Глава 82. Преданность. Часть четвертая

Художник 九条 轮 / Jiǔ Tiáo Lún / Цзю Тяо Лунь / 你的 专 属腿毛

 

Вэй Усянь развернулся и бросился к кровавому пруду. Лань Ванцзи не отставал от него ни на шаг, мужчины продвигались вперед плечом к плечу.

 

Художник 九条 轮 / Jiǔ Tiáo Lún / Цзю Тяо Лунь / 你的 专 属腿毛

 

Изображенный на белых одеждах кровавый флаг, привлекающий нечисть, действительно оказался наилучшей приманкой. Не замечая больше никого вокруг, мертвецы с налитыми кровью глазами устремились за Вэй Усянем, будто вовсе не видели живых людей, проходящих совсем рядом с ними.

 

Мертвецы подступали один за другим. Расчищенный Вэнь Нином путь быстро заполнился новыми трупами, поэтому он поспешил обратно и снова проложил дорогу тем людям, которые не успели выбраться из пещеры Фумо. Некоторые все еще не могли твердо держаться на ногах. Они видели, как сияние Бичэня прорезает пространство пещеры раз за разом, так что трупы разлетаются на куски, но за ними то и дело напирали следующие ряды. Крики и вопли разносились эхом, заполняя пространство пещеры до самого свода, словно пытаясь пробить его насквозь.

 

Вскоре мертвецы окружили Вэй Усяня и Лань Ванцзи плотным кольцом, затрудняя продвижение к кровавому пруду. Горы мертвой плоти становились выше и выше, а свободное пространство вокруг них сжималось. Юноши, пылая беспокойством, вернулись с мечами наголо.

 

Лань Цзинъи, увидев, как один из заклинателей взмахнул мечом, торопясь выбежать наружу, крикнул ему:

- Вы не могли бы помочь? Если все еще способны держать меч, не могли бы вы помочь? Небольшая поддержка — уже хорошо!

 

Человек крикнул:

- С дороги!!!

 

Лань Сычжуй произнес:

- Оставь, Цзинъи, мы и сами справимся!

 

Услышав их голоса, Вэй Усянь крикнул:

- Вэнь Нин! Вышвырни их отсюда!

 

Вэнь Нин отозвался:

- Есть!

 

Он подхватил Лань Цзинъи одной рукой и как раз собирался схватить другой Лань Сычжуя, когда тот обратился к нему:

- Призрачный Генерал, я не могу уйти, позвольте мне остаться!!! Иначе я буду сожалеть об этом до конца своих дней!!!

 

Они встретились взглядами, и Вэнь Нин застыл. Увидев, что его больше не собираются ловить, Лань Сычжуй тут же подхватил меч и развернулся, чтобы сражаться. Лань Цзинъи с остальными юношами воспользовался возможностью и тоже проскочил мимо Вэнь Нина. Цзинь Лина же Цзян Чэн практически на руках выволок из пещеры через толпу лютых мертвецов, которые таращились красными глазами на Флаг, привлекающий нечисть, нарисованный на одежде Вэй Усяня, и не обращали внимания больше ни на что.

 

Цзинь Лин воскликнул:

- Дядя! Я…

 

От голоса Цзян Чэна повеяло льдом:

- Если посмеешь вернуться туда, больше не зови меня дядей!

 

Цзинь Лин тяжело уставился на него. Цзян Чэн вышвырнул племянника наружу и крикнул:

- Сиди здесь! - а сам подхватил Саньду и поспешил обратно в пещеру Фумо.

 

Цзинь Лин на мгновение замешкался, потом закричал вслед:

- Дядя, подожди меня! — и, несмотря на предупреждение, все равно побежал следом.

 

Внутри пещеры пространство вокруг Вэй Усяня и Лань Ванцзи уже сузилось до жалкого чжана.

 

Сияние Бичэня было все таким же ярким и чистым, огни талисманов пылали все так же непрерывно. Однако вокруг толпилось слишком много лютых мертвецов!

