Операция «Несокрушимая свобода»

 

Утро 11 сентября 2001 г. началось для Залмая Халилзада, который тогда занимал пост специального помощника президента Джорджа У. Буша в Совете национальной безопасности, как обычно. Когда первый захваченный самолет врезался в северную башню Международного Торгового центра, пробил в здании огромную дыру и вызвал пожар, Халилзад находился на совещании, которое проводила помощник президента по национальной безопасности Кондолиза Райс в ситуационной комнате Белого дома. «В углу на стене висел телевизор, – рассказывал Халилзад корреспонденту журнала «Нью‑Йоркер». – Когда первый самолет врезался в здание, мы подумали, что он просто заблудился. Как только в здание врезался второй самолет, совещание было объявлено законченным, и она убежала. Мы вышли из Белого дома на Пенсильвания‑авеню и ждали там некоторое время, пока нам не дали сигнал «отбой». Пока мы находились на улице, поступало много слухов и докладов о том, что самолеты упали на Капитолий и, очевидно, на Пентагон. Затем мы начали просматривать разведывательные сводки. Я начал просматривать данные по Афганистану, отслеживая информацию по «Аль‑Каиде»»1.

Теракты 11 сентября открыли новую главу в истории афганского вооруженного мятежа. Большинство американцев, однако, не знали, что борьба за Афганистан уже началась. 9 сентября 2001 г. два боевика «Аль‑Каиды» – Дахман Абд аль‑Саттар и Бурауи эль‑Уаэр – убили командующего войсками Северного Альянса Ахмад‑Шаха Масуда. Выдавая себя за бельгийских журналистов, они получили разрешение на интервью с Масудом в его бунгало недалеко от таджикской границы. Установив оборудование, Бурауи подорвал взрывное устройство, спрятанное в видеокамере. Масуд был поражен шрапнелью и вскоре скончался. Погиб и один из его помощников, Мухаммед Асим Сухейл. Таким образом, и без того хрупкий Северный Альянс был еще более ослаблен.

Американское руководство, занятое разработкой ответных шагов в связи с терактами 11 сентября (операция получила название Enduring Freedom, т. е. «Несокрушимая свобода»), осознало всю серьезность этой акции: харизматичный полевой командир, в котором оно видело человека, способного свергнуть «Талибан», был мертв. Ситуация требовала нетрадиционного подхода, и ЦРУ с Пентагоном начали спешно разрабатывать планы операции 2.

 

История начинается сегодня

 

Однако первой важной проблемой, которую надо было быстро решать, считалось налаживание сотрудничества с Пакистаном. Благодаря своему благоприятному стратегическому положению рядом с Афганистаном и участию в войне против Советского Союза Пакистан был ключевым игроком. Однако новый посол США в Пакистане Венди Чемберлен прибыла в Исламабад «рассчитывая тратить большую часть времени на преодоление последствий гуманитарного кризиса, разразившегося в регионе». Сильная засуха и голод в Афганистане вынудили тысячи людей бежать в Пакистан. Тем летом это было важнейшей внутренней проблемой в стране 3. Однако теракты 11 сентября изменили все.

За несколько недель до терактов посол Чемберлен обедала с президентом Пакистана Первезом Мушаррафом в доме Махмуда Али Дуррани, который позже занял пост посла в США. «Я хочу добиться увеличения объемов иностранных инвестиций в экономику Пакистана и экономического роста, – сказал тогда Мушарраф американскому послу. – Однако, – продолжал он, – масштабы терроризма в стране слишком высоки», что затрудняет иностранные инвестиции. Мушарраф сказал также: «Пакистану нужна стратегическая глубина в Афганистане, чтобы гарантировать сохранение дружественного государства на западной границе страны»4. Но судьба распорядилась иначе. Менее чем через месяц Соединенные Штаты потребовали от Мушаррафа свергнуть то самое правительство «Талибана», которое ИСИ поддерживала на протяжении почти десятилетия. Его «стратегическая глубина» оказалась в опасности.

