Глава 5(55). Хоркруксы: свои и чужие. R

Гарри лежал на плече Тома, тихо рассказывал о прошедшем дне, жаловался на доставшегося на будущий проект по Гербологии напарника, пытался своими словами объяснить, что усвоил на Трансфигурации и не реже раза в минуту зевал. Время было около часа ночи, и по-хорошему им обоим давно пора было спать. Николаса Моро завтра ждали сперва сплошь проблемные второкурсники, а следом — надеявшиеся повторить славу близнецов Уизли и Мародеров друзья-шутники с третьего курса (вот неожиданность-то!) Гриффиндора, отчего-то питавшие ко всем французам весьма серьёзную неприязнь. Под вечер неплохо было бы незаметно выбраться из замка и на несколько часов заглянуть в Уэльс.
Поттеру с утра нужно было умудриться не опоздать на промежуточный зачёт по Чарам, не подставить Драко при варке Сна-без-Сновидений на зельях и поймать Спраут до утверждения пар на проект по выращиванию венерин-мухоловок.
А ещё Каталина настоятельно советовала все же поприсутствовать, пусть и без Тома, на очередном дополнительном занятии завтра.

Но вместо того, чтобы спокойно спать, в идеале — каждый на своей кровати, Гарри продолжал болтать ни о чем и обо всем сразу, а Том — массировать ему голову и удовлетворенно улыбаться.
На самом деле они сегодня никак не должны были встретиться нигде, кроме общей пары ЗоТИ после обеда. Но Гонту, шедшему поздним вечером после очередного внепланового педсовета, где МакГонагалл представляла отчеты об успеваемости, Синистра и Спраут высчитывали по звёздам судьбу бедового племянника последней, все остальные спали с открытыми глазами, а они со Снейпом сидели мрачными статуями в углу, пришло в голову зайти к Гарри. Завтра они должны были встретиться — Том собирался присутствовать на дополнительных тренировках с Каталиной, — но из-за неотложных вопросов в штабе срочно нужен был там. И стоило предупредить Гарри, чтобы тот не волновался понапрасну и не пошёл доставать Снейпа.
Почему в тот момент Гонт не вспомнил о связанных тетрадках, что подарил сам, он не мог потом объяснить. Разве что подсознательно хотел увидеть Гарри.

Появившись невидимым в спальне студентов шестого курса Гриффиндора, Гонт увидел спящими всех соседей Поттера, но не его самого. Впрочем, шум воды за закрытой дверью в душевые не оставлял простора для фантазий на тему.
Гарри действительно был в душе, но занимался отнюдь не тем, чем предполагалось. Парень стоял, уперевшись рукой в стенку открытой секции, и откровенно ласкал себя, двигая пальцами между ягодиц, в попытке получить удовольствие. И тихо, ужасно возбуждающе постанывал.

Том мгновенно содрал с себя одежду, на голых инстинктах бросил вдобавок к уже наложенным запирающим чарам свои и навесил Полог Тишины. Бесшумно оказался за спиной Гарри, только сейчас заметившего его, и с наслаждением провёл руками по смуглым ягодицам. Поттер быстро оценил ситуацию, требовательно прогнулся сильнее, без слов выражая свои желания.
Немного подразнив дырочку Гарри уже твёрдым членом и, наконец, очень медленно, чтобы парень почувствовал каждый дюйм, скользнув внутрь до конца, Гонт послал все свои планы на спокойный восстанавливающий силы сон подальше.
Он был настолько заведен, что не сомневался в том, что долго не отпустит Гарри сегодня. И тот далеко не сразу сможет собрать свои ноги потом...

Гарри вдруг перестал говорить, вырвав Тома из собственных мыслей, замер, словно заледенел, и до боли сжал его руку, оставляя следы ногтей. Из его горла вырвался громкий вскрик, свободная рука неосознанно потянулась к медальону, попыталась накрыть ладонью, но тут же была отдёрнута в сторону. Парень резко выгнулся в руках Тома, всхлипнул и откатился вправо.
Когда Гонт поднялся и, усевшись на колени, наклонился над ним, с беспокойством всматриваясь в побледневшее лицо, в широко распахнутых зелёных глазах уже появились слезы. Зубы были стиснуты в нелепой попытке заглушить боль, а сам Поттер, мокрый как мышь, весь дрожал.

