От разъединенности к связанности

(втроем, 15 минут)

1. Содержание разъединенности. Начните со своего опыта разъеди­ненности из предыдущего упражнения, оставив неизменным содер­жание — людей, контекст и реальные события.

2. Перекрестное картирование. Используя составленный вами пере­чень субмодальных различий; превратите субмодальности вашего опыта разъединенности в субмодальности связанности. Поменяйте темноту на свет, диссоциацию на ассоциацию и т. д., пока содержа­ние разъединенности не будет полностью представлено в субмодальностях связанности. Начав менять субмодальности, вы, возможно, обнаружите, что какое-то изменение затруднительно или невозмож­но. В этом случае просто вернитесь назад и перейдите к преобразо­ванию следующей субмодальности. Обычно другая последователь­ность оказывается намного более легкой, и изменение, которое прежде вызывало дискомфорт, становится впоследствии комфортным, пос­ле того как произведены другие изменения.

3. Восприятие новой связи. Продлите этот опыт какое-то время, с тем чтобы выяснить, что вы можете вынести из восприятия этой пробле­мы, когда она представлена в более содержательной и ресурсной форме. Если результаты этого эксперимента вам нравятся, подстройте их к будущему, к следующей вероятной встрече с подобной ситуацией.

***

Не хотите ли поделиться своими впечатлениями от этого упражнения?

Мэри: Я обнаружила, что включение другого человека внутрь моих границ автоматически поменяло все прочие субмодально­сти на субмодальности связанности.

Элис: Вместо того чтобы представить себе другого человека в этой конкретной ситуации, я оказалась охваченной воспо­минаниями о моем позитивном общении с ним, в результа­те чего мое восприятие этого человека стало более цело­стным и я смогла увидеть многие его качества. Поскольку я могла увидеть проблемную ситуацию в свете других, более позитивных ситуаций, этот опыт оказался для меня намно­го более сбалансированным и комфортным.

Сэм: Упражнение оказалось весьма просветляющим — в несколь­ких значениях этого слова. Важнейшим изменением для меня было то, что мои ощущения раскрылись, стали под­вижными и вызвали появление образов. Я начал думать о других вещах, которые могу сделать иначе в будущем, если окажусь в подобной ситуации.

Чарльз: Я использовал вашу идею, что «вовне ничего нет», то есть если я сердит, расстроен или изолирован, значит, я разъ­единен с какой-то частью самого себя, поэтому я могу со­брать себя воедино, собственным методом. И когда я ра­ботал над этим, меня внезапно посетила мысль: «Боже, если я преуспею в этом, то многочисленные защитные действия, к которым я прибегал столь длительное время, перестанут быть необходимыми». После чего подала голос другая часть, сказав: «Но мне нравится делать некоторые из этих вещей!» Тем самым передо мной возник ряд приятно озадачиваю­щих проблем. Теперь я должен решить, хочу ли я делать это или нет. А раньше у меня не было выбора, это была всего лишь автоматическая реакция.

Одна из основных пресуппозиций в НЛП состоит в том, что выбор всегда лучше, чем его отсутствие и иметь подобный выбор особенно приятно. Выбор «делать или не делать что-то» сильно отличается от на­стоятельного побуждения сделать то же самое. Если вам нравится де­лать что-то, почему бы это не делать? Если вы решите сохранить некото­рые из этих моделей поведения, могу поспорить, что они будут для вас намного более приятными теперь, когда «необходимость» следовать им исчезла, и я предполагаю, что их влияние на окружающих также будет гораздо более позитивным.

Сью: Я выбрала две ситуации с одним и тем же человеком, с мо­ей мамой: одну, в которой я испытывала сильные опасе­ния, и другую, в которой я чувствовала себя в полной безо­пасности. Затем, выполняя картирование, я испытала чув­ство глубочайшего сострадания, и проблема перестала существовать. Я всегда удивлялась, почему иногда обще­ние с мамой было просто изумительным, а иногда нет. По­рой я чувствовала связь с ней, а порой нет. Когда я заняла позицию «другого», эта позиция пронизала все. Начинать с разъединенности — это все равно что находиться в зоне боевых действий. Когда со мной так поступают другие люди, я негодую на них за то, что они отталкивают меня. Но когда они связаны со мной, я чувствую, что меня уважают и це­нят, и разногласия сходят на нет.

