Новый портрет современного родителя

Мы были очень рады тому, что Ивлин вернулась. Она пропустила три занятия. Доктор Гинотт сердечно с ней поздоровался и поинтересовался, как дела в ее семье.

Ивлин слабо улыбнулась.

– С детьми все нормально, а вот с мужем беда.

– Можете представить, как пагубно эти разговоры действуют на Марти, – сказала Ивлин. – Думаю, что разочарование детей повлияло на него хуже, чем болезнь. Он полагает, что не может больше быть настоящим отцом для собственных сыновей.

Доктор Гинотт слушал сочувствием.

– Ивлин, умение быть настоящим отцом не имеет ничего общего с бейсболом или боксом. Я знаю, что образ отца, который играет в мяч с сыновьями в парке, очень привлекателен. Но бейсболу может научиться кто угодно. Задача отца – помочь сыну правильно и позитивно относиться к самому себе.

– Позитивно относиться к самому себе? – с тревогой в голосе повторила Ивлин.

– Главная задача отца, – пояснил доктор Гинотт, – помочь детям полюбить себя. Он должен общаться с ними как с настоящими людьми, заслуживающими уважения, людьми, с которыми приятно общаться, чьи мысли и чувства имеют ценность.

– Жаль, что у меня нет с собой диктофона, – вздохнула Ивлин. – Марти было бы полезно это услышать… Хотелось бы мне как-то утешить мальчишек. Все это далось им нелегко. Они очень волновались, когда отец оказался в больнице. А теперь, когда он вернулся, его жизнь и состояние изменилось. Дети не чувствуют себя друзьями с отцом. Им приходится ходить по дому на цыпочках и разговаривать шепотом. Естественно, им это не нравится.

В голосе доктора Гинотта проклюнулось нетерпение.

– Ивлин, разве задача родителей в том, чтобы детям все и всегда нравилось?

– Нет, конечно! Но никакая мать не хочет видеть своих детей расстроенными и в слезах.

– Лично для меня, – ответил доктор Гинотт, – смех ребенка и его слезы одинаково важны. Я не хочу лишать детей разочарований, печали, горя. Эмоции укрепляют характер. Чем глубже наши чувства, тем более настоящими людьми мы становимся.

Ивлин было трудно согласиться с этой мыслью.

– Вы хотите сказать, что несчастье может быть полезно для ребенка?

– Я никогда бы не стал делать ребенка несчастным сознательно. Но когда возникают проблемы, я вижу в них возможности научить детей участвовать в решении этих проблем. Ивлин, то время, пока ваш муж будет поправляться, может стать периодом взросления ваших сыновей. От них потребуются внимание, забота, серьезность. На их плечи ляжет дополнительная ответственность. Этот опыт сделает их взрослыми – если только вы все не испортите.

– Не уверена, что понимаю вас, – озадаченно произнесла Ивлин.

Доктор Гинотт ничего не ответил.

Ивлин прикусила губу и нахмурилась. Через несколько секунд она сказала:

– Вы думаете, что мое отношение к мальчикам может что-то изменить?

– А что вы сами думаете?

– Я думаю, что мне жаль их, и из-за этого они начинают сами жалеть себя. – Ивлин помолчала, а потом добавила: – Я должна была это понимать! Вы тысячу раз говорили о том, что наша задача не в том, чтобы сделать детей счастливыми, а в том, чтобы помочь им вырасти настоящими людьми. Я слышала это много раз, но эти слова так и не стали для меня естественными и привычными!

Доктор Гинотт отмахнулся.

– Не расстраивайтесь! Сколько раз приходится настраивать скрипку, прежде чем она будет настроена правильно?

Ивлин смотрела на него непонимающе, но потом радостно улыбнулась. Тут о своей проблеме заговорила другая женщина, которая нетерпеливо дожидалась своей очереди. Но я не могла сосредоточиться на ее теме. Я все еще думала о том, что только что услышала… Ивлин пришла на наше собрание с двумя предубеждениями относительно того, какими должны быть родители: отец должен играть с детьми в мяч, а мать думать только об их счастье. Но такие мысли не принесли ничего хорошего ни ей, ни ее семье. И сегодня она получила две совершенно новые идеи относительно роли родителей. И эти идеи должны были стать более полезными для всех членов ее семьи.

Мне стало ясно, что все мы, в том или ином смысле, играем с самими собой в игры. У каждого из нас есть свое представление о том, каким должен быть хороший родитель, и мы изо всех сил стараемся соответствовать этому представлению. Когда наши чувства или поступки совпадают с этим представлением, мы довольны собой. Когда же они идут вразрез, мы начинаем терзаться чувствами тревоги, вины, депрессии. Нам кажется, что мы предаем собственных детей и самих себя.

