Гордыня слоя познания дэвов четвертого подвида

В персонажах диснеевских мультфильмов достаточно легко заметить не только игру эмоций. В каждом их движении можно заметить специфическое, ни на что другое не похожее манящее желание. Так и выглядит темная экспансия дэвов четвертого подвида. Энергетика весьма заметна, так как экспансия желаний навязчива и сильна (энергетически, в истинном творении, конечно же, слаба). Так, она буквально в каждом движении принцессы из мультика «Аладдин», например. Персонаж двигается неестественно и несвободно, еще бы – ведь в каждом движении  задача – убедить в цветущей самодостаточности, его касаются обожаемые желания. Но по факту, такая личность – раб служения образу эмпатии. Она тотально несвободна.

Всех же, кроме себя, такой дэв воспринимает по определению как обделенных прикосновением природы. Темный дэв воспринимает окружающих как смешных недотеп, которые, конечно же, чрезвычайно нуждаются в его экспансии, они обделены природным цветением. Это весьма хорошо показано в диснеевских мультиках. Вот главные персонажи, самодостаточные и наполненные манящим желанием. А окружающие – смешные, идущие вперевалочку, и животик выпирает из-под куцой рубашки, лысые, обрюзглые, с обкромсанными усами и т.д. Это достаточно явно можно увидеть, например, в песенке из мультика Beauty and the Beast «Belle». А дальше обделенные… служат главному герою так или иначе. Вообще, в диснеевских мультиках это традиция. К главному герою обязательно прилагается недотепа, зачастую животное-прислужник, обделенный прикосновением природы. Для того, чтобы эмпатия главного героя была контрастнее и убедительнее.

Деяния основы тоже соответственные. Есть интересный нюанс, который не так просто заметить, но он весьма характерен. Подтасовки основы – они же именно подтасовки, а не настоящее творчество. Так, в Индии хозяева липовых «лечебных центров», иногда предлагают услугу – паровую баню. Это деревянный, сомнительный чистоты ящик, с подстеленными на дно тряпками, в него нужно влезть, он закрывается и дальше в ящик идет пар. Но с каким намеком показывает все проводящий процедуру! И как деревянная крышечка открывается, и проводит витиевато рукой по тряпкам, и укладывает их и обозначает игру пара. Но все это проникнуто специфическим распадом, потому что на самом деле эта игра эмоций не содержит высшего смысла, направлена на потребление и ведет к краху благополучия, ибо созидательной функциональности практически не содержит.  Или, скажем, темный дэв рисует яркую картинку для привлечения публики – она проникнута специфическим лукавством, зачастую лишь с внешними чертами при крайней недостаточности эмоционального благополучия. Почему? Так ведь цель манить с целью экспансии, а вовсе не давать блага. Представления не функциональны! Показуха!

А что, если дэв на этапе экспансии будет еще и высокомерным? О, есть просто великолепный пример такого поведения. Персонаж из фильма «Левиафан» (2014). Он, видимо, был задуман с целью показать коррумпированное и несправедливое правительство, ущемляющее права граждан. Однако произошел очень интересный феномен.

Зритель, когда ему показывают конфликт в фильме - всегда тяготеет «болеть» за одну из сторон. И выводы делает не только из того, что показывается явно. Ведь зритель, особенно светлый, да и вдумчивый, исходя из более высоких слоев – он же проводит собственный анализ, пытается понять подоплеку. И если ему показать неоднозначных персонажей, о которых явно говорится, что они порочные, и персонажей, которые показываются как положительные, однако явно ведущие себя чрезвычайно порочно – он всегда будет болеть за первых, даже если по сюжету у них рыльце в пушку. То есть зритель в таком режиме «раскалывает» порочное восприятие самого режиссера. Если режиссер показывает грех, считая, что это хорошо – то значительная часть зрителей с этим не согласится! А если режиссер дальше показывает персонажа особо не грешащего, но уверяется, что это страшный грех – зритель тоже начнет спорить. Зритель-то к правде стремиться! Я веду вовсе не к тому, что ворующий чиновник – совершает благие поступки. Нет, конечно. Но если кто-либо очерняется более, чем есть – то правда лезет наружу. Шила в мешке не утаишь, что вы и увидите ниже. Правда лезет даже через сюжет, сценаристом же и написанный.

 У темных дэвов четвертого подвида на этапе экспансии есть интересная черта. Экспансия подразумевает абсолютное превосходство в цветении желаний, не так ли? Поэтому она проводится только при таких условиях, должна вести к таким чертам, иначе суть самой экспансии теряется. Есть широко известная истина о феноменально низкой боеспособности американской армии в неблагоприятных условиях. Если не завезли туалетной бумаги или нет горячей воды, или у врага тоже есть хорошее оружие – то все. Они работать не могут. То же самое можно прочитать во многих местах и в ведах. Дэвы не против повоевать, но только чтобы безопасно, и чтобы прогулка, и места отдыха, а враг чтобы достать никак не мог. Тогда – орлы!

