К. Борунь «Восьмой круг ада».

Скопировать готовое всегда легче, чем придумать нечто принципиально новое. Вот и неудивительно, что среди мифологических героев, устремившихся в небеса, преобладают крылатые «авиаторы»: Персей в крылатых сандалиях, Беллерфонт, оседлавший Пегаса… Инерция мысли велика. В романе Ф. Годвина «Человек на Луне» человек запрягает к корзине стаю лебедей. Мудрецу Нарсиму из повести В. Лёвшина «Новейшее путешествие, сочинённое в городе Белёве» потребовались две пары машущих орлиных крыльев. В воображении фантазёров и мечтателей продолжительное время видное место занимали планер и махолёт. Реальные возможности таких конструкций пока мало кем принимались всерьёз.

Первый реальный полёт воздушного шара, наполненного горячим воздухом (1783), стал результатом не только мечтаний, но и наблюдательности, научного расчёта, о котором тут же забыли литературные аэронавты в произведения В. Кюхельбекера «ЗемляБезглавцев» и Э. По «Необыкновенное путешествие некоего Ганса Пфааля». Их персонажи ухитрились на летательных аппаратах легче воздуха преодолеть безвоздушное пространство и достичь Луны.

В романе Ж. Верна «Пять недель на воздушном шаре» доктор Фергюссон изобрёл безопасное устройство для нагревания водорода, чтобы, меняя высоту полёта, подыскивать воздушные потоки наиболее подходящие по направлению для достижения цели путешествия. На самом-то деле аэронавтические устройства беспрестанно заставляли искать эффективные способы управления их полётами. Специалисты занимались этим вплоть до 1940-х годов. Даже А. Беляев в романе «Воздушный корабль» предлагал всего лишь с умом использовать воздушные потоки в стратосфере – там, где они наиболее устойчивы. То есть зависимость от стихии превалировала как и прежде.

А решение, как это нередко бывает, нашлось в другой плоскости. Пока персонаж рассказа Г. Уэллса «Филмер» упорно бился над регулируемыми по объёму воздушными шарами, авиаторы прилаживали подходящие двигатели на конструкции с машущими крыльями (А. К. Дойл «Двигатель Брауна – Перикорда»). Реальность такова, что братья Райт, обойдясь без идеи машущих крыльев, впервые совершили полёт на аэроплане с бензиновым двигателем и покорили расстояние в тридцать шесть с половиной километров.

Средства авиации со временем существенно потеснили аэростаты и дирижабли, пусть не совсем так, как это представлял Ж. Верн в романах «Робур-завоеватель» и «Властелин мира», сделав упор на появление электрических геликоптеров (прообразы вертолётов). Просто идея геликоптера намного старше идеи аэроплана с пропеллером.

В рукописи, датированной 1475 годом, Леонардо да Винчи сделал рисунок с описанием проекта геликоптера – большого воздушного винта, приводимого в действие мускульной силой человека. А 1754 году М. Ломоносов построил натурную модель вертолёта, в которой часовая пружина раскручивала два винта. Ж. Верн предполагал, что количество винтов следует увеличить, а вращать их будет электричество.

Наконец, настали такие времена научно-технических чудес, что фантастам пришлось искать вымысел в рассматриваемой области только за счёт каких-то экстраполируемых крайностей.

Самые миниатюрные летающие конструкции встречаются в основном в сказочной фантастике, за исключением рассказа Г. Франке «История Берни Уинтерстайна», где умелец не только любил мастерить летающие модели своими руками, но и открыл антигравитацию. Сравнительно небольшими и оригинальными летательными аппаратами представляются флайеры.

Гигантомания отличает проект зависшей над северным полюсом исследовательской станции, имеющей поперечник в полкилометра (Г. Гребнев «Арктания»). Вообще в годы полётов В. Чкалова и спасения авиаторами челюскинцев некоторым в романтических порывах казалось, что воздушная стихия станет такой же привычной, как земная поверхность (В. Маяковский «Летающийпролетарий»; В. Хлебников «Мы и дома»).

По воле фантастов, летательные аппараты попадают в несоответствующие им исторические эпохи. Аэроплан вдруг оказывается во времена гражданской войны между северными и южными американскими штатами (Дж. Финней «Хватит махать руками»), а могучий реактивный истребитель неожиданно смещается в канун разгара первой мировой войны (Д. Маклафлин «Ястреб среди воробьёв»). Говорят, новое – это хорошо забытое старое. В качестве автоматического зонда для изучения Юпитера служит аэростат (А. Кларк «Встреча с медузой»). «Пузыристы» с помощью дополнительной тяги надувных шаров ставят новые рекорды по прыжкам в высоту или парят на манер дельтапланеристов (К. Булычёв «Сто лет томувперёд»; «Трудный ребёнок»), а кое-кто в провинции упрямо трудится над созданием махолёта (В. Шефнер «Запоздалый стрелок»; Ф. Искандер «Стоянка героя»).

Когда производство летательных аппаратов поставлено на поток в фантастике или же в реальности, неизменно даёт о себе знать военная область. Стоило ведущим государствам обзавестись крупными воздушными флотами, как на летательные аппараты моментально установили пушки и пулемёты, обвешали бомбами и гранатами, и конфликты между державами вспыхнули, словно сами собой (Г. Уэллс «Война в воздухе»).

В альтернативных мирах свои особенности. В одном из них жители островов Океании обзавелись дельтапланами ещё в эпоху европейских парусных каравелл. Безраздельно царя в воздухе аборигены способны громить незваных пришельцев с воздуха спиртовыми ракетами (Л. и Е. Лукины «Миссионеры»). На другой модификации Земли китайцы с неведомыми доселе никому самолётами обрели превосходство в воздухе над военными силами объединённого мирового флота. Армада «воздушных кораблей», вмиг морально устаревших, обречена на поражение (М. Муркок «Небесный полководец»).

