Доминирующий когнитивный режим возникает автоматически благодаря определенному взаимодействию систем верхнего и нижнего мозга.

 

Обычные жители Нью-Йорка уже знали о Блумберге. Это был миллиардер, который основал Bloomberg LP — гигантскую компанию-поставщика финансовой информации. У Блумберга не было ни политической родословной, как у Кеннеди или Буша, ни героических военных заслуг или выдающихся достижений в области служения обществу. У него не было коммуникативных способностей Рональда Рейгана и обаяния Билла Клинтона. Бизнес-консультанты знали, что он человек с характером, не признающий компромиссов. До недавнего времени он был демократом — в городе, где не было нехватки высокопоставленных демократов, которые также надеялись занять пост мэра в 2001 году.

Так что же вселило в Блумберга уверенность для участия в этих выборах? Конечно, то, что он был богат, позволило ему организовать масштабную избирательную кампанию, но нет недостатка в примерах богатых людей, которые рискнули пойти в политику и потерпели неудачу.

Судя по всему, в контексте избирательной политики Блумберг был расположен мыслить в режиме деятельности — режиме мышления и поведения, находясь в котором люди формулируют и осуществляют планы (используя систему верхнего мозга), отмечают последствия выполнения этих планов (используя систему нижнего мозга) и соответствующим образом корректируют свои планы. Их разворачивающиеся стратегии, как правило, основаны на информации, которую они получают после запуска плана, с помощью которой они вносят поправки и в план, и в свое поведение. Люди, которые действуют в режиме деятельности, наиболее комфортно чувствуют себя на позициях, позволяющих им планировать, действовать и наблюдать последствия своих действий. Нередко их считают независимыми и самостоятельными. Они часто оказываются среди лидеров не только потому, что они ведут себя активно, но и потому, что умеют «читать» других людей и использовать эту информацию при формулировании и корректировке своих планов.

Начиная с его скромного послевоенного детства в пригороде Бостона, Блумберг последовательно демонстрировал такое поведение: достигнув статуса образцового бойскаута в подростковые годы; став студентом-отличником в Университете имени Джона Хопкинса; неплохо отучившись в Гарвардской школе бизнеса и выгодно выделяясь из массы других сотрудников в свои первые годы в бизнесе, работая трейдером на компанию Salomon Brothers.

Мы можем предположить, что Блумберг извлек уроки не только из своих успехов, но и из своих неудач. Застигнутый в жестокой перекрестной схватке за лидерство в Salomon Brothers, он был понижен в должности после тринадцати лет очень успешной работы трейдером отдела технической поддержки компании — унизительное отречение от элиты компании. Но Блумберг не замкнулся в жалости к себе (людей, мыслящих в режиме деятельности, обычно нелегко обескуражить), вместо этого он посвятил себя новой проблеме — тогда еще неизведанной области обработки финансовых данных. Именно тот опыт привел его к созданию в 1981 году Bloomberg LP — компании, которая коренным образом изменила пути использования финансовой информации.

Жителям Нью-Йорка, которые впервые узнавали о Блумберге в течение июня 2001 года, возможно, казалось, что он был просто еще одним богатым парнем с нереалистичными политическими амбициями, не имеющим за собой ничего, кроме денег.

Фактически Блумберг спокойно шел к этому моменту много лет (в отличие от, например, Росса Перо, который не планировал так тщательно заранее свою президентскую кампанию). Блумберг действовал в характерном для него режиме деятельности: он планировал и воплощал определенные шаги, отмечал их последствия и планировал следующие шаги, извлекая уроки из предыдущей части своего пути.

Впервые Блумберг заговорил о своем желании стать мэром в 1997 году, во время интервью Financial Times, которое произвело волнение внутри нью-йоркских корпоративных кругов — как и предполагал Блумберг. Обратная связь была позитивной, и Блумберг решил уйти из Демократической партии в Республиканскую, где оппозиция была слабее. Он увеличил свои благотворительные взносы и стал чаще участвовать в общественных мероприятиях. Он ознакомился с этническим составом Нью-Йорка. По мере приближения июня 2001 года он нанял квалифицированных политических консультантов — и прислушался к их советам. Хотя он так и не стал выдающимся оратором, но он использовал свои преимущества: интеллект, откровенность, опыт управления и готовность бороться за свои устремления. Он потратил свои деньги мудро и победил на выборах.

