследствии такие поставки оружия из России только участились – например, в конце декабря 1917 г. Красная гвардия Або получила вагон винтовок, столько же получила и Красная гвардия Лаппеенранты. Однако стоит сказать, что в Петрограде также существовала подпольная группа буржуазных сил, которая отправляла финским белогвардейцам различные виды вооружения.

В Сейме же шла ожесточенная борьба по вопросу о формировании армии. 9 января 1918 г. этот вопрос обсуждался в Эдускунте, однако почти половина голосов была подана против законопроекта об армии. Тогда либерально-консервативные силы предложили дать Сенату чрезвычайные полномочия для создания полиции, которая бы подчинялась только Сенату. 12 января это предложение было принято.

Полицию было решено сразу вооружить. Сначала финны попросили у Франции предоставить часть ее вооружения, складированного в Архангельске, но французы отказались. В январе, после признания независимости Финляндии, Франция неожиданно сама предложила финнам оружие. Финны ответили отказом, надеясь на помощь более дружественной Германии. Финляндия просила, чтобы из Германии как можно скорее был отправлен на родину 27-й Прусский королевский егерский батальон с вооружением.

13 января начались массовые акции против формирования буржуазной гвардии. 14 января Красная гвардия Гельсингфорса приняла резолюцию, где писалось, что «если положение потребует, то высшее командование гвардии должно взять власть в свои руки»[20]. Правительство в это же время формировало белые силы Финляндии – преимущественно в ее северной части. В Эстерботнии складировалось продовольствие, туда же стягивалось и финское офицерство, 18 января туда инкогнито прибыл Маннергейм. 16 января, по решению секретного заседания Сената, негласным командующим Вооруженных сил Финляндии стал К. Г. Э. Маннергейм, но об этом назначении было объявлено только 27 января. Военный комитет, также выехавший в Эстерботнию, был преобразован в генеральный штаб Белой армии. Параллельно с этим под видом спортивных обществ и пожарных дружин формировались отряды шюцкора – финской военизированной националистической организации, членов которой рабочие прозвали «лахтарями» от финского слова «мясник». В начале 1918 г. по всей стране было около 500 белых охранных отрядов, всего в них состояло 40 тысяч человек. 18 февраля 1918 г., то есть уже после начала Гражданской войны, Белая армия ввела всеобщую воинскую обязанность.

22 января партийный комитет собрался для обсуждения сложившегося в стране положения, на котором представители Красной гвардии требовали вооруженного захвата власти, а 23 января на совещании партийного совета было предложено сформировать революционный комитет. Однако большая часть собравшихся была против, поэтому был сформирован Рабочий исполнительный комитет, задачей которого было пресечение любых посягательств белых сил на права и свободы пролетарских масс. По сути, был создан революционный комитет, ведь в состав Рабочего исполкома входили леворадикально настроенные члены СДПФ. Вопрос о начале революции было предложено решить в апреле-мае 1918 г., и это предложение было выдвинуто в такой обстановке, что налицо было формирование белых сил для разгрома красногвардейцев. 24 января на заседании парткомитета Ю. Сирола предложил следующий план мероприятий, которые нужно совершить после революции: арест членов Сената, роспуск Сейма, установление временной диктатуры и пресечение возможности бегства либерально-консервативных депутатов в Эстерботнию, где были сосредоточены силы белогвардейцев. Однако незадолго до этого в Ваасу выехало четыре сенатора (сенаторы Ренвалла, Фрей, Пехконен, Араярви), которые должны были осуществлять руководство страной во время гражданской войны, предрешенной либерально-консервативными силами.

