Раскрытие основного закона бытия человека в категориях его сознания.

Одну из основных доктрин эзотерической логики В.Шмаков формулирует так: «Во всяком бинере антитезис имеет целью своего бытия раскрытие тезиса. Всё содержание лежит в тезисе; антитезис методом противопоставления лишь объективирует периферии компонентов тезиса, но сам по себе не имеет собственного независимого содержания; поэтому всякий тезис делается доступным познанию лишь через антитезис, сам же по себе тезис абсолютно трансцендентен». Рассматривая механизм эволюции конкретного бытия, В.Шмаков изложил доктрину о раскрытии тезиса антитезисом методом карикатуры. Эволюционирующий антитезис феноменологически всегда состоит из факторов окружающей среды, связанных по присущим ей законам: но, кроме того, он заключает в себе и прообраз всего дальнейшего своего эволютивного развития, т.е. в данном своём состоянии некоторым образом отражает свою конечную энтелехию. Эта идея представляется с первого взгляда парадоксальной, но в действительности она не только верна эмпирически, но и приводит к познанию онтологической природы низших планов в их причастности к высшим.

В эмпирической действительности все явления и процессы протекают в некотором среднем иерархическом поясе между трансцендентным в себе и аморфной средой, т.е. всегда иерархически отделены от своих энтелехий, а потому все они протекают под искажённым влиянием высших законов. Чем ниже иерархический уровень феномена или процесса, тем в большей искажённости действуют на него высшие законы. Иначе говоря – эволюция всякого феномена есть в то же время и эволюция управляющих им законов. Отражение в естестве феномена искажённого влияния высшего закона и представляет собой его карикатуру. Эта карикатура эволютивна, ибо будучи в начале пути эволюции феномена абсолютным искажением действительности, она по мере совершения этого пути постепенно проясняется, чтобы при достижении энтелехии слиться с прекрасным первообразом.

Рассмотрев приложение этой доктрины к идеологии и этике, В.Шмаков делает ряд выводов, актуальность которых представляется очевидной. Всякая идея может гармонично раскрываться только в сознании, обладающем соответствующим иерархическим достоинством; во всяком низшем сознании она всегда будет отражаться искажённо. В примитивном сознании все идеи смешиваются между собой и представляются равноценными и рядоположными; по мере эволюции сознание научается их разделять и убеждается в их иерархическом различии, т.е. начинает созерцать их в истинной перспективе. Каждой добродетели необходимо соответствует особый порок; порок есть карикатура добродетели. Всякий тезис раскрывается только через антитезис. Только через развитие порока и отказ от него, т.е. через его преодоление в нём самом, раскрывается соответствующая добродетель. Вообще, чем выше идея, тем более крови проливалось и совершалось злодеяний во имя её, чем возвышеннее добродетель, тем ужаснее раскрывающий её порок.

Через высшую трансцендентную интуицию человек познаёт в актуальном сознании свою причастность к космической синархии и раскрывающемуся в ней Абсолютному Субъекту. Синархия есть закон и источник всякого закона; это есть абсолютно гармоничный строй, где каждая часть раскрывает все особенности своего содержания, ставит цели, стремится к ним и раскрывает их в безусловной свободе, нисколько не нарушая и не стесняя свободы других. Это есть царство величавого покоя и абсолютной мощи; здесь нет бесцельных блужданий и напрасной борьбы, но всё идёт кратчайшим путём, оставаясь гармоничным и в предполагании процессов и в совершении их. Приобщение конкретного сознания к трансцендентной синархии есть гармонизация его индивидуального естества, есть развитие его самобытности, есть насыщение его гармоничным покоем, есть достижение и утверждение абсолютного закона и абсолютной свободы.

Через высшую имманентную интуицию человек познаёт в актуальном сознании свою причастность ко Вселенскому Лону – Абсолютному Объекту. Это есть царство мятежных дерзновений, в затухающей борьбе растаивающих без следа; здесь нет предопределённых граней и тиранствующего закона, но всё грезится возможным на миг, и этот миг своей жгучестью счастья искупает и насыщает всё, делает сладостным долгожданный сон безропотной могилы. Приобщение конкретного сознания к имманентной среде есть ниспадение всех сдерживающих граней, есть угашение его самобытности, есть упоение беззвучным покоем небытия, есть выход из всякого закона, есть погружение в чары необусловленного.

Двойственность раскрывающихся в высшей интуиции истоков бытия и раскрывает призвание человека и путь актуального процесса его эмпирического сознания. Основной закон бытия человека и онтологически и феноменологически заключается в творческом сопряжении трансцендентного с имманентным. В Священной Книге Тота он и составляет доктрину Аркана 1, раскрывающего сущность всякого конкретного бытия. Равным образом этот закон раскрывает сущность мира.

