После службы в армии я хотел работать в Академгородке.

Когда я учился в институте, на последнем курсе начал заниматься студенческой научной работой под руководством М.Я. Попереки. Вместе с Владимиром Швыдом участвовал в исследованиях внутренних напряжений электролитически осажденного рения. Володя был моим старшим другом, мы жили в общежитии в одной комнате. По результатам этой небольшой работы выступил на Всесоюзной студенческой научно-исследовательской конференции в НГУ. Так вот, после армии я мечтал продолжить заниматься наукой и не где-нибудь, а в Новосибирском Академгородке, который в то время был в почете. Была мечта поступить в аспирантуру. Но получилось так, что время поступления в аспирантуру было в этот год упущено и, получив открепление от работы в школе, я пошел работать в Сибирский научно-исследовательский институт метрологии. В Академгородок я попал лишь через год.

Я искал работу там и прошел собеседование в Институте ядерной физики с предложением работать старшим лаборантом. Я отказался, удивив заведующего лабораторией, так как не знал, что научные сотрудники в этом институте формируются с должности лаборантов и старших лаборантов.
 А тут еще моя тетя по отцовской линии, Нина, предложила пройти собеседование во вновь организованный Институт прикладной физики. Собеседование я проходил с директором института Владиленом Федоровичем Мининым и главным инженером Михаилом Самуиловичем Качаном. После успешного собеседования, а оно проходило непросто, так как я окончил не НГУ, меня приняли на должность инженера в лабораторию металлофизики, которой руководил Юрий Васильевич Киселев. Моей научной работой руководила Елена Петровна Нечай, которая терпеливо вела меня к защите кандидатской диссертации.

Лаборатория в то время занималась исследованиями водородной хрупкости металлов. Поскольку в НГПИ я занимался радиолюбительством, то мне было предложено разработать прибор для неразрушающего контроля содержания водорода в ферромагнитных металлах, из которых изготавливались корпусы ракет.

В 1972 году я из инженеров был переведен в младшие научные сотрудники, о чем мечтали все молодые ученые Академгородка.

Мое первое серьезное научное выступление состоялось в малом зале Дома ученых в 1971 году. Именно после него на меня обратил внимание Иван Гаврилович Лещенко – заведующий кафедрой информационно-измерительной техники Томского политехнического института. Кроме всего прочего, он был ученым секретарем Диссертационного совета по специальности «Методы контроля и диагностики в машиностроении».
Я очень хотел попасть к нему в аспирантуру, и в одном из телефонных разговоров с ним я сказал ему об этом. К нему хотели попасть также Лев Днепровский и Юрий Поляков, выпускники физфака НГУ, работавшие вместе со мной в ИПФ. Не ожидал, но получил согласие Ивана Гавриловича только я, чему был очень рад. После этого или вместе с этим он попросил меня взять в институт под мое руководство на преддипломную практику сына Толю. Я дал согласие.

В 1975 году я представил к защите кандидатскую диссертацию «Разработка метода неразрушающего контроля наводороживания ферромагнитных металлов» под грифом «Для служебного пользования» с двумя научными руководителями – Еленой Петровной Нечай и Иваном Гавриловичем Лещенко. Защита проходила 14 ноября. Вторым в этот день защищался Сергей Цехановский. После единогласного голосования «за» по моей защите я пошел погулять по центру Томска. Был сильный снегопад и ветер в лицо, но я был счастлив и всем улыбался. Позвонил жене Людмиле с центрального почтамта и дал ей телеграмму. Утвердил меня ВАК только в 1977 году, так как в эти времена шла его очередная реорганизация, которая не прекращается и в настоящее время.

Первые шаги в науке явились для меня определяющими. И то, что я сделал их в Академгородке, позволили заложить фундамент моей научной культуры и жизненной стратегии.

Мои первые шаги в марафоне.

Работая в Академгородке, я не прекращал непрофессионально заниматься спортом. Постоянно бегал на лыжах. Очень любил марафонские забеги в Заельцовском парке от конечной остановки автобуса № 5 до села Мочище, туда и обратно. Кроме этого, любил погонять на велосипеде
и, что самое главное, поплавать в бассейне СКА. Причем плавал я по
45 минут без перерыва и отдыха, начиная с 2 километров и до 3,5 километров к концу зимнего сезона.