Фред: У меня есть одна знакомая, с которой я пытаюсь порвать. Но когда я отстранялся от нее, все мои ресурсы оказыва­лись ни к черту, и я плохо справлялся с ситуацией. Теперь я вижу, что мне необходимо сохранить связь, чтобы отстра­ниться от этой женщины. Это может показаться странным, но я знаю, что это так.

Салли: Когда я применила данный прием к конкретному случаю, он трансформировал этот случай. Затем я вспомнила все прочие ситуации, в которых данный прием был бы полезен и в которых я хотела бы, чтобы эта новая реакция стала частью меня. Поэтому я воспользовалась тем, что мы изу­чили раньше, и сформировала качество связанности как часть своей я-концепции, создав новый шаблон, трансфор­мировав противоположные примеры и так далее. Теперь я — человек, который связан с окружающими, независимо от того, приятно это или нет.

Джек: Проделав перекрестное картирование и представив себя разговаривающим с другим человеком в будущей ситуа­ции, я заметил, что тон моего голоса изменился. Голос стал приглушеннее и тише, и я почувствовал себя более ком­фортно. Не знаю, как повлияет это на его реакцию, когда я действительно с ним встречусь, но нет сомнений, что сей­час я чувствую себя лучше.

В этом упражнении я попросил вас провести грань между своими внутренними и внешними действиями. Однако такое разграничение ис­кусственно. Достигнув большей внутренней интеграции, вы обязательно измените позитивным образом свое внешнее поведение, а когда вы веде­те себя иначе с другими людьми, это часто вызывает изменение в их реакциях. Я хочу, чтобы все вы обратили внимание на то, как проделан­ное вами перекрестное картирование изменило ваши реакции и поведен­ческие модели, а также посмотрели, будут ли ваши новые реакции так же полезны при взаимодействии с этим человеком во внешнем мире. Вы можете даже провести проверку — незаметным и безопасным способом — и выяснить, в какой степени ваши новые реакции помогают вам спра­виться с фактическими внешними ситуациями, которые раньше явля­лись для вас трудным испытанием.

Это упражнение противоречит большинству установок нашей за­падноевропейской культуры, в которой мы обычно рационализируем, и оправдываем гнев и предубеждения, отвергая и атакуя объект гнева или фрустрации. Однако в учениях многих мистиков и святых вы часто об­наруживаете, что они ратуют за то, чтобы человек сохранял связь со своими врагами и искал возможность установить с ними дружеские от­ношения. «Лучший способ победить врага — превратить его в друга». Вероятно, большинству из вас знакомо наставление Христа о том, что необходимо прощать и «подставлять другую щеку»; подобные наставле­ния имеются и в других религиях. Мистики знали, что подобное едине­ние со всеми, которое они отстаивали, невозможно, пока человек разде­лен внутри себя.

Когда люди совершают убийства, они обычно делают это в гневе или в ярости, которые предполагают разъединенность и неприятие. Если вы остаетесь связанным с человеческой природой других людей, то если вы решили в определенной ситуации, что вам необходимо убить кого-то, чтобы защитить себя или другого человека, эта необходимость будет со­провождаться чувством огромной печали. Это делает намного менее ве­роятным то, что кто-то совершит убийство. Очень легко убить из чув­ства гнева, разъединенности и неприятия, а я бы хотел, чтобы совершить убийство было крайне сложно. Если вам необходимо убить, этот акт должна сопровождать глубокая печаль, но ни в коем случае не гнев. Гнев разъе­диняет, тогда как печаль позволяет сохранить связь.

Гнев почти тождествен опасности. Хотя тот вред, который гнев и насилие часто причиняют другим людям, вполне очевиден, вред, кото­рый гнев причиняет самому гневающемуся человеку, признается не столь широко, — и я имею в виду не только повышение кровяного давления и прочие физиологические эффекты, но и психологические последствия.

Традиции многих индейских культур требуют, чтобы вы, лишая жизни какое-то животное, совершали этот акт с величайшим уважением и печа­лью и объяснили духу этого животного, что вы делаете это для того, чтобы накормить или защитить себя и свою семью. Очевидно, индейцам было известно, что, если они убьют живое существо в гневе или ради забавы, «дух животного» вернется, чтобы досаждать и вредить им — из-за подобного отсутствия связи и уважения.

