Изучение вопросов зарождения и развития русской песни.

Теоретическая часть.

Изучение вопросов зарождения и развития русской песни.

Вопросы своеобразия мелодики русской народной песни.

Своеобразие русской народной песенности было осознано давно, еще в конце XVIII века, то есть тогда, когда в центре идейных течений эпохи встала проблема национального самопознания, когда передовые деятели русской культуры обратились к народному творчеству как сокровищнице национальных традиций.

Задачи, стоявшие перед русской профессиональной музыкой, подсказывали необходимость практически освоить национальные богатства народно-песенного языка, а ощущение своеобразия этого языка вело к стремлению осмыслить, изучить его особенности.

Процесс освоения и изучения русской народной песенности постепенно развивался в целенаправленное собирание народных песен, устремившееся по двум руслам.

По одному руслу шло собирание песен с последующей их обработкой, направленной к практической цели: способствовать усвоению народного творчества в условиях города. В интересах бытового музицирования обработки делались в характере наиболее привычных его форм. В интересах мощно развивающейся профессиональной музыки обработки осуществлялись как опыты, направленные на поиски национального музыкального языка, включающего все технические ресурсы, но опирающегося на русскую народную мелодику, развивающего и обогащающего присущие ей особенности. В этих поисках не научные теории, не «мера и число», а интуиция художника и национальное чутье подсказывали путь виднейшим русским композиторам.

По другому руслу, наметившемуся несколько позже, начиная с 50-х годов  XIX века, шло собирание песен как этнографически достоверных документов, отражающих народную песенную практику в ее подлинном виде.

Первоначальные записи производились на слух, без должного опыта и школы, что обусловило лишь относительную их точность и достоверность. В дальнейшем, благодаря применению звукозаписывающей аппаратуры, они уступили место подлинно научной, легковоспроизводимой документации.

По мере накопления записей, наряду с публикацией песенных сборников музыкально-этнографического уклона начали появляться и специальные труды, чаще всего— в виде отдельных статей или предисловий к сборникам. Авторы этих трудов пытались уточнить, определить и научно обосновать своеобразие народно-песенной мелодики. Таким образом в русской мысли о музыке наметились предпосылки для развития особой отрасли музыкознания — науки о народной музыке или, как часто говорят теперь, музыкальной фольклористики.

Однако при изучении русской песни были допущены существенные ошибки. А именно: народную песню никогда не изучали как таковую, взятую в процессе ее исторического развития, а всегда — либо через призму какой-то предвзятой теории, сложившейся на иной, не русской почве, либо — путем сравнения с профессиональной городской музыкой, либо с позиций различных противоборствующих точек зрения, касающихся отдельных, частных вопросов.

Русскую народную песню рассматривали с точки зрения древнегреческой музыкальной системы; прикладывали к ней и мерку так называемых средневековых ладов; рассматривали ее и с точки зрения норм профессиональной, городской музыки, заранее зная, что эти нормы не подойдут, браня их как мертвую догму и теряя при этом из виду основную задачу. Многократно рассматривали народную песню и с точки зрения различных теорий, стройных по форме, но умозрительных по существу, хотя и оперирующих данными акустики. Пытались даже объяснять некоторые особенности русской песни, опираясь на новейшие достижения зарубежной, в частности — немецкой фольклористики.

Однако, как ни кажется это странным, никогда не прослеживали без предвзятости путь развития русской народной песни, не выявляли различные виды и формы ее ладообразования, не систематизировали эти виды и формы и не пытались найти им обоснование в образном содержании песен.

Совершенно непонятно, почему остались не принятыми во внимание замечательные слова В. Ф. Одоевского о том, что народные песни «суть народная святыня, к которой надлежит приступать с девственным чувством, без всякой заранее предпосланной теории, не мудрствуя лукаво, но записывая народную песню, как она слышится в голосе и слухе народа, и затем должно будет постараться извлечь из самих напевов, как они есть, их теорию».1

1 В. Ф. Одоевский. Музыкально-литературное наследие. Муз гнз, М., 1956, стр. 306 (курсив мой - Ф. Р.).