11 сентября, спустя всего несколько часов после терактов, заместитель госсекретаря Соединенных Штатов Ричард Армитэйдж встретился с главой ИСИ генерал‑лейтенантом Махмудом Ахмедом, который находился с визитом в Вашингтоне. Американский дипломат сразу поставил вопрос ребром: руководители Пакистана должны сделать выбор между Соединенными Штатами и террористами; компромисса здесь быть не может. «Ни один американец не захочет иметь ничего общего с Пакистаном в минуту опасности, если вы – не с нами, – заявил Армитэйдж пакистанцу, – тут – или черное, или белое». Когда Ахмед начал мяться и призывать Армитэйджа к пониманию истории, тот его просто оборвал: «Нет. История начинается сегодня»5. Американец обладал очень впечатляющей внешностью. С бочкообразной грудью, широкими плечами и толстой шеей, он недавно рассказал президенту Бушу, что выжимает лежа «330/6», то есть шесть раз по 330 фунтов (150 кг), и его результаты за несколько лет ухудшились – раньше он выжимал 440 фунтов (200 кг) 6.

12 сентября посол Чемберлен получила из госдепартамента инструкции посетить в Исламабаде президента Мушаррафа и задать ему простой вопрос: «Вы с нами или против нас?» Встреча, которая прошла на следующий день в одном из столичных офисов президента, была напряженной. Америка еще не отошла от шока, и президент Буш хотел получить от Мушаррафа быстрый ответ. Встреча длилась уже час, а результатов все не было. Мушарраф колебался, мялся, говорил об обязательствах перед Соединенными Штатами, поэтому Чемберлен решила добавить немного драматизма. Подвинувшись к нему, она немного отвернулась и с раздражением уставилась в пол. «Что случилось, Венди?» – спросил Мушарраф. «Откровенно говоря, генерал Мушарраф, вы не даете мне ответа на вопрос, который я должна передать моему президенту», – ответила посол. Президент ответил ей почти без колебаний: «Мы поддержим вас всем, чем можем»7.

Они договорились обсудить все детали 15 сентября. Чемберлен представила несколько проблем для обсуждения – среди них прекращение операций «Аль‑Каиды» на пакистанской границе; предоставление американской авиации права совершать тайные перелеты через территорию Пакистана и тайно садиться на пакистанских аэродромах; предоставление Соединенным Штатам доступа к пакистанским военным базам; предоставление Соединенным Штатам разведывательной и иммиграционной информации, полное прекращение поставок горючего «Талибану». Ну и заключительное требование, которое, как признал государственный секретарь Колин Пауэлл в разговоре с Армитэйджем, звучало очень спорно: «Если появятся подтверждения наличия сети Усамы бен Ладена и «Аль‑Каиды» в Афганистане и если Афганистан и «Талибан» будут продолжать предоставлять ему убежище, то Пакистан разорвет дипломатические отношения с правительством «Талибана», прекратит поддержку «Талибана» и поможет нам вышеуказанными путями уничтожить Усаму бен Ладена и его «Аль‑Каиду»8.

Мушарраф выдвинул встречные требования. «Он хотел, чтобы мы надавили на индусов в кашмирской проблеме и помогли решить ее в пользу Пакистана, – отмечала Чемберлен. – Даже без инструкций из Вашингтона я сразу ответила «нет», объяснив Мушаррафу, что сейчас речь идет о террористах, атаковавших Америку на ее территории, а не о Кашмире»9. Он также попросил, чтобы американские самолеты для своих операций в Афганистане не использовали базы в Индии, на что Чемберлен дала согласие. Мушарраф был явно заинтересован в использовании своей выгодной позиции в переговорах для получения преимущества перед Индией. В конце концов, президент Пакистана принял большинство требований Соединенных Штатов, отказавшись, тем не менее, дать им право на перелеты над пакистанской территорией и тайные посадки на местных аэродромах и предоставить доступ в большую часть военно‑морских баз и портов. Соединенные Штаты тоже согласились с большинством требований Мушаррафа: американские самолеты не будут летать над пакистанскими ядерными объектами, Соединенные Штаты не будут атаковать Афганистан с территории Пакистана и Соединенные Штаты продолжат оказывать Пакистану экономическую помощь.