В Эстерботнии белые стали расчищать свои тылы от красногвардейцев и русских войск. Главной задачей ставилось разоружение русских частей. К тому моменту русские части сильно поредели, в различных источниках даются разные данные об их численности – некоторые пишут о десяти тысячах солдат 42-го армейского корпуса, другие о 21 тысяче на 20 января 1918 г. 106-я пехотная дивизия, расквартированная в Южной Финляндии, имела по 500 штыков в каждом полку; гарнизон Выборгской крепости тоже имел по 250—300 штыков в каждом полку. Содержались они в Финляндии исключительно для отражения возможной высадки немцев, имеющей целью наступление на Петроград. Поэтому вывод русских войск из Финляндии, которого так требовал «Сенат Свинхувуда», был невозможен до подписания мирного договора с Германской империей. Белые пытались выставить части русских в Финляндии доказательством того, что Россия не хотела признавать их независимость, но это было весьма глупым заявлением, ведь русские части были крайне деморализованы и разрознены. К тому же, 14 (27) декабря 1917 г. военный отдел Областного комитета армии, флота и рабочих Финляндии издал приказ, в котором российским солдатам категорически запрещалось вмешиваться во внутренние дела Финляндии.

10—13 января начались первые разоружения русских войск. Была обезоружена Сайменская военная флотилия и другие части. 16 января белые напали на пост русских войск у Химанка, при котором был убит один солдат, убитые и раненые также имелись и при налете белых на Гамла-Карлебю. 21 января белые финны впервые разоружили русские части в Каухава. 23 и 24 января белые силы разоружили русский пограничный пост в Сортавале, где захватили 150 винтовок и около 10 000 патронов, в Йоенсуу финны разоружили 50 солдат саперного батальона, захватив 70 винтовок. При этом 24 января Центробалт потребовал у Свинхувуда разоружить белые войска, заявив, что если этого не будет сделано, то в места скопления белых будут направлены дополнительные войска. Сортовала, Йоенсуу, Антреа и Вуоксенниска были под контролем белых. По воспоминаниям Маннергейма, «к утру 28 января стало ясно, что первые успехи дали возможность организовать опорный пункт для будущих сражений. Самые крупные гарнизоны в Васе, Сейняйоки и Лапуа были разоружены. Еще до начала военных действий удалось прервать телефонную связь. После чего шюцкоровцы в надежде на внезапность – винтовки были только у командиров – под покровом темноты атаковали казармы. В течение дня было разоружено еще несколько гарнизонов. Там, где отряды шюцкора несколько промедлили, начались, как и ожидалось, настоящие бои. В течение четырех дней весь район Этеля-Похьянмаа был освобожден. Пять тысяч русских сложили оружие. Было захвачено 8000 винтовок, 34 пулемета, 37 орудий, несколько минометов и большое количество снаряжения и боеприпасов»[21].

Однако, по данным М. С. Свечникова, «нападение на разбросанные в различных местах русские части <…> дало в руки белых приблизительно около двух тысяч винтовок, двадцати пулеметов и одну легкую шестиорудийную батарею с наличным комплектом боевых припасов»[22]. Таким образом, в ночь с 27 на 28 января белые финны начали гражданскую войну с разоружения русских воинских гарнизонов, причем зачастую встречая сопротивление, и примерно в это же время красные в Хельсинки перешли в наступление.

