Рассказ об эмирах и багадурах великих Его Величества Шейбани-хана

КАМАЛ-АД-ДИН АЛИ БИНАИ

ШАЙБАНИ-НАМЕ

«ШЕЙБАНИ-НАМЕ» БЕНАИ КАК ИСТОЧНИК ПО ИСТОРИИ КАЗАХСТАНА XV ВЕКА

В начале XVI в. под ударами кочевых узбекских племен ¹, возглавляемых Шейбани-ханом и вышедших из пределов современной территории Казахстана, рушится империя тимуридов. На ее развалинах создается новое государственное объединение шейбанидов. Вполне естественно, что такое крупное политическое событие в жизни народов Средней Азии, сыгравшее немаловажную роль и в соседних с ней странах, не могло не получить отражения в сочинениях современников ². А тщеславие Шейбани-хана, желавшего обессмертить свои деяния, также способствовало появлению уже в самом начале XVI в. ряда произведений в виде стихотворных хроник, поэм и прозаических сочинений со специальным посвящением тому, кто возглавил кочевые узбекские племена, пришедшие в Среднюю Азию ³.

Посвящая свои произведения Шейбани-хану, авторы, как правило, начинают описание с деятельности его деда Абулхаир-хана, создавшего в 30—60-х годах XV в. на территории Казахстана крупное кочевое объединение узбекских племен, с именем которого [191] связан ряд грабительских походов узбеков в Хорезм и Мавераннахр ⁴. Описание событии обычно доводится до начала XVI в., т. е. до времени написания сочинений.

Описывая деятельность Абулхаир-хана и более подробно Шейбани-хана, среднеазиатские авторы сообщают нам интересные ив основном ценные сведения по внешнеполитическому и внутриполитическому состоянию племен, населявших Казахстан в XV в. Сведения о междоусобных войнах степных феодалов за верховную власть имеют важное значение для выяснения причин выделения новых феодальных владений, оформившихся в скором времени в отдельное государство, с определенной территорией, определенным этническим составом и новым этническим названием.

Одним из произведений, заслуживающим внимания, является персоязычное сочинение «Шейбани-наме» Бенаи, написанное в самом начале XVI в. и описание событий в котором доведено до 1505 г. Мы не будем здесь останавливаться на биографических данных Бенаи и на общей источниковедческой характеристике его сочинения, т. к. все эти сведения имеются в ряде работ русских и советских востоковедов ⁵. Отметим только, что Бенаи (полное имя которого Кемал ад-дин Али Мухаммед ал-Харави) до прихода узбекских кочевых племен в Среднюю Азию служил при дворе тимуридов. По утвердившемуся среди востоковедов мнению, один из списков «Шейбани-наме» Бенаи, хранящийся в Институте востоковедения АН УзССР, переписан частично самим Шейбани-ханом, частично же его секретарем и каллиграфом Мирзой Мумин-Мунши ⁶.

В своем сочинении «Шейбани-наме» Бенаи в хвалебном тоне описывает борьбу Шейбани-хана со своими противниками в узбекском улусе, завоевательные походы его в Мавераннахр, взятие им Самарканда, сообщает о жестокой расправе с жителями Бухары в 1500 г., о завоевании Хорезма (1505 г.) и т. д.

Для более глубокого изучения внутриполитического положения Казахстана и этнического состава его населения во второй половине XV и начале XVI в. большой интерес представляют первые разделы сочинения Бенаи, описывающие смерть Абулхаир-хана и его сыновей, борьбу Шейбани-хана с первыми казахскими владетелями в лице Бурундук-хана, Иринчжи-султана и Махмуд-султана. Эти сведения до сих пор не были опубликованы ни в переводе, ни в оригинале, и сочинение его не было использовано как источник по истории Казахстана ⁷. Поэтому мы сочли нужным [192] предложить вниманию читателей впервые публикуемый перевод тех разделов из «Шейбани-наме» Бенаи, в которых содержатся небезынтересные, но требующие внимательного и критического подхода данные по истории Казахстана. Последнее обусловлено тем, что сочинение Бенаи, будучи написано одним из официальных историографов Шейбани-хана, по отношению к его противникам далеко не объективно. Так, например, по словам Бенаи, Шейбани-хан в одном месте с отрядом в 40 человек неоднократно обращает в бегство одну тысячу вооруженных воинов, а в другом месте с отрядом в 100 человек разбивает стотысячное войско первых казахских владетелей. Нет сомнения в том, что и сам Шейбани-хан и его воины обладали исключительной храбростью и мужеством, но победить стотысячное войско с сотней людей невозможно. Тем более, что Рузбехан, со слов самого Шейбани-хана, весьма лестно отзывается о казахах, характеризуя их как храбрых и мужественных воинов, отразить нападение которых весьма трудно ⁸.

