Гордыня слоя познания хозяев благого быта шестого подвида

Хозяин благого быта служит стагнирующему слою, который должен обеспечить весь веер жизненных благ. А если ему намекнуть, что нужно бы разбираться в вопросах формы мира святой опеки, то он посмотрит, как на ненормального: да вот ведь, блага уже есть, в чем еще разбираться-то? 

Темный хозяин благого быта крайне не хочет, чтобы его стагнировавший слой жизненных благ был зависим от чего-то. Ведь затрагиваются его жизненные блага. Поэтому касательно высшей сути он погружается не то чтобы в полное отрицание, по факту он вполне может осознавать наличие высшего. Но очень часто «убежденный темный» будет стараться философически максимально нивелировать значимость и влияние неизреченного смысла: «ну есть что-то высшее, да, но далеко, высоко, слабое и такое немогущественное-немогущественное».

Очевидная и заметная боль и переживания начнутся тогда, когда темное существо будет терять блага. Однако же, что касается душевного глубинного состояния – эмпатичное страдание начнется сразу же, как только существо становится темным. Отличительная черта абсолютно всего в проявленном мире – временность. Однако у темного существа эмпатия ведь именно к миру. И поэтому существо теперь испытывает очень сильное болезненное переживание. Как его можно представить? Образно это очень похоже на разницу между язычником и верующим в единого Бога. Христианин говорит – что же поделать, Бог дал – Бог взял. Язычник смотрит на перышко птички, обнимает дерево, ходит по каменным дольменам, вырезает идолов. Смотрит и плачет – от сильной неизбывной боли, его терзает эмпатичное страдание – что это будет потеряно. Один нюанс –  язычник, не всякий, а поклоняющийся миру, сделавший из него кумира. Ведь как вы помните из раздела в начале книги, язычество и темная эмпатия – разные фундаментальные явления. Но так как на земле, достаточно светлой планете, не так много устойчивых культурных явлений темной эмпатии в чистом виде, то я привожу этот пример как весьма неплохо показывающий суть. Ну или перечитайте еще раз пример из фильма «Кин-дза-дза» [2].

И темный хозяин благого быта на самых первых этапах деградации испытывает эту боль, от возможного краха его склонностей в настроениях. Поэтому он стремится сделать слой эмпатии вечным, распространяя его. И поэтому на самом первом этапе деградации существу характерно оголтелое, любой ценой, корыстное стремление в будущее. Существо видит – там все блага, в образе эмпатии, который можно «прожить», а никаких ограничений вроде бы и нет, наоборот, слой нужно достигать и распространить как можно больше – в этом залог благ.

На первых этапах зачастую происходит очень успешная экспансия слоя. Существо даже не столько подтасовывает, манипулирует и разрушает явным образом, внешне кажется, что лишь предлагает определенный рисунок жизненных ситуаций. Так, разбойник на начальных этапах деградации мог позволить себе войти в театр и сказать: благородные дамы, будьте добры складывайте свои драгоценности вот сюда. Однако, это очень ненадолго.

Но на первых этапах хозяин благого быта иногда настолько активно проводит экспансию слоя, обладая в то же время все еще достаточно сильной энергетикой, что он способен попросту уговорить недостаточно гармоничных на этих слоях окружающих в том, что именно эти чувства должны вести к благодатным настроениям, а сами же окружающие – действуют плохо. Недостаточно гармоничная на этом слое личность будет пространственно очарована прикосновениями чувств хозяина благого быта, подчиняясь ему в настроениях. И хозяин благого быта буквально помыкает теми окружающими, которые не могут противостоять влиянию. Конечно же, на самом деле пренебрегая их собственными склонностями в настроениях напрочь. Поэтому такой хозяин благого быта сеет вокруг себя грустную апатию. Он отрицает все другие склонности настроений кроме своих. А малейшее неподчинение окружающих вызывает в нем скандальную истерию. Просто это еще не так заметно, так как явного противодействия зачастую еще нет или его очень мало. Кроме того, это же не хозяйствование – ничто не мешает хозяину благого быта попросту выбирать другие, выгодные и легкие пути темной экспансии. Ну а состояние эмпатии очевидно: это одна, неменяющаяся пространственная «тема», один способ сыграть. Вы же помните, что шестой подслой это глубинное течение пространственных процессов? [1] Сам хозяин быта считает себя всегда в теме, считает, что эта тема настроений – единственно нужная и вечная. Это порождает сильнейшие истерично-скандальные страдания в настроениях. О таких категорических непринятиях других настроений часто говорят: смотрите, его аж перекосило.

И здесь следует еще раз обратить внимание: это с точки зрения внешних аспектов действий эмпатия – активная экспания, попытка подчинить весь мир своему эгоизму. На самом же деле, фактически – энергия корыстной экспансии веет невероятной слабостью у всех существ. Стремление бездонно потреблять и невозможность творить – это и есть слабость, истинно – существо ничего не может в своем влиянии. Кроме того, уже сразу, с первого этапа – хозяина быта шестого подвида охватывает нечто вроде болезненного состояния отчаянности и опасений, касательно привязанностей. Ведь все другие способы проиграть тему воспринимаются хозяином благого быта весьма трагично.

На этапе сохранения территории эмпатии рядом с хозяином быта зачастую полно других таких же темных, которые отстаивают свой способ проиграть тему настроений. И вот здесь скандальная истеричность становится очевидной! Апсара, идет по супермаркету. Мужчина загородил ей поле зрения. Ее восприятие: он специально именно так встал! О, какой он специально крупнотелый, специально тянет время, а сейчас специально повернул руку смотреть на часы, и апсара тоже вынуждена смотреть на его неприятную руку! Вот он пошел в сторону кассы, но это тоже не так, апсара не склонна к таким чувственным прикосновениям. Все должно быть по-другому! А вот женщина – она прокатила коляску рядом, внезапно свернув в эту сторону. Что за безобразие! Короче, окружающие нахально, специально выстраивают отличающийся рисунок настроений, и это порождает в апсаре истерические претензии.   

