Счастливые случайности: наше знакомство с Майклом

Мы все можем закрыть глаза и немедленно представить себе Майкла в милитари-стиле, но в его облике было намного больше – нечто, не сразу видимое простому глазу. Как может человек, так стремившийся выходить за творческие рамки, носить один и тот же силуэт, но при этом не приедаться? Почему один и тот же крой выглядел на нем настолько уникально каждый раз? Это достижение было частью волшебства Майкла.

Майкл хотел быть бунтарем в одежде, но при этом излучать определенный авторитет благодаря жестким линиям пиджака. С одной стороны, милитари-крой требовал внимания и уважения, но здесь мы имели дело с рок-н-роллом. Едва ты создашь традиционную вещь из резины или пластика, она становится бунтарской – все равно что дать пощечину стереотипам. Вероятно, Майкл думал: «Традиция сохранена, искусство налицо, но я по-своему восстаю против «системы». Мне казалось, что такие крайности и этот бунт усиливали его способность более полноценно общаться и устанавливать связь со своими поклонниками. Однако если не брать костюм во внимание, невозможно было не ощутить связь с Майклом. Именно это и случилось, когда мы познакомились. Мгновенная связь.

Мы начали сотрудничество в 1985 году, во время съемок Captain Eo. Как бывает со всеми великими отношениями, наши возникли случайно. Мы с Деннисом работали на телеканале АВС. Я время от времени менял должность и работал в зависимости от того, какой специалист им требовался в данный момент. Если нужно было шить костюмы, я шил. Если кому-то из актеров сериала нужен был костюмер-ассистент, Буш приходит на помощь. Деннис же начал свою карьеру костюмера, помогая легендарным звездам старого Голливуда – Милтону Берлю и Джорджу Бернсу. Постепенно он продвигался по служебной лестнице, стал закройщиком и портным, подгонявшим одежду по фигуре, прежде чем студия «Дисней» наняла его для работы над Captain Eo, вместе с дизайнером костюмов Джоном Непером (ранее работавшим в постановках Starlight Express и Cats).

На съемочной площадке Captain Eо. Синий кант в горловине футболки Майкла цеплялся за куртку. Моим первым «долгом службы» стало вырезать кант ножницами.

Я был очень рад за Денниса, когда ему предложили такой крупный проект посреди летнего затишья, поскольку это могло помочь ему пробиться в киноиндустрию. Деннис, однако, вовсе не прыгал от счастья, поскольку это значило, что ему придется пожертвовать своим трехмесячным отпуском, но я объяснил ему, что отметка в его резюме о работе над фильмом, который снимает Фрэнсис Форд Коппола и продюсирует Джордж Лукас, откроет перед ним любые двери. Именно я был очарован «звездностью» проекта, поэтому Деннис после некоторых уговоров возглавил отдел костюмов и нанял меня одним из пятнадцати портных. Все лето мы проработали в мастерской, создавая костюмы для танцоров, и при этом понятия не имели, кто же исполнял в фильме главную роль. В последний день нашей работы нас пригласили на съемочную площадку на экскурсию. Один из членов персонала сказал нам: «Вот здесь у нас лифт, который вывезет Майкла Джексона наверх, на главную площадку». Тот самый Майкл Джексон? Я был потрясен. Это было практически сразу же после тура Victory, перчатки и лунной походки. В 1985 году не было никого и ничего круче Майкла Джексона. Разумеется, я был его поклонником, но сама мысль о том, что мы только что шили костюмы для фильма, в котором главную роль играл Майкл Джексон, вызвала у меня мурашки по всему телу. Всего несколько лет назад я был простым парнем с Аппалачей, который учился шить вручную у своей матери и каким-то образом пробрался в Голливуд. У меня не было формального обучения и опыта работы в киноиндустрии, но я обладал силой убеждения, и, к счастью, сумел применить ее к Деннису.

Помимо своих обязанностей на сете EO, Деннису также велели «одевать» Майкла и готовить его к съемкам, но Деннис отказался. В конце концов, он был закройщиком и портным и отлично себя чувствовал, сосредоточившись только на этих задачах. «Попросите Майкла Буша», – предложил он кому-то из начальства. Они так и сделали.
– Но, возможно, он мне не понравится, – прямо сказал я им.
– А ты попробуй.