Вместе с тем при использовании публикуемых ниже в переводе на русский язык отрывков из «Шейбани-наме» Бенаи следует помнить, что почти все сочинения, посвященные Шейбани-хану, написаны в одно и то же время и описывают события одних и тех же лет, что в значительной степени сближает и объединяет их. Но это не значит, что они слепо повторяют друг друга. Отнюдь нет, описывая в основном одно и то же время, они во многом дополняют и конкретизируют друг друга, расширяя и углубляя наши знания по этому весьма интересному, но, к сожалению, малоизученному периоду истории Казахстана. В освещении же некоторых вопросов между ними имеются расхождения, что вполне естественно, т. к. в тех случаях, когда авторы не были очевидцами описываемых событий, они исходили из сообщений или самого Шейбани-хана, или его окружения. А поскольку почти все они до прихода Шейбани-хана в Среднюю Азию служили у тимуридов. и не были участниками его деяний на современной территории Казахстана, то при описании событий они исходили из расспросных материалов. Однако это не снижает ценности этих сочинений как первоисточников, т. к. сведения, сообщаемые ими, исходят от непосредственных участников событий.

Некоторые, причем существенные, расхождения имеются и между сочинениями Бенаи, «Фатх-наме» Ша'ди и «Таварихи гузидей носрет-номе» анонимного автора. Так, Бенаи, в отличие от Ша’ди, пишет, что после смерти Абулхаир-хана ханом узбекского улуса был провозглашен его сын Шейх-Хайдар-хан ⁹. А Ша’ди сообщает, что после смерти Абулхаира ханом был провозглашен Ядыгар. Однако, правление его было непродолжительным, и вскоре ханом был провозглашен сын Абулхаир-хана Шейх-Хайдар-хан ¹⁰. Сведения Бенаи подтверждаются «Таварихи гузидей носрет-номе» анонимного автора и «Зубдат ал-Асрар» Абдаллаха бен Мухаммед [193] бен Али Насруллахи ¹¹. Упоминания об Ядыгар-хане здесь мы не встречаем. О нем, причем как об отце Бурке-султана, одного из приближенных Абулхаира, сообщает Абулгази в своем сочинении «Родословное древо тюрков», но отнюдь не как о преемнике ханской власти после смерти Абулхаира. Наоборот, Абулгази указывает, что после смерти Абулхаира, государство его распалось, а племена, подвластные ему, разошлись в разные стороны. Некоторые из сыновей и родственников были убиты, и только по истечении нескольких лет внук его, Шейбани-хан, выступает как собиратель распавшегося наследства деда ¹².

Описывая события, связанные с гибелью ближайшего сподвижника Шейбани-хана Алейке-султана, сына соратника Абулхаир-хана Бахтияр-султана, Бенаи указывает, что Алейке-султан погиб в сражении у города Саурана с вышедшим навстречу Шейбани-хану сыном Джанибек-хана Иринчжи-султаном ¹³. Анонимный автор «Таварихи гузидей носрет-номе» описывает это событие несколько по-иному. По его сообщению во время ухода Шейбани-хана из Туркестана в Самарканд Алейке-султан находился в городе Сауране, где и был убит сыном Джанибек-хана Иринчжи-султаном ¹⁴.

Если сочинение Бенаи при описании отдельных политических событий, относящихся непосредственно к Казахстану, расходится с описаниями указанных выше историографов Шейбани-хана, то оно не только подтверждает, но и дополняет сведения, сообщаемые о государственном устройстве кочевых объединений на территории Казахстана XV и начала XVI вв. Ма'судом бен Османи Кухистани в «Тарихи Абулхаир-хани» и Рузбеханом в «Михман-намей Бухара». Правда, эти сведения Бенаи, также как Ма'суда и Рузбехана, весьма скудны. Но учитывая, что как само государственное устройство, так и положение ханской власти в Казахстане в XV—XVI вв. до сих пор не были предметом специального исследования из-за отсутствия фактических данных, а в тех случаях, когда вопросы эти нельзя было никак обойти, исследователи исходили главным образом из русских архивных материалов XVIII в., пренебрегать ими никоим образом нельзя.

Не вдаваясь в подробный анализ этих специальных вопросов, мы позволим себе на основании новых данных высказать несколько предварительных замечаний. Так, судя по данным «Шейбани- наме» Бенаи и «Тарихи Абулхаир-хани» Ма'суда бен Османи Кухистани, не только власть таких степных ханов, как Абулхаир, [194] Джамадук, ¹⁵ Борак, ¹⁶ а впоследствии Шейх-Хайдар-хан и Бурундук, ¹⁷ но и само избрание того или иного чингизида ханом в значительной мере зависело от того, насколько их политика отвечала интересам представителей крупных родов. В противном случае последние не только не поддерживали их, но зачастую вступали с ними в открытую вооруженную борьбу. В этом отношении интересен факт, приводимый Бенаи. После смерти Абулхаир-хана (1467 г) представители всех крупных родов узбекского улуса провозгласили ханом его сына Шейх-Хайдар-хана. Однако вскоре в узбекском улусе начались неурядицы, смута и раздоры. Причиной их, по словам Бенаи, было то, что при Шейх-Хайдар-хане «обычай управления государством и устав султанства не соответствовали прошлым порядкам и не было соблюдения обычаев старины» ¹⁸.