Я огляделась. Одна женщина активно о чем-то говорила, другие наклонились к ней и внимательно ее слушали. Кто-то что-то записывал. Неожиданно я поняла, что за последние пять лет в этой комнате произошло нечто очень важное. Понемногу мы все изменили свое представление о том, каким должен быть хороший родитель. Не просто пересмотрели! Мы нарисовали совершенно новый портрет.

Мне захотелось отступить и увидеть этот портрет целиком. Особенно хотелось мне понять, насколько он отличается от первоначального, от того, какой существовал в начале наших занятий. Доктор Гинотт только что упомянул о нескольких различиях. Но ведь есть и другие!

И первое, что пришло мне на ум, это наше отношение к гневу.

Раньше мы считали, что хороший родитель – это терпеливый родитель, спокойный и логичный. Он никогда не кричит.

Теперь мы поняли, что скрывать собственный гнев не стоит. Мы научились выражать его, не прибегая к оскорблениям. И это позволило нам высказать собственные чувства, отстоять свои ценности и подтвердить свои ожидания.

Раньше мы считали, что хороший родитель должен все делать для детей – помогать им с уроками, отвечать на все их вопросы, находить решения всех их проблем.

Теперь мы знаем, что иногда родитель помогает детям, не помогая им. Так дети учатся ответственности и самостоятельности.

Раньше мы считали, что родитель должен всегда стоять на своем, причем любой ценой.

Теперь мы не боимся менять точку зрения и живем в соответствии со своими истинными чувствами.

Мы всегда считали, что родители не должны испытывать негативных чувств, что это неразумно и даже постыдно.

Теперь же мы знаем, что чувства не бывают правильными или неправильными. Это чувства. Важно то, как мы справляемся с ними.

Я увидела портрет, и он мне понравился. Он был не так отягощен чувством вины, как прежний. Мы стали добрее к родителям. А как изменился портрет наших детей?

Мы никогда не думали о важности того, как мы разговариваем со своими детьми. Ведь они знают, что мы все равно их любим! Но то, что на уме, то и на языке.

Мы по-прежнему ценим спонтанность. Но теперь мы осознаем огромную значимость наших слов и стараемся отделять полезное от вредного.

Мы никогда не знали, что делать с сильными эмоциями наших детей. Мы думали, что их нужно лишь отрицать и учить детей иным чувствам: «Не говори так, дорогой. В душе ты все равно любишь свою сестру!»

Теперь мы понимаем, что, подтверждая чувства ребенка, мы делаем его сильнее и здоровее.

Мы всегда думали, что родители должны решать, что лучше для детей.

Теперь мы знаем, что нужно позволять ребенку проходить все этапы сложного процесса принятия собственного решения. Тем самым мы даем ему возможность получить бесценный опыт, который сделает его самостоятельным и независимым – и сейчас, и во взрослой жизни.

Нам казалось, что долг родителя – расставлять все по своим местам. Нам казалось, что мы должны объяснять детям, почему их идеи глупы и нереалистичны.

Теперь же мы понимаем, что окружающий мир и без нас быстро подрезает крылья. Задача родителей – поддерживать детские мечты и способствовать их воплощению.

Раньше мы думали, что, указывая детям на их недостатки, способствуем их исправлению. Если мы назовем ребенка лжецом, он станет честным. Если назвать ребенка тупицей, он поумнеет. Если мы называем ребенка ленивым, он сразу же станет энергичным и предприимчивым.

Теперь же мы знаем, что все улучшения могут основываться только на обратном. Нужно относиться к ребенку так, словно он уже готов и способен на многое.

И это еще далеко не весь список! За эти годы в нашем восприятии произошли бесчисленные перемены, которые самым непосредственным образом повлияли на наше поведение. Мы перестали наказывать своих детей, мы перестали постоянно осуждать и оценивать. Мы продолжаем требовать и ожидать от них определенных действий, но делаем это так, чтобы не пострадало их достоинство.

Достоинство! Вот в чем основное различие между старым и новым портретами! Новый портрет обладает достоинством, и относится это и к родителям, и к детям.

Мысленно я вернулась к собственным детям. Понимают ли они, как я изменилась ради них? Смогли ли они оценить, насколько тяжело это для меня было? Поняли ли они, как тяжело мне было избавиться от прежних шаблонов и начать вести себя по-новому?

Послесловие

Через несколько недель после публикации этой книги мы получили наше первое письмо. Мы были в восторге! Кто-то прочел нашу книгу! И она ему понравилась! Мы с гордостью завели в нашем кабинете новую папку и написали на корешке «ПИСЬМА». Может быть, мы получим и другие?