Поддержка Мушаррафа стала важнейшим фактором первоначальных успехов США в Афганистане. «Пакистан был настроен на сотрудничество, – отмечала посол Чемберлен, – его поддержка имела огромное значение»10.

 

«Джоубрейкер»

 

Заручившись поддержкой Пакистана, США могли теперь более предметно заняться планированием боевых операций в Афганистане. 13 сентября директор ЦРУ Джордж Тенет ознакомил президента Джорджа Буша с планом контртеррористических операций в Афганистане, разработанным агентством. Он вместе с шефом подразделения по борьбе с терроризмом Кофером Блэком обрисовал президенту стратегию, которая предусматривала совместное использование специальных оперативных групп ЦРУ, сил специальных операций армии США и ВВС для быстрой и эффективной ликвидации режима талибов.

«Господин президент, – сказал Блэк, пристально глядя на Буша, – мы можем сделать это. Ни малейших сомнений. Мы сделаем это так, как наметили, потому что это нечестная борьба для американских военных».

«Но вы должны понимать, – продолжал он, тщательно подбирая слова, – что люди пойдут на смерть»11.

Через два дня в Кемп‑Дэвиде Тенет объяснил, что в плане «сделан акцент на главном: мы будем инсургентами. Тесно сотрудничая с частями специального назначения армии США, оперативные группы ЦРУ, действуя с максимальной скоростью, разгромят окопавшегося противника»12.

Глава Центрального командования Вооруженных Сил США генерал Томми Фрэнкс также начал разработку плана операции. 20 сентября 2001 г. он прибыл в Пентагон из Тампы (штат Флорида), чтобы проинформировать министра обороны Дональда Рамсфельда, его заместителя Пола Вулфовица и членов Объединенного комитета начальников штабов о плане вторжения в Афганистан. Вулфовиц сформулировал свое видение проблемы в секретной служебной записке, озаглавленной «Использование сил специального назначения на «нашей стороне» линии фронта», направленной им Рамсфельду 23 сентября. Он подчеркивал, что силы специального назначения должны действовать на земле совместно с войсками Северного Альянса, участвуя в наведении ударов американской авиации, сборе разведданных и оказании гуманитарной помощи там, где возникает необходимость. Вулфовиц, хорошо знакомый с опытом русских в Афганистане в 80‑х годах, был обеспокоен тем, что американцы могут попасть в ту же ловушку 13. Он считал, что слияние американских и афганских войск уменьшит уровень опасности для американцев.

Группа спецназовцев ЦРУ во главе с Гэри Шроеном, получившая кодовое название «Джоубрейкер», высадилась в долине Панджшер в северо‑восточном Афганистане 26 сентября 2001 г., т. е. всего через две недели после террористического нападения на Соединенные Штаты. Группа входила в состав военизированного Управления специальных операций ЦРУ (Special Activities Division). Тогда в нем было не более нескольких сотен офицеров, имевших классическую разведывательную и спецназовскую подготовку. Через некоторое время к Шроену и его группе присоединились несколько команд из состава сил специального назначения армии США (т. н. «зеленых беретов»), включая оперативную группу 555 (Operational Detachment Alpha или ODA), известную по прозвищу «Triple Nickel». Эти части действовали совместно с афганскими полевыми командирами, обеспечивали их вооружением и прочим оборудованием, работали в качестве военных советников, а также координировали действия американских военно‑воздушных сил.

Кроме того, они покупали лояльность местных полевых командиров и их банд. Шроен как‑то откровенно признал: «Деньги – это смазка, позволяющая добиваться результатов в Афганистане»14.

 

Свержение режима талибов

 

Американская авиация начала бомбардировки Афганистана ночью 7 октября 2001 г. Первичной целью было уничтожение слабой противовоздушной обороны талибов и инфраструктуры связи. Подразделения сил специального назначения США и Великобритании проводили разведывательные операции. Одно из первых серьезных боестолкновений произошло в горах в районе Мазари‑Шарифа, когда группы, действовавшие совместно с Северным Альянсом во главе с генералами Абдулом Рашидом Дустумом и Аттой Мухаммедом, прорвались на север, в долины рек Дар‑е‑Сух и Балх, и устремились к городу 15.