Бенаи не говорит, что он имеет в виду под обычаем «управления государством и уставом султанства», однако в другом месте, в связи с другим фактом из жизни Шейбани-хана, мы встречаем у него сведения, в какой-то степени проливающие на это свет. Крупный мангытский эмир Муса-Мирза, власть которого распространялась почти на всю территорию к северу и северо-западу от Сыр-Дарьи и Аральского моря, обещал Шейбани-хану провозгласить его ханом в узбекском улусе. Муса-Мирза вскоре устроил совещание с Амирами мангытов, чтобы получить их согласие на выполнение своего обещания. Эмиры же ему заявили: «С древних времен до настоящего времени каждый хан, который эмирами мангытов провозглашался ханом, предоставлял им волю в государстве, [и] если теперь Шейбани-хан поступит согласно обычаю древнему, то прекрасно [т.е. мы его провозглашаем ханом], а если нет [также] хорошо [т. е. будем без него]» ¹⁹. Шейбани-хану, удостоверившемуся, что Муса-Мирза не в состоянии выполнить своего обещания, ничего не оставалось делать, как уйти в Сыгнак. Интересно в данном случае то, что феодальная знать — предводители крупных родов — выступает силой, способной не только противостоять ханской власти, но и решать вопрос об избрании того или иного чингизида ханом. По словам Бенаи, эмиры и багадуры, ранее служившие Абулхаиру и ставшие «мулязимами» [195] Шейх-Хайдар-хана, в силу указанных причин покинули его ²⁰. Вот почему ханы в своей деятельности вынуждены были опираться на совет, созывавшийся периодически для решения особо важных государственных вопросов, куда входили как чингизиды (султаны, огланы), так и представители родов (бии, тарханы, багадуры, старейшины) ²¹, городская власть и представители духовенства. Так например: Махмуд-султан, сын Джанибек-хана, после своего поражения от Шейбани-хана специально для решения вопроса об обращении за военной помощью к своему дяде Бурундук-хану вынужден был созвать совет кочевой и городской знати. Интересно то, что Бурундук-хан, считавшийся верховным ханом первых казахских владений, выступил на помощь Махмуд-султану лишь только потому, что Шейбани-хан, «увеличив войско свое, не даст ему пощады» ²². Совет имел большую силу- Даже вопрос о воспитании царевичей после смерти их главного опекуна и воспитателя решался не их родственниками, а советом из представителей крупных родов ²³. В свою очередь, как сообщает Ма'суд, наиболее верным чингизидам и представителям крупных родов ханы жаловали в управление отдельные города и районы. Так, после захвата при- сырдарьинских городов Абулхаир-хан «город Сузак пожаловал султану султанов Бахтияр-султану, управление Сыгнака вручил Манадан-оглану, а Узгент — Ваккас-бий мангыту» ²⁴.

Публикуемые ниже сведения из сочинения Бенаи «Шейбани-наме» интересны и с точки зрения более глубокого изучения родоплеменного состава Казахстана в плане изучения истории сложения казахской народности. Здесь следует отметить, что история Казахстана в XV в., по сравнению с другими периодами, начиная с эпохи монгольского нашествия и вплоть до XVIII в., благодаря «Тарихи Абулхаир-хани» Ма’суда и «Шейбани-наме» Бенаи [196] находится в весьма выгодном положении в смысле ее изучения. Это тем более ценно, что именно в XV-XVI вв. в основном завершается процесс сложения казахской народности.

Ма’суд в «Тарихи Абулхаир-хани» дает единственный и наиболее полный перечень родов, населявших территорию Казахстана, за исключением Семиречья, в 30-60-х годах XV в.: кият, мангыт, баили, кунграт, тангут, ииджан, дурмен, кушчи, барак, уйгур, утарчи, найман, ички, угриш-найман, тубай, таймас, джат, кытай, карлук, кенегес, уйсун, курлеут, имчи, минг, чимбай, шадбаклы, шункарлы, буркут ²⁵. Судя по данным того же Ма’суда, наиболее многочисленными и сильными среди них были мангыты, кушчи, найманы, дурмены.

В «Шейбани-наме» Бенаи нет такого полного перечня родов. Здесь приводится название только тех, которые поддерживали Шейбани-хана и ушли с ним на современную территорию Узбекистана. К ним относятся следующие: кушчи, найман, уйгур, курлеут, дурмен, кият, туман, мангыт, кунграт, кытай, тангут, чимбай, шункарлы, шадбаклы, ииджанлик. Перечня же родов, не поддерживавших Шейбани-хана и выступавших на стороне первых казахских владетелей и их союзников, за исключением единственного упоминания названия рода кыпчак, в сочинении Бенаи мы не встречаем. Однако сопоставление данных Бенаи с Ма'судом позволяет нам, хотя бы приблизительно, судить о том, какие роды не поддерживали Шейбани-хана и остались на территории Казахстана. К тому же данные Бенаи подтверждаются и более поздними авторами. Так, название этих родов мы встречаем в сочинениях Махмуда бен Вали «Бахр-ал-Асрар» ²⁶, Мухаммеда Юсуфа-Мунши «Тарихи Муким-хани» ²⁷, Мир Мухаммед Амин-и Бухари «Убайдулла-наме» ²⁸, Абулгази «Родословное древо тюрков» ²⁹, а также в многочисленных работах русских и советских авторов ³⁰. Большую ценность в данном случае представляют более поздние источники, непосредственно касающиеся казахов, в основном русские архивные материалы XVIII в., позволяющие предполагать, что Шейбани-хана поддерживала, а затем ушла с ним в Среднюю Азию часть родов [197] найман, курлеут, кунграт, кытай. Остальные роды, название которых приводит Бенаи, очевидно, или полностью переселились, или часть из них вошла в состав других родов, оставшихся на территории Казахстана. Здесь уместно будет отметить, что названия родов, которые приводят как Ма’суд, так и Бенаи встречаются, кроме узбеков, и у других, соседних с казахами народов: киргизов, каракалпаков, туркмен ³¹.

