Как чаще всего женщины описывают своих мужей

 

 

Читая посты других людей в соцсетях, но не их поисковые запросы, мы склонны преувеличивать число женщин, считающих своих мужей «лучшими», «замечательными» и «такими милыми»^[22]. Мы склонны минимизировать количество женщин, уверяющих, что их мужья «ничтожества», «раздражают» и «придурки». Анализируя же анонимные агрегированные данные, легко обнаружить, что мы – не единственные, кто считает брак, да и саму жизнь, довольно сложными. Вот теперь можно перестать сравнивать наши поисковые запросы с постами других людей в социальных сетях.

Второе преимущество цифровой сыворотки правды заключается в выявлении страдающих людей. Компания «Human Rights Campaign» попросила меня о сотрудничестве – помочь предоставить мужчинам в некоторых штатах возможность открыто заявить о том, что они геи. Для решения, куда лучше направить свои ресурсы, Human Rights хочет использовать анонимные агрегированные данные поиска Google. Аналогично, со мной связалась служба защиты детей – узнать, в какой части страны с детьми могут обращаться гораздо более жестоко, чем показывают официальные документы.

Есть удивительная тема, о которой я уже упоминал: вагинальные запахи. Когда я впервые писал о ней в «Нью-Йорк Таймс», то делал это в ироническом ключе. Тогда тема вызвала у меня желание похихикать.

Однако когда я начал изучать некоторые электронные доски объявлений и поисковые запросы, выяснилось: там было много постов молодых девушек, убежденных, что их жизнь оказалась разрушена из-за беспокойства по поводу вагинального запаха. Это не шутка. Со мной связались специалисты по половому воспитанию и поинтересовались, как наилучшим образом учесть некоторые данные из интернета для уменьшения паранойи среди молодых девушек.

Хотя я чувствовал себя немного не в теме при обсуждении всех этих вопросов, они были очень серьезны. И, считаю, мои научные данные способны им помочь.

И, что самое главное, эта цифровая сыворотка правды действительно способна привести нас от проблем к решениям. Когда нам многое становится более понятным, мы можем найти способы уменьшения проблем в общемировом масштабе.

Давайте вернемся к речи Обамы об исламофобии. Напомню, каждый раз, когда Обама утверждал, что мы должны больше уважать мусульман, те самые люди, которых он пытался убедить в толерантности, разъярялись все больше.

Тем не менее поисковые запросы в Google показывают: в его послании была одна строчка, сыгравшая роль триггера, запускающего отклик, на который и рассчитывал Обама. Он сказал: «Американские мусульмане – это наши друзья и наши соседи, наши сослуживцы, наши спортивные герои. И, да, они наши мужчины и женщины в военной форме, которые готовы умереть, защищая нашу страну».

После этой строки впервые более чем за год участились поисковые запросы в Google, в которых после слова «мусульмане» не набирали «террористы», «экстремисты» или «беженцы». Теперь там следовали «спортсмены», а затем – «солдаты». Причем «спортсмены» занимали первое место в течение суток после выступления президента.

Когда мы поучаем озлобленных людей, поисковые запросы показывают, что их ярость может только возрасти. Но тонко провоцируя любопытство людей, подбрасывая им новую информацию и предлагая новые образы разжигающей их ярость группы, можно повернуть мысли в другом, более позитивном направлении.

Через два месяца после той речи Обама выступил с еще одним телеобращением по вопросу исламофобии – на сей раз из мечети^{114}. Возможно, кто-то в канцелярии президента прочитал в «Times» мою колонку, где обсуждалось, что сработало в предыдущем обращении, а что – нет. Как бы то ни было, содержание этой речи заметно отличалось от предыдущей.

Обама очень недолго говорил о важности толерантности. Вместо этого он в основном провоцировал любопытство людей и старался изменить их восприятие мусульман-американцев. Многие рабы из Африки были мусульманами, говорил Обама. У Томаса Джефферсона и Джона Адамса были собственные экземпляры Корана. Первая мечеть на территории США была построена в штате Северная Дакота. Американец-мусульманин проектировал небоскребы в Чикаго. Обама вновь говорил о мусульманских спортсменах и военнослужащих, а затем упомянул о мусульманах-полицейских и пожарных, учителях и врачах.

Мой анализ поисковых запросов в Google показал: эта речь была более успешной, чем предыдущая. В течение нескольких часов после послания президента значительно сократилось число поисковых запросов, полных ненависти.

Для понимания причин ненависти и способов снижения ее накала существуют и другие варианты использования статистики поисков. Например, мы можем посмотреть, как изменится число расистских запросов после того, как в местной команде появится черный квотербек. Или как изменятся сексистские запросы после того, как на высокую официальную должность будет избрана женщина. Мы в состоянии отследить, как расизм реагирует на изменение общественного порядка, а сексизм – на новые законы о сексуальных домогательствах.

