Глава «О лекции “Две доминанты”»

 

Некоторые идеи цикла «Три силы» перекликаются с идеями лекции «Две доминанты». В лекции «Две доминанты» применительно к проблеме наркомании было показано, что влечение к объекту страсти становится как бы стержнем, на который нанизывается содержание жизни человека. Характер восприятия внешней действительности, отбора информации, реакции на события (внешние раздражители) – эти и прочие стороны человеческой жизнедеятельности заимствуют свой ритм от образовавшейся паталогической доминанты.

Доминанта представляет собой очаг активности в коре головного мозга. Когда этот очаг приходит в возбуждение, импульсы, поступающие в сознание, притягиваются к нему. В остальных отделах коры разливаются процессы торможения.

Это «растревоженное, разрыхленное место нервной системы» формируется при повторяющемся контакте с раздражителем (в данном случае – раздражителем является психоактивное вещество). На определенном этапе развития доминанты между состоянием нервной системы и раздражителем протягивается связь. Наличие связи приводит к тому, что и одного взгляда на раздражитель может быть достаточно, чтобы в возбуждение пришло определенное состояние нервной системы («старый и дряхлый боевой конь весь преображается и по-прежнему мчится в строй при звуке сигнальной трубы»)[26].

Наглядный пример, показывающий состояние человека во время возбуждения доминанты, можно почерпнуть из произведения М.Е. Салтыкова-Щедрина «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил». В этом произведении рассказывается, как два генерала оказались в обстановке отсутствия еды. Мучимые голодом, они специально начинали обсуждение какой-либо темы, чтобы отвлечься от мыслей о еде. Но о чем бы они ни говорили, разговор так или иначе переходил на тему еды. Такое положение дел отчасти повторяется в случае с зависимым человеком.

Объект страсти – состояние, вызываемое психоактивным веществом, – мерещится человеку, когда он смотрит на мир, беседует с близкими. Импульсы, поступающие в сознание, притягиваются к текущему очагу и превращаются в побуждение что-то предпринять в русле удовлетворения страсти («Пока доминанта в душе совершенно ярка и жива, она держит в своей власти все поле душевной жизни! Все напоминает о ней и о связанных с ней образах и реальностях. Только что человек проснулся, луч солнца, щебетание птиц за окном уже напоминает о том, что владеет душой»[27]).

Когда доминанта приходит в движение, посторонние факторы не только не отвлекают человека от главной цели, но, наоборот, усиливают стремление главную цель достичь. Доминантный процесс – «это стремление хищника во что бы то не стало достичь своей цели»[28].

Когда вследствие контакта с раздражителем доминанта приходит в движение, в прочих отделах коры головного мозга, как было отмечено, разливаются процессы торможения. Это торможение, захватывающие стороны жизни, не связанные напрямую с процессом удовлетворения страсти, выражается в том, что зависимый не видит ничего кроме объекта своей страсти. При сильном возбуждении доминантного процесса человек может прийти в такое состояние, что ради достижения своей цели он будет готов переступить через что угодно и кого угодно.

И ведь подобный механизм бывает присущ и какой-нибудь домохозяйке. Для неё раздражителем может являться, например, любой предмет, положенный не на свое место. Увидела женщина, что кто-то по дому сделал что-то не так, и немедленно ей хочется встать в позу «руки в боки». Её сердце бьется и возбужденные эмоции стремятся выплеснуться на «нарушителя порядка».

Процесс торможения, захватывающий стороны жизни, не связанные напрямую с процессом удовлетворения страсти, в ее случае может выражаться в следующем. Ругаясь на кого-нибудь из близких, домохозяйка может даже и не вспомнить, сколько добра сделал для неё ближний, выдерживающий сейчас град упреков за неправильно положенную тряпку.

Доминанте паталогической необходимо противопоставить доминанту иную. Ухтомский считал, что если собственное поведение не нравится, то довольно бесплодной задачей является атака на доминанты этого поведения «в лоб». Результатом такой атаки может стать усиление укрепившейся доминанты. «Целесообразнее искать условий для возникновения новой доминанты, – не пойдет ли она рядом с первой. Если пойдет, то первая сама собою будет тормозиться и, может быть, сойдет на нет»[29]. Главной доминантой, позволяющей человеку преодолеть ограниченность собственного индивидуализма, Ухтомский считал так называемую доминанту на лицо другого. Эта доминанта призывает человека к развитию, к любви. Любовь здесь понимается как сознательное стремление проявить внимание к жизни ближнего (более подробно о доминанте на лицо другого см. в статье «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения», в части третьей «Обращение к полноте и доминанта на лицо другого»).