Мистика есть содержание бытия, есть начало, осуществляющее органичное единство космоса. Идея «единство» выражает естество мистики статически; актуальное сознание существует и познаёт не ноуменальное естество, а порождаемые им и раскрывающие его процессы. Согласно этому динамическим выражением естества мистики является идея «любви». Любовь есть динамическое раскрытие стационарного единства; единство есть принцип, а любовь есть раскрывающая его идея. Любовь есть стихия единения; вскрывая глубину противоположностей, она одновременно объединяет их в гармоническом целом. Это есть первое раскрытие естества Реальности, Её первичное абсолютное откровение, нераздельное с ним и единосущное. Это есть женская ипостась Божества, Изида, Святой Дух. Подчинённое оковам иллюзии, актуальное сознание созерцает Имманентный Лик как особое самобытное начало. Так возникает идея Великой Материи, противопоставленной Отцу. Принцип единства материи также раскрывается в идее любви, но природа этой любви обладает уже иными качествами.

Любовь трансцендентная есть единение центральное, любовь имманентная есть единение периферическое. Первая есть любовь духа, вторая есть любовь плоти. Дух, как реальность, объемлет в своем естестве всю синархию своих проявлений; поэтому любовь духа объемлет и любовь плоти и освящает её. Любовь плоти перестаёт быть любовью духа, когда она забывает о ней, действует помимо неё, противопоставляет себя ей. Такая выпавшая из синархии духа любовь, утверждающая себя только как любовь плоти, есть раскрытие иллюзорного естества имманентного, его первичное откровение, нераздельное с ним и тождественное, Это есть женская ипостась мира сего, Астарта.

Любовь духа раскрывается в эмпирическом сознании лишь в приближении его к индивидуальному Я, в утверждении своей самобытности. Человек делается способным к любви духа, лишь постольку, поскольку он сумеет осознать себя как особое единство, способное гармонично отразить в себе всё целое и восполнить его собою. Только бессмертное обладает даром духовной любви, и обратно, любовь духа есть стихия бессмертия. Любовь есть первейшее откровение Бога, есть Его сущность, есть Его основной предикат. Любовь – это единственный путь к Богу, к жизни вечной; Любовь нисходит с неба, и только она возвышает землю, освящает её и возводит к небу.

Любовь плоти раскрывается лишь в удалении актуального сознания от индивидуального Я, в распылении своей самобытности. Человек делается способным к односторонней плотской любви лишь постольку, поскольку он отрывается от своей личности, погружается в поток бессознательной жизни, растворяется в нём и будет жить лишь его дерзновенным ритмом. Любовь плоти это естественный и лёгкий путь отрыва от жизни, к забвению её невзгод, к утолению её жгучих болей в экстазе сладостного умирания. Любовь плоти есть карикатурное феноменальное соответствие ноуменальной любви духа.

Разум есть стихия осознания бытием своего содержания, есть начало, осуществляющее иерархичность строения космоса. Категория разума раскрывается в актуальном сознании, поскольку последнее сопричисляется Реальности, рождающей и зиждущей многообразие мира. Идея «дифференциации единства» во множественность и обратной её иерархичной организации в единство выражает сущность разума статически. Актуальное эмпирическое сознание познаёт не ноуменальную сущность, а порождаемые ею и раскрывающие её процессы. Согласно этому, динамическим выражением разума является идея «познание.» Познание есть динамическое раскрытие стационарного разума; разум есть принцип, а познание есть раскрывающая его идея. Познание есть стихия рождающейся и преодолеваемой множественности; раскрывая глубину противоположностей и безмерность многообразия действительности, оно вместе с тем стремится гармонически объединить их в синархическом целом. Это есть первое раскрытие ипостасности Реальности, Её первичное абсолютное откровение, нераздельное с ней и единосущное.

 Подчинённое оковам иллюзии, актуальное созерцает Имманентный Лик как особое самобытное начало. Принцип организации множественной материи также раскрывается в идее познания, но природа этого познания обладает уже иными характеристиками. Познание трансцендентное есть дифференциация и организация центральные; познание имманентное есть дифференциация и организация периферические. Первое есть разум духа, второе есть разум плоти. Дух, как реальность объемлет в своем естестве всю синархию своих проявлений, поэтому разум духа объемлет и разум плоти и освящает его. Разум плоти перестаёт быть разумом духа, когда он забывает о нём, действует помимо него, противопоставляет себя ему. Такой выпавший из синархии духа разум, утверждающий себя только как разум плоти, есть раскрытие иллюзорного, оформляющего начала Имманентного, его первичное откровение, нераздельное с ним и ему тождественное. Это есть формообразующая ипостась мира сего – Великий Архитектор.

Двойственность видов разума и раскрывающих их познаний вполне аналогична двойственности видов мистического начала, раскрывающихся в любви духа и в любви плоти. Как в любви, так и в познании различие между высшим и низшим видами устанавливается прежде всего основным признаком: первый централен, а второй периферичен.