Это основополагающее допущение присутствует даже в «Звездных войнах», одного из самых популярных мифических символов на сегод­няшний день, хотя там его легко не заметить среди обилия крови и наси­лия. Общая идея состоит в том, что гнев и ненависть обратят жизненную силу против самой себя, став темной стороной этой силы. В фильме «Им­перия наносит ответный удар» Йода, своего рода дзенский наставник из будущего, учит Люка правилам поведения джедая:

Йода: Могущество джедая проистекает из этой Силы. Но не забы­вай о темной стороне — гневе, страхе, агрессии, — эти чув­ства темной стороны Силы, они возникают легко, они гото­вы стать твоими спутниками в сражении. Стоит тебе ступить на темную тропу, и она будет постоянно властвовать над тво­ей судьбой, поглощая тебя, как она поглотила ученика Оби-Вана (Дарта Вейдера). Джедай использует силу только для приобретения знаний и защиты и никогда — для нападения.

Люк: Мне здесь не нравится. Я ощущаю холод. Смерть.

Йода: Это место наполнено темной стороной Силы. Это царство зла. И ты должен покинуть его.

Люк: А что там внутри?

Йода: Только то, что ты возьмешь с собой. (Люк начинает наде­вать свой ремень с оружием.) Оружие тебе не понадобится.

Люк все-таки надевает ремень и, нагнувшись, проникает в подобие грота среди лесного болота. Он встречается с призраком Дарта Вейдера, обнажает огненный меч, сражается с призраком и отрубает ему голову. Затем, открыв шлем Вейдера, он обнаруживает внутри свое собственное мертвое лицо. В гневе он убил самого себя.

В следующем фильме, «Возвращение джедая», император и Дарт Вейдер берут Люка в плен, и император, глумясь над поверженным врагом, говорит ему: «Хорошо. Я чувствую твой гнев. Я беззащитен. Доставай же свое оружие. Срази меня всей своей ненавистью, и твое путешествие к темной стороне будет окончено». Но Люк в конце концов отказывается поддаться чувству ненависти, и когда Император пытается его убить, то его спасает не ненависть, а любовь его отца (Дарта Вейдера).

Здесь присутствует и дополнительный посыл: как бы далеко в глубь темной стороны ни зашел кто-то, по-прежнему имеется зерно любви, ко­торое может принести искупление.

Конечно, это всего лишь кино; а что можно сказать о более практи­ческих вещах? Фундаментальный принцип азиатских боевых искусств, таких как тай-цзи, айкидо и карате, состоит в том, чтобы сохранись связи с деструктивной силой, которая направлена против вас, а затем, вместо того чтобы прямо ей противостоять, использовать эту связь для измене­ния направления силы. Этот подход очень помогает в рукопашном бою, в котором используется минимальная сила для достижения максималь­ного результата.

Но еще больше меня интересует использование этого принципа на ментальном уровне, с тем чтобы конфликт не смог достичь физического уровня. В течение многих лет я собирал сообщения о том, как людям удавалась избежать изнасилования, ограбления или нападения, остава­ясь связанными с теми, кто на них нападал, и используя своего рода «психическое айкидо», чтобы найти выход из ситуации.

Одна женщина во время летней вечеринки сидела на ступеньках черной лестницы, прохлаждалась и курила. Внезапно она почувствовала что-то на своем плече. Она обернулась и увидела пенис. Она произнесла небрежно, как бы разговаривая с самой собой: «Гм, похоже на пенис, только поменьше», и мужчина тут же исчез.

Другая женщина однажды ночью лежала в постели, когда на нее неожиданно взгромоздился мужчина. Она протянула руку к ночному сто­лику, взяла 25 центов и предложила ему, сказав: «Простите, вы не могли бы позвонить в полицию: в моей постели незнакомый мужчина», и он ретировался.

Студент колледжа находился в своей комнате в общежитии, усерд­но готовясь к выпускным экзаменам, когда дверь открылась, вошел дру­гой студент и сказал ничего не выражающим голосом: «Я собираюсь тебя застрелить». Занимавшийся студент был настолько раздосадован этой помехой его занятиям, что сказал громким голосом: «Не видишь, я го­товлюсь к экзаменам; у меня нет времени на подобную чепуху, иди за­стрели кого-нибудь другого» и углубился в свои книги. Парень с оружи­ем сказал: «Извини» и ушел. Примерно через минуту раздался выстрел в соседней комнате.

Санитара в психиатрической клинике схватил сзади и начал душить больной, который не только был гораздо сильнее, но посвятил много времени изучению боевых искусств. Санитар понял; что бороться, чтобы высвободится, бесполезно, поэтому, начав терять сознание, он изловчил­ся и стал нежно гладить руку больного, сжимавшую его шею. Больной перестал его душить, поскольку, как он сказал позже, «это было настоль­ко странно, что я должен был остановиться, чтобы осмыслить происхо­дящее».