Мысль о преодолении нежелательных форм поведения через обращение к иной доминанте (иной парадигме развития жизнедеятельности) узнается в наставлениях преподобного Порфирия Кавсокаливита. Основной принцип парадигмы, предлагаемой преподобным Порфирием, можно обозначить в виде вопроса и ответа на этот вопрос: «Зачем мы гоним тьму? Давайте зажжем свет, и тьма уйдет сама».

Преподобный Порфирий считал, что не стоит махать руками, чтобы прогнать тьму. Он акцентировал внимания не на старании изгнать зло из себя, а на стремлении открыть двери, чтобы впустить свет. Когда двери будут открыты для света, тогда все темное, что живет в человеке – уйдет. Свет – это Христос.

«Когда мы любим Христа, наши греховные страсти мало-помалу сами начинают отступать. Перед силой любви они теряют свою силу. Когда рассветает и в нашу комнату проникают первые лучи солнечного света, тьма отступает. Ей здесь уже нет места». Светом, прогоняющим мрак, является также внимательное чтение Священного Писания, житий святых, творений святых отцов.

О любви Христовой, пленяющей душу, преподобный рассказал одной девушке, обратившейся к нему. Девушка страдала от депрессии, и лекарства ей не помогали. Работу, дом и свои занятия она забросила. Ей был дан совет заняться музыкой и другими «предметами». Но особый акцент преподобный сделал на обращении к любви ко Христу. Вследствие любви к Богу и молитв, совершаемых с жаждой, в Церкви происходит исцеление человека. Душа человека наполняется благодатью, и благодать изменяет душу. Благодать преображает человека не только душевно, но и телесно. Даже телесный организм начинает функционировать без аномалий.

Унывающему могут помочь труд, интерес к жизни, сад, растения, цветы, деревья, выезд за город, прогулка на природе, ходьба. Эти занятия выводят человека из бездействия и создают новые интересы в жизни. «Они действуют как лекарство. Занятие искусством, музыкой и подобным приносит большую пользу». Но наибольшее значение преподобный придавал Церкви и «изучению Священного Писания, службам» [богослужениям]. «Читая слова Божии, человек исцеляется незаметно для себя».

Если в человеке возникает такая добродетель как смирение, то такие злые чувства, как незащищенность, безнадежность и разочарование уходят. Если же у человека нет смирения, если он живет эгоистически и не желает, чтобы что-то было не по его воле, то он огорчается, нервничает, сопротивляется, протестует. «В нем господствует уныние. Это состояние исцеляется благодатью. Душа должна обратиться к любви Божией. Исцеление произойдет тогда, когда душа с горячим желанием возлюбит Бога». Если человек живет тем, о чем святой апостол Павел пел в гимне Любви («Любовь долготерпит, милосердствует… не мыслит зла… все покрывает, всему верит… любовь никогда не перестает» (1 Кор 13. 4–8)), то он обладает счастьем, раем. Если же у человека нет любви ко Христу и «святые вещи» не занимают его, то он наполняется тоской и злом. Если нет в человеке Христа, то иное заполняет его: «зависть, ненависть, тоска, сопротивление, мирское мудрование».

Механизм, выраженный с помощью образа темной комнаты, тьма в которой исчезает вследствие действия света, преподобный объясняет также с помощью образа сада.

«У нас», – говорил он, «есть сад. Часть его занимают цветы, а часть – колючие дикие кустарники. Там есть и источник хорошей воды. Итак, если мы пустим воду к цветам, – они будут хорошо расти, а дикий кустарник, оставшись без воды, засохнет». Садом здесь названа душа христианина. Вода ассоциируется с душевными силами. Преподобный не хотел, чтобы христианин занимался одной лишь борьбой со злом, – только лишь выдиранием терний. Он хотел видеть христианина сражающимся за добро, возделывающим цветы. Результатом такой духовной брани будет распускание цветов – ангельских добродетелей, а там увянут и тернии – бесовские страсти. «Если мы будем постоянно совершать добрые поступки, наши дурные привычки буду потихоньку отмирать. … Однако достичь этого можно только лишь непрестанной молитвой и мужественной борьбой за добродетели»[30].