Таковы некоторые предварительные замечания, которые мы считали необходимым сделать к публикуемым ниже переводам из персоязычного сочинения Бенаи «Шейбани-наме».

Комментарии

1. Восточные авторы ХV-ХVI вв. называли «узбеками» те тюрко-монгольские племена, которые кочевали «к северу от Сыр-Дарьи или к северу, к северо-западу и северо-востоку от владений тимуридов на необозримых степных пространствах, составляющих территорию Джучиева улуса». Эта территория и включала в себя понятие узбекский улус (см. А. А. Семенов. К вопросу о происхождении и составе узбеков Шейбани-хана. Материалы по истории таджиков и узбеков в Средней Азии. Труды Института истории, археологии и этнографии. Т. XII, вып. 1, 1954, стр. 20.

2. О завоеваниях Шейбани-ханом империи тимуридов см. специальные работы: А. А. Семенов. Шейбани-хан и завоевание им империи тимуридов. Его же. Первые шейбаниды и борьба за Мавераннахр. Указ. сборник «Материалы по истории таджиков и узбеков в Средней Азии», вып. I.

3. Более подробно по этому вопросу с характеристикой каждого из сочинений см. работы: А. А. Семенов. К вопросу о происхождении и составе узбеков Шейбани-хана, стр. 21-22; Р. Г. Мукминова. О некоторых источниках по истории Узбекистана начала XVII в. Труды института востоковедения АНУзССР. Вып. III.Ташкент, 1951; С. К. Ибрагимов. Некоторые источники по истории Казахстана XV-XVI вв. «Вестник АН КазССР», 1956, № 9.

4. См. о нем: В. В. Бартольд. Абулхаир-хан в the Enciklopaedia of Islam, vol I Leiden, 1913, стр. 95-96. Его же. Улугбек и его время. Птр. 1918; стр. 90; А. А. Семенов. Указ. соч., стр. 24. Howorth, History of the Mongols from the 9 th to the 19 th country Part. II. Div II. London, 1880.

5. А. Самойлович. Шейбани-наме, персидский unicum библиотеки хивинских ханов. ЗВО, т. XIX. СПб., 1910, стр. 1065; А. А. Семенов. Указ. соч., стр. 22; Р. Г. Мукминова. Указ. соч., стр. 120; С. К. Ибрагимов. Указ. соч., стр. 54; Собрание восточных рукописей АН УзССР. T. I. Ташкент, стр. 61-62.

6. Там же.

7. В исторической литературе сочинение Бенаи было использовано в статьях А. А. Семенова, вошедших в сборник «Материалы по истории таджиков и узбеков в Средней Азии». Труды ИИАЭ АН Тадж. ССР. T. XII, вып. 1, 1954.

8. «Михман-намей Бухара» Рузбехана. Ркп ИВ АН УзССР, № 1414, по фотокопии ИВ АН СССР, В 197, стр. 976—98а.

9. Ркп. ИВ АН УзССР № 844, по фотокопии ИИАЭ АН КазССР, № 357, стр. 5.

10. Ркп. ИВ АН УзССР, № 962, лл. 108-113.

11. С. К. Ибрагимов. Некоторые данные к истории казахов XV-XVI вв. «Известия АН КазССР», сер. ист., эконом., философ, и права. 1956, вып. 8, стр. 111.

12. Histoire des Mongols et des Tatares par Aboul-Ghazi Behadur-khan. Publice, traduite et annote par le Baron Desmaisons, t. 1 texte, Spt. 6, 1871, стр. 190.

13. Ркп. ИВ АН УзССР, № 844, по фотокопии ИИАЭ АН КазССР, № 937, стр. 9-10.

14. С. К. Ибрагимов. Указ. соч., стр. 109.

15. О Джамадук-хане известно только то, что он был одним из крупных ханов, власть которого распространялась на район северо-западного Казахстана; умер он в 1427—28 гг. в сражении с мятежными эмирами. Его власть унаследовал вышеупомянутый Абулханр. (См. Ркп. ИВ АН СССР, С. 478, лл. 215а-219а А. А. Семенов. Указ. соч.; стр. 24).

16. Борак, внук золотоордынского хана Урус-хана, один из главных претендентов на роль верховного хана узбекского улуса и золотоордынского престола, отец Джанибека и Гирея; умер в 1427-28 гг. (См. В. Г. Тизенгаузен. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды, т. 2. М.-Л., 1940, стр. 196-197, 212; В. В. Бартольд. Улугбек и его время, стр. 75; В. В. Греков, А. Ю. Якубовский. Золотая Орда и ее падение. М.-Л., 1950, стр. 410; Ноworth History of the Mongols... Part. 2. Div 2, cтp. 627; Div. 1, стр. 274.

