Кики перевозит красные туфельки

С самого утра зарядил дождь.

— Все капает да хлюпает, я так сама сейчас расклеюсь! — Кики неприязненно посмотрела на свои выстиранные и давным-давно развешанные на просушку вещи, которые даже не собирались высыхать. Рядом сосредоточенно умывался лапкой Дзидзи.

— По-моему, это все равно лучше, чем снег.

— Пойти, что ли, наверх, выпить горячего чаю... — Кики поднялась было из-за стола, но тут – дррринь! – зазвонил телефон. Кики сняла трубку.

— А-а, кхм, скажите, я говорю с ведьмой из службы доставки? — раздался из трубки громкий скрипучий голос.

— Да, я вас слушаю.

— А-а, кхм, кхм, можно вас попросить кое-что доставить?

— Конечно. — Кики метнула неуверенный взгляд на стоящее в углу комнаты помело.

— Я-то сама, кхм, на улице Астр живу, дом девяносто девять... Вы в самом деле прямо сейчас прибудете?

— Да-да.

— Но, мм, дождь ведь идет?

— Все равно. Значит, улица Астр?

—Да, тогда я жду.

Кики выглянула из окна и посмотрела в небо.

— Все льет и льет, эх... — Кики тяжело вздохнула и достала из шкафа черный зонтик. — Ну хоть бы зонтик был красный или розовый... Неужели мне хотя бы зонтиком себя подбодрить нельзя?..

Дзидзи смотрел на Кики. Их взгляды встретились, и Кики слегка поморщилась.

— Кики, ты в последнее время почти не вылезаешь из дома, тебе надо б хоть немного подышать свежим воздухом... Ты что, не хочешь лететь?

— Не то чтоб не хочу, но помело...

С тех пор как Кики сломала помело, перевозя яблоко, она так и не заменила веник, собранный на скорую руку из лесного хвороста и рассыпавшихся прутьев. Кики все думала, что надо б сделать новый, да поскорее, но так и затянула с этим.

— Что, пешком пойдем?

— Наверно...

— Да что ты все мнешься, как только можно быть такой нюней? Улица Астр – это же такая даль! И ты собираешься топать туда пешком в такой ливень?

— Нет, все-таки полетим уж как-нибудь. Решено.

Кики взяла помело и направилась к двери.

 

Помело вело себя из рук вон плохо, его то и дело мотало из стороны в сторону.

Улица Астр выходила на самую окраину Корико. Дома здесь стояли далеко друг от друга, и самым последним одиноко торчал домик номер девяносто девять.

Кики позвонила в дверь, в ответ послышались шаркающие шаги, и дверь отворилась. Сухонькая старушка с явным трудом подняла голову и посмотрела на Кики:

— Какая же ты молодец, что прилетела! О-хо-хо, да ты же до костей промокла... Ну же, ну, проходи скорее.

Кики послушно зашла внутрь и попала в плотное облако теплого пара.

— Снаружи ливень, внутри туман... — тихонько кашлянув, пробормотал Дзидзи.

Окна запотели от пара, и Кики вдруг почудилось, что она словно провалилась в какой-то другой мир.

— Ах да, да... Я тут как раз бобы варю. Ты любишь бобы? Они у меня сладкие. — Старушка подошла к плите, на которой стояла позвякивающая крышкой кастрюлька, убавила огонь и положила на тарелку горстку горячих белых бобов. — Не хочешь попробовать?

Кики взяла один боб и отправила в рот:

— Мм, вкусно!

Глаза старушки радостно блеснули. Она открыла стоявшую рядом картонную коробку и достала из нее пару туфелек, украшенных красными бантами.

— А-а, кхм, мне нужно, чтобы ты отнесла их вон туда. — Старушка неловко повернулась и показала пальцем на запотевшее до белизны окно.

— Туда? То есть, совсем рядом? — переспросила Кики.

— Да-да. Ты окошечко-то протри да выгляни, отсюда видно, — кивнула старушка. Кики подошла к окну и сделала, как ей было велено: протерла стекло ладонью и посмотрела за окно. С карниза спорхнул испуганный воробей. Ведьмочка увидела изгородь старушкиного дома, за которой сплошной стеной стоял лес.

— Видишь, вон там, большой дом? Он стоит на Щавелевой улице. На лестнице, что ведет к главному входу, сидит маленькая девочка, видишь? Ее зовут Кодама. Вот я и хочу, чтобы ты отнесла е эти туфельки.

Кики не знала, что и ответить. Как она ни всматривалась, она не могла разглядеть не то что девочку, но хотя бы сам дом. Густая роща стала почти прозрачной, осыпая листья, и местами деревья стояли совсем голые, но только они да исчезающая в роще дорога – вот и все, что видела Кики. Но старушка говорила так уверенно...

— Этот дом, он за рощей? — робко уточнила Кики.

— Да нет же, ты посмотри, это же рядом, все видно! Вон лестница, украшенная резными зайцами, а вон на ступеньках девочка сидит.