Женщина, которую держал заложницей мужчина, приставивший ру­жье к ее горлу, продолжала рассказывать ему анекдоты: «А вы слышали тот, в котором говорится…» Спустя примерно час подобного времяпре­провождения он освободил ее, не причинив ей вреда.

Другая женщина шла поздно вечером по улице в криминогенном районе, когда заметила мужчину, который как будто ее преследовал. Она перешла улицу, и он последовал за ней. Она ускорила шаг, и он сделал то же. Она начала беспокоиться, поэтому повернулась, подошла к нему и сказала: «Извините, мне страшно. Не могли бы вы проводить меня до­мой?» Мужчина взял ее под руку и довел до дому. А потом она узнала, что позже в тот вечер он совершил изнасилование.

Многие, слыша подобные истории, полагают, что трудно не расте­ряться и сразу прореагировать так, как сделали это те люди. Вероятно, они были исключительно находчивыми. Хотя, возможно, и трудно про­демонстрировать изобретательную реакцию с ходу, можно заранее обду­мать ситуации, которые могут произойти, и выполнить подстройку к бу­дущему для своих реакций на них, с тем чтобы последние стали автома­тическими.

Одна женщина, которой приходилось возвращаться с работы пеш­ком поздно вечером через криминогенный район, всегда делала специ­альные приготовления, прежде чем покинуть место работы. Сначала она завязывала половину своих волос в хвостик, торчавший вверх с одной стороны ее головы, а остальные волосы — во второй хвостик, торчавший горизонтально в другую сторону. Затем она красила рот ярко-зеленой помадой, изображая на нем весьма вульгарную улыбку в виде «лука Ку­пидона». Наконец, она зажимала в руке пару таблеток «алка-зельцер». Когда к ней приближался какой-нибудь подозрительный мужчина, она поворачивалась к нему и улыбалась во весь рот, вытаращив глаза, и это­го было достаточно, чтобы его отпугнуть. Однажды, когда этот прием не помог, она сунула в рот таблетки и начала испускать пену, после чего мужчина убежал.

Если вы рассмотрите эти примеры на предмет того общего, что в них имеется, то можете извлечь ряд важных уроков. Один состоит в том, что вместо того чтобы убегать или отстраняться от ситуации, эти люди оставались связанными с трудностью и сохраняли контакт с другим че­ловеком. Нет такого средства, которое помогает во всех случаях; я уве­рен, можно найти людей, которые применяли этот подход, но не добива­лись аналогичного успеха. Но поддержание связи позволяет вам сохра­нить доступ ко всем своим ресурсам и дает возможность влиять на другого человека в угрожающей ситуации.

Другой общий элемент во всех этих примерах состоит в том, что все эти люди отказались принять те условия или контекст, которые были им предложены, создав вместо этого новые условия, которые были для них более приемлемыми. Каждый из них создал контекст, намного более пред­почтительный, чем тот, в котором они оказались, и действовал внутри это­го контекста так, что ему удалось вовлечь в новый контекст другого чело­века, заставив его прореагировать иным образом. Эта тема постоянно по­вторяется в весьма успешной работе Вирджинии Сатир с семьями. «Все, кто меня окружает, — это люди, на которых я могу прореагировать, но они ни в коем случае не определяют мою судьбу, если только я не поручу им заботу о себе». Чтобы предложить новые и лучшие условия, эти люди должны были иметь доступ ко всем своим внутренним ресурсам и не должны были допустить внутреннего хаоса, всегда являющегося признаком страха или гнева, которые делают людей слабыми и уязвимыми.

Полезно рассмотреть и противоположную ситуацию. Может ли каж­дый из вас вспомнить случай в своей жизни, когда внешняя реальность была скорее благоприятной, возможно, даже просто изумительной, но вы не могли насладиться ею, так как внутри вас царил хаос? Нет сомне­ний, что параноик — это пример человека, которому приходится очень нелегко, несмотря на попытки окружающих помочь ему получить удо­вольствие от жизни. Если вы не можете помириться со своими внутрен­ними составляющими, вас ждут неприятные времена, независимо от того, разрешите вы внешние проблемы или нет, и это также один из основопо­лагающих посылов многих духовных традиций. «Царство Божие внутри вас» — это не какая-то абстрактная метафора, а прямое указание на то, где находится решение.