В мире голливудской моды существует определенная иерархия: дизайнеры отсылают свои наброски закройщикам/портным, которые делают бумажные выкройки, а затем создают по ним макеты из ткани на манекене. Затем закройщики/портные отсылают эти макеты швеям, а те в свою очередь передают завершенные предметы кому-то в «гардеробной», чьей задачей уже является повесить одежду на вешалку, пока ее не передадут «заведующему гардеробом» (т.е. человеку, который непосредственно помогает звезде одеваться – прим. пер.). Заведующий снимает одежду с вешалки и надевает на исполнителя.

Я был одного возраста с Майклом Джексоном, мне было двадцать семь, и я работал в этой сфере всего два с половиной года, но я знал одно: то, что у человека таких масштабов, как Майкл Джексон, до сих пор не было личного костюмера, было крайне подозрительно. В чем же проблема? Наверняка что-то было.

Даже с космической обезьянкой на плече Майкл в роли Капитана Ио все равно мог превратить ведьму в королеву. Компьютерная панель на спине куртки была подсоединена к аккумуляторам, спрятанным в правой штанине брюк Майкла. Когда Анжелика Хьюстон, игравшая ведьму, прошла трансформацию, куртка Майкла зажглась разноцветными огоньками.

На следующий день я собрал всю одежду Майкла и явился к нему в трейлер на съемочной площадке. Мне пришлось ждать у двери около часа, повесив все костюмы себе на руку. Когда мне разрешили зайти, внутри было темным-темно и жарко, как в аду. Майкл находился в задней части трейлера, там, где стояла кровать. Я слышал, как Бабблз, шимпанзе Майкла, прыгает по кровати. Затем зажглась настольная лампа, но в этом тусклом свете я мог различить лишь какие-то тени. И вдруг…
– Я здесь, сзади.

Я пошел к кровати, и тут шимпанзе схватил меня за ногу. Ладно, подумал я, может быть, поэтому у Майкла Джексона нет личного костюмера.

– На площадке уже готовы меня снимать? – спросил Майкл. – Я не хочу одеваться, пока не буду уверен, что они полностью готовы.
– Да, они послали меня помочь вам одеться.
– Это ничего не значит. Пожалуйста, проверьте и убедитесь, что они действительно готовы.

Мне пришлось идти обратно наружу, пытаясь вновь приспособиться к свету после темноты. Убедившись, что «они» действительно готовы, я отправился назад в трейлер, чтобы одеть Майкла Джексона. Пока я пробирался через трейлер, мне в лицо бросили вишенку. Я не видел, откуда она прилетела, но услышал хихиканье. «Мне не нравится этот шимпанзе», – подумал я, предположив, что это было дело лап Бабблза. Затем следующая вишня попала мне в плечо. И тут Майкл буквально взорвался хохотом. Я стоял прямо перед ним, а он смотрел на меня как двенадцатилетний мальчишка, собиравшийся нашкодить у меня на глазах. Он бросил в меня третью вишенку и рассмеялся, увидев мое удивленное лицо. «А, так он хочет поиграть. Ладно, я поиграю с ним». Поэтому я поднял с пола одну из вишен и бросил ее в Майкла. У того буквально отвисла челюсть, но затем глаза у него озорно засверкали, он медленно поднял над головой миску с вишнями… и вывалил все это мне на голову.

С тех пор мы подружились. Если ты не мог или не хотел веселиться, Майкл не допускал тебя к себе. Он проверял меня на наличие чувства юмора, и я прошел тест.

В ходе съемок Captain Eo костюмы Майкла постоянно рвались, как это часто бывает в шоу-бизнесе. Танцевальный костюм был сшит из кожи, подкладка была неэластичной, а это означало, что она не будет растягиваться, когда Майкл решит добавить интенсивности в хореографию. Каждый вечер я забирал костюм домой, чинил его, приносил назад и наблюдал, как Майкл носит его остаток дня. Он исполнял свой танцевальный номер, костюм снова рвался, и я снова забирал его домой, чтобы починить.