— Гарри! Гарри, что? — Том отчётливо почувствовал собственный безотчётный, бессильный страх, одним мгновением возникший в сознании.

Впору было испугаться до безумия: Поттер был единственным человеком, чьи проблемы волновали как свои собственные и вызвали слишком особенные эмоции у старавшегося постоянно контролировать себя Гонта.

— Больно, — на грани слышимости прошептал тем временем парень и крепко зажмурил глаза.

Это тихое жалобное "больно" мигом привело Тома в чувство, а снова потянувшаяся к медальону рука помогла определить необходимый порядок действий.
Гонт не стал разбираться в причинах, ведомый одним лишь желанием как можно скорее избавить Гарри от той боли, что, казалось, целиком поглотила его. Том немедля сорвал цепочку с шеи Поттера: разумеется, с помощью волшебной палочки, что была тут же им призвана.

Артефакт был заключён в непроницаемую сферу.

Обернувшись, Гонт резко втянул в лёгкие воздух. Гарри лежал без сознания, изломанной куклой раскинувшись на постели, а на его груди нельзя было не заметить пятно обожженной кожи как раз в форме медальона.

— Северус! Ты нужен мне прямо сейчас. Обезболивающее, противоожоговую мазь, восстанавливающее. Мои комнаты в Хогвартсе, быстрее, — серебристая куница возникла в воздухе и мигом отправилась прямиком в Уэльс: Снейп сегодня был с Кассандрой в штаб-квартире.

— Натан! — если хотя бы кто-нибудь из волшебников увидел бы сейчас ещё один Патронус, когда первый только-только скрылся за каменной кладкой, то вряд ли смог бы скрыть своё удивление. - Хогвартс, срочно, камин в гостиной Северуса. Там встретишь его. Все дела оставь на Никсона.

Пока самые нужные сейчас маги добирались до них с Гарри, Том осторожно кинул в того самые лёгкие диагностические чары и выдохнул с облегчением. Самыми необходимыми навыками в колдомедицине он обладал и с лёгкостью различил, что чары показывали не худший вариант: Поттер просто был в глубоком обмороке, но при этом все его жизненные показатели не выходили за пределы обычных значений.

Том быстро влез в брюки в попытке соблюсти хотя бы минимальные приличия и прикрыл наготу Гарри до пояса одеялом.
Зависший над постелью шар с медальоном он палочкой отлевитировал на тумбу и заключил в дополнительную магическую клетку, которая пресекала любые вредные эманации.

Снейп появился вместе с Натаном, мгновенно узрел в постели хозяина апартаментов Гарри и с неудовольствием зыркнул в сторону Тома. Натан позволил себе лишь коротко посмотреть на мальчика, чуть улыбнуться перекосившей израненное шрамами лицо улыбкой и быстро перевести взгляд на Гонта в ожидании объяснений.

— Северус, — Том не смог проигнорировать взгляд декана Слизерина. — Поттеру шестнадцать, а все остальные претензии ты выскажешь мне позже. Тем более, я никогда не поверю, что после ваших занятий окклюменцией ты не знал о природе наших отношений.

Снейп кивнул, принимая слова Тома, и приблизился к кровати.

— Что с ним?
— Что произошло? — спросили они с Натаном одновременно.

Рассказ, опуская некоторые подробности, занял всего пару минут. Северус, тем не менее, не стал терять и их и прежде всего влил в Гарри обезболивающее зелье, помассировав горло. Убедившись, что все в порядке, он осторожно намазал мазью обожженное место и наложил поверх неопознанные Томом, очевидно, глубоко специализированные чары.

— Энервейт! — Гарри слегка дёрнулся на постели и был мгновенно приведён в чувство.

— Том? — спустя некоторое время приоткрыв глаза и сощурив их, напряженно позвал он.

— Я здесь, здесь.

Гарри чуть расслабился, его рука, помедлив, потянулась было к пострадавшему месту, но внимательно наблюдавший за ним Северус тут же пресёк это движение.

— Лежите, Поттер, и не дёргайтесь.

— Что вы зде... что произошло? — Гарри удивлённо осмотрелся вокруг, когда мир приобрёл четкость.