Итак, в фильме есть главный персонаж, который выставляется как положительный. А дальше зритель с удивлением видит, как отец не слабо, причем буквально смакуя, с размахом дает подзатыльник ребенку, усмехаясь. В другой сцене – сыну поддать ногой, и боксировать победно – орел, конечно! Кстати, как только сын попытался отвечать – все, закончили. А как же – ведь могут сдачи дать, хоть и минимально, хоть и в шутку. Зритель с удивлением видит, что главный отрицательный персонаж, враждуя с положительным – не убивает адвоката, хотя имеет силу и возможности. А главный положительный персонаж говорит, что главного отрицательного персонажа – «молотком надо». И угадайте, что он бы сделал, имея силу и возможности? Зритель с удивленим видит (это я о дырах в сюжете), что на сумму, предлагаемую за землю, можно легко купить квартиру даже в соседнем городе, не говоря уже о самострое среди огромных пустующих пространств тут же, рядом. То есть, скорее всего, главный отрицательный персонаж серъезного преступления не совершает. Незаконное изъятие – возможно. Неудобства – да. Но вот чтобы прям такое жуткое преступление, как это стараются показать в фильме – нет. Зритель с удивлением видит, что когда положительному персонажу говорят о Библии и о том, как надо относиться к ситуации – персонаж отвечает, что это чепуха и сказки.

А теперь, собственно, о высокомерии. В фильме очень неплохо показано, как деяния экспансии высокомерного дэва сводятся к саморазрушению собственного и благополучия и желаний. К дэву приехал друг, адвокат. Главный отрицательный персонаж недоумевает, почему, кто заплатил? А потом оказывается, что адвокат-то навострил лыжи к жене клиента. Потом это все открывается, Николай и адвокат дерутся, плюс его побил  отрицательный персонаж, и адвокат уезжает назад в Москву. Но как же так, ты же темный дэв! Ты же хитрый! Тем не менее, прикинуться добрым и прощающим даже не попытался, хотя бы до конца разбирательства. Нет, каждый раз, когда дэву нужно создать страсть, все оканчивается водкой, уходом, скандалом. Дэв каждый раз вместо хитрости делает чрезвычайно упорные, причем саморазрушительные действия. Высокомерие. Не просто все должно увеселительной прогулкой сложиться, а немедленно и что бы он ни делал.  Николай с невероятным превосходством кидается оскорблять милиционера при исполнении, и милиционер говорит «этого забирайте». Это же надо, какой негодяй, а! Какой произвол милиции!

Весь фильм наполнен разрушающим хаосом. Адвокату незаконно отказывают принять заявление, и специалист из столицы, сумевший отыскать кучу компромата – просто уходит. Почему? А будет ли защищать истинным порывом тот, кто тусуется на местах ради жены клиента? Хаотичный и бессмысленный отдых на природе с шашлыками проникнут жутким распадом, желания разрушаются. Шашлык? А толку, желания все слабее, все превращается в упадочную порочную рутину.

– Папа, бросай пить.

– Завтра завязываю, гуляй.

Кстати, обратите внимание, как пьет главный персонаж. Здесь тоже очень точно показано.  Вредные привычки темные дэвы зачастую используют по-особому, ведь вредные привычки в мирской проекции – это как раз неверно выстроенные страсти. Когда убежденный темный дэв подвержен вредной привычке, то практически невозможно застать его трезвым, он постоянно курит ганджу и т.д. Порочные страсти разрушаются.

Темная экспансия блокируется. На этом этапе темный дэв живет имеющимся масштабом благ, хозяйствуя в прикосновениях к желаниям. Но в том же жизненном пространстве живут и другие темные дэвы, тоже желающие прикоснуться к природным благам. И такой дэв видит, как живущие рядом пытаются потреблять те же самые блага желаний. И он пытается доказать: уж здесь-то, в имеющемся масштабе благ – он максимально хозяйствует, а другие – непопулярные недотепы, которым не достанется ничего. Приходит американец в рядовую фирму на работу. И говорит всем, что он наследный принц, и у него миллионы на счетах и четыре яхты. Он цветущий, да! Читал как-то статью об этом, в Америке такая явная и смешная ложь уже давно никого не удивляет. И начинается борьба за выживание. Это дает очень специфические черты коллектива. В общем, они там игриво улыбаются, наряжаются, ходят на вечеринки, казалось бы – что тут такого, вполне нормальное времяпровождение для дэвов. Да вот только на самом деле все это – наполненный подлостями дележ желания. О, будьте уверены, такое общество полно порчей чужих нарядов и подкладыванием испорченной обуви, и скрытых договоренностей – кто же именно пройдется по центральной красной дорожке. Каждый думает о том, как бы сделать так, чтобы выставить другого лузером,  а свое прикосновение – в максимально выгодном свете. И вот дэвы корыстно играют страстями – напоказ танцуют, в обнимку прохаживаются, играя эмоциональными движениями – кто же отхватит больший кусок желаний, кто стянет больше благ – на себя? А игру эмоций других – подменить, чтобы они не процветали!

