Процент увеличения частого потребления начиная с 1949 года и в ценах 1936 года

1-е полугодие

2-е полугодие

Календарный год

За весь 1956 год частное потребление возросло, согласно подсчетам Банка немецких земель, на 8%.

(Источник: Статистическое управление ГФР)

*) Предварительные числа.

Большая ответственность каждого ведущего деятеля экономической и социальной политики лишний раз стано­вится очевидной перед лицом нового фактора эволюции на­родного хозяйства. На пороге эпохи автоматизации и в на­чале новой фазы, которую многие рассматривают (пусть и с хорошей долей фантазии, присущей Жюлю Верну) как начало второй промышленной революции, мы, без сомнения, нахо­димся в ГФР, как и в других странах с высокой «технизаци­ей» народного хозяйства, перед очень большой потребностью в капитале. Удовлетворение этой потребности должно проте­кать упорядоченными путями.

Теоретически имеется только три пути финансирования такой потребности. Во-первых, финансирование может прий­ти со стороны свободного и дифференцированного рынка капиталов, в котором каждый гражданин, по возможности, должен был бы участвовать. На этом рынке капитал созда­стся из многочисленных индивидуальных сбережений, имен­но поэтому такой метод следует считать классическим и наиболее здоровым. К сожалению, надо констатировать, что под впечатлением политической неразберихи последних лет, а также в связи с постоянной оглядкой населения на развитие уровня цен, тенденция к сбережениям сократилась, хотя бла­госостояние все время возрастало.

Если этот органический путь финансирования через ры­нок капиталов закрыт в результате образа действий людей, то остаются еще два других способа финансирования. Один способ - финансирование за счет цен, за счет получения средств от потребителя. Я не думаю, однако, чтобы кто-ни­будь из моих читателей мог бы признать этот способ подхо­дящим и-в долгосрочной перспективе - вообще подлежа­щим обсуждению. Если бы мы применили данный способ, тогда, по моему твердому убеждению, наш общественный де­мократический строй пришел бы к развалу. Этот способ та­ит в себе столько социально-взрывчатых веществ, что применение его могло бы лишь вызвать катастрофу.

Последним выходом остается опять-таки только обра­щение к государству. Иначе говоря, оно должно предоставить необходимые капиталы. При такого рода весьма прозрач­ных политических требованиях, как правило, совсем не спра­шивают, откуда государство должно взять такие средства? Не подвергая опасности валюту и не нарушая уровень цен, ни одно государство не может предоставить больше капитала, чем оно предварительно изъяло у своих граждан обход­ным путем через налоги. Этот способ означает не только безвозмездную конфискацию в пользу гигантского капита­листа-государства, но принудительным образом приводит каждого отдельного гражданина в рабскую зависимость от государства. Свободное, основанное на частной инициативе народное хозяйство тогда также будет обречено на развал и разложение.

Социалисты стоят за «активную политику в области за­работной платы», а также за необходимость растущих капи­таловложений. Они в то же время утверждают, что проблема автоматизации не может быть разрешена частнохозяйствен­ным сектором. Тогда становится ясным, и для этого не требуется много фантазии, что социалисты претендуют на обладание ключом также и к общественной революции и что завтра они хотели бы начать осуществление государст­венного планового хозяйства и дирижизма, выводя все это из якобы существующих необходимостей новейшего техни­ческого развития. По этому поводу я могу только предосте­речь легковерных!

В конце концов, последним решением остается - отка­заться от удовлетворения потребности в капитале, т. е. от необходимых капиталовложений. Не требует никакого обо­снования, что этим мы выйдем из сферы современного про­мышленного хозяйства и вернемся, - медленно, но верно, - к примитивности.

Если мы хотим пойти путем, указанным вначале, и, по моему мнению, единственным плодотворным путем, то тогда мы должны прежде всего создать предпосылки для доста­точного капиталообразования. Но мы достигнем эту цель только тогда, когда германский народ в целом будет питать доверие к стабильности политического, социального и эко­номического строя. Однако, символом стабильности для ря­дового человека является цена, которую приходится платить за жизненно необходимые товары. Это как раз является точ­кой, в которой должны встретиться и сочетаться наши уси­лия, направленные на проведение умеренной политики в об­ласти заработной платы, на обеспечение стабильности хозяй­ственного, социального и политического будущего нашего народа.

Исходя из этих соображений, каждому в отдельности следует снова и снова осознавать пределы своих требований или таковых его группы. Например, в отдельных случаях повышение заработной платы может как будто принести пользу рабочему или служащему и может показаться даже весьма соблазнительным; - если же оно подрывает структу­ру цен, то зародыш зла коренится в нем самом, - повыше­ние зарплаты тогда в силу самой природы вещей обращается против самих выгодополучателей.

Людям удалось, правда, расщепить атом, но им никогда не удастся подорвать действенность того железного экономи­ческого закона, согласно которому мы должны обходиться в нашем хозяйствовании теми средствами, которыми мы рас­полагаем, т. е. закона, по которому мы не можем больше потреблять, нежели мы можем производить - или желаем производить.

Людвиг Эрхард. "Благосостояние для всех" - Глава Х. Ведет ли благосостояние к материализму?