Присутствие в спальне Снейпа и, тем более, незнакомого мага сильно смутило и заставило мозги тут же заработать в поисках оправдания их нахождению тут.

По всему выходило, что Гарри зря, очень зря не рассказал Тому о том, что происходило с артефактом каждый раз, когда они были весьма несдержанны.

По правде говоря, приступа такой острой и выворачивающей боли, такой силы ещё ни разу не случалось.
Сейчас он прошёл, кожу лишь немного пекло, но забыть ужасные ощущения так быстро, конечно же, не представлялось возможным. Гарри устало прикрыл глаза и внезапно с удивлением обнаружил, что больше не чувствует на себе медальона. Следом рассеянное сейчас внимание обратилось на действия второго мага: тот как раз занимался странным шаром, в котором виднелись очертания артефакта.

Волшебник с минуту совершал многочисленные пасы палочкой, а то и просто руками. Потом посмотрел в сторону тихо переговаривающихся недалёко от Гарри Тома и Снейпа и вынес сферу за пределы спальни.

— Выпей это, пожалуйста, — Гонт подошёл к все ещё слегка дезориентированному парню и поднёс к губам фиал с мерзко пахнущей бурдой.

Гарри случайно позволил себе заметить это вслух и, кажется, весьма сильно возмутил зельевара. А через минуту почувствовал, как слипаются глаза.

***
Проснувшись, Гарри первым делом почувствовал, что Том привычно и так знакомо лежал за его спиной и нежно поглаживал ему голову, ероша спутанные волосы. Мягкие губы периодически касались плеча, скулы или виска, рождая приятные мурашки.

Гарри счастливо и спокойно, не чувствуя никакой боли, глубоко вдохнул, чуть поёрзав в объятиях, и тут же был перевёрнут лицом к Тому. Тот пристально вгляделся в лицо парня, откинув одеяло, осмотрел шею и грудь, а потом снова прижал к себе.

— До утра спишь тут, потом выпьешь зелья и я перенесу тебя в башню. Северус сказал, что к тому времени все должно немного зажить, а чары сохранят кожу от повторного ранения.

Гарри кивнул, уткнулся носом в шею Тома и вновь закрыл глаза. Спать особо не хотелось, несмотря на глубокую ночь, но отдохнуть было необходимо.

— Почему ты мне не сказал? — спустя какое-то время спокойно спросил Гонт, поглаживая спину Гарри и не высказывая ему никакого раздражения или недовольства. Будто просто интересуясь.

— Ну... — Поттер выскользнул из объятий и присел на колени, посмотрев Тому в глаза, а потом отведя взгляд. — Это никогда не было настолько сильно, настолько нетерпимо.

Том молчал и явно продолжал ждать ещё каких-то объяснений. Этих ему было недостаточно.

— И я ведь знаю, что тебе больше нравится когда... эм... когда я, мы... Ну, как сегодня, в общем. И мне тоже нравится, и я не хотел это прекращать.

Гонт вздохнул и неверящие покачал головой, будто удивляясь размышлениям Гарри.

— Надо было сказать.

Гарри кивнул.

— А что это было? Почему так... вы выяснили? — Поттер вновь устроился ближе, замотался в одеяло и приготовился слушать.

— Да, — Том не стал молчать. — И это настолько невероятно, что я до сих пор не до конца верю в то, о чем сейчас скажу... Ты помнишь, мы довольно давно говорили про хоркруксы? Ну или крестражи, как их ещё называют?

— Да, — Гарри вытащил правую руку и опустил на грудь Тому, неосознанно начиная её поглаживать. С левой стороны отчётливо чувствовалось, как быстро бьется его сердце, хотя внешне Гонт был более чем спокоен. — Их сотворил Тёмный лорд, чтобы расколоть душу и никогда не умереть. Ты — самый первый, но всего лишь один из них.

— Ты тоже, — резко, будто бросаясь вниз, выдохнул Том и крепче прижал к себе Гарри, не давая вырваться. — Был.

— Что?!

Рассказ о хоркруксах в общем и целом, о том, как Гонт нашел способ сливать их с собой, о предположениях помещения одного из них в Гарри занял не более десятка минут, но, как оказалось, хорошо помог Гарри немного смириться с действительностью и начать внимательно слушать.