Высший разум раскрывается в эмпирическом сознании лишь в приближении его к индивидуальному Я, в утверждении своей самобытности. Человек делается способным к познанию в высшем разуме лишь постольку, поскольку он сумеет осознать себя как особое единство, признанное стать самобытной осью Всеобщего и воссоздать его в себе. Только бессмертие обладает даром горнего ведения, и обратно, стихия высшего разума есть стихия бессмертия. Премудрость есть первейшее откровение Бога, есть Его сущность, есть Его основной предикат. Познание в высшем разуме – это единственный путь к Богу, к жизни вечной; откровения Премудрости нисходят с неба, и только они возвышают землю, освещают её и возводят к небу.

Низший разум раскрывается в удалении актуального сознания от индивидуального Я, в распылении своей самобытности. Подчинённый категории периферичности, человек познаёт здесь многообразие действительности как суммарное множество отдельных элементов. Степень расхождения низшего разума с действительностью прямо пропорциональна сложности его понятий, претендующих на всеобщность. Стихию познания в низшем разуме следует представлять себе как некую полость, только соприкасающуюся в основании с действительностью, а затем непрерывно от неё уходящую в пространство мнимого протяжения. Низший разум, как таковой, в своей оторванности от животворящих веяний высшего разума есть мнимая реальность, а вся его деятельность бесплодна. Человек делается способным к одностороннему познанию в низшем разуме лишь постольку, поскольку он под его влиянием отрывается от своей личности, погружается в стихию окостенения, сливается с холодом её острых кристаллов и будет жить лишь её замирающей жизнью. Низший разум – это искусственный путь отрыва от жизни, к отрешению от её бурь и столкновений, к иллюзорной победе над её стихийным простором в отмежёванности от её волн; низший разум развёртывается в пустыне духа.

Воля есть стихия творческого раскрытия бытием своей субстанциональности, есть начало, осуществляющее конкретную актуализацию реальности в синархии космоса. Категория воли раскрывается в актуальном сознании, поскольку оно сопричисляется к Реальности, творчески развёртывающей синархическое бытие мира. Динамическим выражением исконной природы воли является идея «творческого действования». Творческое действование есть динамическое раскрытие стационарной воли как принципа. Это есть стихия становления Реальности в рождающейся и преодолеваемой множественности; раскрытие глубины противоположностей и безмерность многообразия феноменологии зиждущей мир Воли, оно вместе с тем стремится гармонически объединить их в синархическом целом.

Трансцендентное творческое действование есть волеизлияние центральное; действование имманентное есть периферическое проявление активности. Первое есть энергия духа, второе есть энергия плоти. Дух, как реальность, объемлет в своём естестве всю синархию своих проявлений; поэтому энергия духа объемлет и энергию плоти и освящает её. Энергия плоти перестаёт быть энергией духа, когда она забывает о ней, действует помимо неё, противопоставляет себя ей. Такая выпавшая из синархии духа энергия, утверждающая себя только как энергия плоти, есть раскрытие иллюзорной движущей мощи Имманентного, его первичное откровение, нераздельное с ним и тождественное. Это есть энергийная ипостась мира сего – начало титаническое. Двойственность видов воли и раскрывающих их действований вполне аналогична двойственности видов как мистического начала, раскрывающихся в любви духа и в любви плоти, так и разума, раскрывающихся в высшей и низшей модификациях познания. С точки зрения космической феноменологии мистика и разум суть категории становления воли. Итак, творческое действование высшей воли центрально и органично, а творческое действование низшей воли периферично и механично.

Высшая воля раскрывается в эмпирическом сознании лишь в приближении его к индивидуальному Я, в утверждении своей самобытности. Человек делается способным к творческому действованию в высшей воле лишь постольку, поскольку он сумеет утвердить себя как особое единство, призванное стать самобытной осью Всеобщего и его творчества, и творчески воссоздать его в себе. Только бессмертное обладает даром субстанционального творческого действования, и обратно, стихия действенного воления высшей воли есть стихия бессмертия. Как любовь есть природа и стихия ипостаси Духа, А Премудрость есть природа и стихия Логоса, так творческое воление есть природа и стихия Отца. Безначальное творческое воление есть первейшее раскрытие Бога, есть Его вечно длящееся откровение, есть зиждущее звено между миром и Безусловным, есть живая скрижаль Всемогущего. Воление в высшей воле – это единственный путь к Богу и к жизни вечной; откровения высшей воли нисходят с неба, и только они возвышают землю, освящают её и возводят к нему.

Низшая воля раскрывается лишь в удалении актуального сознания от индивидуального Я, в распылении своей самобытности. Человек делается способным к односторонним действованиям низшей воли лишь постольку, поскольку он отрывается от своей личности, погружается в стихию слепого влечения и сливается с её мятежным трепетанием. Поэтому низшая воля есть выпад из мира торжествующей красоты, есть стремление быть вне бытия, есть олицетворение и единственный осуществитель жестокости. Её страдный культ имел адептов во все времена, - это провозглашение абсолютности земных целей и свободы осуществляющих их стремлений.