Блумберга переизбрали на второй срок в 2005 году с отрывом в 20% от его ближайшего соперника — это самый большой отрыв для республиканца-мэра Нью-Йорка. Не получив шанса баллотироваться на третий срок из-за городского закона об ограничении сроков полномочий, он успешно провел кампанию за поправку к этому закону, которая позволила ему снова баллотироваться в 2009 году, когда он победил, набрав более чем 50% голосов.

В автобиографии 1997 года Блумберг предложил собственное понимание механизмов своего успеха. «Ежедневно вы сталкиваетесь с множеством небольших и удивительных возможностей. Иногда вы хватаетесь за одну из них, и она приводит вас на вершину. Но большинство возможностей, если и имеют какую-то ценность, лишь на немного продвигают вас вперед. Чтобы преуспеть наверняка, вы должны соединить вместе множество шажков вперед — вместо того, чтобы рассчитывать на то, что однажды вы сорвете джекпот в лотерее… Не прекращайте работать над своими навыками, посвящайте этому максимальное количество часов и разрабатывайте тактику и план на несколько шагов вперед. Затем, основываясь на том, что происходит вокруг, посмотрите еще на один шаг вперед и скорректируйте план».

Это идеальная иллюстрация мышления и поведения, типичных для режима деятельности.

 

Дело братьев Райт

 

История может предоставить еще одну яркую иллюстрацию мышления и поведения, типичных для режима деятельности, — на самом деле речь идет сразу о двух примерах. Итак, братья Райт — Орвилль и Уилбер, которым приписывают проектирование и строительство первого поднявшегося в воздух самолета.

17 декабря 1903 года в Китти-Хоук, Северная Каролина, братья Райт реализовали давнюю мечту человечества: первый полет летательного аппарата тяжелее воздуха. Не так широко известно, что два брата из Дейтона, штат Огайо, достигли этого инженерного прорыва, не имея высшего образования и хотя бы одного официального диплома.

Любовь братьев Райт к полетам началась с детства, когда их отец подарил им игрушечный вертолет, основанный на конструкции французского пионера воздухоплавания. Эта игрушка была построена из пробки, бамбука и бумаги и приводилась в действие скрученной резинкой. Мальчики играли с ним до тех пор, пока он не сломался, но когда это случилось, они остались невозмутимыми: они просто начали строить свои собственные вертолеты, и каждая последующая модель становилась лучше благодаря опыту проектирования предыдущей модели. Еще учась в средней школе, братья демонстрировали поведение, характерное для мышления в режиме деятельности: они принимали вызовы и не страшились неудач. Неудачи воспринимались ими не как тупик, а как ценные уроки на пути к успеху.

Восхищение братьев полетами продолжалось и в двадцать лет, когда их внимание привлекли управляемые человеком планеры немецкого изобретателя Отто Лилиенталя. Поработав типографами-самоучками, журналистами, механиками и производителями велосипедов, Райты принялись за создание собственного планера — это был важный шаг к полетам с работающими двигателями.

«Мы знали, что люди единодушно считали полет человека чем-то неосуществимым, — писал Уилбер. — Когда какой-то человек говорил: “Это невозможно, с таким же успехом человек мог бы научиться летать“, — это служило выражением крайнего скептицизма». Отказавшись просто принять это как должное, Райт предпочли поверить в себя — такого рода уверенность типична для мышления в режиме деятельности.