— Медальон был одним из них? Да?

— Да, я нашёл его самым первым, совершено случайно. Исключая самого Темного лорда, я хорошо чувствую все куски души. Связь с создателем, — Том криво ухмыльнулся, — я закрыл и себе, и тебе. Это слишком неизведанная вещь.

— Но носил я...

— Артефакт. Полностью готовый к тому, чтобы быть вместилищем души, но неактивный и, помимо этого, обладавший ещё сонмом прекрасных свойств, в том числе и помогавший тебе с защитой разума. И я не могу понять, как это произошло. Ни я, ни Натан — а он выдающийся Мастер-артефактолог — не понимаем всех тайн этой магии и можем лишь констатировать сам факт. Наша с тобой близость, постоянная близость и магия, скорее всего, слишком похожая... Мордред, ну как я могу объяснить то, чего не понимаю сам?!

Гарри с интересом смотрел на Тома и молчаливо ждал продолжения. Тот никак не мог собраться с мыслями и явно был не в восторге от этого.

— В общем, — Том решил опустить большинство деталей до того момента, пока сам не разберётся во всем, — хоркрукс по неизвестным причинам в буквальном смысле вырвало из тебя и заключило в единственное возможное другое вместилище — медальон. Почему это случилось именно сегодня и почему гораздо позже, а не... хм... в процессе, я не знаю.

Гарри ошеломлённо захлопнул уже приоткрытый рот: все вопросы, которые он намеревался задать до этого, перебив Тома, пропали сами собой.

— А почему не в кольцо? — вдруг указал он на руку Гонта через пару минут молчания. — Оно ведь было ещё одним?

— Да, но как потенциальное вместилище оно больше не существует. Подожди... ты его видишь?

— Конечно, — удивлённо ответил Гарри. — А не должен? И не только я, кстати.

— Быть не может, — Том призвал палочку и кинул несколько чар в кольцо Гонтов, которое снял с пальца. Чары были на месте.

— Кто ещё его видит? — напряженно поинтересовался он.

— Белла. Она и обратила моё внимание на него: слишком уж необычное и приметное.

Том, по правде говоря, устал сегодня удивляться. То, что скрытый всеми чарами Воскрешающий камень в кольце Гонтов видит Гарри, ещё можно было со скрипом объяснить его далеким родством с Певереллами.

Но Хэттон? Ритуал принятия в род Принц не выявил никаких родственных волшебных связей.
Ни одной.

Примечание к части

Не удивляйтесь, что Гарри так блекло отреагировал на хоркрукс в себе. Он все-таки в этой истории с один таким спит.:D

Не могу привыкнуть к новой версии фикбука... (П/б: та же проблема:/)

Бечено.

Глава 6(56). Открой глаза

Шестой учебный год не просто шёл семимильными шагами и даже не бежал, перепрыгивая знаменательные и не очень даты, а почти что летел, то плавно помахивая числами, изредка останавливаясь на пару часов отдохнуть, то устремляясь с новыми силами вперёд с немыслимой скоростью из пролетающих перед глазами безликих недель.
Осень была холодной, ветреной и усталой, хмурый ноябрь с запасом превысил все рекорды по отвратительной погоде, размыв дождями тропинки вокруг замка и пронизывающим до костей ветром надежно заперев студентов в каменных стенах Хогвартса.

Хэллоуин на удивление прошёл почти без ежегодных приключений, хотя Гарри и пришлось выдержать серьезный разговор с Томом и его сопротивление, прежде чем они вместе смогли отправиться в Годрикову Впадину на могилу Джеймса и Лили, которых уже — подумать только! — целых пятнадцать лет не было в живых.
Гарри купил немного черных и пару белых роз, долго стоял на коленях, прислонившись лбом к мраморному памятнику, и просил у родителей прощения за все сразу. А потом вернулся в Хогвартс, с разрешения Гонта спрятался ото всех в его комнатах и не выходил до позднего вечера. С возрастом многое из того, что в детстве играло второстепенную роль, выходит на первый план.

Мысли, которые всеми силами гнал от себя гриффиндорец с конца лета, пытаясь урвать почти беззаботные дни наслаждения обычными школьными делами, встречами с Томом и общением с друзьями, именно в этот день захватили все сознание и никак не изгонялись.