В русской народной песенности, благодаря тому что она представляет собой сложную, многовековую культуру, сохраняющую в бытовой практике песни различных исторических слоев, нет и не может быть единой системы ладового строения. Поскольку русская песенность складывалась из переплетения различных исторически обусловленных музыкально-стилистических течений, постольку в ней должно отразиться и несколько различных систем ладообразования.

Семейные обрядовые песни.

 Родинные, крестинные песни пели ребенку и родителям на "зубок". В них желали здоровья и счастья малышу. Семейные праздники были значительными и радостными вехами в жизни русского человека. Отмечали они рождение, проводы в армию, свадьбу, и даже тризну. Каждому событию соответствовало определенное мелодическое сопровождение. В жанрах русских народных песен обрядовые песни имеют особый статус. По поверьям, они носили магический смысл.

Свадебные песни были очень многообразны. Свадьба представляла собой сложный поэтапный обряд из сватовства, смотрин, девичника и самого свадебного торжества. Одевание новобрачной к венцу (расплетение косы) традиционно проходило под плач невесты и пение печальных песен, в которых говорилось об утраченной девичьей свободе и переселении в чужую семью. Свадебному пиру предшествовал выкуп невесты из родительского дома. Подружки пели веселые шуточные песни и частушки, подначивали друзей жениха. К венчанию молодых провожали под поздравительные величальные песни («Во горнице, во светлице»).

 

Колыбельные песни.

Многочисленны жанры русских народных песен. Колыбельные в них занимают особое место. Они относятся к семейным, но не являются обрядовыми. Эти песни самые нежные, ласковые и простые. Голос матушки - это первая ниточка, связывающая младенца с миром. В колыбельной мать определяет его место, повествует о мире, в который он пришел. Монотонные успокаивающие мотивы колыбельных передавались от поколения к поколению, являясь семейным достоянием. Первые песни матери знакомили маленького с окружающими предметами и образами. Они открывали ему большой мир, служили своеобразной защитой, оберегом ему. Считалось, что колыбельные отгоняли нечистую силу от младенца.

 

Лирические песни

В жанры русских народных песен лирические входят большой группой. Они связаны с душевными переживаниями человека и имеют яркую эмоциональную окраску. В них звучат темы тяжелой женской доли, солдатской жизни, неволи. Лирические песни можно разделить на общенародные и социальные. Первые - это песни о разлуке с Родиной, о несчастной любви, тяжелой крестьянской жизни. Природа в песнях одушевлялась. Образы ее сравнивались с человеческими типами. Тонкая рябина или белая береза олицетворяли нежные женские девичьи образы. Могучий одинокий дуб - богатырь, опора, крепкий мужик. Часто в песнях присутствует солнце красное как символ тепла, надежды, радости. Темная ночь, наоборот, несет в себе сомнения, страхи, душевные переживания. Догорающая лучина сравнивается с угасающей от непосильной работы женщиной. Ветер, дубравушка, сине-море - каждый образ природы несет свой скрытый смысл, иносказательно повествует о переживаниях.

Вторая группа - ямщицкие, рекрутские, разбойничьи песни. В них упоминаются другие темы и образы. Ямщицкие песни рисуют унылые поля, бесконечные пыльные дороги и одинокий колокольчик. О трагических судьбах одиноких извозчиков, об опасных дорогах поют эти бесконечные протяжные песни.

Разбойничьи песни поются лихо, широко, раздольно. Народ не всегда ненавидел разбойников, лихих людей. Ведь и Стенька Разин, и Емельян Пугачев поддерживались разбойничьими ватагами. Да и грабили те, в основном, купцов да помещиков, не трогая бедный люд. Поэтому песни, сложенные о них, рассказывают не столько о разбоях, сколько о героических поступках. Повествуют они об истории народа, о сильных смелых людях. Все, о чем тосковала душа, выливалось в лирической песне широкой распевной мелодией.