Революция в Финляндии

Упущенный шанс взять власть мирным путем в ноябре сыграл с красными финнами злую шутку. В январе, когда были, по сути, сформированы силы белых, а «Сенат Свинхувуда» взял курс на гражданскую войну, о мирном взятии власти не могло идти и речи. 26 января исполком, главный штаб Рабочей гвардии, штаб Гельсингфорсской Красной гвардии опубликовал обращение к организованным рабочим. В обращении писалось, что СДПФ выделило из своего состава Рабочий исполком, обращениям которого должны подчиняться рабочие и гвардия. В 17:40 26 января Рабочий исполком издал приказ № 1. Согласно ему в 00:00 26 января должна начаться мобилизация рабочих гвардий, срок, отводимый на мобилизацию, – три дня. Для нужд гвардии разрешалось, по сути, все: от конфискации отдельных складов до ареста указанных в поименном списке лиц. Однако три дня ждать не пришлось, уже 27 января Рабочий исполком обратился к народу с декларацией, где писалось, что власть в стране переходит в руки организованных рабочих. «Пробил час великой революции финляндского рабочего класса – писалось в декларации. – Сегодня пролетариат столицы отважно сверг тот мрачный главный штаб олигархии, который начал кровавую войну против своего народа»[23]. В этот же день, 27 января, объединилась Рабочая и Красная гвардии, взяв название последней, причем столь поздняя консолидация сил тоже сыграла злую шутку с финляндскими революционерами. Штаб Красной гвардии приказал всем частям гвардии собраться в окружных центрах, иметь при себе одежду для двухмесячного похода, топор, лопату, перевязочные средства, финский нож, вещевой чемодан и продукты на несколько дней. Штабам округов приказывалось сообщать об отрядах, находящихся в округе, также приказывалось провести реквизицию продовольствия и вооружения и арестовать различных чиновников. Приказ заканчивался словами: «Извещаем, что в Гельсингфорсе активная деятельность начинается 27 в 11 часов вечера. Приступайте немедленно к действиям»[24]. На башне Рабочего дома загорелся красный свет и взвился красный флаг. Объявлялось, что «вся революционная власть в Финляндии принадлежит организованному рабочему классу и его революционным органам»[25]. 28 января был опубликован приказ Рабочего исполкома о введении в стране революционного военного положения. Всем, кто не входил в состав гвардии, приказывалось сдать оружие; большое внимание уделялось мелочам: например, при конфискации имущества требовалась подпись владельца этого имущества. С самого начала революционеры взяли неправильную тактику, вследствие чего сенаторы сумели сбежать из Гельсингфорса и не были арестованы. При этом еще 26 января финские леворадикалы включили фразу о том, что буржуазные сенаторы арестованы, ибо были практически уверены в успехе их ареста, но после того, как стало ясно, что буржуазные чиновники спаслись бегством, пришлось менять текст декларации на фразу, что «их надо бы арестовать».

В 00:00 28 января должна была начаться всеобщая забастовка в Гельсингфорсе. В этот же день красногвардейцы взяли здание Сената, части белых сопротивления не оказывали. Были заняты Финляндский банк, частные банки, типографии либерально-консервативных газет. В 11:00 произошла первая перестрелка между белыми и красными в Гельсингфорсе.

Рабочий исполком заявил, что «к русским войскам следует повсюду относиться дружелюбно, ибо сознательные русские товарищи – друзья революционного рабочего класса».

Милиция Гельсингфорса практически сразу перешла на сторону революции и обеспечивала порядок в городе. 28 января было опубликовано извещение исполкома о формировании революционного правительства. Рабочим предлагалось учредить в качестве революционного органа власти Совет народных уполномоченных Финляндии (СНУ), а также Главный рабочий Совет. Он должен был выполнять функции управления и осуществлять контроль за деятельностью СНУ. Такой порядок предлагалось сохранить, пока рабочие не решат иначе. Назначение членов СНУ должен был провести Главный рабочий Совет, но пока он не собрался, исполком назначил временных уполномоченных в состав СНУ. В состав Главного рабочего Совета предлагалось включить 35 человек, из которых 10 были от Совета СДПФ, от правления профсоюзной организации 10, от Красной гвардии 10, от ГСРО 5 человек. Главный рабочий Совет становился верховным органом революционной власти. Оговаривалось, что членов революционного правительства можно было сменить на посту, сообщив о недовольстве каким-либо уполномоченным через собрание организаций (тем самым выполнялся марксистско-ленинский тезис о возможности снятия и замены чиновников в любое время), налоговое бремя предлагалось перенести на плечи буржуазии, торпарей и бобылей стоило немедленно освободить, банковский капитал должен быть подчинен общественному контролю, собственность малоимущих становилась неприкосновенной.

Тогда же принимается декларация СНУ «К рабочим и гражданам Финляндии!», которая была опубликована 29 января.

В ней помимо задач новой власти и нового правительства говорились весьма красивые и умело построенные агитационные фразы. Например: «Когда нужда пролетариата столь ужасна, что для спасения от нее рабочий товарищ берет в руки винтовку, <…> тогда священная обязанность каждого из нас, деятелей рабочего движения, <…> напрячь все наши силы для содействия освобождению пролетариата».