В последнее время все чаще можно слышать утвержде­ние, что политика так называемого социального рыночного хозяйства определенно и во все большей степени приводит людей к пагубному материализму.

Подвергнем это утверждение критическому разбору.

Прилежание человека, созидательная деятельность всех людей, занятых в хозяйственном процессе, а равно и стрем­ление к постоянному улучшению аппарата производства, - все это, встречающееся при самых различных конъюнктур­ных условиях, получает свой экономический смысл и свое социальное содержание только на пути создания лучшего или более свободного образа жизни. Мы не строим египетских пирамид ради самих пирамид, это не самоцель: у нас каж­дая новая машина, каждая вступающая в строй электростан­ция, каждое новое рабочее место и все иные возможности повышения интенсивности труда, в конечном итоге, служат обогащению человека, всех людей, живущих и работающих в условиях социального рыночного хозяйства. [65] Я всегда буду прилагать все старания к тому, чтобы результат хозяй­ственного прогресса шел на пользу все более широким слоям людей, в конечном идеале - всем слоям населения.

В том народном хозяйстве, где ничего не производится, не может быть никаких доходов. Однако нельзя также про­изводить что-либо, не имея в виду предстоящего потребле­ния; последнее возможно только при рабских или тоталитар­ных системах. Эта концепция побуждает меня, между про­чим, не признавать никаких привилегий в образе жизни лю­дей, независимо от того, имеют ли эти привилегии полити­ческие или чисто хозяйственные первопричины. Всякий, пы­тающийся использовать позиции силы, должен сознавать, что он наносит явный вред другим слоям населения и их со­циальному положению. [65]

Исходя из этой точки зрения, я считаю, что одной из важнейших задач современной экономической политики яв­ляется преодоление представления о неизбежно повторяю­щемся повышении и понижении конъюнктуры, т. е. представ­ления о якобы закономерно, механически действующей сме­не хозяйственных конъюнктурных циклов; преодоление это должно пойти путем плодотворного применения новых по­нятий. Если окажется возможным достичь этой цели, то тем самым уже сделан решительный шаг на пути повышения благосостояния, - по меньшей мере тогда каждому трудо­любивому и усердному члену общества будет предоставлена возможность лучше и легче проявить свои способности и ско­рее добиться успеха.

Воля к потреблению

Потребительский динамизм, активный и оптимистиче­ский, является предпосылкой того, что в народном хозяйстве постоянно и оптимальным образом используются все воз­можности хозяйственной деятельности; в таком хозяйстве проявляется стремление укрепить силы роста и стремление к прогрессу. Только эта, мной упомянутая «воля к потребле­нию», позволит производству бесперебойно развиваться и будет способствовать сохранению стремления к рационали­зации и подъему Производительности. Только при постоян­ном давлении с потребительской стороны на хозяйство сох­раняются и в области производства силы, способные гибко применяться к повышенному спросу и нести соответствую­щий риск.

Конечной целью всякого хозяйствования есть и будет освобождение людей от материальной нужды. Поэтому я думаю также, что чем лучше нам удастся распространить и умножить благосостояние, тем реже люди будут предаваться образу жизни и умонастроению, основанным только на интересе к материальным благам. Лишь подъем уровня благосостояния создает те условия, которые могут оторвать человека от его примитивного, по существу только материалистического, мышления; во всяком случае, он должен был бы этому способствовать. И я верю в это, так как мне представляется, что люди будут связаны материалистическими понятиями лишь до тех пор, пока они находятся во власти каждодневных забот и не способны в таком бедственном положении подняться выше низменных жизненных интересов. Наоборот, когда люди, идя путем благосостояния и социальной обеспеченности, приходят к сознанию самого себя, своей личности и своего человеческого достоинства, они приобретают возможность, я сказал бы даже - радостную надежду, вырваться из материалистического образа мышления.

Тот, кто исходит из этого представления вещей и полон к тому же твердой воли не допускать приостановки хозяйст­венной экспансии до тех пор, пока среди нашего народа име­ются люди, социальный стандарт которых неудовлетворите­лен, - тот несет в себе не только экономически-материали­стическое, но социально-этическое начало. Другой вопрос - является ли целесообразным признать стремление к экспан­сии постоянным фактором определенной величины во всех фазах развития и его всегда одинаково громко провозгла­шать?

Эти отклонения, носящие скорее тактический характер, не могут умалить значения обрисованных здесь основ всяко­го хозяйствования. До тех пор, пока экспансия является ре­зультатом стремления не только к лучшей жизни, но и к до­стижению более высокой производительности, имеет место полная гармония. Однако, когда воля к экспансии несет в себе опасность, что люди станут требовать большего, вне связи с производительностью народного хозяйства, т. е. боль­ше, чем оно может дать, - тогда эта понятная с социальной точки зрения тенденция теряет всякое реальное и, как я ду­маю, моральное обоснование. Если, - например, в результате желания сократить рабочее время, - уменьшается выработ­ка, вопреки возможности провести повышение производи­тельности, то нельзя одновременно требовать повышения заработной платы, в конце концов являющейся результатом приложения производительного труда. Такие требования не имеют ровно ничего общего с упомянутым мною стрем­лением к экспансии.