Медленные протяжные мотивы лирических песен обрастали многоголосными распевами. Их пели во время застолий, хором и сольно.

На грани лирических и плясовых песен находятся хороводы. Плавное течение роднит их с лирическими песнями. Но поются они с движением. Пожалуй, это самый значительный по широте тематики и образов пласт народных песен.

Трудовые песни

Исследуя жанры русских народных песен, трудовые песни нельзя обойти вниманием. С песней легче спорилось трудное дело, она задавала ритм работы. Знаменитая «Дубинушка» является примером трудовой песни. Запев рассказывал о тяжелой жизни трудового люда, а припев помогал слаженным действиям всей артели. Бурлацкие лямочные песни имели размеренный ритм («Эй, ухнем!»). Трудовые песни наряду с обрядовыми среди всех жанров русской народной песни являются древнейшими, служили они для облегчения процесса труда. Для подбадривания работающих многие песни имели шуточное юмористическое содержание.

 

Частушка, припевка

Наиболее демократичным, популярным и живучим жанром русской народной песни являются русские частушки. В них соединилось все остроумие, талант народа, меткость русского слова, лаконичность мелодического сопровождения. Короткое меткое четверостишье как стрела выстреливало в самую суть смысла, задорная ритмичная мелодия, многократно повторяющаяся, заставляла обратить внимание на стих, содержание частушки. Ее пели с приплясыванием. Чаще исполнялась она сольно, а право исполнения переходило по кругу среди певцов. Иногда устраивались соревнования, кто дольше продержится в кругу, исполняя частушки, кто их больше знает. Называлась русская частушка по-разному: припевка, страдания, сбирушка, завлекаша, тараторка и т.д.

По типу сложения выделяются следующие типы: страдания – медленные припевки на любовные темы, плясовые – веселые бесконечные шуточные попевки («Семеновна»). Русские частушки высмеивали социальные и человеческие пороки, выражали истинное настроение и мнение народа по политическим и общественным вопросам.

Жанры русской народной песни как зеркало отражают бытие народа, его менталитет и духовную суть. Вся жизнь простого человека от рождения и до самой смерти отразилась в народной песне. Тяжелая крестьянская доля, бесправное существование женщины, солдатская пожизненная тягота, каторжный беспросветный труд - всему в песнях есть место. Но сила духа русского народа проявляется в разухабистых плясовых, разбойничьих удалых песнях, острых частушках. Нежность не зачерствевшей души нашла отражение в лирических и колыбельных песнях. Бережно, с любовью собирают и по сей день любители и знатоки народной музыки эти перлы народного таланта, ведь и сейчас в глубинках российских провинций поют незаписанные народные песни, услышанные от бабушек и дедов.

Песня - основа фольклора Народная песня - это песня, сложенная народным неизвестным автором, которая передаваясь устным способом, видоизменялась, совершенствовалась, обрастала новыми мелодическими и текстовыми оборотами. В каждой губернии одну и ту же песню пели по-своему, на особом диалекте.

Характер ее зависел от того, о чем в ней говорилось. Так, песни были шуточные, веселые, грустные, лирические, серьезные. Они трогали душу сильнее, чем длинный подробный рассказ о событии. Песни были и утешением, и радостью. народные песни Так, поэт Иван Суриков писал: «Как кому на свете дышится, живется, такова и песня у него поется». Жанры русской народной песни многообразны. В них поется обо всем, что волнует человека. Песня рисует быт и образ жизни русского человека, обычаи и традиции. Герои народной песни – простые люди, славные защитники Родины.

 

 

Говоря об интонационных истоках народно-песенной диатоники, мы определяли таковую не как звукоряд особой струк. туры, а как систему использования музыкальных средств выражения, систему, обусловленную природой речевых интонаций, которые, по нашему мнению, явились ее «жизненным прототипо м».