Сью: Вы говорили о проблемах, вызванных внутренними репрезен­тациями, которые имеют отношение к конфликтам. Не могли бы вы сказать пару слов о позитивных репрезентациях?

Разумеется. Когда вы примиряетесь с какой-то проблемной репре­зентацией, она превращается в позитивную, становясь дополнительным ресурсом, который является частью вас. Когда вы любите кого-то, ваша внутренняя репрезентация этого человека обогащает вас и становится частью внутреннего мира, который вы носите с собой повсюду. Причем вы не просто впитываете извне нечто прекрасное, а приобретаете намно­го большее. Вы также открываете себя во всех тех прекрасных проявле­ниях, на которые вы способны. Вы открываете себя во время общения с другим человеком. Если бы он не появился в вашей жизни, вы могли бы так и не узнать о своей способности проявлять заботу, ценить людей и о других качествах, которые вы открыли в себя в ходе ваших взаимоотно­шений. Всякий раз, когда вы впитываете извне нечто позитивное и ис­тинное, вы также узнаете больше о себе и расширяете свои возможности. Чем богаче ваше внутреннее содержание, тем больше вы цените то, что вас окружает.

У маленьких детей не было времени для того, чтобы обогатиться опытом, и хотя им присущи изумительная простота и невинность, у них просто нет опыта для того, чтобы по-настоящему оценить более тонкие нюансы. Маленького ребенка устроит любой леденец, лишь бы в нем было много сахара. Должно пройти время, прежде чем он сможет оце­нить аромат настоящего кленового сахара или едва различимые вкусовые оттенки и структуру других сладостей, по мере того как постепенно будет становиться богаче внутренний мир его опыта. То же самое касает­ся оценки произведений искусства, музыки или любого другого более сложного опыта.

Каков тот внутренний мир, который вы носите с собой? Какими переживаниями вы «обставите» свое сознание? Некоторые люди кол­лекционируют обиды, несчастья и другие неприятные воспоминания, а за­тем живут с ними. Представьте, что вы развесили фотографии и карти­ны, на которых запечатлены неприятные события, на всех стенах у себя дома и на работе, где вы будете видеть их и реагировать на них каждый день. Это было бы ужасно, однако многие люди проделывают подобное в своем сознании — и, в отличие от дома или работы, они не могут от этого убежать. Недавно мне попались на глаза слова Кэрри Фишер, которые прекрасно передают эту мысль: «Таить обиду — все равно что выпить яд и ждать смерти другого человека».

Почему бы вместо этого не «обставить» свой внутренний мир ярки­ми переживаниями? Неотразимой красотой, глубокой благодарностью, нежной любовью, продолжительным удовольствием, чувством юмора, не­поколебимой верностью, невероятным мужеством, глубочайшей мудрос­тью, таким ощущением общности, от которого на глаза наворачиваются слезы…

Я не говорю о том, что нужно отрицать всевозможные ужасы, кото­рые приносит с собой человеческая жестокость и глупость, но их можно держать на расстоянии, вне дома, в котором вы живете, — вне своего сознания.

Почему бы не сформировать у себя такое личное качество, как ре­шимость жить с сознанием, наполненным красотой, правдой и удоволь­ствием, и начать прямо сейчас коллекционировать опыт, который пита­ет вас и объединяет их, подобно тому, как вы подходите к любому друго­му своему качеству? Я думаю, это был бы один из самых эффективных способов, каким вы можете использовать то, что здесь изучили, чтобы сделать свою жизнь лучше.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Я посвятил моделированию я-концепции в общей сложности более 12 лет, и в итоге настал момент, когда, как мне кажется, была проделана достаточно полная работа по выявлению большинства аспектов того, как люди думают о себе. Вы познакомились в этой книге с исчерпывающим набором практических процессов и понятий, которые можно использовать для трансформации своего «я» посредством кор­ректировки и изменения любого качества своей я-концепции. Некото­рые из этих процессов являются относительно новыми, причем отдель­ные грани появились у этого материала только во время окончательного редактирования книги. Поэтому нет сомнений, что существуют какие-то дополнительные особенности, которые я упустил и которые ждут того, чтобы кто-то их заметил и описал. Тем не менее это полезная практиче­ская карта, которую можно использовать для упрочения и изменения своей я-концепции.

Возникает вопрос: «Как можно определить, когда следует использо­вать все эти методы? Когда полезнее всего произвести изменение в я-концепции?» В каждой главе были даны конкретные указания, касающиеся применения материала, содержащегося в ней, но я хотел бы сделать не­сколько общих замечаний, которые могут оказаться полезными.