17. Бурундук, внук Борака, сын Гирея. Годы ханствования — 1480-1511,

18. Ркп. ИВ АН УзССР, № 844, по фотокопии ИИАЭ АН КазССР, стр. 5.

19. Там же, стр. 14.

20. Там же. Характерно, что та же участь постигла и одного из первых казахских ханов — Тагира. По словам автора «Тарихи Рашиды» Мухаммед-Хайдара», «в это время (1525-26 гг.) суровый и жестокий нрав его (Тагир-хана) сделался еще хуже и стал еще более отделять от него сердца простолюдинов и султанов. Был у него брат по имени Абул-Касим-султан. Народ считал его главной причиной жестокостей, которые творил Тагир. Абул-Касима умертвили. Затем все разом покинули Тагира». (См. В. В. Вельяминов-Зернов. Исследование о касымовских царях и царевичах. Ч. II, ЗВО, т. IX. СПб., 1864, стр. 201).

21. Судя по словам Ма'суда, и в избрании Абулхаира ханом решающую роль сыграли не чингизиды, а представители крупных родов в лице биев, багадуров, тарханов и старейшин. В частности, Ма'суд особо подчеркивает Алаш-багадура и Сарыг-Шиман-бия мангыта. (См. «Тарихи Абулхаир-хани» Ма’суда. Ркп, ИВ АН СССР, С. 478).

Автор «Бахр-ал-Асрара» Махмуд бен Вали, описывая церемониал при дворе узбекских ханов в XVII в., указывает, что старейшины таких крупных родов, как дурмен, кушчи и найман, занимали место по левую сторону от хана (левая сторона была почетнее, чем правая) после представителей потомков Алия (зять Мухаммеда), выше аталиков (высший придворный чин) и огланов, т. е. царевичей. (См. В. В. Бартольд. Церемониал при дворе узбекских ханов в XVII в. ЗРГО по отд. этнографии, т. 34, 1900, стр. 301).

22. Ркп. ИВ. АН УзССР, № 844, по фотокопии..., стр. 18.

23. Там же, стр. 5.

24. Ркп. ИВ АН СССР, С. 478, л. 231.

25. Там же, л. 218а.

26. В. В. Бартольд. Церемониал при дворе узбекских ханов в XVII в. ЗРГО по отд. этнографии, т. 34, 1909, стр. 302-304.

27. Мухаммед Юсуф-Мунши. Муким-ханская история. Пер. с таджикского. Предисловие, примечание и указатели проф. А. А. Семенова. Ташкент, 1956.

28. Мир Мухаммед Амин-и Бухари. Убайдулла-наме. Перевод с таджикского с примечаниями чл.-корр. АН УзССР проф. А. А. Семенова. Ташкент, 1957.

29. Historie des Mongols et des Tatares par Aboul-Chazi Behadur-khan…….

30. В. В. Радлов. Этнографический обзор турецких племен Сибири и Монголии/Иркутск, 1929; А. П. Хорохшин. Сборник статей, касающихся до Туркестанского края... СПб., 1876; Н. В. Xаныков. Описание Бухарского ханства. СПб., 1843; В. В. Радлов. Средняя Зеравшанская долина. ЗРГО по отд. этнографии, т. 6, 1880; И. И. Зарубин. Население Самаркандской области, его численность, этнографический состав и территориальное распределение, 1926; П. П. Иванов. Восстание Китай-кыпчаков в Бухарском ханстве. М.-Л., 1937; А. Д. Гребенкин. Узбеки. Русский Туркестан. Вып. 2. М., 1872; Материалы по районированию Средней Азии. Ташкент, ч. I, II и др., 1926.

31. Н. Аристов. Опыт выяснения этнического состава киргиз-казахов Большой Орды и кара-киргизов на основании родословных сказаний и сведений о существовании родовых делений и родовых тамгах, а также исторических данных и начинающихся антропологических исследований. «Живая старина», 1898, вып. III-IV. СПб. Его же. Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности. Там же; Я. Р. Винников. Родоплеменной состав и расселение киргизов на территории южной Киргизии. Труды Кирг. арх. экспедиции. Т. I, 1956; В. Г. Мошкова. Некоторые общие элементы в родоплеменном составе узбеков, каракалпаков и туркмен. Труды Ин-та ист. и археол. АН УзССР. Т. II. Ташкент, 1950; П. П. Иванов. Очерк истории каракалпаков. Материалы по истории каракалпаков. Труды ИВ АН СССР. Т. III; Примечания к показаниям поручика Гладышева. Перевод с татарского письма толмача Мухаммеда Нурина. Там ж е. Г. А. Жданко. Очерки исторической этнографии каракалпаков. М.—Л., 1950; Г. И. Карпов. Родовые тамги туркмен. «Известия Туркменского филиала АН СССР», 1945, № 3-4 и т. д.

32. Эмир — повелитель, правитель, благородный.