Показательно, что обобщая в своем мелодическом рисунке интонации повествовательной речи, напев является идеальным образцом диатонического склада, где решительно преобладает тот <г слитный диатонизм

 

самый факт нарушения обычной диатонической системы, равно как и невозможность свести русские народные напевы к одному звукоряду, убедительно доказывают, что развитие народной мелодики шло своими, самостоятельными путями и что в народном музыкальном творчестве не существовало примата какого-либо одного звукоряда над видами и формами ладовых сопряжений. Иначе говоря, в народных песнях не заранее предпосланный звукоряд служил основой для формирования тех или иных ладовых структур, а наоборот, — поиски различных ладовых сопряжений как выразительных средств, необходимых для раскрытия музыкального содержания, приводили к освоению диатонических последований, образующих те или иные системы звукорядов.

По меткому выражению Б. В. Асафьева, «в нашу эпоху звучат музыки разных эпох». Следы разных эпох сказываются и в песенном наследии русского народа. В частности, эти следы заметны в принципах организации музыкальной речи, определяющих различные структуры звукорядов и связанные с последними формы ладо- образования.

В зависимости от з

 

 

Народным диатоническим напевам, как простым, так и более сложным, присущи следующие особенности, вытекающие из самой интонационной их природы:

1. Плавность и слитность мелодического движения, поступенное заполнение скачков, используемых как выразительный и как чисто композиционный прием.

2. Наличие отчетливо выраженных и ощущаемых устоев, постоянных или переменных, способствующих сопряжению тонов каждой иопевки, объединению нопевок в музыкальные фразы и организации фраз в закон ченную музыкальную строфу.

3. Использование ладового наклонения, предпосылки для выявления которого создаются посту ценностью мелодического движения, тяготеющего к ладовым устоям.

 

В разделе, посвященном проблеме первичных звукорядов, мы говорили о том, что истоками музыкального языка следует полагать выразительные свойства, присущие речевой интонации. Основу мелодических оборотов, характерных для древних ангемитоппых напевов, скла- лывавшихся в практике трудовой деятельности человека, мы усматривали в интонациях возгласов. Что же касается древнейших (если не по сохранности, то по стилю) диатонических напевов, то их истоки, их «жизненный! прототип» следует искать в интонациях повествовательной речи и, частично, — в интонациях плача.

В самом деле, именно повествовательной речи свот4- ственна протяженная, гибкая и связная звуковысотная линия интонирования, интонационно-смысловые скачки которой заполняются обратным связным движением roJ лоса. Именно в повествовательной речи так часто ощущается тот средний, опорный тон, от которого, по ходу

54

 

 

повествования, отклоняется звуковысотный контур интонирования, не теряющий покидаемой опоры, хотя и меняющий иногда ее высотное положение в отдельных снн таксических построениях речи. Такой опорный тон пове ствователыюй речи, как нам кажется, предвосхищает сущность музыкального ладового устоя. Во всяком случае, можно утверждать, что интонации повествовательной речи и плача явились прототипом ряда сугубо диатонических мелодий, связанных с народными эпическими песнями и песнями-причитаниями.

 

Показательно, что обобщая в своем мелодическом рисунке интонации повествовательной речи, напев является идеальным образцом диатонического склада, где решительно преобладает тот " слитный диатонизм"

 

 

Русская народная песня, корни которой уходят в далекое прошлое, имеет богатую и интересную историю, которая неразрывно связана с историей России и ее маленькими частями - нашими селами. Трудно доподлинно народно исполнить старинную песню. Приходится осознавать факт, что песня жива, пока живы исполнители.

Время оставляет след: вчера, сегодня, завтра. В событиях, фактах, в камнях, руинах, в сердце и памяти народной. Нити времени, соединяясь, плетут правдивую летопись, которой нет конца. История отражается в жизни людей, в облике городов и сел, в красках художника, в резце скульптора, в рифмах поэта, в слове писателя, она - в песне народного творца, в летописи времени. Перелистывая страницы этой удивительной летописи и задержимся на тех из них, которые ожили в звуках, став одним из прекраснейших творений человека – песней!