Комментируя слова преподобного Порфирия Кавсокаливита, можно сказать, что в борьбе со злом усилие воли тоже необходимо. Например, если возникает желание в приступе печали лечь на диван и предаться жалению себя, то необходимо усилием воли понудить себя заняться чем-то иным. Подобным образом и во время вспышки гнева необходимо усилием воли сдержать желание выпалить кому-нибудь в лицо колкие слова. Но само по себе проявленное усилие воли еще не исцеляется человека от страстей печали и гнева. Исцеление от печали и гнева происходит не столько в результате борьбы с их проявлениями, сколько в результате обращения к добродетелям, которые являются противоположными этим страстям.

Учение святых отцов о том, что страсти исцеляются через противоположные им добродетели, таким образом, коррелируется с учением академика Ухтомского о преодолении нежелательных доминант через воспитание в себе новой доминанты. Если новая доминанта разовьется и укрепится в нервных центрах, то доминанта паталогическая сойдет на нет.

Эта идея нашла отражение в православном катехизисе, составленном епископом Александром (Семеновым-Тян-Шанским). Епископ Александр писал, что «в борьбе с греховными искушениями, в особенности в родовой области, недостаточно прямых волевых усилий. Здесь требуется еще вырабатывание в себе иных, более высоких интересов, и, конечно, молитва и участие в благодатной жизни Церкви, и, главное, живая любовь к Богу и к людям»[31]. То есть, если эту мысль выразить в терминах преподобного Порфирия Кавсокаливита, – когда поливаются цветы, то колючки порочных стремлений увядают.

Данная идея применительно к теме наркоманической зависисмости была вкратце описана в ответе «Любовь. Выход из зависимости через любовь. Кто любит тот любим». Применительно к теме паталогического влечения к другому человеку – в ответе «Любовь. Девушке, испытывающей влечение к мужчине, который издевался над ней». А применительно к теме игровой зависимости – в указанной выше статье «Обращение к полноте: Становление личности как путь преодоления зависимого поведения», в части третьей, в разделе «Игровая зависимость и доминанта на лицо другого».

 

«Две доминанты» – аннотация к лекции

 

В центре внимания лекции «Две доминанты» – проблема преодоления зависимого поведения вообще (во многом, – через выстраивания жизни на новых началах), а не одной какой-либо его формы. Хотя речь и идет, в основном, о преодолении зависимости от наркотиков, идеи лекции можно спроецировать на другие формы зависимого поведения. Ведь различные зависимости имеют общие механизмы развития. Каковы они?

В лекции обобщаются некоторые из основных идей, изложенных в циклах «Большее и меньшее: Что можно противопоставить наркотикам?», «Что делать и как жить?», «Обращение к целостности (полноте)», «Познать свое призвание и следовать ему». А также – изложенных в беседе «Через любовь вырваться из замкнутости».

 

В лекции «Две доминанты», основываясь на данных нейрофизиологии и учении святых отцов, объясняется механизм образования зависимости, как очага активности в мозге, определяющего повседневную деятельность человека. Предложен алгоритм действий по сознательному торможению в себе данного очага, а также – алгоритм действий по развитию новых очагов активности, основанных уже на добродетелях. Подчеркивается важность не столько ограждения себя от образа жизни и мышления, связанных с зависимостью, сколько необходимость выстраивании нового, осмысленного образа жизни, основанного на христианских ценностях и христианском мировоззрении. В контексте разговора о роли христианских ценностей, выделяется важность жизни по заповеди «Да любите друг друга» (Ин. 13. 34), дающей человеку, в совокупности с участием в жизни Церкви, необходимую внутреннюю опору для отказа от разрушающих его жизнь элементов.

Лекция была прочитана 15 февраля 2017 года в Православном реабилитационном центре для алко- и наркозависимых «Неугасимая Надежда», который расположен в селе Речицы Раменского района Московской области.

 

Часть 2-ая статьи «Преодоление игрового механизма (о игре в широком смысле слова)» (еще не опубликована).

 

С угасанием духовной активности психиатр Лев Выготский связывал распад понятий и шизофренизацию сознания. Выготский считал, что высшие психологические функции возникают первоначально как социальные формы сотрудничества. Он писал, что «в основе шизофренического расщепления лежит утрата психической активности». «Высшие психологические функции (в частности, речевого мышления в понятиях) в онтогенезе имеет социальное происхождение. Они возникают первоначально как социальные формы сотрудничества, принесённые в сферу личных способов поведения»1.