Само собой, деятели СНУ говорили, что в Финляндии нужно менять государственный строй всеми «смелыми, продуманными мерами». Нужно было полностью разрушить власть бюрократии, покончить со своеволием судов. Власть и устройство государства должны быть демократическими, основываться на демократических началах в полном соответствии интересам пролетариата. Говорились весьма стандартные для социалистов требования о переложении налогового бремени «с плеч неимущих на плечи богачей-эксплуататоров». Обязательным было введение страхования по старости и нетрудоспособности. Говорилось о необходимости уничтожения капитализма, подчинении банковского капитала рабочим, сделать неприкосновенной собственность малоимущих, в крайних случаях право собственности «предприятий крупных эксплуататоров» должно быть отменено. В конце говорилось, что «день за днем, неделя за неделей надо безостановочно двигаться вперед по пути социалистической революции»[26].

СНУ и ГРС должны были разработать проект конституции и представить его на всенародное голосование, гражданские и военные дела были отделены друг от друга, Красная гвардия объявлялась государственной армией, необходимо было создать революционные суды, при экспроприации необходимо было быть как можно более осторожными. По мнению финских коммунистов, все эти преобразования не были социалистическими: армию не хотели впутывать в политику с помощью создания Советов, как было в России, ничего не говорилось о диктатуре пролетариата, не уделялось должного внимания борьбе с врагами. Но про все это будет подробно рассказано чуть позже.

1 февраля забастовка была сокращена, отдельным предприятиям было разрешено работать. Ночью с 3 на 4 февраля по решению ГСРО забастовка была прекращена.

27 января 1918 года из Петрограда на помощь финским красногвардейцам был отправлен поезд с оружием. У станции Кямяря он был остановлен белыми, но сопровождавшие поезд открыли огонь, и он прибыл по назначению, несмотря на четверых убитых красногвардейцев.

29 января армейский комитет 42-го корпуса принял резолюцию, в которой признал, что части корпуса находятся в состоянии военных действий по отношению к белой армии Финляндии. Таким образом, Выборг стал городом, где сотрудничество финских и русских красных было самым тесным. Впоследствии это распространилось на всю территорию Карельского перешейка.

В этот же день в Выборге, в отличие от Гельсингфорса, были арестованы многие члены муниципалитета и сам губернатор. Выборгский сейм рабочих организаций призвал рабочих начать забастовку, обещав прекратить ее, как только все белые в Выборгском районе будут уничтожены. Были созданы революционные комитеты – органы исполнительной власти на местах, которые боролись с различными злоупотреблениями. Штаб Выборгской Красной гвардии вместе с Выборгским сеймом рабочих организаций 30 января выпустили свою декларацию, отдельную от декларации СНУ. В ней писалось о том, что необходимо создать революционный законодательный орган для решения вопросов в интересах пролетариата, мелких землевладельцев и торпарей. Торпари должны были быть освобождены от кабалы, крупные имения должны были быть взяты в ведение общества для дальнейшей их передачи безземельным. Декларация признавала переход власти в Выборгской губернии в руки пролетариата, а также заявляла, что «все мелкие землевладельцы, торпари и рабочие, втянутые обманным путем в белую гвардию и сдавшие добровольно оружие местным отрядам Красной гвардии, освобождаются от наказания»[27]. Как отмечала О. И. Березина, «в декларации выборгских организаций аграрный вопрос ставился шире, чем в декларации Совета народных уполномоченных. <…> выдвигалось предположение о наделении безземельных крестьян землей путем конфискации имений крупных землевладельцев»[28], чего мы не могли видеть в указах СНУ, которые говорили об экспроприации только брошенных имений. Можно сделать вывод, что выборгские революционеры оказались радикальнее революционеров хельсинкских. Это можно объяснить тем, что в Выборге на финских красных большее влияние оказывали большевистски настроенные солдаты русских войск, а также тем, что Выборг в целом расположен ближе к Петрограду, который был центром большевистской России, лидеры которой, в отличие от лидеров красной Финляндии, были более радикально настроены.