В одном из романов К. Ньюмена, даже граф Дракула не остался в стороне от воздушных боёв и, объединившись с германским кайзером, создаёт армаду цеппелинов, намереваясь совершить налёт на Санкт-Петербург, а затем покорить всю Россию.

Можно всё-таки обойтись и без войн: собрать спортивные команды для игры в авиабол или регулярно посещать летающие столовые Нарпита (В. Маяковский «Летающий пролетарий»). Подлинный же расцвет сугубо мирной авиации начался на нашей планете повсеместно после посещения её крылатыми инопланетянами-менторами, которые, очевидно, пресекли все амбиции милитаристов и знали толк в аэродинамике (А. Кларк «Конец детства»).

Особого рассмотрения заслужил фантастический аэрокосмический транспорт. Конструкция ракетоплана предполагает не только его космические полёты, но и пилотирование в режиме самолёта в атмосфере планеты. В повести Г. Бовина «Дети Земли» именно такая космическая техника отправилась на Венеру.

Но и на родной планете работы для аэрокосмического транспорта хватит. Основное действие повести В. Бабенко «Встреча» происходит на борту гигантского стратоплана, представляющего собой нечто среднее между сцепкой пассажирских авиалайнеров и орбитальной станцией.

Свои челночные рейсы раньше, чем реальный собрат и тёзка начал совершать фантастический «Буран» (Х. Шайхов «Блеск алмаза»).

Если наши потомки сочтут необходимым и возможным, то авиатранспорт появится и на Марсе с его разряжённой атмосферой (С. Павлов «Амазония, ядранг восточный»).

По иному пути пошло развитие аэрокосмической отрасли в романе Б. Шоу«Астронавты в лохмотьях». Если между соседними планетами есть атмосфера, то понятия «воздушный шар» и «космическая техника» становятся едва ли не равнозначными.

ДРУГИЕ ПУТИ И СПОСОБЫ?..

В своём стремлении летать человек рассчитывал не только на самые невероятные технические средства, но и на помощь высших или потусторонних сил. Магия движет коврами-самолётами, мётлами, зонтиками, летающими сундуком и паланкином, рубашкой из тополиного пуха и так далее. «Пояснение» по поводу подъёмной силы медной ванны даётся в романе Л. Спрэга де Кэмпа «Часы Ираза» - в металл загнали демона. Это, конечно удобнее, чем его оседлать или быть увлекаемым за нечистой силой, как это происходит в повести Луиса Велеса де Гевара «Хромой Бес». Путь этот, конечно, бесперспективный с научной точки зрения, но упоминанию в обзоре фантастики подлежащий…

Пешеход изобрёл автомобиль. Станет ли летающий человек изобретать авиалайнер? С одной стороны, почему бы «человеку-птице» из рассказа А. Берхоу «Орнитантропус» не увеличить скорость своего передвижения, не создать вокруг себя в ограниченном пространстве комфортных условий. С другой стороны, почему мы думаем, что образ жизни летающих людей будет во всём похож на наш «эталон»? Раз уж эволюция создала орнитантропусов, значит, и сопутствующие природные условия были для этого процесса подходящими, скажем, малая гравитация, мягкий климат. В повести А. Громова «Прыткая иПотаскун» возможными стали сравнительно быстрые мутации человека в крылатого примата, но опять-таки с оговорками об удивительном симбиозе с другими биологическими видами.

Случаи левитации заслуживают отдельного разговора. Коснёмся здесь только одного момента. В романе А. Грина «Блистающий мир» главный герой посрамляет технику, одержав над ней победу в соревновании авиаторов самого начала двадцатого века. Нетерпеливый Грин видел на заре авиации лишь её неуклюжие первые шажки. Отсюда и проповедь против технического прогресса в его же рассказе «Состязания в Лиссе». С точки зрения Грина, аэроплан – сооружение безобразное. «Его крылья мертвы, его материя распята в воздухе», на него садится человек с мыслями о бензине, треске винта, прочности гаек и проволоки и, еще не взлетев, думает, что упал».

Впрочем, А. Грин был не одинок в своих заблуждениях. Г. Уэллса тоже когда-то отличал подобный скептицизм : «Воздухоплавание вряд ли принесёт существенные перемены в систему транспорта…Человек – неальбатрос, а земное двуногое, весьма склонное утомляться и заболевать головокружением от чрезмерно быстрого движения, и сколько бы он не воспарял в мечтах, а жить всё-таки ему придётся на земле».

Сроки первых существенных подвижек в авиастроении Г.Уэллс относил в ещё едва обозримое будущее, полагая, что к 2000 году непременно и даже к 1950-му «будет изобретён такой аэроплан, который поднимется в воздух и благополучно вернётся на своё место».

Время всё расставило на свои места… Причём и в иных мирах, и в иные времена.

Цивилизация тагорян, очень осторожно внедряющая в жизнь изобретения (только после скрупулёзного анализа всех последствий внедрения), вообще предпочитает обходиться без авиации (А. и Б. Стругацкие «Волны гасят ветер»).

Воздушный транспорт отмирает на Земле из-за недостатка жизненного пространства в рассказе Дж. Балларда «Безвыходный город». Совершенно нет воздухоплавания и в другом известном романе, посвящённом проблеме перенаселения – «Стальные пещеры»А. Аэимова. Здесь всё человечество поголовно страдает агорафобией. И если бы не роботы и та часть человечества, что успела поучаствовать в космической экспансии, то крылатая фраза: «Рождённый ползать летать не может» – была бы обидной, но точной характеристикой для большинства землян.