33. Это и дальнейшее употребление термина «казах» в «Шейбани-наме» Бенаи является дополнительным доказательством того, что и в XVI в. он имел двоякий смысл, как название народности, занимавшей обширные степные территории, и как слово скиталец, человек, отделившийся от своего рода и племени, в том числе представитель правящей верхушки, потерпевший неудачу в борьбе за верховную власть, но не отказавшийся от своих прав. В этом смысле и употребляет термин «казах» Бенаи по отношению к Шейбани-хану, пытавшемуся вернуть наследство своего деда Абулхаира.

34. Термин «бек» или «бий» как в описываемое время, так и в XVI в. относился к кочевой феодальной знати в противоположность более позднему понятию термина «бий» у казахов как лица, наделенного юридическими функциями судьи. В этом отношении весьма примечательно сообщение «Бахр ал-Асрар». сочинения, написанного в середине XVII в. Махмудом бен Вали. По его словам, кочевые узбеки по обычному праву всех «высокопоставленных эмиров и людей, пользующихся доверием и свободных от беспокойства», называют биями. (См В. В. Бартольд. Церемониал при дворе узбекских ханов в XVII в. ЗРГО по отд. этнографии, 1909, т. 34, стр. 304).

35. Багадур — удалец, храбрец.

36. Иль — в смысле племя, род.

37. Даруга – правитель.

38. Написание имени стерлось.

39. Также невозможно установить.

40. Абулхаир-хан, см. стр. 2, прим. 2.

41. Шахи-бехт — царственное счастье.

42. Карачи — верный слуга, приверженец, подданный, подвластный. Л. Будагов в своем словаре пишет по этому поводу следующее: «Звание Карачи,в Крыму, по праву принадлежало бекам главнейших дворянских родов... Этим именем назывались также все лица, близкие к хану... (Л. Будагов. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий. Т. И. СПб., 1868, стр. 45). В последнем значении и употребляет термин «Карачи» Бенаи. Лицами, близкими к хану, могли быть представители главных родов, вследствие своего могущества и многочисленности имевшие большое, порою решающее, влияние в политической жизни. Судя по данным «Тарихи Абулхаир-хани» Ма’суда, наиболее сильным и многочисленным родом в узбекском улусе в 30-60-х годах XV в. были найманы, кушчи, дурмены, а такжемангыты. Причем, по данным Бенаи, в 70-80-х гг. большое влияние на политическую жизнь узбекского улуса оказывали такжемангыты. По словам уже упоминавшегося нами Махмуда бен Вали, и в XVI-XVII вв. дурмены, кушчи и найманы продолжали играть ведущую роль в политической жизни созданного узбекскими кочевыми племенами в Средней Азии государства. (В. В. Бартольд. Указ. соч., стр. 301). У казахов род найман -считается одним из главных родов Среднего жуза.

43. Сын Абулхаир-хана.

44. Ходжа-Мухаммед-хан, крупный властитель узбекского улуса, которого Абдарраззак Самарканди называет одним из «выдающихся государей своего времени», потерпел поражение от Абулхаира на берегу Тобола и убит по его приказу. Сын его, Сейдак-Айбек, один из крупных степных феодалов-чингизидов, в 1481 г. в союзе с упоминаемыми Бенаи мангытскими эмирами Муса-беком и Иамгурчи-беком разбил последнего золотоордынского хана Ахмеда. (Г. В. Т изенгаузен. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. T. II. М.-Л., 1941, стр. 256; Карамзин. История государства Российского. Т. 6. Примечание 240; Б. Д. Греков, В. Ю. Якубовский. Золотая Орда и ее падение. М.-Л., 1950, стр. 428; А. А. Семенов. К вопросу о происхождении и составе узбеков Шейбани-хана; Он же, Шейбани-хан и завоевание им империи тимуридов, стр. 24 41; Ркп. ИВ АН СССР, С. 478, л. 316 б).

45. О Бораке см. прим. 16 на стр. 194, Его сыновья, Джанибек и Гирей, по словам автора «Тарихи Рашиди» Мухаммед-Хайдара, из-за притеснения Абулхаира вынуждены были в 1451 г. откочевать в Семиречье. В исторической литературе этому факту придают исключительное значение. Однако исследователи при изучении истории образования Казахского ханства не учитывают того, что историограф Абулхаир-хана Ма'суд при довольно подробном описании событий, связанных с его именем, ни разу не говорит о Джанибеке и Гирее, как о противниках Абулхаира и об их откочевке. Иными словами, до 60-х годов XV в. они не играли какой-либо значительной роли в борьбе степных феодалов-кочевников за верховную власть над племенами, населявшими территорию Казахстана. Не сыграла существенной роли и сама откочевка. И только после смерти Абулхаир-хана в 1468 г. в результате междоусобных войн кочевники начали массами перекочевывать в район Семиречья и, когда за их счет число приверженцев увеличилось до двухсот тысяч, значительно возросла и их политическая роль. Джанибек умер в 1480 г., а год смерти Гирея неизвестен. (См, В. В. Вельяминов-Зернов. Исследование о касимовских царях и царевичах. ЗВО, 1867, т. IX, ч. II. СПб. Ркп. ИВ АН СССР, С. 478; Howorth History of the Mongoles..; Part. II, Div. I, стр. 274-275; Div. II, стр. 627 и послед. История КазССР, т. I, Алма-Ата, 1956, стр. 137-141.