Характер территории и местные условия коренным образом отличались от того, к чему привыкли американцы. Им пришлось преодолевать крутые горные перевалы, граничащие с пропастями глубиной в сотни метров. Полноприводные автомобили не могли эффективно применяться на продуваемых ветрами горных дорогах, поэтому спецназовцы были вынуждены использовать для транспортировки имущества афганских лошадей. Большинству американцев никогда прежде не доводилось скакать на лошади. При движении по узким горным тропам солдатам было велено вынуть ноги из стремян – если лошадь оступалась, они имели шанс соскочить на тропу, а лошадь соскальзывала в пропасть. В местностях с особенно крутыми скалами спецназовцы были готовы пристреливать каждую оступившуюся лошадь, прежде чем она утянет за собой всадника 16. Заместитель главы Центрального командования Вооруженных Сил США Майк Де‑Лонг рассказал о сложившейся ситуации с долей сарказма:

«Через день‑два непрерывной скачки солдаты натерли седлами ноги, причем так сильно, что не могли двигаться дальше. Чтобы уменьшить трение, мы отправили им сотню банок вазелина. Но в Афганистане везде присутствует мельчайшая пыль, от которой не спрячешься. Она висит в воздухе и покрывает вас с головы до ног. Эта пыль прилипала к вазелину, который превращался в подобие наждачной бумаги, которая просто стирала ноги. В этой ситуации солдатам могли бы помочь чапсы (кожаные чехлы, надеваемые поверх штанов; элемент рабочей одежды ковбоев. – Прим. пер.), но у нас не было времени, чтобы достать эти чапсы и привезти их в Афганистан. Поэтому мы решили использовать колготки и отправили солдатам две сотни пар. Если колготки носил Джо Нэмат (знаменитый игрок в американский футбол) во время Супербоула (матч за звание чемпиона Национальной футбольной лиги. – Прим. пер.) 1969 г., то почему их не могут носить военные? И смотрите‑ка, они оказали просто магическое действие. Колготки спасли ситуацию»17.

Первые бои с боевиками «Талибана» имели место в северном Афганистане, поскольку узбекско‑таджикская оппозиция пуштунскому режиму там была наиболее сильной. 21 октября отряды Дустума овладели деревней Бишкаб. 22 октября произошли столкновения у населенного пункта Кобаки, 23 октября – у населенного пункта Чапчал и 25 октября – у Ойметана. 5 ноября кавалерия Дустума вынудила талибов оставить построенный еще русскими опорный пункт в деревушке Бай Бече. Затем силы Атты Мухаммада овладели селением Акчапрук на реке Балх, открыв дорогу для быстрого продвижения к Мазари‑Шарифу, который был взят отрядами Мухаммеда и Дустума 10 ноября 2001 г. 18.

Потеря Мазари‑Шарифа окончательно подорвала позиции «Талибана» на севере Афганистана. В Бамиане (центральный Афганистан) талибы продержались до 11 ноября. 13 ноября без боя был взят Кабул. Столь быстрый разгром «Талибана» был просто удивителен. Всего через два месяца после терактов 11 сентября талибы оставили наиболее стратегически важный город Афганистана Кабул.

Затем американские и афганские войска окружили более 5000 боевиков «Талибана» и активистов «Аль‑Каиды» в городе Кундуз. После двенадцатидневной осады окруженные капитулировали. Это произошло 26 ноября 19. С падением Кабула и Кундуза внимание американцев переключилось на оплот «Талибана» на юге – Кандагар. Части американского спецназа наступали на Кандагар с севера, поддерживая отряды Хамида Карзая. Родившийся в 1957 г. в Кандагаре Карзай был четвертым из семи детей.

Его отец, Абдул Ахад Карзай, был вождем племени попальзаи, в 1999 г. его убили агенты «Талибана». Детство Карзая было довольно обычным. Он закончил школу в Кабуле и университет в Индии. Завершив образование, Карзай примкнул к моджахедам, сражавшимся против русских. В годы правления «Талибана» Карзай находился в Пакистане, но за несколько недель до сентябрьских терактов в Америке он получил от ИСИ предписание покинуть страну до 30 сентября20. Карзай был вождем попальзаи – одного из самых влиятельных и мощных племен юга Афганистана, которое проживало в провинции Кандагар. Благодаря помощи, которую племя оказало антиталибской коалиции во главе с США, Карзай быстро приобрел широкую известность 21.