Также может быть полезно изучение предрассудков, скрывающихся в глубинах нашего подсознания. Например, мы могли бы прилагать дополнительные усилия, чтобы радоваться уму маленьких девочек и проявлять меньше беспокойства по поводу их внешности. Данные, полученные на основе поисковых запросов в Google и других достоверных источников в интернете, дают нам беспрецедентную возможность заглянуть в самые темные уголки человеческой психики. И порой, признаюсь, это бывает довольно тяжело. Но это подразумевает и расширение возможностей. Мы в состоянии использовать данные для борьбы с тьмой. Получение как можно большего массива информации о мировых проблемах – первый шаг к их устранению.

Глава 5
Приглядимся повнимательнее

Мой брат Ной на четыре года младше меня. Большинство людей при первой встрече с нами говорят, что мы очень похожи. Мы оба слишком громко говорим, одинаково лысеем и с большим трудом сохраняем порядок в своих квартирах.

Но есть и различия. Я прижимист, а Ной покупает все самое лучшее. Я люблю Леонарда Коэна и Боба Дилана, а Ной – Cake и Beck.

Пожалуй, самым заметным отличием между нами является наше отношение к бейсболу. Я обожаю его и в частности «Нью-Йорк Метс». Ной же находит бейсбол невероятно скучным, и его ненависть к спорту уже давно стала неотъемлемой частью его личности^[23].

 

 

Сет Стивенс-Давидовиц, обожает бейсбол

 

 

Ной Стивенс-Давидовиц, ненавидит бейсбол

 

Как получилось, что двое парней со столь сходными генами, воспитанные одними и теми же родителями в одном и том же городе, имеют такие противоположные чувства к бейсболу? Что определяет, какими взрослыми мы вырастем? Или более принципиально: что не так с Ноем? Лежит ли ответ в области психологии развития, которая собирает, отфильтровывает и анализирует большие массивы баз данных взрослого человека, а также сопоставляет их с ключевыми событиями детства? Это может помочь нам решить данный, а также смежные вопросы. Такой процесс можно было бы назвать расширенным использованием больших данных.

Чтобы увидеть, как это работает, давайте рассмотрим одно из проведенных мной исследований. Оно касалось того, как детские впечатления влияют на выбор бейсбольной команды^{115}, за которую вы болеете – или готовы ли вы вообще переживать за какую-либо команду. Для этого исследования я использовал статистику Facebook о «лайках» бейсбольных команд. В предыдущей главе я отметил, что данные Facebook могут быть далеки от реальности во всем, что касается деликатных вопросов. В данном же случае я полагаю, что никто, даже фанаты Филли^[24], не стесняются признаваться на Facebook в интересе к определенной команде.

Для начала я проанализировал возраст мужчин, лайкавших странички одной из двух нью-йоркских бейсбольных команд. Вот график, отражающий число болельщиков «Метс» в зависимости от года их рождения.

 

Чем выше точка, тем больше поклонников у команды. Ее популярность растет и падает, потом снова возрастает и опять падает. «Метс» были очень известны среди родившихся в 1962 и 1978 годах. Полагаю, поклонники бейсбола понимают, в чем тут дело. «Метс» выиграли всего две мировые серии – в 1969 и 1986 годах. В те годы мужчинам 1962 и 1978 г. р. было примерно по семь-восемь лет. Таким образом, важным прогностическим фактором симпатии к «Метс» – по крайней мере среди мальчиков – является тот факт, выиграла ли команда Мировую серию, когда им было около семи или восьми лет, или нет.

На самом деле мы можем расширить этот анализ. Я изучил информацию на Facebook, показывающую, сколько фанатов различных команд разного возраста поставили лайки любой из широкого выбора команд MLS^[25] и обнаружил, что существует необычно большое количество мужчин 1962 года рождения, болеющих за «Балтимор Ориолс». И мужчин 1963 года рождения, поддерживающих «Питсбург Пайрэтс». Когда указанные команды были чемпионами, эти люди были восьмилетними мальчиками. Вычислив возрастной пик поклонников всех изученных мной команд, я составил следующий график:

 

В очередной раз мы видим: самый важный год в жизни мужчины^{116}, определяющий выбор его любимой бейсбольной команды во взрослом возрасте – плюс-минус восемь лет. В целом, возраст от 5 до 15 является ключевым периодом для покорения сердца мальчика. В 19 или 20 лет этот показатель сокращается до ⅛ от пикового значения. И как раз в это время вопрос решится окончательно: либо парень полюбит какую-то команду на всю жизнь, либо вообще не будет интересоваться этим видом спорта.

Вы можете спросить: а что насчет женщин – любительниц бейсбола? Здесь зависимость выражена намного менее ярко, а возрастной пик, похоже, приходится на возраст около 22 лет.

Это мое любимое исследование. Оно касается двух моих самых обожаемых тем – бейсбола и источников моей взрослой неудовлетворенности. Я прочно подсел на бейсбол в 1986 году и страдал в одиночестве, болея за «Метс» – и болею до сих пор. Ной родился четыре года спустя и был избавлен от этого.

