Общие художественные средства выразительности в творчестве Салтыкова-Щедрина, Чехова и Зощенко

В творчестве всех трёх писателей можно найти такое характерное языковое средство выразительности как гипербола. Например, этот приём сатиры можно чётко увидеть в сказке Салтыкова-Щедрина «Как мужик двух генералов прокормил». В сказке Салтыков органически сочетает элементы фантастики с реальной, злободневной политической действительностью. Фантастика Щедрина очень реальна. Она не привносится извне, не ставит своей целью дать картину будущего, она только подчёркивает подлинную абсурдность, бессмысленность жизни генералов, её античеловеческий характер. Благодаря выдумке Салтыкова-Щедрина генералы чудным образом очутились на необитаемом острове и нашли там мужика, который не только достаёт пищу, варя её в пригоршне, шьёт одежду, но и покоряет стихийные силы природы, шутя переплывает «океан-море», несмотря на бури и штормы. Гипербола используется и в произведениях Чехова. Она ярко выражена в рассказе «Смерть чиновника». Чехов здесь явно преувеличивает. Смерть чиновника происходит от того, что генерал прикрикнул на него, из-за надоевших извинений. Зощенко, как последователь традиций творчества Чехова и Салтыкова-Щедрина, использует гиперболу в своих произведениях. Например, «История болезни». Зощенко здесь, как и Салтыков-Щедрин, тоже фантазирует, чтобы показать реальную действительность.

Ещё одно характерное языковое средство выразительности трех писателей – это аллегория. Писатели с помощью этого художественного средства высмеивают в своих произведениях мещанство. Премудрый пискарь (сказка Салтыкова-Щедрина «Премудрый пискарь») был «просвещенным, умеренно-либеральный» и жил согласно этой философии. Он не только не решался бороться с миром хищных щук, но даже боялся помыслить о каком-либо столкновении с другими рыбами. Целью его жизни было самосохранение, поэтому пискарь дожил до глубокой старости невредимым. Но какая это была паскудная, бесцельная жизнь! Вся она состояла из непрерывного дрожания за свою шкуру. «Он жил и дрожал – только и всего!».

В рассказе Чехова «Крыжовник» - новая разновидность знакомой драмы Чиновник, желавший попасть в деревню, посвящает всю свою жизнь осуществлению своего желания. Ценой неслыханных жертв, сделок с совестью, женившись из-за денег и отправив вскоре нелюбимую жену на тот свет, он, в конце концов, приобрёл имение, посадил в нём крыжовник, о котором так мечтал, и зажил помещиком. Как видим, началось всё с малого – с желания приобрести небольшое имение, но уже путь к осуществлению этой цели, являвшейся, с точки зрения общепринятой морали, путём к успеху и процветанию, оказался на деле стремительным скольжением человека по наклонной плоскости.

У Зощенко тему мещанства можно найти в рассказе «Аристократка». Как всегда с юмором Зощенко описывает историю героя. Рассказчик с жадностью и «буржуйской стыдливостью» наблюдает за гражданочкой, которая ест пирожные за его деньги. В конце рассказа дамочка и рассказчик обижаются друг на друга. Причём и та, и другая сторона верит только в свою правду. Герой зощенковского рассказа неизменно почитает себя непогрешным, «уважаемым гражданином», хотя на самом деле выступает чванным обывателем.

 

Смех Зощенко

Смех Зощенко – явление многостороннее, не закреплённое только традиционными понятиями представления. Это способ взаимодействия с бытом, способ существовать, жить, выживать, а не погибать в этом мире. Это условие существования писателя, как реального человека и персонажа, это уникальный инструмент, способный обнаружить разрушенные житейские и исторические связи.

Проблема абсурда представляется крайне существенной. Зощенковский материал – абсурдные структуры повседневности. Тексты Зощенко – это абсурд, взятый в рамку, в кавычки, представляемый всем наглядно, публично – как экзистенциальная и одновременно сугубо конкретная, житейская, социально закреплённая категория – как незыблемое устройство быта, бытия. Смех Зощенко – попытка найти ключ к этим абсурдным устройствам и, как ни парадоксально, - найти их законы. В этом смысле, сугубая, почти болезненная литературность, потребность в литературе у Зощенко – один из путей к разгадке. Зощенко необходимы литературные опознавательные знаки, готовый литературный мир со своей твёрдой иерархией, ценностной закреплённостью, необходим, чтобы с его помощью ориентироваться в абсурдном мире.