 Но вот в очередной раз, дэв хочет прикоснуться в своей жизни к определенным желаниям и вдруг обнаруживает, что эти желания находятся под уходом светлых сил, которые пытаются добиться цветения жизни. Но темный дэв это воспринимает и как уход непосредственно за ним, за всей его жизнью. И  чрезвычайно опасается этого. Помню, зашел в интернете на форум, где большинство форумчан – дэвы. Они,  когда ссорятся с оппонентами, в момент наибольшего возмущения, в момент набольшей попытки насолить оппоненту, обидеть его – намекают, что за его желаниями будет присмотр и уход. Намекают, что оппоненту пора в больничку, что он пишет из палаты номер шесть, а выслали ли за ним санитаров и т.д. Конечно, иногда так говорят и другие личности, но тогда это звучит просто как шутка-мем. Дэвы же мрачно пугают – за вами будет уход, все ваши представления будут поставлены под вопрос и остановлены. Почему же их так пугает уход? Так ведь для них это означает крах  благ мира, полученных корыстью. Кольца, нездорово манящие блеском на вечеринке – под уходом будут сняты с пальцев, язык, говорящий ложь о сладкой жизни – остановлен. А не к месту игриво покачивающий бедрами дэв – будет усажен.

После этого дэв начинает все больше избегать прикосновений желаний   и в настоящем. Потому что все больше прикосновений охвачены первозданным хаосом, а значит – там уход. Это придает дэву очень узнаваемые душевные порывы. Его желания и прикосновения, а значит и игра страстей, направленная на них, становится все боле «экономной». Ведь он избегает заблокированных путей хозяйствования, опасается их. И вот уже американская девица лишь слега поднимает руку, чуть- чуть призывно помахивая. Она опасается прикасаться к желаниям там, где невозможна корысть. Странное произношение американского английского, этакий экономный прононс – именно следствие этих процессов. Причем это вовсе не какие-то локальные концепции произношения. Сейчас, на момент написания книги – вся Америка произносит именно так, а не только темные дэвы четвертого подвида. Ибо это уже стало превалирующим культурным направлением. Свободны от такого произношения, по моим наблюдениям, лишь отделенные культурно области, такие как этнические поселения. А также научные институты, и светочи с собственным направлением, например, творческие главы фирм, корпораций и т.д. Причем заметьте, речь идет именно о произношении, энергетика душевных порывов, а не сам акцент в лингвистическом смысле, который – суть вполне обычное языковое различие Англии и Америки.

Теперь дэва одолевает, опять же, очень узнаваемая «апатия» в желаниях, ведь они становятся все слабее.  Опишу образно эту апатию. Есть широко известная история об одном тореадоре, который отказался от своей работы и стал защитником животных. Как-то раз он ранил быка копьем, чтобы тот на него напал. И его так впечатлило, что бык не стал нападать, а продолжал стоять на месте без особых эмоций, что тореадор стал защитником быков. Он принял апатию за всеобъемлющую доброту.

В данном случае имел место разрушающий хаос (колоть быка копьем ради развлечения сложно назвать гармоничным деянием) – и бык просто-напросто пытается предать забвению нежелательные прикосновения жизни, в том числе, и не сопротивляясь. Но, оставаясь на темном пути, свет высшего смысла – он тоже предал бы забвению!  Эту апатию темные дэвы часто воспринимают и пропагандируют как всепринимающую мирную добродетель. На самом же деле – это хозяйствующие желания, все более слабые и глухие ко всему иному. То есть бык так себя повел попросту потому, что его желания ослабели, а не из-за непротивления злу или мирности.

На этапе остановки прикосновения к желаниям, конечно же, становятся неизменными. А игра эмоций ведет к покою. И местность, в которой живет такой дэв, все больше начинает напоминать чащобу полную природного мусора, гниющие болота, черные стоячие воды и т.д. Природная сила разрушается.

Энергетика четвертого подвида на этапе остановки очень хорошо видна в клипах Майкла Джексона. Характерные движения певца, наполненные желанием. Однако же можно заметить интересный нюанс: в энергетике, а во многих случаях, и напрямую в сюжете – концептуально показывается, что исполнитель мучим ситуацией в различных вариантах. Это и есть следствие отождествления на этапе остановки процессов мира и личности как таковой.