Речь идет о том, что внутренние связи вырабатываются человеком в результате взаимодействия с окружающим миром и другими людьми. А если ценно только собственное «Я», то взаимодействие с другими людьми и окружающим миром начинает носить однобокий характер.

Представления человека более не проверяются жизнью в результате контакта с другими людьми. Корректировки, полученные в результате социального отклика, перестают вноситься в уже имеющиеся понятия. Люди реагируют на поступки человека и высказываются; если он проявляет здоровое внимание к их высказываниям, то социальный отклик такого рода помогает ему прийти к пониманию, правильно или неправильно действовал. Если же мнение людей перестает интересовать человека, то он остается лишь при своей точке зрения, в результате чего обрастает большим количеством закрепленных ошибок.

 

Вследствие одностороннего характера взаимодействий с реальностью понятия у человека вырабатываются очень слабо. Если же новые понятия не вырабатываются, то и уже имеющиеся начинают распадаться (в работе мозга действует принцип «не использовать – значить потерять»), начинается процесс регрессии. То есть, если останавливается процесс выработки новых понятий, то уже имеющаяся система понятий начинает распадаться (человек так устроен, что если какой-то орган перестает развиваться, то он начинает атрофироваться).

В результате регрессии человек, зацикленный на собственном «Я», утрачивает способность воспринимать красоту и глубину мира. Он не видит цельной картины мироздания, а видит только дробные элементы, к каждому из которых он может предъявить какие-то претензии в связи с какими-то недостаткам.

Такое положение дел можно прокомментировать с помощью некоторых мыслей из притчи о дозорном, которую приводит Антуан де Сент-Экзюпери в своей книге «Цитадель». Вот для человека словно рассыпался образ любимой. И глядя на нее, человек думает: «Вот, оказывается, какое у неё лицо … как я мог полюбить его? И какой тонкий голос. Какую страшную глупость она сейчас сказала. Как нелепо поступила…». «Твоя любимая, – пишет Экзюпери, – распылилась на досадные частности, она больше не вдохновляет тебя и тебе кажется – ты её ненавидишь». «Ты замолкаешь, смутно догадываясь, что настало для тебя какое-то помрачение. Любимая стала чужой и тебе не нравится. Не понравятся и стихи, если их не начать читать. … Ты утратил возможность … ощущать Божественные узлы, что связуют всё воедино, теперь ты ничего не любишь, ничего не понимаешь»2.

Когда понятия, с помощью которых человек пытается осмыслить мир, теряют стройность, человек перестает понимать, что ему говорят. В услышанном он «цепляется» к несущественному, начинает ставить к этому вопросы и «выпадает» из темы. Он теряет способность уловить нюансы разговора. Иногда он даже не способен понять саму суть разговора. Ведь, чтобы понять суть разговора, услышанное слово нужно сопоставить с некой целостной системой, включающей в себя и образ собеседника, и историю взаимоотношений с ним.

Только в контексте понимания жизненной позиции собеседника и истории взаимоотношений с ним можно понять смысл его настоящих слов. В данную минуту собеседник, обеспокоенный ярко-выраженным и очевидным сползанием человека к катастрофе, намекает ему, что тот в последнее время проиграл уж слишком много. Человек же, переключившийся на слышание исключительно себя самого, выхватывает из услышанного сообщения лишь слова о суммах проигранных денег. Не чувствуя и не понимая того, что ему хотят помочь осознать приближение катастрофы, он начинает подозревать некий умысел в упоминании о деньгах. Начинает терять терпение, гневаться на собеседника: «Что ты лезешь! Тоже мне – спаситель нашелся!» Реакции человека на происходящее становятся неадекватными.

 

В реальной жизни непонимание услышанного выражается в том, что человек постепенно начинает терять сцепление с действительностью. Он живет в мире понятий, собранных вокруг взлелеянного им эгоцентризма. В ложной картине мира, стянутой вокруг болезненно функционирующего «я», реальность представлена так, будто все люди должны игроку помогать, все должны его любить. Имея неадекватный взгляд на реальность, человек начинает делать все большее и большее число ошибок, его действия порождают все более и более конфликтные ситуации. Но в случающихся конфликтах он своего участия не видит.