 

Только Вэй Усянь швырнул пригоршню талисманов, как почувствовал опасность. Бросив взгляд в сторону, он, как и ожидал, увидел лютого мертвеца, карабкающегося по горе трупов. Мертвец разинул пасть и бросился на них. Руки Вэй Усяня оказались пусты, он выругался и пошарил в рукавах, но и там ничего не обнаружил. Сердце пропустило удар.

 

Он израсходовал все талисманы!

 

Лань Ванцзи тоже заметил опасность. Он уже собирался ударить лютого мертвеца мечом, как вдруг услышал его пронзительный визг. Лютый мертвец распался надвое прямо в воздухе.

 

Нет. Он был разорван. И существо, которое разорвало его на части, теперь предстало всеобщему взору!

 

Лютый мертвец, красный от стекающей по нему крови, стоял посреди кровавых рек на горе мертвых тел, которая высилась уже над головами людей. В руках его дергались куски трупа. Мертвец смотрел сверху вниз на Вэй Усяня и Лань Ванцзи.

 

Лань Цзинъи никак не мог подобрать отвисшую челюсть. Оуян Цзычжэнь пробормотал:

- Во имя предков… Что это вообще такое?

 

Все, кто увидел это создание, задавались тем же вопросом: что это вообще такое?!

 

Не поддающийся определению лютый мертвец, возникший из ниоткуда, ничем не напоминал виденных когда-либо. Он был багрово-красного цвета и весь сочился каплями крови, словно только что выбрался из кровавого пруда. И из-за чересчур истощенного тела он выглядел гротескным.

 

Контролируемые Стигийской Тигриной Печатью трупы тоже обратили внимание на странного собрата. Оставив попытки добраться до Вэй Усяня, они нерешительно уставились на новую угрозу.

 

Кровавый мертвец сделал пару шагов вперед.

 

Он пошатывался на ходу, его суставы хрустели, словно кости вставали на свои места. Темно-красная кровь капала с конечностей и туловища, орошая землю.

 

Из его тела сочилась невыносимо жуткая смесь энергии инь и темной энергии. При его приближении мертвецы попятились. Лица людей сделались землисто-серого цвета, все боялись издать даже звук.

 

Лань Ванцзи заслонил Вэй Усяня собой, но тот прикоснулся к руке, сжимавшей Бичэнь, и прошептал:

- Постой.

 

Он уставился на кровавого мертвеца, и его осенило догадкой, от которой сердце пустилось вскачь. Вэй Усянь повторил:

- Постой.

 

Кровавый мертвец остановился в одном чжане от них. А потом вдруг поднял голову и издал два громких, режущих слух крика. Один пронзительнее другого. Люди зажали ладонями уши.

 

По поверхности кровавого пруда пробежала легкая рябь.

 

Вначале все выглядело так, словно кто-то бросил маленький камень. Однако рябь становилась сильнее и сильнее, распространяясь все дальше, словно нечто беспокойно двигалось под густой жижей.

 

Неожиданно из крови вырвалась рука!

 

Рука с силой вцепилась в берег и вонзила пальцы глубоко в землю. Следом появилось красное лицо — наполовину сгнившее, до такой степени, что невозможно разобрать черты.

 

Из пруда выполз второй кровавый мертвец.

 

Вся поверхность кровавого пруда начала закручиваться воронкой и расплескиваться, словно вода в нем закипала. Все больше голов появлялось на поверхности. Третья, четвертая, пятая…

 

Все они были покрыты кровью, что придавало свирепости и без того пугающему облику, при этом трупы не переставали пронзительно выть. Но как только они выбирались из кровавого пруда, сразу же вступали в схватку с другими лютыми мертвецами!

 

Толпу трупов под контролем Тигриной Печати словно проредило красным лезвием. Ошметки плоти, куски трупов и чёрная кровь взлетали в воздух.

 

Цзинь Лин ошеломленно спросил:

- Да что это за твари, в конце-то концов?! Почему в кровавом пруду вообще остались мертвецы? Разве не все трупы на горе Луаньцзан были преданы огню?!