 

Исполнители

Таисия Краснопевцева - в чисто народном стиле а капелла + Лодочка под аккомпанемент электро

Основная часть

При работе над проектом были проведены беседы с родителями и детьми, анкетирование, целью которого было выявить, что дети и взрослые знают о детских песнях и Большом Детском Хоре (БДХ). В анкетировании принимали участие учащиеся 5-8 классов (63), их родители и учителя (38).

 

Вопросы	Взрослые	количество	дети	количество
1.Что вы знаете о БДХ?	популярный в советское время, исполнитель детских песен	35,-(92%)	хор, который исполнял детские песни	36,-(94%)
2.Назовите песни, в исполнении хора.	«Крокодил Гена», «Чебурашка», «Улыбка», «Вместе весело шагать», «Школьные годы», «Трус не играет в хоккей»	36,-(57%)	«Крокодил Гена», «Чебурашка», «Улыбка», «Вместе весело шагать», «Чему учат в школе», «Некогда стареть учителям»	21,-(33%)
3.Какие это были песни, о чем?	Пионерские, о школе, о спорте, песни из м/ф и к/ф	34, (89%)	Детские песни, песни о школе, песни из м/ф	45,-(71%)
4.Какие композиторы работали с хором?	В.Шаинский, Е.Крылатов, Ю.Чичков, О.Хромушин.	27,- (71%)	В.Шаинский, Е.Крылатов, Ю.Чичков	24,- (38%)
5.Вам нравятся эти песни? Почему?	Да.Они детские, добрые.	36,-(57%)	Да,нравятся,но они старые, мы хотим петь современные.	36;-(94%)

 

Современные песни детей

Нужны ли современные песни для детей? Какими они должны быть? Какую роль играет детская песня в жизни ребенка? Об этом мы спросили учащихся 5-8 классов (63участника) и получили следующие ответы.

 

Вопрос	ответ
1. Много ли вы знаете современных песен для детей?	Мало (45; 71%)
2.Откуда вы их знаете?	Разучиваем в школе с учителем (45; 71%)
3.Знаете ли вы что- либо об авторах этих песен?	Почти ничего (63; 100%)
4.Слышали ли вы современные песни для детей по радио или телевидению?	Нет (63; 100%)
5.Нужны ли современные песни для детей?	Да, обязательно (63; 100%)
6.О чем они должны быть?	О школе, о детях, о детстве, о дружбе, о природе (63; 100%)
7.Какими должны быть современные песни для детей?	Содержательными, поучительными, веселыми, ритмичными (63; 100%)
8.Какую роль играет детская песня в жизни детей?	Воспитательную(63; 100%)

Вывод:

Из опроса и беседы с учащимися видно, что современные дети почти не знают современных песен, не знают современных авторов, которые пишут песни для детей. Но они считают, что сегодня детям нужны современные детские песни, в них должна быть отражена жизнь детей нынешнего поколения. Эти песни должны не только приносить радость тем, кто их исполняет, но и тем, кто их слушает, а также воспитывать в детях такие хорошие качества как: патриотизм, гуманизм, справедливость, порядочность, честность, уважение, любовь. И тогда дети забудут о жестокости и агрессивности.

 

Теоретическая часть.

Изучение вопросов зарождения и развития русской песни.

Вопросы своеобразия мелодики русской народной песни.

Своеобразие русской народной песенности было осознано давно, еще в конце XVIII века, то есть тогда, когда в центре идейных течений эпохи встала проблема национального самопознания, когда передовые деятели русской культуры обратились к народному творчеству как сокровищнице национальных традиций.

