Вечный» вопрос о мере использования иноязычных слов

В разные исторические периоды (общеславянский, восточнославянский, русский) в исконный русский язык проникали слова из других языков. Это было обусловлено тем, что русский народ вступал в эко­номические, культурные, политические связи с другими народами, отражал военные нападения, заключал воен­ные союзы и т.д. Одна из основных функций иноязычных слов – называния новых предметов, качеств, трудовых процессов, а также не знакомых ранее поня­тий, явлений и т. д. Поэтому древние тюркские, гре­ческие, готские, скандинавские и другие заимствова­ния это – прежде всего наименования предметов обме­на, а в дальнейшем — и торговли, бытовых реалий и др. Эта функция характерна и для активно проникающих в древнерусский язык старославянизмов, которые служат для наименования ре­лигиозных понятий, литургических церемоний и церков­ных реалий. Однако в целом, по мнению исследова­телей, языковые заимствования в русской лексике со­ставляют сравнительно небольшой процент. Так, Ф. П. Фи­лин отмечает, что заимствований из старославянского языка не более 10%, а греко-латинских, западноевро­пейских и других в литературном языке около 14 %. Н. М. Шанский[1] считает, что общее число всей заим­ствованной лексики не превышает 10 %.

Существующие в настоящее время в русской лек­сике иноязычные слова пришли в нее в разное время из самых различных языков. В общей лексической системе языка лишь небольшая их часть выступает в качестве межстилевой общеупотребитель­ной лексики; подавляющее большинство их имеет сти­листически закрепленное употребление в книжной речи и характеризуется в связи с этим узкой сферой приме­нения (выступая как термины, профессионализмы, вар­варизмы, специфически книжные слова и т.д.).

Определяя то или иное слово как иноязычное, сле­дует отграничивать от заимствованных лексических единиц слова, возникшие на базе иноязычных уже в русском языке. Слова «ерунда», «га», «жоржик», «ямщик», «фляга» и т.п., хотя и возникли на базе иноязычных слов (ср. латинское слово «герундий», французское «гек­тар», французское «Жорж», тюркское «ям», польское «flaszka»), являются исконно русскими по своему возник­новению словами.

В своем подавляющем большинстве бытующие сей­час иноязычные слова были заимствованы вместе с вещью, явлением, понятием и т. д. («зонтик» — из гол­ландского языка, «диск» — из греческого, «вензель» — из польского, «бульвар» — из французского, «бокс» — из ан­глийского, «чалый» — из тюркского, «помпа» — из латинско­го, «квартет» — из итальянского, «штатив» — из немецкого и т.д.), однако немало их пришло в русский язык и в качестве новых обозначений того или иного факта, имевшего до этого исконно русское наименование (ср. «специфический», «вояж» — из французского языка, «денди» — из английского, «февраль» — из латинского и исконно русские «особенный», «путешествие», «щеголь», «лютый»).

Заимствования из одних языков являются в нашем языке единичными, слова из других образуют более или менее многочисленные группы. Довольно большое количество слов, в частно­сти, заимствовано русским языком из тюркских языков, греческого и латинского, польского, а также немецкого, французского и английского. Значительно меньшие группы составляют слова, пришедшие в русский язык из голландского и итальянского. Остальные языки дали русскому языку лишь отдельные слова: «борщ», «бондарь», «завзятый», «буханка», «буб­лик», «парубок» (из украинского языка); «робот», «полька», «краля» (из чешского); «чай», «каолин» (из китайского); «ковер», «шалаш», «хутор», «гуляш» (из венгерского); «какао», «эст­рада», «колибри», «сигара», «серенада», «томат», «гитара» (из испанского); «халва», «алгебра», «гарем», «нашатырь» (из араб­ского); «кимоно», «гейша» (из японского); «инжир», «сарай» (из персидского); «плис» (из шведского); «орангутанг», «какаду» (из малайского) и т. п.

Заимствуя то или иное слово, русский язык редко усваивал его в том виде, в каком оно бытовало в язы­ке-источнике. В процессе употребления большая часть слов, при­шедших из других языков (как правило, вместе с заимствованием тех или иных понятий, реалий и т.д.), упо­доблялась структуре заимствующего языка. Постепенно многие слова, ассимилированные русским языком, на­чинали входить в состав общеупотребительной лексики и переставали восприниматься как собственно иноязыч­ные. Так, в настоящее время слова «броня», «князь»; «мастер», «сахар», «свекла»; «артель», «богатырь», «чулок»; ситец и др. вос­принимаются как собственно русские, хотя были заим­ствованы: первые два — из готского языка, третье, чет­вертое и пятое — из древнегреческого, три следую­щих — из тюркских языков, последнее — из голланд­ского. Заимствование — закономерный путь развития любого языка, так как «ни один народ, носитель и тво­рец того или иного языка, не живет совершенно изоли­рованной, обособленной жизнью»[2].