В один из дней, гоняя на велосипеде, я познакомился с Александром Своровским, и это на долгие годы решило мою спортивную судьбу –
я приобщился к велотуризму. Прошел путь от новичка, преодолевшего первую категорию сложности маршрута, до опытного велотуриста, преодолевшего пятую, высшую, категорию сложности маршрута. Начальные этапы велопоходов были в районе гг. Алма-Аты, Бишкека и озера Иссык-Куль, затем маршруты Алма-Ата – Ташкент, Алма-Ата – Ош, Алма-Ата – Ленинабад, Ташкент – Душанбе и другие. Наиболее уникальным был маршрут вокруг озера Байкал, в котором я участвовал в 1988 году. Северная часть маршрута нам оказалась не под силу из-за непроходимости местности, там нет даже троп – горы, буреломы и водоемы. Вело- и пешие переходы с велосипедом вокруг Байкала продолжались в течение 24 суток. По-моему, этот маршрут до сих пор, кроме нас, не прошел никто. Потом был маршрут пятой категории сложности Абакан – Кызыл – Абакан.

Живя рядом со школой № 11, я приобщился к работе школьного клуба «Кон-Тики» и его походам. Так, учитывая мой опыт велотуриста, мне было предложено возглавить группу старших школьников по велопробегу Львов – Кишинев – Одесса. В этот велопробег я взял свою дочь Алю. Она перешла в пятый класс и ездила на подростковом велосипеде. Сейчас я бы никогда не сделал этого. Но она оказалась упорной и терпеливой девочкой и на фоне ноющих десятиклассников выглядела молодцом.

13 февраля 1971 года я женился на Людмиле Федоровне Поповой. Женитьба на Людмиле для меня явилась главным событием жизни. Это она помогала и помогает мне во всем, особенно в научных и спортивных достижениях.

Выполняя одновременно много домашних дел, занимаясь наукой и разными видами спорта, я, наверное, вырабатывал в себе самое главное качество – умение распределять свое время. Энергии во мне было много, она иногда перехлестывала через край, но все поставленные научные и спортивные цели мне удавалось достигнуть.

В 1978 году, будучи кандидатом технических наук, я перехожу на работу в Новосибирский электротехнический институт, сначала старшим научным сотрудником, а затем доцентом. Здесь, в НЭТИ, я продолжил
и даже расширил сферу своих интересов в спорте. Это и лыжные гонки, и троеборье (подтягивание на перекладине, лыжные гонки, стрельба), и даже волейбол. Кстати, волейбол я любил, особенно в летнее время, когда играл «в кружок» на центральном пляже. Но, что интересно, велотуризм в горах Памира и Тянь-Шаня я не только не бросил, но и предпочитал.

Именно в период 1980-90 годов, который был для меня самым напряженным в подготовке докторской диссертации и в воспитании моих дочек Аллы и Кати, происходит закладка физических данных для занятия марафоном в холодной воде.

1990 год явился переломным в переходе от велотуризма к марафонскому плаванию в холодной воде. Тем более, что я продолжал по нескольку раз в неделю тренироваться в бассейне СКА. Мне было около пятидесяти, но возраста я не чувствовал. В это время я начал интересоваться спортивным долголетием. Но поскольку в Советском Союзе не было понятия ветеранского спорта, как это было за рубежом, то приходилось пользоваться переводной литературой для получения информации об этом.

Мое увлечение марафонским плаванием в холодной воде началось
с простого моржевания в реке Оби на центральном пляже. Здесь рубил
и поддерживал прорубь Виктор Фокин, давний знакомый Константина Милевского, с которым мы работали вместе на кафедре газодинамических импульсных устройств НЭТИ.

Как-то я был приглашен Константином искупаться в проруби (31 декабря 1989 года). Мы получили большое удовольствие при этом купании в ледяной воде. А если учесть мои тренировки по плаванию, то уже тогда у меня родилась мысль о длительном плавании в холодной воде. Находясь в горах и купаясь в горных реках, я получал от этого большое эмоциональное удовольствие, тем более что многие не переносили длительных холодовых нагрузок, а я мог.