Революция начала распространяться из Гельсингфорса по всей Южной Финляндии. В Таммерфорсе (Тампере) незадолго до революции в Гельсингфорсе началась всеобщая забастовка, 29 января рабочие Тампере захватили здание городского отделения Финляндского банка. В Або (Турку) рабочие 28 января захватили железнодорожный вокзал, телеграф, телефон, банки, губернское управление, а рабочие организовали окружной революционный совет. 28 января рабочие взяли власть в городе Лахти, арестовав 31 января бургомистра. В Ловизе установление социалистической власти было более проблематичным – отряды белых оказали сопротивление, но вскоре были вытеснены в лес и захвачены. 29 января в Форсе красные взяли власть без сопротивления белых. 31 января начались столкновения белых и красных в Кераве, которые закончились победой красных. Крайне сложная ситуация сложилась в Борге – там белые арестовали 200 красногвардейцев, лишили их оружия и прервали связь города с остальной страной. Однако к 8 февраля на помощь арестованным красным пришел эшелон красногвардейцев из ближайших регионов; белые вместе с членами муниципалитета и служащими магистрата отступили на острова. В Фридрихсгамне, Бьернеборге, Вильманстранде власть перешла к красным без ощущаемого сопротивления белых. В итоге железная дорога Васа – Хапамяки – Ювяскюля – Пьексамяки – Нюслотт (Савонлинна) – Элинсенваара оказалась под контролем красногвардейцев и стала своеобразной границей между Южной Финляндией, находившейся под контролем СНУ, и Северной Финляндией, находившейся под контролем «Ваасского сената». Однако и на территории белых возникали очаги восстания. В Улеаборге сначала побеждали красные, но тогда на помощь белым прибыло подкрепление и выбило красных из города. К 3 февраля Улеаборг был в руках белых, 6 февраля белые взяли Торнио, 8 февраля Куопио, 21 февраля Варкаус. Под контролем белых оставалось четыре пятых территории Финляндии. В Южной Финляндии, которая была красной, проживало около половины населения страны. Плюс положения белых был в том, что они граничили со Швецией, готовой помогать отрядам Сената, однако красные граничили с Советской Россией, оказывающей помощь красногвардейцам.

Тем временем сенаторы «Сената Свинхувуда» 28 января бегут в Ваасу, где начинается история белого правительства Финляндии, ненадолго изгнанного восставшими из столицы. Сенаторов в беглом Сенате было шесть, из которых трое от «Младофинской партии», один от «Шведской партии», один от «Финской партии (старофинны)», один от «Аграрного союза». Однако будущий президент Финляндии – Каарло Юхо Стольберг, также будущий президент Кюести Каллио и Лаури Ингман остаются в подполье в Хельсинки, там же остаются и некоторые другие сенаторы. Только 3 марта Свинхувуд покинул Гельсингфорс на ледоколе «Тармо», прибыв 23 марта в Ваасу. О. Талас под именем агронома Сааринена пролежал время правления СНУ в больнице.

Четыре сенатора, которые были отправлены в Ваасу, не смогли добраться до Таммерфорса, ибо он был занят красногвардейцами. Об этом сообщили в поезд, в котором ехали сенаторы, и они сошли на станции Лемпяля, где их ждала подвода. Красногвардейцы заметили «богато одетых господ», но решили не проверять их, отпустив сенаторов в Ваасу. Тот факт, что красные в Гельсингфорсе не смогли арестовать сенаторов, показывает слабую подготовку красногвардейцев, ведь Маннергейму было бы сложнее организовать белые силы на севере страны, не будь у него опоры на власть «Ваасского сената».

28 января выходит «Воззвание Сената Финляндии», подписанное П. Э. Свинхувудом, Артуром Кастреном, Хьялмаром Кастреном, Кюести Каллио, О. В. Лоухивуори. Воззвание было еще более пропагандистским, чем декларация СНУ. В ней, само собой, не было оскорбительных эпитетов по отношению к рядовым красногвардейцам (красные тоже не называли рядовых белогвардейцев «врагами» – и та, и другая сторона стремилась «перетащить» солдат на свою сторону), однако часто поднималась тема того, что СНУ поддерживается советским правительством. «Часть граждан Финляндии, опираясь на чужие штыки и войска   (выделено мной. – Д. П.), поднялась на мятеж против Парламента Финляндии и его законного Правительства, <…> ставя под угрозу только что обретенную страной свободу. Правительство страны считает необходимым применить все возможные средства, чтобы покончить с этим предательством <…>».