Болезненное неизбывное переживание эмпатии никуда не ушло, более того, сейчас оно как раз затрагивается и в настоящем, кроме того, теперь хозяин благого быта теряет ограниченный ресурс. Ведь он ограничен территорией хозяйствования. Это порождает очень специфическое болезненное состояние. И стиль восприятия и поведения очень узнаваем. Особенно это становится очевидным, когда хозяин благого быта работает актером. Из каждой мелочи разыгрывается драма. Малейшее разногласие при постановке сцены показывается  как личное глубокое оскорбление, личная трагедия. Малейшая попытка попросить актера сыграть определенным образом, даже просто согласовать роль – и лицо актера искажают мучительные гримасы переживаний, он хватается за грудь или голову, ну или обостряется другое хроническое заболевание, которое, несомненно, имеется, с такими-то перегрузками. Хозяин благого быта пытается манипулировать окружающими с помощью чувств, и он перегружается попыткой «продавить» свой рисунок настроений, перегружаясь и самими привязанностями настроений.

 Во многих театрах встречаются подобные актеры, и их поведение как под копирку. Кстати, очень любопытный аспект земной культуры – на самом деле это элементарные привязанности в настроениях, но зачастую темными актерами они позиционируются как этакое непокоренное драматическое диссидентство, и даже не так поданная чашечка кофе – повод воззвать к угнетению его актерского мастерства в целом. Действия же основы сводятся к подтасовкам исподтишка, образно это подобно попыткам всучить реквизит для весьма неприятной другому роли. Душевная боль все возрастает, и наступает следующий этап темной деградации.  

 На этапе отречения темная эмпатия все равно присутствует, но сводится теперь к тому, что уже имеется и в уже готовом виде, эмпатия к прошлому. Именно в этом причина замкнутой рекурсии на данном этапе. О, какие пространственные настроения! Но где они и что нужно делать? Они уже здесь, делать ничего не нужно. Вот они, вот. Но что нужно сделать теперь? Ничего не нужно, они уже здесь, такие, какие и требуются. В результате возникает однообразный, замкнутый цикл не ведущий никуда.

На этом этапе хозяин благого быта все также совершает действия основы, управляемые темной эмпатией. Но теперь его действия направлены на прямой вред разрушения и сводятся к тому, чтобы своими действиями разрушить или помешать действовать другим в настроениях, ну или перенаправить прикосновение других к имеющимся настроениям прошлого, в привязанность к ним. С состоянием таких хозяев быта тоже связана любопытная ошибка культурного восприятия на земле. Такой хозяин быта постоянно напряжен чувственно, ибо опасается разрушения имеющейся пространственной темы. А при крахе имеющихся благ настроения испытывает эмпатичную боль, конечно же. Но если такой хозяин быта работает актером и ему дают сыграть роль, то что будет происходить? Получается неразрешимое противоречие! Его эмпатия требует неизменности, а игра роли требует изменений – под роль. И такой актер пытается играть роль… сопротивляясь. Когда он играет, он напрягается все больше, делает страшные глаза, его чувства все больше напрягаются, он испытывает трагичные, эмпатичные переживания. И как иногда бывает у нас на земле – если определенный порок распространен среди некоторой части общества, то он вписывается в культуру, понятийно приобретая  черты безоценочной нормы. Что-то вроде: есть и есть, это давно не новость. А среди темных существ – и желательности. И такой стиль игры некоторые актеры считают стилем игры настоящего театрала, вон какие переживательные страсти. Следует отметить, что такие состояния иногда весьма сильно вредят здоровью. Собственно, любые темные состояния вредят здоровью, в перспективе. Но здесь получается прицельный, весьма разрушительный и явный вред. Но и вне актерской игры, игра чувств – это ведь и есть вся жизнь хозяина быта, конечно же. И понимаете, хозяину быта кто-то вишенку к обеду невпопад его эмпатии предложил – а у него ощущение светопреставления, грубияны актера обижают.

Тем не менее, темное существо темному существу – рознь. Весь вопрос в том, на какие преступления и грехи темное существо готово пойти, отстаивая свою темную эмпатию. Зачастую сильно нагрешившая апсара даже в земной внешности имеет равнодушный, тяжелый взгляд. Слишком много грехов совершено в отстаивании темной эмпатии истеричными взрывными действиями. Понимаете, выбор средств. Один – хоть и будет манипулировать подтасовками в определенной мере, не получится, ну что же, он все же примет как данность свыше. А другой на все готов. И получается, что существо высокого уровня – а в итоге – уже и к аду поближе направится, из-за совершенных грехов. Именно поэтому темные существа, особенно на последних этапах темного пути зачастую вызывают у окружающих оторопь, если они готовы практически на все. Некоторые религии, в том числе и древние – например, религии древней Персии – предписывают не связываться с такими, кроме ситуаций, когда иного выхода нет или совершенно явно необходимо пресечь разрушительные действия, а возможности и полномочия имеются. В современном мире таких иногда называют «неадекваты». Апсаре муж кладет подарок не в ту коробочку, которая ей нравится. Апсара останавливает его руку, и подает другую шкатулку. Муж сопротивляется. Тогда апсара начинает остервенело бить его ногой по ноге. Как видите, она  уже совсем «слетела с катушек».