– Майкл, я трачу больше времени на починку, чем потратил бы, если бы сделал для тебя что-то с нуля. Что-то, что будет прекрасно функционировать.

Но в то время это не входило в мои обязанности, Майкл любезно напомнил мне об этом и отказывался от моего предложения до тех пор, пока я не убедил его, пообещав ему: «Я сошью тебе брюки, которые никогда не будут рваться».

И я выполнил обещание. После того, как Майкл целый день протанцевал в них, он спросил: «Буш, откуда ты узнал?» Подгонка и функциональность. Вот оттуда и узнал. Мне очень повезло, что мне позволили присутствовать на съемочной площадке и наблюдать за выступлением Майкла. Я отмечал, как движется его тело, и понял, какие функции должна выполнять его одежда. Для меня подбор костюмов для Майкла Джексона начался с мгновенной практической диагностики, дабы определить, почему он буквально воюет с одеждой, а затем выяснить, как спроектировать костюмы, которые будут лучше всего работать на его манеру танца. Одежда Майкла должна была быть продолжением того, что он делал. Если я не пойму, как именно он танцует, я не смогу спроектировать для него одежду, которая была бы идеально подогнана и в то же время не теряла функциональность.

В клипе Smooth Criminal Майкл носил двубортный пиджак, но для живого выступления предпочитал однобортный, поскольку он был менее объемным и не мешал танцевать. На фото представлена целая серия однобортных классических пиджаков, на создание которой нас вдохновил кумир Майкла, Фред Астер.

В следующий раз я одевал Майкла для клипа Smooth Criminal. И опять-таки, костюмы рвались.
– Буш, я хочу, чтобы ты сшил мне пару брюк, которые я мог бы носить. Которые бы функционировали как положено.

Так и началось. Вопрос был в том, чтобы быть в нужное время в нужном месте. Мы сшили ему первую пару штанов, растягивавшуюся в нужных местах – это была пара черных джинсов Levi’s 501, которую мы распороли и снова сшили, вставив эластичные детали во внутренние швы, чтобы Майкл мог продемонстрировать изобретенную им чарующую интерпретацию уличного танца. После этого меня взяли на полный рабочий день. Звонки из студии звучали все чаще: «Через неделю Майкл будет там-то и там-то. Вы нужны нам». Находясь на съемочной площадке, наблюдая за его репетициями и выступлениями, я начал понимать тело Майкла и то, как он движется. Из костюмера я превратился в дизайнера. В 1987 году, когда меня попросили поехать с Майклом в тур и заведовать его гардеробом, созданным его тогдашним дизайнером, Биллом Виттеном, я решил, что умер и попал в рай. Я, простой парнишка из Огайо, никогда не бывал за пределами страны. У меня даже загранпаспорта не было. Когда я сказал Деннису, моим друзьям и семье о том, что еду в Японию, чтобы ассистировать Майклу в его первом сольном туре Bad, я чувствовал, что прорвался. Когда ты перебираешься в Голливуд, то оставляешь за спиной множество людей, которые ждут, что ты провалишься и вернешься домой, поджав хвост. Но только не я. Я отправлялся в кругосветное путешествие.

Обычно костюмы шьются без ведома исполнителей. Я расстраиваюсь, когда вижу, как исполнители пытаются делать свою работу и одновременно сражаются с одеждой, чтобы заставить ее работать на них. В те первые дни я наблюдал за тем, как одежда мешает Майклу сосредоточиться на песне и танце, и думал – так не должно быть. Ему не следовало беспокоиться об одежде, когда он работал. Он не должен примиряться с вещами, которые плохо функционируют.

Однако подгонка и функциональность были не единственным, чему я научился в ходе подбора гардероба для Майкла Джексона. Одежда должна была быть уникальной, первой в своем роде. Наше образование в сфере дизайна и конструирования начало накапливаться слоями. Подгонка, функциональность. Да. Но не забывайте «первое». И это, естественно, не означало, что он будет первым, кто наденет носки поверх штанов или браслеты из скрепок для бумаги. Творчество Майкла выходило за пределы всего того, что Деннис и я считали возможным в реальном мире. Думаю, Майкл ощутил это. Он по-своему, фантастическим образом обучал нас менять способ мышления, манеру, в которой мы озирались по сторонам, и помогал нам понять, что значит по-настоящему выйти за пределы возможного. Мы знали, что Майклу не нравится, когда мы смотрим и не замечаем. Он ясно дал понять, что хочет, чтобы костюм капризно спрашивал поклонников: «Вы это видите? Вы заметили?»