 

Защищая сына, Глава клана Оуян ответил:

- Не все!

 

Лань Цзинъи воскликнул:

- И какие же не были?!

 

Глава клана Оуян протянул:

- Те… которые…

 

Он не мог произнести это вслух. После того как участники первой облавы на гору Луаньцзан убили остатки ордена Вэнь, более полсотни трупов сбросили в кровавый пруд!

 

Вдруг раздался крик Цзинь Лина:

- Берегитесь!

 

Перед ним приземлилась кроваво-красная фигура. Вскинув меч, Лань Сычжуй отошел на пару шагов. Кровавый мертвец медленно поднялся.

 

Труп оказался ненормально маленьким и сгорбленным. Казалось, будто кто-то пробил дыру в его черепе. Седые волосы на голове редкими, рваными прядями липли ко лбу, пропитанные кровавой жижей. Вкупе с гниющей плотью все это вызывало отвращение. Каждый, кто видел его, почувствовал себя неуютно. Поднявшись, мертвец хромой походкой медленно направился к Лань Сычжую. Юноши задрожали от страха и мигом сбились в кучу возле него.

 

Когда людей стало больше, кровавый мертвец насторожился и издал гортанный рык. Мальчишки храбрились, словно встретили серьезного врага, однако Лань Сычжуй поспешил остановить их:

- Не двигайтесь!

 

Хотя сам он тоже немного волновался, по какой-то непонятной причине юноша не испытывал страх.

 

Будь у этого мертвеца глаза, он бы пялился прямо на него. Склонив голову набок, мертвец медленно подошел к Лань Сычжую и вытянул руку, словно намеревался прикоснуться к юноше.

 

Рука, покрытая кровью, напоминала обглоданную цыплячью ножку, от одного вида которой мальчишки почувствовали, как по телу побежали мурашки. Цзинь Лин поднял меч, готовясь отразить атаку мертвеца, когда Лань Сычжуй воскликнул:

- Молодой господин Цзинь, остановитесь!

 

Цзинь Лин растерялся:

- Так что нам тогда делать?!

 

Лань Сычжуй:

- Никому… Никому пока не двигаться.

 

Кровавый мертвец издал какой-то слабый звук. Лань Сычжуй, успокоив дыхание, тоже протянул руку.

 

Но только он собрался прикоснуться к мертвецу, как пожаловала новая волна трупов. Кровавый мертвец яростно развернулся и с протяжным ревом подпрыгнул в воздух. Он бросился в самую гущу врагов и, словно безумный, принялся рвать их зубами и когтями. Кровь и плоть летела во все стороны. Ужасные вопли и жестокость движений мертвеца разительно отличались от того, как он вел себя с Лань Сычжуем.

 

Вэнь Нин расшвырял кучу трупов вокруг себя. Дрожа всем телом, он крикнул кровавому мертвецу:

- Это ведь ты?!

 

Мертвец не обратил на него внимания.

 

Все кровавые мертвецы в бешенстве сражались с противниками. Вэнь Нин выкрикнул громче:

- Это вы?!

 

Свирепый рев на все лады заполнил пещеру Фумо. Никто так и не ответил — никто и не мог ответить.

 

Часом позже все звуки мало-помалу утихли.

 

Когда все кончилось, пещера Фумо напоминала изображения загробного мира на древних свитках.

 

Один за другим кровавые трупы собрались возле Вэй Усяня и Лань Ванцзи.

 

Высокие и низкие, мужчины и женщины, старики и молодые — все они были демонами, выкупанными в крови. Однако в этих фигурах Вэй Усянь увидел несколько знакомых силуэтов.

 

Вэнь Нин прошептал:

- Четвертый дядюшка… Бабуля…

 

Он называл имена одно за другим, и с каждым разом его голос дрожал сильнее.

- Вы все это время ждали здесь?

 

Будь он живым, его глаза покраснели бы и заполнились слезами.