Дамблдор определенно, но неизвестно чего ждал; напряжение в школе медленно, но верно росло. А что творилось за пределами Хогвартса, и подумать было страшно: среди студентов быстро распространялись новости о каждодневной гибели авроров, о нападениях на целые магические семьи, о трёх покушениях на нынешнего Министра Магии и о чудом отбившейся от уже второй атаки Амелии Боунс, которой (опять же по слухам) помогли неизвестные общественности маги.

Драко иногда вспоминал Нотта, который совсем скатился по успеваемости и часто возвращался в гостиную факультета только перед самым отбоем, вызывая своим поведением очень серьёзные опасения, рассказывал о Креббе и Гойле и о двух семикурсниках, которых ждал рождественский подарок в виде Метки.
Белла очень переживала за Сандру, которая, судя по всему (Хэттон не распространялась, а Гарри не стал настаивать), последние две недели очень плохо себя чувствовала. Профессор Снейп молчал, но мрачнел с каждым днём. А Каталина вконец извела всех своими тренировками, заставляя обходиться без палочки...
Том все чаще отлучался вечером, заставляя Гарри сильно переживать и не спать вплоть до появления короткой записи в тетрадке: «Я в Хогвартсе».

Зима к и так скверным делам и неважному эмоциональному состоянию прибавила свою лепту: с первых же недель декабря ударили морозы, снег взял Хогвартс в кольцо, а вечно темно-серое небо с утра вызывало только одно желание — закутаться в одеяло и спать дальше до самого обеда, не думая. Ни о чем.

***
В последний день семестра Дамблдор появился на завтраке в таком прекрасном настроении, что Снейп и Том синхронно скривились и уставились каждый в свою тарелку, прервав занимавший их разговор, а наблюдавший за ними Гарри шестым чувством определил, что радуется директор отнюдь не предстоящим праздникам.

И правда. Перед тем, как Гарри вышел из Большого зала, его поймала какая-то малявка с Хаффлпаффа и с ужасно серьёзным видом вручила «письмо» от Самого. Тот желал незамедлительно по окончании ужина увидеть Поттера в своём кабинете и озаботился далеко не тонким намеком на то, что наконец освободил достаточно времени, чтобы начать лично учить Гарри.

Методы обучения Поттер не оценил.

После традиционной чашки невкусного чая Дамблдор попытаться тихонько прощупать эмоциональный фон и поверхностные мысли Гарри, но тот был достаточно натренирован в прошлом году Снейпом. Профессор, немало намаявшийся с Гарри, главной целью своего обучения поставил возможность хранить настоящие мыслеобразы под тонким, но достаточным слоем придуманных и обеспечить разуму минимальную защиту от целенаправленных атак. Чего вполне благополучно, пусть и не без некоторых усилий, достиг.
Кроме того, Снейп же умудрился просветить Дамблдора тщательно продуманной дезинформацией о крайне ущербных способностях бестолкового тупицы Поттера к тонкой ментальной науке.
И это сейчас помогло даже больше, чем выдуманные мысли о мелких школьных проблемах: директор не полез дальше.

После старик как заправский шарманщик завёл длинную и содержательную песнь о жизни Гарри, о его давней победе, о злобных планах Волдеморта и о своём долге подготовить юного героя к битве со злом. Постоянно повторяющимися припевами служили рассуждения о всеобщем благе, о равноправии угнетенных чистокровными выходцев из мира магглов и о светлой чистой магии, которой единственной должны были пользоваться порядочные волшебники.

Гарри не знал, как смог сдержать себя, сначала не заснув, а потом не рассмеявшись в лицо старику. Том, друзья, а следом и Каталина слишком убедительно просветили его насчёт реальной ситуации в магическом мире. И Поттер прекрасно понимал, что если — когда — Том выиграет это затянувшееся противостояние, многие ранние, ещё не безумные идеи Волдеморта насчёт необходимости соблюдения традиций для сохранения магии и сдерживания инициативы магглорожденных по реформированию «отсталого» мира найдут своё отражение в новой политике Министерства.

Эпичное и безумно полезное занятие закончилось экскурсом Гарри через думосбор в приютское детство Тома: Дамблдор сетовал на испорченность мальчишки с самого детства, на его злую и жёсткую душу и невыносимый страх смерти.