Всякий раз, когда люди говорят о себе или своих проблемах, они делают утверждения, касающиеся их представлений о себе. Поэтому вы могли бы использовать вмешательство в я-концепцию в случае любой про­блемы, с которой человек, по его словам, столкнулся. Однако если человек сообщает: «Я пишу с ошибками», «Я не умею вести светскую беседу» или «Я страдаю фобией», очевидно, что он говорит о конкретной проблеме или навыке, которые проявляются в каком-то ограниченном контексте.

Всякий раз, когда у людей возникает проблема, которая Ограничена определенным контекстом или определенным заданием, обычно намного эффективнее воспользоваться более проверенными и простыми метода­ми и разрешить ее с помощью контекстного поведенческого изменения. Люди просят о конкретном изменении, и часто это все, что им нужно. Конкретных изменений добиться гораздо легче, так как они намного реже мешают остальной жизни человека, поэтому обычно бывает очень не­много препятствий, которые нужно преодолеть.

Много лет назад я знал одного специалиста по тренингам, чье реше­ние в случае почти каждой проблемы состояло в том, чтобы придать человеку уверенность в себе и объединить ее с проблемным состоянием. Но если вы используете вмешательство в я-концепцию в случае какого-то специфического навыка, такого как правописание, маловероятно, что оно повлияет на способность человека правильно писать, так что он, ве­роятно, по окончании тренинга по-прежнему будет писать с ошибками. Никакая уверенность в собственных силах не превратит безграмотного человека в грамотного, если он прежде не научится писать. Разве что он перестанет комплексовать по поводу своей безграмотности, что можно рассматривать как определенное достижение, поскольку теперь он, по крайней мере, не будет испытывать неприятных чувств.

Однако это не то, о чем человек просил, и не то, в чём он действи­тельно нуждался. Он по-прежнему не сможет правильно писать, и нега­тивные последствия, с которыми ему придется столкнуться, например, при поступлении на работу, останутся теми же. Уверенность в себе может мо­дифицировать то, как вы используете какой-то навык, но она не может его сформировать. И если теперь человека будет отличать большая уверен­ность в себе, он, скорее всего, будет изумлен (и, возможно, даже оскорб­лен), когда кто-то укажет ему на то, что он неправильно пишет слова. Воистину, некоторые «решения» — это замаскированные проблемы!

Если человек говорит о себе в очень общих выражениях, особенно если он говорит или подразумевает, что нечто происходит с ним «все­гда» и «везде» (или «никогда» и «нигде»), это хороший признак того, что он выиграет от изменения в я-концепции, поскольку это изменение будет с ним всегда и везде. Утверждения типа «я ужасный человек», «я неудачник», «я не заслуживаю счастья» или «я не способен устано­вить хорошие отношения с людьми» — это достаточно очевидные свиде­тельства того, что изменение в я-концепции будет очень полезным. По­этому для начала вы можете задать себе вопрос: «Хочет ли этот человек сказать, что он столкнулся с проблемой или что он сам является пробле­мой?» Когда люди говорят, что проблемой являются они, тогда работа над я-концепцией определенно уместна.

Если человек испытывает серьезные трудности в большинстве об­ластей своей жизни, то вероятно, что вмешательства на уровне я-концепции будут очень полезными. Но даже если он в целом очень компе­тентен и удачлив, подобно Питеру во время демонстрации формирова­ния я-концепции, он может выиграть от вмешательства в я-концепцию, если конкретная проблема сохраняется во времени и пространстве. Питер обладал всеми конкретными навыками для того, чтобы располагать людей к себе, поэтому изменение в я-концепции свелось лишь к тому, что­бы это качество стало заметным в его поведении. С другой стороны, человек может быть твердо уверен в том, он располагает к себе окружа­ющих, однако он может не обладать конкретными навыками (раппорт, сенситивность, мягкость, сострадание и так далее), которые оказывают огромное влияние на то, как это качество проявляется на деле и воспри­нимается окружающими.

Паттерн взмаха, который формирует то или иное качество я-кон­цепции, можно использовать при достаточно простых привычках, вроде привычки грызть ногти, а также для изменения таких моделей поведе­ния, как курение или стремление похудеть, которые нередко имеют на­много более сложный характер. То есть вы можете использовать вмеша­тельство в я-концепцию почти во всех случаях, и только вы определяете, может ли человек извлечь пользу из ограниченного поведенческого из­менения, или из более экстенсивного изменения в я-концепции, или из того и другого одновременно.