46. Гаппас, Муса и Иамгурчи — крупные мангытские (ногайские) эмиры, считавшиеся потомками знаменитого золотоордынского временщика Едигея. Гаппас, Иамгурчи, по данным русских источников, сообщаемых Карамзиным, вместе с Сейдак-Айбеком разбили золотоордынского хана Ахмеда. Муса, очевидно, тот самый мангытский эмир, который впоследствии был одним из первых союзников Шейбани-хана в его борьбе с Гиреем и его сыном Бурундуком.

47. По мнению А. А. Семенова, Ахмед-хан — один из степных ханов, кочевья которого располагались в низовьях Аму-Дарьи. (См. А. А. Семенов. Шейбани-хан и завоевание им империи тимуридов, стр. 42).

48. Тимур-Кутлуг-хан, внук золотоордынского правителя Урус-хана, захватил в 1397 г. власть в Золотой Орде, умер в 1400 г. Касым, судя по хронологическим таблицам Лен-Пуля, не сын, а внук его, астраханский хан, годы правления которого неизвестны. (Стенли Лен-Пуль. Мусульманские династии. Пер. и ред. В. В. Бартольда. СПб., 1899, стр. III; Б. Д. Греков, А. Ю. Якубовский. Золотая Орда и ее падение, стр. 386, 391).

49. Здесь надо понимать бывшие владения Абулхаира, т. е. узбекский улус.

50. См. стр. 7.

51. Суюнич-ходжа, сын Абулхаир-хана, впоследствии был владетелем Ташкента, в начале 1511 г. он был избран ханом, через год он отказался от ханского звания, сохранив за собой Ташкент, где и умер в 1525 г.

52. Абу Саид-Мирза, правнук Тимура, с 1451 по 1469 г. правил Мавераннахром. Султан-Ахмед правил Мавераннахром с 1469 по 1494 г. Туркестан со всеми присырдарьинскими городами входил в его владения. (В. В. Бартольд. Улугбек и его время, стр. 128-145).

53. Здесь автор, очевидно, имеет в виду родственную связь тимуридов с дедом Шейбани-хана Абулхаир-ханом, женой которого была дочь Улугбека Улуг-Бегим, а также помощь, оказанную им Абу Саид-Мирзе в 1451 г. при захвате власти в Мавераннахре. Ркп. ИВ АН СССР, С 478, лл. 232б-237а.

54. Имена эти встречаются в числе приближенных деда Шейбани-хана Абулхаир-хана.

55. Т. е. в ставке.

56. См. прим. 45 на стр. 200.

57. Мотивы, очевидно, те же, какими руководствовался правитель Туркестана Мухаммед-Мазид-тархан.

58. См. прим. 46 на стр. 201.

59. Сын Джанибека ханствовал в 1511-1518 гг. (1523 г.).

60. Книга об Александре Македонском.

61. Автор XV в. Под румийским языком имеется в виду турецко-османский.

КАМАЛ-АД-ДИН АЛИ БИНАИ

ШАЙБАНИ-НАМЕ

РАССКАЗ О ВЕЛИКИХ ЭМИРАХ И БАХАДУРАХ ХАЗРАТ ШАЙБАНИ-ХАНА ¹ | 1б |

Общество (джама'ат) эмиров, которые во время казачества [Абу-л-Хайра] жертвовали собой, стали причиной могущества хана. Их имена таковы: Йахши-бек-бахадур, Кутлук-Бука-бахадур, Й'акуб и Кара-Кирай [и] Шайх-Суфи-бек; из эля кушчи — 'Али-Хаджи ² и Даулат-ходжа; из людей [племени] найман — Кара-'Усман, Суфи-бек и Акча-Урус; из людей [племени] уйгур — Ходжа-Лак-бахадур; из людей [племени] курлаут — Йумадук-бахадур, Сабур-Шайх-бахадур и Йадгар-бахадур. Это общество [эмиров Абу-л-Хайр-хан] за благожелательство [их] удостоил назначением на должность даруга вилайета Чинги-Тура. Другие [были] из людей ички — Имин-ходжа и Сафар-ходжа, и из людей дурман — Кирайли-Тирчак-бахадур. Эти сподвижники, о которых упоминалось, во времена казачества [Абу-л-Хайр-хана] проявили верность и завоевали страны.

О другом обществе эмиров Хан-и Бузурга, которые пришли со [всех] сторон после завоевания стран. Из людей [племени] [97] кыйат — Бузунджар-бек, 'Али-бек конграт и Мухаммад-бек; из людей [племени] туман — Тангри-Берды-бек; из людей [племени] мангыт ³ Идику-бек и Кази-бек ⁴ — эти эмиры также проявили соблюдение верности и дважды завоевали трон Саин [-хана]. В их времена жители областей жили весьма благоустроенной, спокойной и свободной от забот жизнью.

Другое общество из казаков, [которые] во времена казачества также самоотверженно сражались: из людей ички Йа'куб-ходжа, Йусуф-ходжа, Кырк-Беш-Бахрам-ходжа, Тункачук-и-Тулун-ходжа; из людей [племени] туман — Кылыч-бахадур, Йоджи-Кара и Даулат-ходжа; из людей [племени] уйгур — Йапагу и Бахти-ходжа; из людей [племени] дурман — Инка-ходжа, Йумадук, Дарвиш-бахадур, Шайх-Мухаммад, Караугай и 'Усман-бахадур; из людей [племени] конграт — Инак-Йаглы-ходжа [и] его брат Урус-бахадур.