В 1899 году Райты спроектировали двухъярусный планер с 5-футовым размахом крыла, которым они управляли как бумажным змеем. Вооруженные опытом, полученным в ходе испытательных полетов, братья спроектировали еще один планер — эта модель уже могла поднимать человека, как и планеры, построенные Лилиенталем. Методический поиск позволил им решить, что Китти-Хоук лучше всего обеспечит их открытым пространством и стабильным ветром, в которых они нуждались для проведения надлежащего эксперимента. После подготовки лагеря в сентябре 1900 года они направили туда 17-футовый[58] планер-биплан, который они построили в своей мастерской в Дейтоне. Была еще одна причина, почему они выбрали Китти-Хоук. Зная, что, прежде чем они наконец добьются успеха, им, скорее всего, не раз придется потерпеть неудачу, они хотели, чтобы мягкий песок смягчил бы неизбежные аварийные посадки. Они извлекли урок из судьбы пионера Отто Лилиенталя, который погиб, разбившись о твердую землю под Берлином.

Братья Райт совершили первый полет своего нового планера без пилота, тестируя и улучшая аппарат в течение трех недель, пока не посчитали, что он готов поднять в воздух человека. Уилбер вызвался стать добровольцем и успешно завершил несколько коротких контролируемых полетов.

Зимой дома в Дейтоне братья построили более крупный и усовершенствованный планер. В июле 1901 года они привезли его в Китти-Хоук. Увеличение размеров создало новые проблемы управления, которые братья не могли решить сразу. Используя аэродинамическую трубу в Дейтоне, они провели зиму и весну, экспериментируя с крыльями различной формы. В августе 1902 года они вернулись в Китти-Хоук с планером, который имел крылья 32 фута в длину и хвост подходящей формы, чтобы стабилизировать аппарат во время поворотов.

Месяцы работы в аэродинамической трубе окупились: к концу 1902 года они были готовы добавить двигатель.

После еще одной зимы в своей мастерской в Дейтоне Райты вернулись в Китти-Хоук в сентябре 1903-го с «Флайером» — аппаратом с двумя пропеллерами, управляемым бензиновым двигателем. Но передача и карданные валы не заработали так, как предполагалось, и это побудило братьев еще раз изменить их конструкцию. И вот 14 декабря Уилбер сел за управление «Флайером», но поднялся в воздух по слишком крутой траектории. Самолет заглох и врезался в песок почти сразу. Спустя три дня ремонта настала очередь Орвилла. Взмыв в воздух по менее крутой траектории — еще один выученный урок, — он пролетел около 120 футов[59].

 

Братья Райт и Майкл Блумберг — примеры знаменитых людей, которые показывают, что такое функционирование в режиме деятельности.

 

«Этот полет длился всего около 12 секунд, — написал Орвилл позже, но это все же был первый в истории полет, во время которого аппарат с человеком сам поднялся в воздух и полетел вперед без снижения скорости и, наконец, приземлился в такой же высокой точке, как и та, из которой он взлетел».

Настойчивость и длительное обучение методом проб и ошибок окупились: к ним наконец пришел успех.

 

Один день в жизни Лайзы

 

Братья Райт и Майкл Блумберг являют собой примеры знаменитых людей, которые иллюстрируют, каково это — функционировать в режиме деятельности. Можно найти и примеры других великих людей, которые соответствуют параметрам этого когнитивного режима: президент Франклин Д. Рузвельт, который вывел США из Великой депрессии и руководил страной в годы Второй мировой войны; двукратный лауреат Нобелевской премии Мари Кюри; Билл Франс-младший, превративший NASCAR из местечкового развлечения в популярный национальный вид спорта; Элвин Эйли, создавший новый тип танцевальной труппы; преподобный Теодор Хесбур, который привел Университет Нотр-Дам к международной известности во время своего пребывания в должности ректора; и Опра Уинфри, которая, несмотря на нелегкое детство, создала самое успешное на ТВ ток-шоу в истории, а затем и свою медиаимперию.

Но как функционирование в режиме деятельности проявляется в повседневной жизни? Познакомьтесь с Лайзой — персонажем, который мы создали: женщина за тридцать, которая обычно думает и действует в режиме деятельности.