Прошло почти двадцать лет. И письма от читателей теперь занимают у нас целый огромный ящик. И вот лишь несколько выдержек из этих писем.

А вот что написала нам учительница:

Еще одна женщина поблагодарила нас за ту роль, какую наша книга сыграла в ее браке.

Люди рассказывали нам о медицинских чудесах:

Впрочем, не все были настроены столь восторженно.

А потом начали приходить письма с иностранными марками. Из Новой Зеландии:

Из Швеции:

Из Индонезии пришло длинное, содержательное письмо. Наша книга заставила молодого человека задуматься о жизни. Вот несколько выдержек из этого письма:

А вот что нам написали из Турции:

Нам было очень приятно узнать, что наша работа помогла детям, имеющим особые проблемы.

Потом мы стали получать письма от родителей, которым хотелось рассказать нам о том, как они использовали приемы из нашей книги. Мы были покорены их изобретательностью и оригинальностью.

Одна мать, у которой были серьезные проблемы с дочерью, написала нам о том, что произошло, когда она впервые использовала наши приемы.

Многие хотели сообщить нам нечто такое, что должно было быть нам интересно. Когда мы начали проводить семинары по нашей книге, то смогли встретиться с огромным числом родителей, которые рассказывали нам о том, как использовали наши советы. Мы были безумно рады этой «обратной связи». Когда мы слышали нечто, что, по нашему мнению, могло быть полезно другим родителям, то просили разрешения все записать. И вот два примера матерей-одиночек, которые по достоинству оценили прием «фантазия, которую невозможно воплотить в жизнь».

Следующую историю нам рассказала женщина, находившаяся в процессе развода.

Очень интересно нам было узнать, что думают приемные родители. Они рассказывали, что в смешанной семье важно честно высказывать свои чувства, но при этом не причинять никому боль. Естественно, что «записки» стали для таких семей самым удобным способом общения.

Самой удивительной для нас стала реакция отцов. Когда мы только начинали выступать с лекциями, к нам приходили лишь женщины. Отцов было раз-два и обчелся. Но за последние десять лет их количество резко возросло. Теперь отцы составляют почти треть наших слушателей. Что же произошло? И ответ на этот вопрос нам дали сами мужчины.

Недавно проведенные исследования подтвердили важность желания отцов активнее участвовать в воспитании детей. В журнале «Психология сегодня» была опубликована статья о наблюдении за двумя сотнями пап в течение сорока лет. Каковы же выводы авторов? «Теплота и внимание со стороны отца делает мальчиков уверенными в себе и сильными, а девочек самостоятельными и зрелыми».

Но если мужчина в детстве не испытывал теплоты и внимания со стороны собственного родителя, то взять на себя эту новую и незнакомую роль ему очень тяжело. На одной из наших лекций выступил мужчина. Он сказал: «Вас, женщин, всю жизнь учат быть матерями. У большинства из нас нет отцовского опыта. Мы хотим, чтобы вы нас поддержали. Мы можем ошибаться, но нам нужна поддержка».

Именно! Именно! И мы с радостью поделимся с вами тем, о чем рассказали нам современные отцы.

Все эти истории показывают, как родители использовали наши советы в конкретных ситуациях. А последнее письмо пришло от женщины, которая применяла наши советы на протяжении пятнадцати лет.

Мы никогда раньше не получали таких писем. Никогда еще родители не рассказывали нам о долгих годах своей работы. Это письмо лишний раз подтвердило то, что мы уже знали: силы родителей ограничены. Жизнь наших детей определяет очень многое – характер, интеллект, внешность, здоровье, культура, эпоха, просто удача… Все это не поддается нашему контролю. Мы так мало можем изменить, со многим нам приходится мириться. Но мы можем сами определять то, как будем общаться с нашими детьми. Мы можем выбирать слова и выбирать отношение. И иногда этот выбор может изменить судьбу ребенка.

 

Примечания

1

Владимир Горовиц – американский пианист украинско-еврейского происхождения, один из величайших пианистов двадцатого века. (Прим. ред.)

2

Фут – единица измерения, равная 0, 304 метра. (Прим. ред.)

3

Р. Фултон – американский изобретатель, создатель одного из первых пароходов и проекта одной из первых подводных лодок. (Прим. ред.)

4

Братья Райт – американские изобретатели, авиаконструкторы. (Прим. ред.)

5

Дональд Дакк – белая утка с желтым клювом, один из самых известных мультипликационных персонажей студии Уолта Диснея.

6

Флоренс Найтингейл (1820–1910 гг.) – сестра милосердия и общественный деятель Великобритании.

www.e-puzzle.ru

www.e-puzzle.ru