 

Губы Вэй Усяня дрожали, словно он желал что-то сказать, но все никак не выходило подобрать слова. Он опустил голову и глубоко поклонился. Его голос звучал сипло:

- Благодарю вас.

 

Лань Ванцзи поклонился вместе с ним.

 

В бою кровавые мертвецы казались невероятно свирепыми. Теперь же, стоя перед живыми, они все еще выглядели жутко, но их движения стали неловкими. Они склонились и подняли руки перед собой, возвращая поклон.

 

Затем, словно что-то вытянуло из мертвецов всю энергию и жизнь, они рухнули на землю.

 

Окрашенные кровью тела казались хрупким фарфором, по которому разбегаются трещины, откалывая кусочки все меньше и меньше. Словно стоило подуть ветру — и от них ничего не останется.

 

Вэнь Нин бросился на землю и принялся ладонями сгребать красный прах. Он подхватывал его и пригоршня за пригоршней раскладывал в своих одеждах. Вскоре его карманы были полны. Видя это, Лань Цзинъи почесал голову и снял один из мешочков для ароматных трав. Он вытряс травы на землю, присел рядом с Вэнь Нином и протянул мешочек:

- Вот!

 

Глядя на это, остальные юноши последовали примеру. Цзинь Лин единственный просто смотрел то на них, то на Вэнь Нина, и на его лице отражалась сложная палитра эмоций. Он ничего не сделал. Вместо этого, нахмурившись, отошел подальше. А Вэнь Нин, увидев семь или восемь протянутых рук с мешочками для ароматных трав и тканевыми сумками, растерялся, не зная, как поступить.

 

Лань Сычжуй спросил:

- Призрачный Генерал, вам нужна помощь?

 

Вэнь Нин поспешил уверить:

- Нет, вы…

 

Лань Цзинъи сказал:

- Тут так много костей и праха. Вы сможете собрать все в одиночку?

 

Подошли Вэй Усянь и Лань Ванцзи.

- Ни к чему не прикасайтесь бездумно. Подхватите отравление трупным ядом, если не наденете перчатки.

 

На этих словах мальчишки наконец сдались. Лань Сычжуй произнес:

- Учитель Вэй, Ханьгуан-цзюнь, и еще Призрачный Генерал, огромное вам спасибо за…

 

Внезапно из толпы раздался ледяной голос:

- За что?

 

Лань Сычжуй с юношами обернулся, чтобы увидеть вновь заговорившего Фан Мэнчэня. Тот встал и с искаженным яростью лицом вопросил:

- Что вы себе надумали?

 

Лань Сычжуй растерялся.

- А что мы себе надумали?

 

Вэй Усянь и Лань Ванцзи тоже посмотрели в сторону Фан Мэнчэня, который резко воскликнул:

- Я спрашиваю, что вы себе надумали, после всего случившегося? Искупить его вину?! Вы же не могли вдруг начать испытывать к нему благодарность, ведь так?!

 

В пещере Фумо повисла мертвая тишина, без единого шепотка. Присутствующим было неприятно ощущать все те эмоции, что нахлынули на них в тот момент.

 

Ведь они, размахивая флагами, пришли учинить расправу, а вместо этого попали в осаду. Они заявляли, что хотят уничтожить зло, а в итоге то самое «зло» спасло их жизни.

 

Люди действительно не знали, что это за ситуация: смехотворная, странная, неловкая или просто уму не постижимая. Они понимали одно: каждый, кто ранее пылал благородным гневом и активно выкрикивал лозунги во имя справедливости, теперь выставил сам себя в дурном свете.

 

Благодарить Вэй Усяня? Это казалось чем-то из ряда вон. Но все же он их спас, и нельзя было просто отмахнуться и заявить, что они не испытывают благодарности. В подобных обстоятельствах лучшим выходом было хранить молчание.

 

Видя, что никто не собирается отвечать, Фан Мэнчэнь взъярился еще сильнее. Он взмахнул мечом и набросился на Вэй Усяня.