 

 

Примечания:

 

[1] См. «Вопросы ученика (Павла Тамбовцева) и ответы старца» из книги «Жизнеописание оптинского старца иеромонаха Леонида (в схиме Льва)»

[2] См. «Аддикции к еде» из книги Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриевой «Психосоциальная аддиктология» («Олсиб», 2001)

[3] См. «Огни личной жизни», параграф 4 из книги Ивана Ильина «Аксиомы религиозного опыта»

[4] См. «Борьба с блудом», параграф 36 из творений преподобного Иоанна Лествичника, расположенных во втором томе книги «Добротолюбие»

[5] Труды А.А.Ухтомского являются базовыми для мировой науки. Академик Ухтомский был верующим человеком, и его учение о доминантах вполне можно соотнести с православным мировоззрением. Некоторые мысли на этот счет изложены в статье «О развитии монашества, о теории «созависимости» и о прочих психологических подходах к решению личностных проблем». В частности, см. разделы «Нейрофизиология и любовь», «Услышать голос другого».

[6] См. главу 47 «О сродстве между собою как добродетелей, так и пороков» из книги святителя Игнатия (Брянчанинова) «Приношение современному монашеству»

[7] См. «Послание о книге…» из книги преподобного аввы Дорофея «Душеполезные поучения»

[8] Из сборника творений Ухтомского А.А. «Доминанта. Статьи разных лет. 1887–1939»

[9] См. «Борьба с восемью главнейшими страстями», параграф 64 в творениях преподобного Кассиана Римлянина, представленных во втором томе книги «Добротолюбие»

[10] Данилин А.Г. «LSD. Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости». См. «Психология и религия»

[11] Там же. «Исходы Российской психоделии»

[12] Монах Иоанн (Адливанкин) – ведущий специалистом Душепопечительского православного центра святого праведного Иоанна Кронштадтского.

[13] Лекция «Игромания (лудомания). Проблемы игровой зависимости»

[14] См. «О русском уме» в лекциях Павлова И.П., объединенных под общим названием «Об уме вообще, о русском уме в частности»

[15] Данилин А.Г. Указ. соч. См. «Исходы Российской психоделии»

[16] Данилин А.Г. Там же. См. «Психология и религия»

[17] Там же. «Исходы Российской психоделии»

[18] См. труд святителя Феофана Затворника «Толкование на первое послание к Коринфянам»

[19] «Один разговор по поводу игровой зависимости Оковы лудомании»

[20] О доминанте по Ухтомскому рассказывается в уже указанной видеолекции монаха Иоанна (Адливанкина). См. также его статью «Игровые автоматы: развлечение или стратегическое оружие?»

[21] Выражение построено на основании следующего высказывания А.А. Ухтомского: «Из биографий талантливых аутистов так много примеров назойливого повторения одного и того же modus operandi, одной и той же, иногда очень сложной комедии, которую они повторяют, мучительно для самих себя, лишь бы торжествовала основная аутистическая тенденция, тогда как встречная историческая среда неистощима в своем изобилии и новизне».

[22] См. статью протоиерея Александра Новопашина «Компьютерная зависимость как проблема неправильного воспитания».

[23] Слово Святейшего Патриарха Кирилла, произнесенное 25 декабря 2016 года в храме святителя Спиридона Тримифунтского в Нагатинском Затоне г. Москвы

[24] На этот счет аргументированно и живо высказывался иеромонах Симеон (Мазаев) в беседе «Разочарование в Церкви». Беседа была проведена в студии телеканала «Союз»

[25] См. «От двойника к собеседнику (1927–1929)» из сборника творений Ухтомского А.А. «Доминанта. Статьи разных лет. 1887–1939»

[26] Сборник творений Ухтомского А.А. «Доминанта. Статьи разных лет. 1887–1939»

[27] Там же

[28] Шишова Т.Л. Один разговор по поводу игровой зависимости

[29] См. «Ответы на записки после доклада» из книги Ухтомского А.А. «Доминанта. Статьи разных лет. 1887–1939»

[30] Порфирий Кавсокаливит, преп. Цветослов советов / пер. с новогреч. иеромон. Агафангела (Легача). Святая Гора Афон: Пустынь новая Фиваида Афонского Русского Пантелеимонова монастыря, 2008. С. 148, 230, 331, 504

Порфирий Кавсокаливит, преп. Житие и слова / пер. с греч. иерея Василия Петрова. Малоярославец Калужская обл.: Св.-Никольский Черноостровский женский монастырь, 2006. С. 261–267

[31] См. «Седьмая заповедь» из книги епископа Александра (Семенова-Тян-Шанского) «Православный катехизис»

 

 

Тип: Соловецкий листок