Дамблдор знал о хоркруксах.

***

Том знал, что Дамблдор знает.

Он, как оказалось, давно просчитал возможные действия директора, и на месте вожделенных для последнего частичек своей души оставил самые обычные муляжи, снабжённые неприятными проклятиями. Волдеморт, правда, с ходу бы определил подделку, если б сунулся, но для того, чтобы обмануть Альбуса, муляжей было достаточно.
А вот слова о том, что Дамблдор рассказывал о приюте и даже показал его Гарри, привели мужчину в бешенство. И несмотря на то, что многие эпизоды из детства Тома Риддла Поттер уже самостоятельно видел в дневнике, бушевал Гонт до самого вечера, обещая вывалить все грязное белье Дамблдора и всех его родственников на обозрение магического мира в самом ближайшем будущем.

Подобрел и успокоился Том уже в спальне, заласкав Гарри до бессвязного лепета и оставив в своей постели на ночь.

Утро первого дня каникул, как говорится, ничего не предвещало. Казалось, что и все они пройдут спокойно.
Гарри валялся в кровати, с легким интересом следя за сборами Тома — уже Николаса, — и радовался тому, что в день отъезда Хогвартс-экспресса никому нет дела до тех студентов, что остаются в школе.
Большинство деканов сейчас занималось побудкой загулявших с вечера старшекурсников, а старосты сами вряд ли уже проснулись. С Бель и Драко Гарри попрощался ещё вчера на ужине, Каталина оставалась в Хогвартсе — не имея возможности повлиять на решение Дамбдора оставить Гарри в Хогвартсе для продолжения занятий или же остаться самому, Том поручил наблюдение и охрану именно ей.

Не то чтобы Гарри был против: с вампиршей действительно было интересно общаться, да и физическая подготовка гриффиндорца выросла на два порядка. Каталина была быстра и стремительна, каждое её движение бросало вызов реакции Гарри и его умению просчитывать дальнейшие действия противника.
Белла, например, проигрывала Тали по всем фронтам, когда сражалась без палочки, хотя с ней прекрасно уходила в глухую оборону и выстаивала гораздо дольше, чем постоянно нападающие Драко и Гарри.
Малфой же с точки зрения Поттера вообще вёл себя на тренировках весьма странно: легко парируя заклинания и боевые приемы Гарри или Беллы и отвечая им весьма неприятными способами, в отношении Каталины он применял самые лёгкие, не причиняющие никакого вреда проклятья и огрызался каждый раз, когда Тали напоминала, что благодаря периодическому вливанию человеческой крови в её род она наделена примерно таким же уровнем магической силы, что и он.

Тайна поведения Драко открылась перед самыми каникулами: привычно подумавший об убежище Гарри зашёл в Выручай-комнату и сразу же остолбенел, приоткрыв рот. Малфой и Тали сидели на одном из разбросанных по помещению матов и целовались, ничего не замечая вокруг.

Как оказалось позже, далеко не в первый раз.
Гарри откровенно не понимал, чем думал Драко, влюбляясь в вампира, но по-дружески был за них рад.

***
Сегодняшняя тренировка с самого начала проходила тяжело: Гарри, оставшийся с Тали один на один уже в третий раз с начала каникул, стал для неё единственным объектом прицельного и весьма придирчивого внимания. А Каталина ещё с прошлого вечера была не в духе (спрашивать о причинах Гарри посчитал нетактичным) и потому гоняла его по всему залу Выручай-комнаты с энтузиазмом целой армии хорошо обученных вампиров, а не одной принцессы. Поттер же переживал за Тома, за Сандру, за Беллу и Снейпа, за всех Малфоев в целом и по отдельности и никак не мог сосредоточиться на занятии.
Тем более эти однотипные тренировки стали ему надоедать, о чем он, кажется, в позапрошлый раз имел неосторожность сообщить.

Гонт считал личные переживания Гарри во время даже учебного боя недопустимыми, но Поттер, как бы ни старался, не мог закрыться от них. Каталина считала, что Гарри плохо старался.

В какой-то момент: кажется, после отвратительно брошенного гриффиндорцем Ступефая или Иммобилуса, Энтик не выдержала и вспылила.