Лайза выросла на ферме, но в средней школе решила, что сельское хозяйство не для нее. Она поступила в колледж, где специализировалась на маркетинге, и после ряда переездов и смены нескольких рабочих мест она наконец получила место в большой технологической компании. Ее повысили до должности старшего веб-разработчика, но у нее по-прежнему остаются амбиции — возможно, она хотела бы создать свою собственную компанию. У нее нет недостатка в друзьях, и она встречается с мужчиной, Тайроном, в течение последних нескольких месяцев. Они не живут вместе, но видятся по выходным и часто в течение недели. В целом ее жизнь кажется довольно неплохой.

В этот четверг Лайза встает в 5.30, на час раньше обычного: до полудня она должна провести презентацию нового веб-сайта, созданного ею для одного клиента, и потому намерена приехать в офис заранее, чтобы в последний раз порепетировать. Но сначала ей необходимо зайти в аптеку, чтобы забрать лекарства от аллергии, которые она заказала вчера вечером. Быстро одевшись и позавтракав, она проходит три квартала до аптеки. Пока система ее верхнего мозга служит ей исправно. Похоже, день начинается так, как и планировалось.

Когда Лайза направляется к рецептурному отделу, она проходит мимо товаров, которые, как ей думается, ей скоро понадобятся.

Чтобы не ходить за ними снова, она покупает их сейчас: шампунь, лак для ногтей, солнцезащитный крем и средство от насекомых для поездки на каяках, которую они с Тайроном задумали устроить в выходные. Вместе с ее рецептом общая сумма доходит до $42. Она лезет в сумочку — и не обнаруживает там кошелька. Она вспоминает, что оставила его на своем кухонном столе. (Мышление в режиме деятельности не гарантирует хорошую память!).

Лайза молча проклинает себя за спешку и быстро просчитывает возможные варианты дальнейших действий. Она знает управляющего аптекой — он, вероятно, разрешит ей взять товары в кредит, — но его сейчас нет на месте.

Она может вернуть свои товары и прийти в аптеку в другой раз, но она действительно не хочет проходить весь день с заложенным носом, лишенная своего лекарства. Она может позвонить Тайрону, который живет поблизости, но Тайрон не жаворонок и, скорее всего, еще спит, и хотя он, конечно, выручит ее, он сделает это неохотно… и в любом случае у него уйдет много времени, чтобы добраться сюда. Поэтому Лайза извиняется перед аптекарем и просит его отложить ее товар, пока она сбегает домой за бумажником. Возвращаясь, она размышляет об уроке на будущее: спешка сопряжена с риском забыть что-то важное.

Лайза приступает к работе позднее, чем она хотела, но она понимает, что зацикливание на задержке в аптеке может повлиять на ее презентацию, поэтому старается просто забыть об этом. Подобным же образом она поступает и со своей привычкой выпивать кофе по утрам. Она знает, что избыток кофеина может сделать ее нервной — и она воздерживается от посещения Starbucks. Вместо этого после проверки своих сообщений, пришедших вчера вечером, она находит пустующую комнату на своей работе и повторяет свою презентацию.

Встреча начинается вовремя, и Лайза готова. Презентация проходит гладко, и, когда все заканчивается, она выслушивает комментарии своих коллег. Она уделяет особое внимание не только президенту компании, но и человеку, сидящему в углу комнаты, молчаливому графическому дизайнеру Робу. Роб предлагает откорректировать один из элементов главной страницы, сделав самую важную кнопку заметно больше, чем другие. Это хорошее предложение — и Лайза, не обидевшись на то, что она сама не подумала о таком решении, соглашается включить его в окончательный дизайн. Она никогда не стесняется следовать советам Роба, который обычно мыслит в режиме восприятия, или советам президента компании, который, подобно ей, пребывает в режиме деятельности. Опыт научил ее ценить хорошую идею, откуда бы она ни исходила. Это искусство нижнего мозга — признавать хороший совет достойным внимания. Нижний мозг умеет классифицировать и интерпретировать; часть этих процессов подразумевает постановку новой информации в широкий контекст, ее оценку в более широком плане.