Помимо отрядов Карзая, с юга на Кандагар наступали отряды Гуля Ага Ширзаи, имевшего прозвище «бульдозер» из‑за применявшейся им прямолинейной тактики, и части американских сил специального назначения. Первые столкновения произошли в конце ноября в городках Тарин Кот и Сайед Слим Калай севернее Кандагара. В период со 2 по 4 декабря несколько раз отмечались перестрелки на шоссе № 4 к югу от Кандагара. В ночь на 6 декабря мулла Омар и руководство «Талибана» бежали из города и скрылись. На этом период правления «Талибана» в Афганистане завершился 22. Силы коалиции затем выследили группу уцелевших боевиков «Аль‑Каиды», среди которых, по слухам, находился Усама бен Ладен, в пещерах в Белых горах в районе Тора‑Бора. Пещеры были захвачены после шестнадцатидневных боев, завершившихся 17 декабря. Однако многим боевикам удалось бежать через границу в Пакистан 23.

С крахом «Талибана» мировое сообщество и население Афганистана задумались о воссоздании государственной власти. При содействии Организации Объединенных Наций в конце ноября 2001 г. в Бонне (Германия) состоялась конференция политических лидеров Афганистана. 5 декабря, когда войска коалиции вели бои за Кандагар, афганские политики подписали соглашение о графике создания правительства, выбираемого на свободных выборах. На следующий день Совет Безопасности ООН принял резолюцию 1383, поддержавшую данное решение 24. В соответствии с боннским соглашением, стороны договорились создать временную администрацию, состоявшую из трех основных органов: правительство в составе 30 человек во главе с Хамидом Карзаем, пуштуном по происхождению, которое приступило к работе 22 декабря; верховный суд; и Особую независимую комиссию для созыва чрезвычайной Лойя‑джирги (традиционной для Афганистана встречи племенных, политических и религиозных лидеров).

Взятие Кабула и других городов американскими и афганскими войсками вынудило уцелевших боевиков уйти на восток – к пакистанской границе. В январе‑феврале 2002 г. американские военные и ЦРУ начали собирать разведывательную информацию о концентрации порядка тысячи боевиков «Аль‑Каиды», «Исламского движения Узбекистана», «Талибана» и других группировок в долине Шахи‑Кот и близлежащих горах восточнее города Гардез. С целью устранения угрозы со стороны боевиков было предпринято совместное наступление афганских и американских войск, которых поддерживали части других западных государств. Операция получила кодовое название «Анаконда». Она началась 2 марта 2002 г. и продолжалась до 16 марта. Войска коалиции включали подразделения американских 101‑й воздушно‑десантной и 10‑й горной дивизий, а также подразделения сил специальных операций США, Австралии, Канады, Дании, Германии, Франции и Норвегии 25.

Бои были очень напряженными. Боевики имели на вооружении снайперские винтовки, пулеметы, безоткатные пушки, минометы, реактивные гранатометы и переносные зенитные ракетные комплексы (ПЗРК). Сильно пересеченная и горная местность предоставляла им многочисленные возможности для укрытия и скрытого передвижения. Боевики действовали небольшими группами и прятались в пещерах и расщелинах. Силы Коалиции физически не могли герметически окружить этот район или хотя бы навести на боевиков бомбардировщики В‑52 и самолеты огневой поддержки АС‑130 «Спектр», которые барражировали над районом. В захваченной в ходе операции «Черной книге о подготовке и ведении боевых действий в горах» описывались особенности использования пересеченной местности для успешной борьбы с крупными воинскими подразделениями.

Американские войска вместе с союзниками очистили долину от боевиков «Аль‑Каиды» и других группировок, но далось это дорогой ценой. Боевики сбили из гранатометов два вертолета «Чинук», погибли восемь и были ранены почти восемьдесят американских солдат. Силы коалиции уничтожили значительное число боевиков, но нашли всего лишь несколько тел. Еще несколько сотен боевиков бежали в Пакистан.