— Гарри! Что ты сегодня творишь? Где всё? Куда пропали отработанные движения? Том не зря говорил, что ты один из лучших в своём возрасте... Моргана, да он сам тебя натаскивал, и я видела, что и как ты можешь! Сейчас что происходит? С каждым разом все хуже. В каких облаках ты витаешь?

— Я... — Поттер опустил палочку. И глаза. — Я не могу. Он не пишет со вчерашнего дня, ни слова. Я... волнуюсь.

Каталина помрачнела и замолчала.

— Ты что-то знаешь? Поэтому ты такая... эм... напряжённая сегодня? — Гарри не мог не отреагировать на непривычные для Тали эмоциональные переходы.

— Профессор Снейп донёс вчера утром, что сегодня Пожиратели собрались добыть для Лорда очень ценные растения в лесу Дин. В списке есть такие названия, которые используются только в самых отвратительных из тех зелий, что вообще можно себе представить.

— И?

— Том вчера вечером собирал людей для отпора и защиты леса от посягательств. Там ещё и егеря, и оборотни — все сторонники или слуги Темнейшества. Из штаб-квартиры должны были уйти сегодня чуть ли не всеми боевыми группами. А меня не взяли! — от охватившего было девушку делового спокойствия не осталось и следа. — Я должна сидеть тут, потому что Том велел присматривать за тобой! А ты. Даже. Не. Стараешься!

Гарри охватили смешанные чувства. Острой обиды на Гонта — ни словом ведь не обмолвился, а может быть, уже давно пора было ходить из стороны в сторону, ожидая новостей, и молиться маггловскому Богу; досады за свои сегодняшние промахи — он и впрямь был чересчур несобран; сожаления по отношению к Тали.

Но ничего сказать в ответ Поттер не успел: девушка вдруг вздрогнула всем телом, зашипев, потянулась к браслетом обвивавшему руку кольцу, и подняла на гриффиндорца непонятный взгляд.

— Что-то случилось. Не по плану. Руку!

Аппарация с вампиром была определенно милосерднее, чем обычная, и очевидно могла производиться из Хогвартса.

В следующий раз Гарри моргнул уже в самом настоящем лесу, среди деревьев, но недалёко от границы — она чётко просматривалась отсюда. И сразу же был оглушён сонмом произнесённых заклинаний, тысячей летевших туда-сюда безмолвных лучей и всей атмосферой настоящего боя впереди.
Поттер удачно появился за крепким стволом стоявшего не первую сотню лет дерева и теперь напряженно вглядывался в лица ожесточенно сражавшихся людей. Каталина уже скрылась внутри, а Гарри все искал глазами одного-единственного мага и крепче сжимал палочку.
Его не должно было быть здесь, но раз уж...

Том был в своём настоящем обличии, разве что малозаметном на фоне сплошь глухих и коротких черных мантий и царившего вокруг радужного разнообразия цветов. Гонт будто танцевал между остальными магами, кидая вокруг точные, яркие лучи проклятий. Только зеленые лучи.
Гарри бессознательно кинулся к нему, с потрясением смотря в удовлетворённое, заострившееся, жестокое к врагам лицо.
Он не сражался тут — он убивал.

Бой тут же захватил в свою пучину сунувшегося ближе Поттера, и все внимание пришлось переключить на злобных, определенно узнавших его волшебников. Стоило позаботиться о том, чтобы никто из них не донёс об этом Темному Лорду.
В реальном сражении у гриффиндорца будто открылось второе дыхание за сегодня: он применял все, чему когда-либо и кем-либо был обучен, и применял весьма успешно. Эйфория от этого захватила все сознание — маги падали один за другим, чтобы, скорее всего, вскоре получить от кого-то из Сопротивления Обливиэйт или Аваду.

И парень далеко не сразу очнулся, когда внезапно наступила тишина и его, буквального только что отправившего совсем еще молодого волшебника в блаженное небытие, сильно встряхнули.

— Каталина! — тут же над лесом прогремел хорошо знакомый сильный голос. —Держись за меня, — прошептали уже на ухо, но без всякой привычной для Гарри теплоты и нежности.

Том был недоволен. Крайне.

Примечание к части

Бечено.