Кики молча помотала головой.

— Как, ты не видишь? Ну вон же зайчики. Одного из них Мико зовут... — недоуменно переспросила старушка. Кики огорченно помотала головой снова.

— Странно как... — Старушка развернулась на месте и протерла рукавом кофты окно, расположенное напротив того, на которое она указала Кики. — Ну вон же, все прекрасно видно!

— А, так нужно было в эту сторону смотреть? — Кики посмотрела в окно через ее плечо. Там и в самом деле виднелся дом. Но он стоял одиноко и был очень далеко. Окна его были занавешены, и никакая лестница не вела ко входу. И девочки, сидящей на ступенях, тоже не было. Только струи дождя.

Кики вдруг стало страшно, ее передернуло.

— Ну, теперь-то видишь? — Старушка с облегчением перевела дух и уселась на стоящий рядом диван. — Видела, какая Кодама печальная? Это все потому, что она поступила очень плохо и теперь горько раскаивается в своем проступке. Четыре дня назад ее старшей сестре, Кодзуэ, исполнилось восемь лет. И Кодзуэ получила от отца в подарок на день рождения красные туфельки с высокими каблучками. Вот такие же, как эти. Замечательные туфельки, почти совсем как у взрослых. — Старушка погладила туфельки. — Кодаме было очень завидно. Она все упрашивала сестру: «Кодзуэ, ну дай мне их поносить, хоть чуть-чуть, совсем немножко!» Но Кодзуэ ответила: «Нет, они мои!» — И прятала туфли за спину и даже посмотреть на них не давала. Сестры чуть было не поссорились, но тут вмешался отец: «Ну-ну, не спорьте, мы сейчас поедем в ресторан на берегу и там отпразднуем. Давайте собирайтесь скорее и ждите нас на лестнице». Тогда Кодзуэ запрыгала – скок-скок! – и закричала: «Я поеду в новых туфельках! В новых! Можно же? Можно? А Кодаме свои старые отдам!» Кодама хоть и была на год младше Кодзуэ, но размер ноги у них был почти одинаковый. Они обе быстренько переоделись в свои самые нарядные платья, обулись и вышли на улицу. Кодзуэ была так рада своим новым туфелькам, что принялась прыгать вверх-вниз по ступенькам, напевая вот такую песенку:

 

     Каблучки – цок-цок!

      Каблучки – топ-топ!

      Каблучки – тук-тук!

      Стойте, каблучки!

      Топ-топ-топ – стоп!

 

Высокие каблучки Кодзуэ звонко и весело цокали по ступеням. Кодама тоже хотела было повторить за ней, но ее старые туфли лишь поскрипывали да плюхали. Только и слышалось:

 

      Каблучки – скрип-скрип!

      Каблучки – шарк-шарк!

«Кодзуэ, ну дай мне туфельки, ну хоть примерить!» — снова взмолилась Кодама. Но Кодзуэ только дразнилась: «Не да-а-ам! Они мои-и-и!»

Тут наконец из дома вышли папа с мамой: «Ну что, поехали?» Они все вместе сели на поезд. По дороге все оживленно обсуждали, чего бы им поесть вкусного в ресторане. Кодзуэ сидела, закинув ногу на ногу, как взрослая, и выставив вперед туфельку всем напоказ. Она так и крутила носком – круть-верть, — а Кодама все смотрела... Приплясывала туфелька, подрагивал в такт алый бант. Кодама возвращалась к нему взглядом снова и снова, и тут поезд выехал на мост над Большой рекой. Кодама сорвала туфельку с ноги Кодзуэ и выкинула в окно – швырк! Туфелька прочертила в воздухе алую линию и упала вниз, прямо в реку. Кодзуэ зарыдала в голос, Кодама тоже навзрыд заплакала. Рассерженный голос папы, рассерженный голос мамы, рыдания обеих девочек – в вагоне поднялся страшный шум.

Праздничный обед был безнадежно испорчен. Кодзуэ только всхлипывала: «Моя туфелька, моя туфелька!» Кодама тоже всхлипывала без конца – когда она выкинула туфельку в окно, то тут же опомнилась и поняла, как же нехорошо она поступила. На следующий день Кодама в одиночку пошла к мосту и осмотрела все внизу, надеясь, что туфельку выбросило на берег. Но ничего не нашла. Через день она снова пошла туда, но найти пропажу так и не удалось...

Старушка беспокойно поглядывала сквозь протертый кружок в запотевшем стекле, словно надеясь увидеть что-то. Ее закутанные шалью плечи вдруг вздрогнули, и на какое-то мгновение Кики показалось, что перед ней не старушка, а маленькая девочка. Кики ахнула, дыхание у нее перехватило.

— Как же так... — вырвалось у нее.