 

Бегство в Пакистан

 

Помощь, оказанная Пакистаном в свержении «Талибана», вознесла Первеза Мушаррафа на вершину мировой политики. «Мушарраф стал звездой мирового масштаба, – отмечала посол Чемберлен. – В страну хлынули потоки денег. Она не считалась более странойизгоем. Кругом царила эйфория. Фото Мушаррафа ежедневно появлялись на обложках журналов и первых полосах газет»26. Но несмотря на столь многообещающее начало, мир и стабильность в Афганистане так и не наступили. Боевики массово уходили в Пакистан, что внушало беспокойство. Кроме того, в запутанной паутине союзов между «Талибаном», боевиками «Аль‑Каиды» и пакистанскими военными наметились непонятные шероховатости.

«Уход боевиков «Талибана» и «Аль‑Каиды» в Пакистан происходил волнообразно», – вспоминал Роберт Гренье, который возглавлял резидентуру ЦРУ в Исламабаде в период после сентябрьских терактов 2001 г. 27 Великолепный оперативник, всегда безупречно одетый, Гренье был также страстным болельщиком «Бостон Ред Сокс» (профессиональная бейсбольная команда. – Прим. пер.). Он получил ученую степень бакалавра философии Дартмутского колледжа. Гренье имел за плечами блестящую двадцатисемилетнюю карьеру в разведке, включая пребывание на посту шефа т. н. «Фермы» – базового учебного центра ЦРУ, где он отвечал за подготовку агентов – специалистов по тайным операциям. Занимая высокий пост в Исламабаде, Гренье отслеживал уход боевиков из Афганистана в Пакистан.

В декабре 2001 г., после падения Кабула и Кандагара, значительное число лидеров «Талибана» бежало в пакистанскую провинцию Белуджистан. Среди них был и мулла Омар. Шеф службы разведки и целеуказания Центрального командования в то время отмечал, что «в конце 2001 г. мы нанесли несколько ударов по мулле Омару, которые оказались безуспешными»28. Например, в ноябре американцы нанесли бомбовый удар по системе кяризов (подземных каналов) в Кандагаре, где, по данным разведки, скрывался мулла Омар. В Афганистане такие каналы часто используются для подачи воды из родников и рек. Они соединяются с поверхностью через вертикальные колодцы. Сначала самолеты морской авиации сбросили на цель несколько управляемых бомб с лазерным наведением GBU‑10 весом 2000 фунтов (907 кг), но промахнулись. Затем самолеты ВВС США атаковали кяризы управляемыми бомбами GBU‑28 Bunker Buster весом 5000 фунтов (2268 кг), специально предназначенными для уничтожения подземных командных пунктов. Вес боеголовки такой бомбы составляет 2 тонны. Тоннель был разрушен, но мулла Омар уцелел.

В конце концов, ему удалось перебраться в Пакистан, причем ходят слухи, что он сделал это на мотоцикле «Хонда». Президент Мушарраф даже сострил во время беседы с японским премьер‑министром Юнитиро Коидзуми: «Лучшей рекламой для «Хонды» был бы ролик, в котором мулла Омар с развевающимися на ветру одеждами и бородой едет на мотоцикле»29.

Боевики «Аль‑Каиды», включая Усаму бен Ладена, массово бежали через пакистанскую границу. В ноябре 2001 г., во время одного из своих последних появлений на публике, бен Ладен выступил с проповедью перед вождями племен в Центре исламских исследований в Джелалабаде. Он пообещал, что боевики смогут преподать американцам урок, «подобный тому, что они преподали русским». Он был одет в национальный костюм «шальвар камез» (длинная рубаха и свободные широкие штаны) серого цвета, распространенный среди афганцев, и камуфляжную куртку. По некоторым данным, он раздавал вождям наличные, чтобы заручиться их поддержкой, а собравшиеся скандировали «Зиндибад (да здравствует) Усама!»30. Американские разведчики считают, что через Тора‑Бора и другие участки границы в течение нескольких недель бежали пости 1000 боевиков «Аль‑Каиды».