Некоторые другие эмиры Великого Хана (хан-и бузургвар): Мурад-Суфи-бек, Хаджи-бек, Суфи-бек и Йапагу-бек; из людей [племени] хитай — Шадман-бек и Кирай-ходжа-бек; из людей [племени] найман — Абу Бакр-бек, 'Умар-бек, 'Усман-бек и 'Али-бек; из людей [племени] танкут — Мурад-Суфи-оглан и Шайх-Суфи-оглан; из людей [племени] чинбай — Хусайн-оглан ⁵; из людей [племени] шункарлы — Иди-Суфи-оглан; из людей [племени] шадбаклы — [Балх]-оглан; из людей [племени] иджанлик — Бишкант-оглан и его брат Хизр-Шайх-оглан. Это общество эмиров и бахадуров стало причиной могущества хана.

РАССКАЗ ОБ ОТЦЕ ХАЗРАТ [МУХАММАД ШАЙБАНИ]-ХАНА ШАХ-БУДАГ-СУЛТАНЕ, СЫНЕ АБУ-Л-ХАИР-ХАНА

Имя матери Хазрат [Мухаммад Шайбани-] хана Ак-Кози-бийим. Она из рода Алтан-хана ^б. У нее [от Шах-Будаг-султана] было два сына, одному Хазрат Хан-и Бузург дал имя Султан Мухаммад Шайбани, а прозвище — «Шахбахт». В восемьсот пятьдесят восьмом году ⁷ родился другой сын; Хан-и Бузург назвал его Махмуд-султаном и дал ему прозвище «Бахадур». Хан-и Бузург очень любил обоих султанзаде. Стихи... ⁸.

РАССКАЗ О СМЕРТИ ШАХ-БУДАГ-СУЛТАНА, ОБ ОХРАНЕНИИ ХАН-И БУЗУРГОМ ШАХЗАДЕ [МУХАММАД ШАЙБАНИ-СУЛТАНА И МАХМУД-СУЛТАНА] И О ВРУЧЕНИИ [ИХ НА ВОСПИТАНИЕ] УИГУРУ БАЙ-ШАЙХ-КУКЕЛЬТАШУ

После кончины хазрат султана, усопшего, прощенного богом, Шах-Будаг-султана, оба султанзаде остались в самом [98] маленьком возрасте. Хан-и Бузург по причине полнейшего сострадания к этим двум шахзаде со всею заботою поручил их уйгуру Бай-Шайх-кукельташу, который в прошлом был атеке Шах-Будаг-султана. Он также, приготовившись со всей надеждой служить шахзаде, считал для себя недозволенным какое-либо упущение [в их воспитании]. Хазрат Хан-и Бузург постоянно, с полным уважением, призывал их [к себе], заботливо расспрашивал об их положении. Стихи...

В ту пору каждый человек, [чей] взор падал на этих двух шахзаде, замечал на их челе признаки могущества и сияние счастья. Стихи...

И все настойчиво говорили уйгуру Бай-Шайху: «Оберегая их, проявляй большое усердие, ибо скоро оба взойдут на востоке власти, будут править миром, устранят гнет, неверие и мятеж из страны людей веры». И из аумака кушчи Дарвиш-Хусайн, сын Даулат-Ходжа-бека койчина ⁹, который был кукельташем Хазрат Хан-и Бузурга, также исполненный надежды приступил к служению / 3а / шахзаде. Никогда он не опускал на землю шахзаде со [своего] плеча, и день и ночь не снимал их со своей шеи. Все, что ни заронил он в их души из причин, [ведущих] к благополучию, — все привело к желаемому результату. Стихи...

|3б| РАССКАЗ О СОВЕТЕ ЭМИРОВ И О ПОРУЧЕНИИ ШАХЗАДЕ КАРАЧИН-БЕКУ

После смерти Хан-и Бузурга, да сделает аллах светлыми ¹⁰ его доказательства, и по этой причине карачинские эмиры, собравшись, посоветовались друг с другом: «В конце концов будет [вновь] зажжен светильник династии Чингиз-хана». Наконец совет [эмиров] постановил, что Хазрат [Мухаммад Шайбани-хана], наместника всемилостивого, и брата его Махмуд-султана будет охранять Карачип-бек.

ПРОПУСК СТР 114

[115]

Так как отношения союза обеих сторон полностью укрепились, хазрат наместник всемилостивого согласился с его просьбой и повернул поводья отправления в сторону Отрара. Когда весть о [его] прибытии доставили его величеству Султан Махмуд-хану, он встретил столпов государства, ввел [их] в вилайет Отрара и, устроив большой той, преподнес достойные подарки. И во время беседы при взаимном расположении они вновь заключили условие и договор о том, чтобы с пути единодушия и союза, безусловно, не сворачивать в сторону противодействия и чтобы никогда ни одна сторона единодушный образ действий не заменяла враждебностью. Пос