Задачи, стоявшие перед русской профессиональной музыкой, подсказывали необходимость практически освоить национальные богатства народно-песенного языка, а ощущение своеобразия этого языка вело к стремлению осмыслить, изучить его особенности.

Процесс освоения и изучения русской народной песенности постепенно развивался в целенаправленное собирание народных песен, устремившееся по двум руслам.

По одному руслу шло собирание песен с последующей их обработкой, направленной к практической цели: способствовать усвоению народного творчества в условиях города. В интересах бытового музицирования обработки делались в характере наиболее привычных его форм. В интересах мощно развивающейся профессиональной музыки обработки осуществлялись как опыты, направленные на поиски национального музыкального языка, включающего все технические ресурсы, но опирающегося на русскую народную мелодику, развивающего и обогащающего присущие ей особенности. В этих поисках не научные теории, не «мера и число», а интуиция художника и национальное чутье подсказывали путь виднейшим русским композиторам.

По другому руслу, наметившемуся несколько позже, начиная с 50-х годов  XIX века, шло собирание песен как этнографически достоверных документов, отражающих народную песенную практику в ее подлинном виде.

Первоначальные записи производились на слух, без должного опыта и школы, что обусловило лишь относительную их точность и достоверность. В дальнейшем, благодаря применению звукозаписывающей аппаратуры, они уступили место подлинно научной, легковоспроизводимой документации.

По мере накопления записей, наряду с публикацией песенных сборников музыкально-этнографического уклона начали появляться и специальные труды, чаще всего— в виде отдельных статей или предисловий к сборникам. Авторы этих трудов пытались уточнить, определить и научно обосновать своеобразие народно-песенной мелодики. Таким образом в русской мысли о музыке наметились предпосылки для развития особой отрасли музыкознания — науки о народной музыке или, как часто говорят теперь, музыкальной фольклористики.

Однако при изучении русской песни были допущены существенные ошибки. А именно: народную песню никогда не изучали как таковую, взятую в процессе ее исторического развития, а всегда — либо через призму какой-то предвзятой теории, сложившейся на иной, не русской почве, либо — путем сравнения с профессиональной городской музыкой, либо с позиций различных противоборствующих точек зрения, касающихся отдельных, частных вопросов.

Русскую народную песню рассматривали с точки зрения древнегреческой музыкальной системы; прикладывали к ней и мерку так называемых средневековых ладов; рассматривали ее и с точки зрения норм профессиональной, городской музыки, заранее зная, что эти нормы не подойдут, браня их как мертвую догму и теряя при этом из виду основную задачу. Многократно рассматривали народную песню и с точки зрения различных теорий, стройных по форме, но умозрительных по существу, хотя и оперирующих данными акустики. Пытались даже объяснять некоторые особенности русской песни, опираясь на новейшие достижения зарубежной, в частности — немецкой фольклористики.

Однако, как ни кажется это странным, никогда не прослеживали без предвзятости путь развития русской народной песни, не выявляли различные виды и формы ее ладообразования, не систематизировали эти виды и формы и не пытались найти им обоснование в образном содержании песен.

Совершенно непонятно, почему остались не принятыми во внимание замечательные слова В. Ф. Одоевского о том, что народные песни «суть народная святыня, к которой надлежит приступать с девственным чувством, без всякой заранее предпосланной теории, не мудрствуя лукаво, но записывая народную песню, как она слышится в голосе и слухе народа, и затем должно будет постараться извлечь из самих напевов, как они есть, их теорию».1

1 В. Ф. Одоевский. Музыкально-литературное наследие. Муз гнз, М., 1956, стр. 306 (курсив мой - Ф. Р.).

В русской народной песенности, благодаря тому что она представляет собой сложную, многовековую культуру, сохраняющую в бытовой практике песни различных исторических слоев, нет и не может быть единой системы ладового строения. Поскольку русская песенность складывалась из переплетения различных исторически обусловленных музыкально-стилистических течений, постольку в ней должно отразиться и несколько различных систем ладообразования.