«Мы должны отдать ему должное, – отмечал уже упоминавшийся Гэри Шроен, – он держался в Тора‑Бора до последнего»31.

В середине декабря 2001 г., по оценкам американской разведки, бен Ладен в последний раз покинул Тора‑Бора в сопровождении нескольких охранников и ближайших помощников. Действовавшие там оперативники ЦРУ неоднократно обращались к военному командованию с просьбой выделить дополнительный батальон рейнджеров, чтобы заблокировать пути отхода бен Ладена, но оно решило положиться на афганские войска. По некоторым данным, бен Ладен заплатил афганцам, чтобы они позволили ему уйти 32. Пакистанские военные полагали, что «боевики укрылись в городских районах и смешались с местным населением»33. Лидеры «Аль‑Каиды» уходили различными маршрутами, а бен Ладен перемещался верхом в южном направлении, пройдя несколько горных перевалов, которыми пользовались караваны ЦРУ во времена войны против СССР. Пуштуны, живущие в многочисленных селениях и городках, разбросанных вдоль маршрута по обе стороны границы, поддерживали «Талибан» и помогали бен Ладену и его спутникам преодолевать засыпанные снегом перевалы на пути к старому пакистанскому аванпосту в Парачинаре. ЦРУ позже установило, что «группу в составе двух сотен саудитов и граждан Йемена… вели члены пуштунского племени гильзаи, с которыми за это расплатились наличными деньгами и оружием»34.

Пакистанский Пограничный корпус – полувоенное формирование, действующее в пограничных районах страны – задержал в районе границы некоторое количество боевиков. Члены «Аль‑Каиды» и боевики‑иностранцы были переданы пакистанской разведке ИСИ, которая, в свою очередь, передала многих из них правительству Соединенных Штатов. Они оказались в секретных тюрьмах в Кандагаре, Баграме и в других местах. Члены «Аль‑Каиды» надеялись на свои связи с пакистанскими военизированными группировками типа «Лашкар‑э‑Тайба» (Армия праведников), действовавшими в крупных городах Лахор и Фейсалабад, которые могли помочь им скрыться от пакистанских и американских спецслужб. Однако они не хотели оставаться в Пакистане, поскольку его правительство сотрудничало с Соединенными Штатами. По данным ЦРУ, большинство боевиков «Аль‑Каиды» и иностранцев пытались пробраться в Иран, где они могли бы осесть на время или перебраться оттуда в другие страны, например, в государства Персидского залива.

Однако в 2002–2003 гг. в ЦРУ начала поступать информация о том, что все больше боевиков «Аль‑Каиды» тайно возвращается в пакистанскую Зону племен. Они в основном уходили в отдаленные районы вроде долины Шакаи в Южном Вазиристане, надеясь, что правительство Пакистана оставит их в покое и позволит раствориться среди местных племен. Спорадические операции пакистанской армии в Южном Вазиристане вынудили боевиков уходить в Северный Вазиристан. «Там пакистанским правительственным войскам было труднее достать их – социальная структура в этих районах была более благоприятной, влияние мулл и религиозных клерикалов – очень сильным», – отмечал Гренье 35.

 

Идеальное укрытие

 

В течение следующих нескольких лет эти экстремисты использовали расположенную на севере Пакистана провинцию Белуджистан, Федерально управляемые племенные территории (зону племен) и Северо‑Западную пограничную провинцию в качестве убежищ для отдыха и перевооружения. Убежище было важнейшим фактором для всех основных группировок, действующих против войск НАТО и афганской правительственной армии. Согласно документу, подготовленному совместно Европейским союзом и ООН, «движение «Талибан» было динамично развивавшейся сетью, которая действовала, опираясь на мощную поддержку в Пакистане и имея там отличную базу для вербовки сторонников»36. В мире в целом во время восстаний и мятежей повстанческие группировки часто используют пограничные районы и территории соседних государств. Там они планируют свои действия, привлекают и вербуют сторонников, оттуда же связываются со своими приверженцами по всему миру, занимаются сбором денег, оправляются от постоянного стресса, связанного с жизнью в условиях подполья 37. Пограничные районы Пакистана были идеальным убежищем по нескольким причинам.