— Ох уж эта девочка, она что же, так и собирается там сидеть до скончания времен?.. Бедняжка... — пробормотала старушка себе под нос, а потом вдруг резко повернулась к Кики. — Да! Так вот! Сегодня утром я пошла за покупками и в магазине на главной улице увидела туфельки, точь-в-точь такие, какие были у Кодзуэ. Вот эти самые. — Она протянула Кики туфли. — Отнеси их Кодаме, ведьмочка, и поскорее. Скажи, пусть вернет их Кодзуэ. Она все это время так убивается, что у нее сердце разрывается от боли. Прошу тебя, помоги ей справиться с этим горем.

— Конечно, — кивнула Кики и взяла туфли.

Старушка торопливо добавила:

— Дом стоит на Щавелевой улице! Это к востоку от часовой башни, седьмой дом. Очень тебя прошу!

— Хорошо. — Кики открыла дверь и вышла наружу. Однако она сделала всего с десяток шагов, а потом остановилась.

— Что нам делать? Все это оч-чень странно... — проговорил Дзидзи, глядя на Кики.

— Тсс! А вдруг она услышит?

— Но послушай, она же явно все на свете перепутала. Ей что рядом, что далеко – все едино!

— И все-таки давай слетаем к часовой башне.

— Где же там эта Щавелевая улица? Я о такой даже не слышал ни разу. — Дзидзи, брезгливо отряхнув воду с лапок, запрыгнул на веник.

 

Дождь превратился в легкую, не такую уж досадную морось. Кики разложила красные туфельки по карманам и взмыла в небо. Она долетела до часовой башни, медленно описала круг и приземлилась с восточной стороны. Этот квартал назывался Старым городом, и здесь стояли ряды домов, построенных давным-давно. Улочки тут были кривыми и узенькими, многие дома чуть покосились от времени. Кики отправилась в путь, всматриваясь в таблички на стенах домов. Но улицы с диковинным названием Щавелевая нигде не было. Кики попробовала порасспрашивать прохожих, но все только пожимали плечами и признавались, что не знают такой. А вдруг эта Щавелевая улица и вовсе существует лишь в старушкиных грезах? Может, ее невозможно найти, сколько ни ищи? Кики прислонилась к стене. Она не понимала, как ей быть. Кики рассеянно скользнула взглядом по автомастерской напротив и вдруг вздрогнула. Столбики перил ведущей ко входу лестницы – коротенькой, всего-то пара ступенек – украшали резные фигурки зайцев.

— Бабушка ведь тоже говорила про лестницу с зайцами... — Кики бегом вбежала внутрь мастерской. Там, в небольшой конторе, сидел всего один человек и что-то писал.

— Простите, а эта мастерская здесь давно? — спросила Кики.

— Да уж порядочно.

— Но у вас там лестница... с зайцами... Такая, очень старая на вид.

— А, эта? Она осталась от того дома, который здесь раньше стоял.

— Да? Так я и думала! Так, значит, Щавелевая улица – это здесь?

— Ну да. И откуда ты только узнала? Название поменяли лет двадцать – если не тридцать – назад, саму улицу спрямили и сделали Главный проспект. А ты что-то ищешь, девочка? — спросил мужчина.

— Да... То есть нет... Спасибо большое, — поблагодарила Кики и вышла. Туфли, лежавшие в карманах, постукивали ее по ногам.

— И что все это значит? Странно все это. Очень странно! У меня голова кругом идет! Так выходит, место, о котором говорила старушка, все-таки здесь? — бормотал Дзидзи на бегу, догоняя Кики.

— Похоже на то... Но это было очень давно. — Кики мельком взглянула на небо. — Нужно все-таки полететь обратно и вернуть ей туфли. — Она протянула руку Дзидзи и взлетела. А потом вдруг подумала вслух: — Может получиться так, что я их не верну, а доставлю...

 

Кики постучала. Послышались шаркающие шаги, и дверь отворилась – на пороге стояла старушка с приветливой улыбкой на лице.

— Понимаете, эти туфли... — заговорила было Кики, но тут старушка так и подскочила к ней.

— Ах, это же те самые туфельки! Где же они были? А я-то их обыскалась... Я все это время их разыскивала! Спасибо тебе большое, что нашла их! — И старушка совсем детским жестом прижала туфельки к груди.

Кики не знала, что и ответить. Она хотела было молча закрыть дверь, но задержалась:

— Бабушка, скажите, а как вас зовут?

— Меня-то? Меня Кодама зовут, — звонко сказала старушка, легко обернувшись и подняв голову. Кики пристально посмотрела на старушку, молча поклонилась и закрыла дверь.

 

— Эй, и все-таки что все это значит? Она сказала, что ее Кодама зовут... — настойчиво расспрашивал Дзидзи, пока они летели домой.

— Кажется, она путает прошлое с настоящим, живет то тут, то там... Вот и мы с тобой побывали и тут, и там и, судя по всему, доставили туфли маленькой Кодаме, которая все еще живет где-то в ее душе.

— Хмм... — протянул Дзидзи и глубокомысленно посмотрел в небо.

 

Глава 12