Зощенко, учитель и просветитель своих современников, различными способами боролся со страданиями и невежеством, причиной страдания. Он вначале больше «смеялся сквозь слёзы», в свой период смешанной жалости и презрения к «малым сим», сокрушавшимся из-за потери галош и кражи пальто, а потом научился «смеяться над слезами», смеяться добродушно и снисходительно в надежде победить собственный ужас перед человеком и его страшной и тёмной участью (которую надо преодолеть любой ценой). Он решил увеличить беспощадность своего смеха по отношению к самому себе. Ведь главным объектом его разоблачительного пафоса всё более делается он сам – слабый, нервный, раздражительный человек старого буржуазного, эгоцентрического мира, которому слишком часто нужны разные совершенно ненужные куколки, стишки и другие бесполезные и глупые игрушки.

 

Значение наследия Зощенко

Представление о Зощенко, просветителя благородного, просветительского сверхчеловечества, обогатило личное его мифотворчество. В годы творчества Зощенко появилась необходимость самообновления писателя, исчерпавшего возможности сказа и фельетона, нуждавшегося в новой перспективы для старой темы перевоспитания человека. Зощенко не смог представить свою мечту без большой доли отчаяния и боли, чем и искупил многие наивные стороны своего личного мифотворчества.      

Современная Зощенко критика, даже самая дружелюбная, нередко объясняла невиданную популярность зощенковской литературы её беспримерной развлекательностью, а славу самого Зощенко в широких массах людей расценивала как славу непревзойдённого, но всё же… скомороха, балагура и остряка, над проказами и досужими россказнями которого хоть и смеются до колик, однако самого смехотворца не уважают, относятся к нему с непочтительностью и презрением.

Но с высоты нашего времени облик Зощенко – писателя и человека – выглядит совершенно иначе. Зощенко оставил нам более тысячи рассказов и фельетонов, повести, пьесы, киносценарии, критические статьи и многое другое – всего около ста тридцати книг вышло при его жизни. Разбираясь в его наследии, думая над ним, мы, конечно же, вспомним Гоголя, Салтыкова – Щедрина, Чехова и, ещё раз подивившись тому, сколь стойки и неувядаемы традиции классической русской сатиры, где смех никогда не был смехом стороннего, где за внешней весёлой формой всегда стояла идущее от сердечной боли гражданское содержание, мы неминуемо придём к мысли, что Зощенко из этого ряда, что он, как и его великие предшественники, беззаветно верил в будущее своего народа, в его ум, трудолюбие и способность, пристрастно в себя заглянув, расстаться с тем, что мешает его историческому движению.

Он был истинный сын своей русской земли. И потому не гнушался самой чёрной работы. Он был убеждён в её насущной необходимости и это своё убеждение мужественно пронёс через всю жизнь.

 

 

Список используемой литературы:

1. Зощенко М.М. Избранное. /Сост. и предисл. Ю.В. Томашевского. – М.: Правда, 1983. – 608с.

2. Плотская Э.А. Пути чеховских героев: Кн. для учащихся. – М.: Просвещение,1983 – 96с., ил.

3. Азбукин В.Н., Коновалов В.Н. Русская литература XIX века: Хрестоматия литературовед. материалов. Кн. для учителя /Сост. В.Н. Азбукин, В.Н. Коновалов; Под ред. П.А. Николаева. – М.: Просвещение, 1984. – 399с.

4. М.С. Горячкина. Сатира Салтыкова – Щедрина. /Сост. М.С. Горячкина. – М.: Просвещение, 1965. – 236с.

5. Методический журнал «Литература в школе», сентябрь – октябрь 1978г., изд. «Просвещение».

6. Метод. журнал «Литература в школе», №6 1993г., изд. «Просвещение».

7. Метод. журнал «Литература в школе», №5 1998г., изд. «Просвещение».

8. А. Синявский. «Мифы Михаила Зощенко».

 

 

* К. Чуковский. Методический журнал «Литература в школе» (стр. 11)

*В. Шкловский. Методический журнал «Литература в школе» (стр. 23)

* В. Шкловский. Методический журнал «Литература в школе» (стр. 23)

** М. Зощенко. Из критической статьи А. Синявского «Мифы Михаила Зощенко» (стр. 65)

* Чехов «Человек в футляре». Избранное (стр. 81)

* М. Е. Салтыков-Щедрин. Полное собрание сочинений (т. V, стр. 173-174).

* М. Е. Салтыков-Щедрин. Полное собрание сочинений (т. V, стр. 174).