В ней говорилось, что все силы правопорядка, уполномоченные парламентом, подчиняются Маннергейму, а правительство «призывает законопослушное население страны помогать генералу Маннергейму и его вооруженным силам всем тем, что он сочтет необходимым для достижения успеха». Заканчивалось воззвание весьма пафосной фразой: «Никакие преграды не остановят их [правительственные силы| в их борьбе за свободу Отечества против предателей»[29].

Таким образом, к концу января 1918 года в Финляндии образовалось двоевластие: южная часть страны с основными промышленными и рабочими центрами (Таммерфорс (Тампере), Або (Турку), Гельсингфорс (Хельсинки), Выборг (Виипури)) контролировалась Советом народных уполномоченных и штабами Красной гвардии, которая в ряде мест поддерживалась русскими воинскими частями, не успевшими демобилизоваться и покинуть территорию Финляндии (в первую очередь в Выборге). Северная и центральная часть страны контролировалась Сенатом и правительственными войсками, однако в них тоже не было единства и четкого руководства – даже Маннергейм боялся идти против праворадикальных активистов шюцкора, составляющих большинство Белой армии. Страной, разделенной линией фронта, управляли два не очень крепких правительства, имеющих вооруженные силы, которые были плохо организованы и имели слабую воинскую дисциплину.

Рассмотрим же оба новых правительства Финляндии.

Как уже было написано, «Ваасский сенат» пришел на смену «Сенату Сетеля», который, так или иначе, поддерживал Временное правительство. Все сенаторы «Ваасского сената» были из буржуазных партий правого толка. Всего, как было написано выше, в работе Сената принимало участие шесть сенаторов. Рассмотрим их биографии.

Пер Эвинд Свинхувуд (1861—1944), чье имя уже не раз упоминалось на страницах этой книги, был ярым противником русификации Финляндии, за что был уволен с поста помощника апелляционного судьи в Великом княжестве Финляндском. Был председателем парламента Финляндии, в 1914 году был сослан в Сибирь, в 1917 году вернулся в Финляндию. Во время Гражданской войны был председателем Сената от «Младофинской партии». После окончания войны, находясь на должности регента Финляндской империи (до 1919 года Финляндию предполагалось сделать империей, императором которой должен был стать родственник германского императора Вильгельма II), помиловал многих пленных красногвардейцев. В 1931 году был избран президентом Финляндии, на должности которого пробыл до 1937 года. Скончался в 1944 году в возрасте 82 лет.

Хьялмар Кастрен (1873—1946), занимавший в Сенате должность руководителя транспорта (от «Младофинской партии»), начинал свой жизненный путь с инженера. После окончания Гражданской войны стал постепенно уходить из политики в инженерные и строительные сферы деятельности.

Александр Фрей (1877—1945), начинавший свою карьеру с должности юриста, в «Ваасском сенате» занимал должность помощника руководителя отдела внутренних дел Артура Кастрена (сенатор от «Шведской партии»), в дальнейшем был в финской делегации при подписании Тартуского мирного договора с РСФСР, затем ушел из политики.

Юхани Араярви (1867—1941) был банковским работником, в Сенате занимал должность казначея (от «Финской партии» – так называемые старофинны, противостоявшие младофиннам), после окончания Гражданской войны работал в банковской сфере.

Хейки Габриель Ренвалл (1872—1955) до войны работал юристом и журналистом. В Сенате занимал должность руководителя отдела торговли и промышленности от «Младофинской партии», в дальнейшем участвовал в президентских выборах.

Эуро Урье Пехконен (1882—1949) в Сенате занимал должность помощника руководителя отдела по сельскому хозяйству (Кюести Каллио) от партии «Аграрный союз». После войны был губернатором провинции Оулу, занимался сельскохозяйственными вопросами.