Когда кто-то говорит, что он постоянно делает что-то мешающее ему или часто сталкивается с проблемой, и вы полагаете, что будет по­лезно, если он станет думать, что является человеком, обладающим про­тивоположными качествами, вы всегда можете перекинуть мостик от «де­лать» или «сталкиваться» к являться или быть, когда станете рассмат­ривать желаемый позитивный результат. «Вы говорили мне о том, что часто судите других, и о трудностях, которые возникают из-за этого. Со­здается впечатление, что вам хотелось бы быть терпимым человеком, таким, который уважает любой иной способ существования, но при этом относится с полным уважением к собственным симпатиям и антипатиям. Не кажется ли вам, что превращение в подобного человека могло бы стать достойной целью?»

Я показал вам, как можно изменить я-концепцию сознательным, на­глядным и детальным образом, поскольку хотел, чтобы вы прочувство­вали и поняли различные аспекты того, как работает ваша я-концепция. Однако теперь, когда вы пришли к этому доскональному пониманию, тем из вас, кто хочет поделиться им с другими людьми, не нужно ис­пользовать подобные детали или быть столь же исчерпывающим, если вы внимательно следите за чьими-то невербальными и вербальными ре­акциями. Помните, что мы рассматривали такие аспекты вашей жизни, которые большинство людей совершенно не осознают. Стоит вам попрак­тиковаться в этих навыках, и вы сможете добиться многого в непринуж­денном разговоре, а другой человек будет иметь при этом лишь самое и» смутное представление о происходящем.

«Приведите мне пример проявления вами доброты в прошлом», «Многими ли способами вы проявляете свою доброту, с разными людьми и в разных ситуациях?» «Легче ли вам представить себе все эти разные способы собранными вместе, подобно коллажу, или один за другом, подобно быстрому показу слайдов?» «Можете ли вы представить себе какие-то ситуации в будущем, когда вы определенно проявите добро­ту?» «Если бы вам было нужно проявить доброту к человеку каким-то новым способом, который вы никогда раньше не практиковали, каким бы он был?» «Могли бы вы вспомнить случаи, когда вы проявляли доб­роту в течение очень короткого времени, а также случаи, когда ваше доброе отношение сохранялось в течение продолжительного периода вре­мени?» «Когда вы вспоминаете примеры проявления доброты, думаете ли вы о том, как добрые поступки совершают другие люди, или о прояв­лении доброты вами?» «Если вы вспомните случай, когда вы были доб­ры к кому-то, можете ли вы представить себя на месте этого человека и проникнуться теми чувствами, которые он испытывает в ответ на вашу доброту?» «Что вы ощущаете, когда вспоминаете те случаи, когда вы были недобры к людям?» «Выберите один из них и скажите мне, как бы вы предпочли вести себя в следующий раз в аналогичной ситуации». «Можете ли вы увидеть себя реагирующим подобным образом в следую­щий раз?» «Это стало бы еще одним примером вашей доброты, не так ли?» И, разумеется, вы можете задавать аналогичные вопросы о прису­щих людям границах и связях с окружающими.

Я надеюсь, что когда вы будете осуществлять все это, ваши дей­ствия будут вам совершенно ясны, тогда как для людей, не обладающих вашими знаниями, ваши вопросы и невербальные жесты будут лишь ча­стью интересного разговора, которую они могут даже не соотнести с по­зитивными изменениями, которые ощутят в результате.

Напутствие

Теперь я хочу, чтобы вы немного расслабились и посвятили некоторое время спокойному анализу впечатлений, которые вы получили, — всего, что вы увидели, услышали и ощутили, когда читали эту книгу и выпол­няли описанные в ней упражнения. Я хочу, чтобы вы — оценивая путе­шествие, которое вы совершили по бесконечному лабиринту внутри сво­ей психики, к основам своего существа и я-концепции, корням и истокам собственной личности, — подумали об изменениях, которые с вами уже произошли. Я хочу, чтобы в этом анализе полностью участвовали и ваше сознание, и ваше подсознание, поскольку подсознание, вероятно, усвои­ло множество вещей, которые сознание пока даже не заметило.