- Ты думаешь, будто можно с размахом сделать несколько мелких добрых дел и показать, что ты раскаиваешься в своих ошибках? И это смоет весь кровавый долг с твоих рук?!

 

Вэй Усянь подался в сторону, уходя от удара. Кто-то выступил вперед, чтобы утихомирить смутьяна.

- Фан-сюн! Не надо так заводиться. Забудь…

 

Только произнеся эти слова, человек сразу осознал, что ошибся. Глаза Фан Мэнчэня налились кровью.

- Забыть?! В каком это смысле забыть? Убийство моих родителей… чтобы я забыл об этом только потому, что ты так сказал?!

 

Он громко вопросил:

- Вэй Усянь убил моих родителей. Это истина. Почему же сейчас все выглядит так, словно он стал героем?! Пара хороших дел — и можно забыть обо всем, что он сотворил? Тогда что насчет моих родителей?!

 

Стоя в толпе, Цзинь Лин сжал кулаки. Внезапно его плечо пронзило острой болью — это Цзян Чэн, положив пальцы на плечо племянника, медленно сжал их.

 

Цзинь Лин не видел выражения на его лице и прошептал:

- Дядя…

 

У Цзян Чэна вырвался неясный отрывистый смешок.

 

Вэй Усянь наконец заговорил:

- Так что я должен сделать по-твоему?

 

Фан Мэнчэнь удивленно застыл. Вэй Усянь продолжил:

- Чего ты хочешь? Ничто, кроме моей позорной смерти, не успокоит твою собственную ненависть?

 

Он показал на И Вэй Чуня, который лежал без сознания среди толпы.

- Вот он лишился ноги, в то время как меня растерзали на мельчайшие кусочки. Ты потерял родителей, в то время как моей семьи давным-давно нет. Я — пес, которого выгнали из собственного дома. Я даже праха родителей не видел.

 

Вэй Усянь продолжил:

- Или ты ненавидишь остатки ордена Вэнь? Упомянутые остатки ордена Вэнь однажды уже умерли, тринадцать лет назад. И сейчас, только что, ради меня, ради вас всех, они умерли снова. На этот раз все они обратились в прах.

 

В конце он добавил:

- Позволь спросить… что еще ты от меня хочешь?

 

Фан Мэнчэнь злобно уставился на него. Чуть помедлив, он процедил сквозь зубы:

- Это бесполезно. Вот что я тебе скажу, Вэй Усянь. Что бы ты ни делал, даже не надейся, что я прощу тебя или забуду о гибели родителей, — он повысил голос.— Этого не будет никогда!

 

Вэй Усянь ответил:

- Тебя никто и не просит прощать меня. Не только вы помните о том, что я совершил. Я тоже помню. Ты не забудешь мои деяния, но еще дольше о них буду помнить я!

 

Вэй Усянь довольно долго смотрел на Фан Мэнчэня, и тот чувствовал внутри водоворот эмоций, захлестывающее понимание поражения.

 

Его жизнь действительно спас Вэй Усянь и остальные, но он не желал так просто отказываться от вражды. Однако если бы Фан Мэнчэню вздумалось потребовать от Вэй Усяня отмщения, все было бы тщетно, учитывая его собственное бессилие. В итоге мужчина лишь смог громко закричать, развернуться и выбежать из пещеры Фумо.

 

После его ухода кто-то спросил:

- Больше мертвецов не будет, так ведь? На этот раз мы и правда в безопасности, верно?!

 

Услышав знакомый голос, все тут же почувствовали, будто головы их увеличились в размерах.

- Снова он!

 

Не Хуайсан огляделся и, увидев, что никто ему не отвечает, вновь поинтересовался:

- Так значит мы тоже… можем идти?

 

Вопрос был очень правильным. В этот момент всем хотелось одного: обзавестись крыльями и улететь на мечах по домам. Одна из заклинательниц произнесла:

- Четыре часа уже должны подойти к концу. В какой степени восстановились ваши духовные силы?