Сегодня бейсбол – не самая важная тема в мире, по крайней мере так неоднократно говорил мне мой консультант, доктор философии. Но моя методика может помочь нам решить подобные вопросы – в том числе показать, как люди формируют свои политические или сексуальные предпочтения, музыкальные вкусы и финансовые привычки. (Мне было бы особенно интересно узнать о происхождении сумасшедших идей моего брата в области последних двух тем.) Полагаю, мы увидим, что многие из наших взрослых привычек и интересов (даже те, которые мы считаем основополагающими) могут быть объяснены произвольными фактами – датой нашего рождения или тем, что происходило в те несколько ключевых лет, пока мы были молоды.

Конечно, подобные работы уже проводились, они касались происхождения политических предпочтений. Яир Гитца, главный научный сотрудник компании «Catalist», занимающейся анализом данных, и Эндрю Гельман, политолог, статистик Колумбийского университета, пытались проверить расхожую мысль о том, что большинство людей начинают с либеральных идей, но с возрастом скатываются в консерватизм. Это мнение выражено известной цитатой, часто приписываемой Уинстону Черчиллю: «Если человеку еще нет 30 и он не либерал, значит, у него нет сердца; если человеку уже за 30 и он не консерватор, значит у него нет мозгов».

Гитца и Гельман потратили 60 лет на обработку данных исследований, включивших в себя более 300 тысяч наблюдений за предпочтениями избирателей. И обнаружили, вопреки утверждению Черчилля, что подростки иногда придерживаются либеральных взглядов, а иногда – консервативных. То же самое касается людей среднего возраста и пожилых.

Их работа явно продемонстрировала, что политические взгляды на самом деле формируются точно так же, как и спортивные предпочтения. Есть критический период, оказывающий решающее влияние на всю остальную жизнь. Между 14 и 24 годами множество американцев формируют свое мнение, основываясь на славе президента. Популярный республиканец или непопулярный демократ – и многие молодые люди станут республиканцами. Наоборот – и очередное поколение пополнит колонны демократов. И эти взгляды, обретенные в ключевой период, у большинства американцев останутся на всю жизнь.

Чтобы увидеть, как это работает, сравните предпочтения американцев, родившихся в 1941 году, и тех, кто родился десятилетие спустя.

Представители первой группы достигли совершеннолетия во время президентства популярного республиканца Дуайта Эйзенхауэра. В начале 1960-х, несмотря на то, что этим людям было под 30, они в основном голосовали за представителя Республиканской партии. И даже старея, представители этого поколения постоянно склонялись к поддержке республиканцев.

Американцы, родившиеся на 10 лет позже – беби-бумеры, – достигли совершеннолетия во время президентства Джона Ф. Кеннеди, чрезвычайно популярного демократа. Линдон Джонсон был изначально прославленным демократом. Ричард Никсон являлся республиканцем, который в конечном счете ушел в отставку с позором. Представители этого поколения всю свою жизнь склонялись к либеральному образу мыслей.

Имея все эти данные, исследователи смогли определить самый важный возраст для выработки политических взглядов – 18 лет.

Они обнаружили, что этот эффект импринтинга очень важен. Их модель предполагает, что в результате президентства Эйзенхауэра число республиканцев, родившихся в 1941 году, увеличилось на 10 %. Кеннеди, Джонсон и Никсон увеличили количество демократов среди американцев, родившихся в 1952 году, на 7 %.

Я дал понять, что скептически отношусь к данным исследования, но меня впечатляет количество рассмотренных откликов. В действительности подобная работа не могла быть сделана на основании одного небольшого опроса. Чтобы увидеть, как именно меняются предпочтения с возрастом, ученым нужны были сотни тысяч наблюдений и обобщения многих исследований.

Для моего анализа любви или нелюбви к бейсболу объем данных также имел решающее значение. Мне нужно было узнать не только количество болельщиков каждой команды, но и разбить их по возрасту. Для этого требуются миллионы наблюдений – и Facebook вместе с другими цифровыми источниками способны предоставить нам подобную информацию.

Здесь вступает в игру объем исследуемой статистики. Нужно иметь много пикселей в фотографии, чтобы можно было увеличить четкость изображения одной ее малой части. Аналогично, необходимо много наблюдений в общем массиве данных для того, чтобы иметь возможность увеличить четкость одного небольшого подмножества – например, сказать, насколько популярна команда «Метс» среди мужчин 1978 года рождения. Небольшой опрос пары тысяч человек не будет достаточно большой выборкой.

Это третье достоинство больших данных: они позволяют рассмотреть вблизи мелкие сегменты большого массива – чтобы получить новую информацию о том, кто мы есть. Можем присмотреться и к другим параметрам помимо возраста. Если у нас есть достаточно информации, мы в состоянии понять, как ведут себя люди, живущие в определенных городах и поселках. Мы можем посмотреть даже, как они действуют ежечасно и ежеминутно.

В этой главе мы пристально посмотрим на поведение людей.