Когда вы начинаете закладывать новую основу понимания, это очень похоже на строительство дома. В самом начале у вас имеется лишь ряд чертежей, представляющих собой непонятные значки и пометки на бумаге. Чуть позже вы роете в земле яму, покупаете бетон, доски, гвозди и другие материалы. Если вы обучаете людей тому, как строить дом, сначала имеет смысл показать им, как будет выглядеть построенный дом, а за- тем обучить их всем элементам его строительства — как замерять и рас­пиливать доски, вбивать гвозди, оставлять отверстия под окна и двери и всем прочим навыкам, которые необходимы для постепенного превращения всех этих материалов в строение, в котором будет удобно жить.

Милтон Эриксон часто знакомил людей с техникой гипноза, прося их вспомнить то время, когда они приступали к изучению алфавита в школе, сидя за маленькими жесткими партами, расставленными рядами. Они еще не знали, что такое буквы, хотя и видели их изображения, выве­шенные над классной доской или на стенах класса. Они удивлялись тому, что буквы бывают заглавными и строчными и что некоторые из них так не похожи друг на друга, хотя это «та же самая» буква, тогда как некото­рые «разные» буквы выглядят намного более похожими

Когда вы изучали эти буквы, а позже усваивали правила группиро­вания их в слова, а затем в предложения, вы не имели ни малейшего представления о том, что закладываете основу навыка, который впослед­ствии станет совершенно неосознаваемым, — способности, которая бук­вально раскроет перед вами новый мир, позволяя вам узнавать мысли людей, живших тысячи лет назад, или находящихся за тысячи миль от вас, или являющихся представителями совершенно иной среды, культу­ры или профессии, а также давая вам возможность приобрести обшир­ный опыт, который в противном случае был бы для вас совершенно не­доступен.

Усваивая какие-то новые навыки, скажем, вождение автомобиля, вы часто чувствуете’ себя сначала очень неуверенно, и они поглощают почти все ваше сознательное внимание. Но по мере практики и приобретения опыта эта задача постепенно отходит на задний план, требуя от вас все меньше внимания и освободив ваше сознание для других дел, так что теперь вы можете водить автомобиль почти автоматически. Вы усажива­етесь за руль и умело ведете машину туда, куда вам нужно, неосознанно реагируя на сигналы и перекрестки, встречный транспорт и на все ос­тальные события, на которые вам необходимо направлять внимание для обеспечения безопасной езды, в то время как сознательно вы можете быть заняты разговором с пассажирами или составлением планов на день. Вы направляете свое сознательное внимание на вождение только при воз­никновении чрезвычайной ситуации, или в случае необычных дорожных условий, или если ведете новый для вас автомобиль, или если ищете адрес в незнакомом городе. Причем даже тогда большинство базовых навыков вождения по-прежнему остаются неосознаваемыми.

Я хочу, чтобы вы мысленно вернулись к тому моменту, когда приступали к чтению этой книги, подумали обо всем, что произошло впоследствии, и вспомнили свое душевное состояние, когда я впервые попросил вас обратить свой взгляд внутрь и определить, как вы подсознательно представляете себе какое-то присущее вам качество. Вероятно, многие из вас тогда плохо понимали, чего я от вас хочу, но если бы я попросил вас сделать то же самое сейчас, вы смогли бы справиться с этой весьма непростой задачей быстро и легко, и это лишь одно из мно­гочисленных свидетельств всего того, чему вы научились.

Из-за неизбежного проявления неловкости на ранних стадиях научения некоторые люди избегают применения новых навыков, посколь­ку она вызывает у них чувство дискомфорта. При этом они забывают о старинной поговорке: «Первый блин комом». Если вы хотите проверить истинность этих слов, вспомните свой первый поцелуй или свой первый неумелый сексуальный опыт. Если неловкость, возникавшая на ранних стадиях научения и практики, продолжает вас беспокоить, вы можете напомнить себе, что вы — человек, способный идти к своим долговре­менным целям, и что вы обладаете упорством и настойчивостью и пре­одолеете временный дискомфорт, поскольку помните о тех благах, кото­рые ждут вас впереди; к если по какой-то случайности настойчивость еще не стала частью вашей я-концепции, вы теперь точно знаете, как вам развить в себе это качество таким способом, чтобы оно было долговеч­ным и высокоэффективным, вспоминая случаи, когда вы проявляли на­стойчивость, и обрабатывая их уникальным методом, который представ­ляется вам действенным и убедительным.

Я также хочу, чтобы вы посвятили какое-то время перебрасыванию мостика между опытом, приобретенным при чтении этой книги, и буду­щим, которое ожидает и манит вас. Вы уже ощутили то пози<