Во‑первых, они расположены близко к основным базам «Талибана» и «Аль‑Каиды» в восточном и южном Афганистане. Это удобно, так как «Талибан» и «Аль‑Каида» решили начать войну с правительством Карзая. При этом буквально все лидеры мятежников находились в Пакистане, зачастую в одном из медресе деобандистов. Во‑вторых, на территории Пакистана проживают почти двадцать пять миллионов пуштунов, т. е. вдвое больше, чем в Афганистане. Большинство их симпатизировали «Талибану»38. В‑третьих, некоторые группировки были тесно связаны с членами пакистанского руководства. Как уже упоминалось ранее, в 90‑х годах «Талибан» получал существенную поддержку от пакистанской разведывательной службы ИСИ. В‑четвертых, гористая местность в пограничных с Афганистаном районах предоставляла отличные возможности для укрытия.

«Роль географии, важнейшая в обычной войне, может стать решающей в войне революционной», – писал Давид Галюла в своей классической книге «Противоповстанческие действия» (Counterinsurgency Warfare). В годы Второй мировой войны Галюла служил во французской армии в Северной Африке и Италии, затем – воевал с повстанцами в Китае, Греции, Индокитае и Алжире. «Местность помогает инсургентам, если она имеет сильно пересеченный характер», – отмечал он 39. Галюла и другие эксперты подчеркивали, что гористая местность хорошо подходит повстанческим группировкам, потому что войска там испытывают значительные затруднения с передвижением и ориентировкой, а мятежники, в свою очередь, имеют больше возможностей для укрытия 40.

Вокруг афгано‑пакистанского пограничного региона всегда кипели споры. Ни одно из современных правительств Афганистана не признавало проложенную британцами границу, разделяющую территорию, заселенную пуштунами. 12 ноября 1893 г. сэр Генри Мортимер Дюранд, секретарь по иностранным делам британской колониальной администрации Индии, подписал с правителем Афганистана, эмиром Абдуррахман‑ханом соглашение о разграничении Афганистана и Британской Индии. Назначение демаркационной линии, получившей впоследствии название «Линия Дюранда», состояло в разделении пуштунских племен и ослаблении их, что, в свою очередь, облегчало британцам задачу умиротворения этих районов. На своей стороне границы они создали несколько автономных племенных администраций, управляемых британскими чиновниками с помощью местных вождей, лояльность которых обеспечивалась посредством регулярного предоставления субсидий. Британские войска силой подавляли возникавшие время от времени восстания, но в целом не трогали пуштунов в обмен на сохранение стабильности в регионе 41. В 1949 г. состоявшаяся в Афганистане «Лойя‑джирга» объявила «Линию Дюранда» недействительной, а заселенные пуштунами районы – частью Афганистана, тем более что с обретенной в 1947 г. Пакистаном независимостью Британская Индия перестала существовать.

Демаркационная линия протяженностью 1519 миль (2640 км) продолжала оставаться источником постоянной напряженности. В номере журнала Armed Forces Journal за июнь 2006 г. подполковник армии США в отставке Ральф Питерс предложил радикально пересмотреть государственные границы на «Большом Ближнем Востоке». Он «отдал» часть западного Афганистана Ирану, но при этом «вернул» Афганистану пуштунские районы Пакистана. Питерс писал: «То, что Афганистан отдаст Персии на западе, он компенсирует приобретениями на востоке, поскольку пуштунские племена, проживающие в пакистанской Северо‑Западной пограничной провинции, воссоединятся со своими афганскими собратьями… Пакистан, еще одно государство, созданное искусственно, также лишится территорий, заселенных белуджами, на которых будет создан Свободный Белуджистан. Территория оставшегося «естественного» Пакистана находилась бы целиком восточнее реки Инд, за исключением обращенного на запад ответвления около Карачи»42. Хотя такой передел границ неминуемо сопровождался бы большими жертвами, некоторые афганские официальные лица похвалили Питерса и выразили поддержку его предложениям. Вскоре после опубликования статьи один высокопоставленный афганский политик сказал мне: «По меньшей мере один американец понимает Афганистан»43. Неудивительно, однако, что пакистанские политики встретили предложения Питерса без энтузиазма.