К полудню у Лайзы отличное настроение, и она уходит из офиса на обед с Джоном, старым другом по колледжу, сейчас венчурным капиталистом, который приехал в город по делам. В течение нескольких недель она с нетерпением ждала встречи с ним — в последнее время они общались только по электронной почте и на Facebook. Она забронировала хороший столик в любимом ресторане, но ей придется ехать через весь город, чтобы попасть туда. К ее ужасу, на дороге образовалась пробка, и она понимает, что опоздает. По счастью, она все предусмотрела и получила новый номер мобильного телефона Джона во время их последнего общения на Facebook. Она звонит ему — он все понимает, — а затем набирает ресторан и просит персонал придержать столик. (Это тоже характерно для мышления в режиме деятельности: заметить сбои в плане и пересмотреть его соответствующим образом.) Когда Лайза наконец приезжает, она с радостью обнаруживает Джона за их столиком, и первые минуты их встречи действительно проходят так, как она ожидала: добродушный разговор, перемежаемый смехом, и вот они оба рассказывают о своей насыщенной жизни. Но в ходе обеда Джон становится каким-то подавленным. Лайза знает его исключительно устойчивым, уравновешенным человеком, но теперь, очевидно, его что-то беспокоит. Тем не менее он не спешит рассказывать, в чем дело.

Замечая невербальные сигналы Джона и слушая то, что сейчас похоже на натянутую светскую беседу, Лайза раздумывает, сказать ли ей что-то или сделать вид, что ничего не случилось. С менее близким знакомым, думает она, было бы разумным сделать вид, что все в порядке; она могла бы вежливо завершить обед, и, возможно, позлее бы отослала электронное письмо. Но Джон был давним и ценным другом, поэтому она решает высказаться. Она тщательно выбирает слова, внимательно следя за реакцией Джона. Ее система верхнего мозга составляет и выполняет план, управляемая определенной целью — а система нижнего мозга не только интерпретирует то, что говорит Джон, но и классифицирует его выражения и язык тела в целом. Система нижнего мозга передает свои оценки системе верхнего мозга, которая использует эту информацию для корректировки плана (возможно, заставляя Лайзу подумать, прежде чем сказать что-то слегка критическое, вынуждая ее использовать формулировки помягче). Системы верхнего и нижнего мозга прекрасно работают вместе.

— Возможно, это не мое дело, — говорит она, но могу я спросить, не случилось ли у тебя чего-то?

— Нет, — отвечает Джон неубедительно.

— Если у тебя проблемы, — говорит Лайза, — ты знаешь, что я буду рада выслушать и помочь тебе, если смогу.

— Да так, ничего серьезного, — снова говорит Джон.

Лайза готова подождать, пока Джон откроется, и наконец он признается. Его сын-подросток только что был отстранен от занятий в средней школе за курение марихуаны — и мальчик теперь хочет бросить учебу за год до окончания школы. Развитая система верхнего мозга Лайзы позволяет ей сразу сформулировать несколько возможных предложений: мотивировать мальчика какой-то наградой, пригрозить ему определенными последствиями, встретиться со школьным методистом и инспектором по делам несовершеннолетних и прочее. Но благодаря своему опытному нижнему мозгу она хорошо осознает суть сказанного Джоном, чувствует выражение его лица и язык тела и приходит к выводу, что ему не нужен совет; он просто хочет, чтобы его кто-то выслушал. И Лайза продолжает слушать его, пока обед не подходит к концу. Они расстаются, договариваясь быть на связи. И Лайза обещает быть доступной в любое время, когда Джон захочет, чтобы она его выслушала.

Вернувшись в офис, Лайза обнаруживает записку на своем компьютере: президент хочет видеть ее немедленно. Оказывается, один важный клиент требует переделать веб-сайт его компании — и хочет, чтобы это было сделано сегодня, во второй половине дня. Президент считает, что Лайза справится с этой работой лучше кого бы то ни было.

— Но я планировала, что во второй половине дня смогу доработать новый сайт, — вежливо отвечает Лайза, имея в виду свою утреннюю презентацию.

— Это подождет, — говорит босс.