Любитель загадок

Как любой наставник, желающий вдохновить своих учеников и оказать на них влияние, Майкл изобрел поистине ненавязчивый метод формирования нашего творческого процесса. Одним из его самых находчивых подходов было задавать нам шифрованные вопросы и отправлять нас «туда, не знаю куда», чтобы разгадать загадку. Вероятно, он считал, что это очень весело – так озадачивать нас. В каком-то смысле такая игра, развивающая гибкость сознания, была лучшим способом чему-то научиться от Майкла. Но тогда мы этого, конечно же, не знали.

Поздно вечером у меня зазвонил телефон.
– Есть нечто, известное абсолютно всем людям в мире. Что это?

Щелк.
Ну, здорово. Что он, черт возьми, имел в виду?

Примерно через сутки телефон зазвонил снова.
– Ну что, придумали что-нибудь? – спросил Майкл.
– Ээммм… Микки Маус? – ответил я, гадая, правильный ли ответ.
– Буш, ответ прекрасный, но мы этим не владеем.
– А-а.
– Подумай хорошенько. Есть что-то, на что регулярно смотрит каждый человек в мире. Что это?
– А как ты думаешь, Майкл? – начал сдаваться я.
– Буш, я у тебя спрашиваю.

Щелк.

Несмотря на то, что у нас с Деннисом пропал аппетит после полуночных звонков от нашего любителя загадок, мы все же нашли в себе сил отправиться в ресторан на той же неделе. Не знаю, почему это произошло так быстро, но едва я взглянул на сервировку стола, то сразу же увидел ответ: вилка, нож, ложка. Действительно, любой человек видел столовые приборы. Именно это я и сказал Майклу, когда перезвонил ему в тот же вечер.
– Превосходно, Буш. А теперь повесь их на куртку для меня.

Щелк.

Я сразу же спросил Денниса – как это сделать? Я уже знал, что было бесполезно спрашивать у Майкла Джексона о причинах. Он не знал, для чего. Никаких «для чего» и «зачем» не было. Это был его гениальный способ мышления, который не поддается пояснениям, поэтому было лучше просто принять это, чем бороться с этим. Зачастую мы отправлялись за покупками на блошиные рынки или прочие подобные места и каждый раз цепенели, поскольку видели, как Майкл озирается вокруг, как его глаза перебегают с предмета на предмет, и мы надеялись, что замечаем все то, что замечает он. Сколько раз мы возвращались в машину, и Майкл буквально подпрыгивал:
– Буш, ты видел это?
– Черт. Нет, я не заметил.
– Значит, иди обратно, – говорил он, открывал дверь и выпихивал меня наружу. Майкл учил нас проникать в его голову и «ловить» образ его мыслей на уровне интуиции.

Попытки больше разузнать о том, что оказывало влияние на Майкла, что и как он замечал, вели к своеобразному пониманию того, что именно служит ему вдохновением. Такое обучение происходило в наблюдении за реакцией Майкла на одежду, которую мы шили. Мы должны были предугадать его потребности и мыслить нестандартно, но конечные критерии для создания костюмов для него стали нам понятны только после того, как мы увидели, что конкретно восхищало его, когда он надевал эти вещи впервые.

Когда Майкл двигался в пиджаке Dinner Jacket (пиджак со столовыми приборами – прим. пер.), его восторгало позвякивание, издаваемое металлом. Вдобавок, серебро отражало свет и звучало как звенящие на брелке ключи. Этот пиджак обеспечивал развлекательный момент и зрительно, и на слух. Он предлагал особенный спецэффект, а то, что Майкл мог самостоятельно манипулировать этим эффектом, делало данный предмет одежды еще более увлекательным.

Глава вторая